Время подумать

В палате царит тишина, равномерно разбавляемая писком приборов и еле слышным дыханием, а я в который раз предаюсь воспоминаниям. Будущие отчёты, рапорты, доклады и разборки, если честно, колышут мало, а вот прошлое с превеликим удовольствием для него самого и огромным нежеланием для меня, упорно лезет в голову, заставляя по нескольку раз «пересматривать» один и тот же фильм. А ведь я не кинолюбитель, особенно касаемо сюжетов, которых хватило бы увидеть единожды. По крайней мере, во время очередного такого сеанса, есть возможность подумать и обдумать многое, особенно касаемо себя, расставить все точки над «и» в непростых отношениях с, кто бы мог подумать, более успешной новенькой, и наконец-то признать, что была не права. Уж точно в том, что как-то слишком привередливо смотрела на неё, сквозь призму ревности и отсюда ненависти. Перед глазами услужливо представляется первое появление Умановой. Дьявол, почему-то сейчас от этих видений не спасают даже открытые глаза. Это прошлое настигает везде, а особенно сейчас, когда появилось время отдохнуть от работы. Хотя это даже не отдых. Но не про него сейчас. Устало я прикрываю глаза, а картинка и не смеет исчезать. В тот момент я даже не на неё смотрела, а на ребят, а они что? Они были удивлены и, наверное, очарованы появлением новенькой. Даже Кот, даже этот хвостатый прохвост с какой-то непонятной мне добродушной улыбкой рассматривал приехавшую в машине Пригова девушку. Про остальных даже вспоминать не хочется. Тогда я впервые начала понимать, насколько всё в жизни непостоянно и как всё может измениться даже в налаженном и работающем как часы механизме. Да, именно тогда, а не раньше. Пригов договорился с Батей и Багирой, нам заявил, что пополнение и эта вот Уманова буквально в тот же день несколькими часами позднее принялась исполнять свои обязанности… Сейчас, спустя всего-то пару месяцев весьма напряжённой работы в составе нашего дополнившегося коллектива, я смотрю на всё иначе. Почему? Об этом, наверное, позже. Да, вести диалог с самой собой почти всё свободное время и анализировать всё, что было, со стороны кажется куда более странным, чем может на самом деле быть. Зачастую играя в шахматы с кем-то, я именно таким образом выбирала лучший ход и думала о его последствиях. Только это не шахматы, а жизнь и цена здесь совсем другая. Но дело не в этом, а в том, что я была не права. Да, сейчас приходится это признавать, и надеяться, что будет шанс всё исправить, хотя бы маленький, но будет. В палату заходит доктор с медсестрой и вскоре пациента увозят на очередную операцию. Врачам неважно кто это: генерал, полковник, важная шишка, или же простой мирный житель. Им главное спасти жизнь, а мне главное надеяться и верить, что это получится. Иначе будет просто вопиюще несправедливо. Чуток постояв, посмотрев на сложенную в углу разрезанную и заляпанную кровью форму, выхожу в коридор и иду к себе. Ещё неделю придётся торчать в больнице, ждать, пока Батя разрешит встать в строй, да я ещё и стоять толком не могу, хожу с тростью. Да я и не Кот, хотя такая же резвая, всегда хочу быть в центре событий... Что и говорить СМЕРЧ такой весь. Однако ранение в ногу скакать ближайшие дни явно не позволит. Зато надуматься позволит вволю. Опускаюсь на кровать, мягкую, даже удобную, оглядываю палату, достаточно светлую. В углу комнаты стоит букет цветов. От ребят скорее всего, поскольку больше некому. Сами успели получить задание и уехать на его исполнение, а букет оставить не забыли. Умеют сделать приятное и разбавить эти белые стены чем-то более родным и приятным. А ведь я раньше сильно на всех злилась злилась, готова была ненавидеть что Ионова, что Бизона, что, наконец-таки, Уму Как только новенькая пришла в отряд, её сразу же поставили в пару с Котом. Она заняла моё место, не по своей воле, но моё. И я ненавидела. Собственница? Конечно да. Я ужасная собственница, а СМЕРЧ - мой и делить тогда я его была готова лишь с Багирой. И то, Ритка всем как мать, заботливая, любящая мать. Вновь картинки из прошлого и вновь эта ненависть меня захлёстывает, но лишь на пару секунд. Сейчас это уже остаточное явление. Сказать честно, я пыталась присмотреться к Уме, но из-за ревности это смотрелось криво. Признаться, я ей завидовала и искренне радовалась, когда Батя её муштровал и ругал. Уманова быстро завладела доверием Багиры, её материнской любовью, ребята тоже были довольны, а Кот лишь раз был зол на новенькую. Время шло, наши с Умановой трения порой переходили все грани, не ограничивались лишь убийственными взглядами, и Ума, если признаться, именно в той ситуации чувствовала себя как рыба в воде. Потом я узнала причину, да я вообще много чего узнала. Два слова, сказанные Багирой на моё очередное возмущение, изменили всё, по крайней мере, начали менять. Детский дом. Ужасное место, по крайней мере, там явно не правит любовь. Да и дружба, как мне кажется, то бывает там редко. Хотя по Уме так не скажешь. Да я многого не могла сказать, пока ревновала, а ведь она и не собиралась его отбивать. Это было видно, это видели все, кроме меня. Олеся просто хотела прижиться в этом коллективе, где ей, наверное, всё же отчасти было хорошо. А я выглядела язвой, отравляющей всё. Она старалась избегать меня, я - её... Негласная война. Только мне надо было к такой жизни привыкать, а ей - нет, она уже была в такой среде. - Привет, Мура. Мои размышления и внутренний диалог прерывает Бизон. Сейчас он остался на базе, поэтому приехал ко мне. А ребята на очередном задании. Мне тоже хочется быть там, хотя нет, сейчас лучше не там, а буквально через пару дверей, в соседней палате. - Покой нам только снится? - спрашиваю я, подскакивая к столу и расставляя шахматы. Мы часто играем в них. Это успокаивает. Боря, силясь улыбнуться, проходит вглубь палаты, ставит на кровать пакет с фруктами. Однако мыслями он не тут, равно как и я. - Заходила? - Да. Без изменений. Стабильно крайне тяжёлое. - Вздыхаю я, смотря на погрустневшие глаза Бизона. Он чувствует себя виноватым. Недосмотрел и в итоге получил двух раненных бойцов, хотя отчасти радует то, что я вскоре буду на ногах. Но огорчает, что рядом человек уже несколько часов борется со смертью и не факт, что победу одержит именно он, а не старуха с косой. - Врачи своё дело знают, поставят на ноги. - Уверенно произносит Бизон, но мне заметен некий страх, боязнь того, что он ошибается. - Ты белыми. Партия тянется долго, мы даже не играем хоть как-то оригинально. Просто переставляем фигуры на поле, снимаем те, которые попали под удар и продолжаем. Мыслями мы в операционной, хоть и оба знаем, сейчас ничем не поможешь. Чтобы хоть как-то и о чём-то, плевать о чём, говорить, я начинаю задавать вопросы. Они простые, Бизон отвечает односложно и скупо. Батя оставил его, как провинившегося, точнее, это сделал Пригов. Наверное, решение верное, но не настолько. Борька никакой просто. Сидит, как призрак. Да и я не лучше, переживаю, по правде не нахожу места. Дверь резко открывается, заходит врач. Глаза почти закрываются, сам чуть ли не шатается от усталости, но говорить старается бодро. - Операция прошла достаточно успешно, - мы с Борей слегка улыбаемся, но выражение лица доктора быстро опускает на землю. - Но требуется переливание, а группа крови редкая. Врач замолкает, внимательно смотрит на Бизона, а тот так сжал фигуру, что та, кажется, сейчас разлетится. А сам грустный, словно это его чуть не убили, хотя почему «чуть»? Он итак убит, правда, морально. Хотя это сейчас тоже никоим образом не лучше, чем лежать где-то через несколько стен отсюда под пищащими пока что равномерно приборами. «И вновь вопрос крови…» - возникает невесть откуда какая-то строчка в моих мыслях, явно указывая, что надо делать. И да, я сделаю это, это мой долг, в который раз. И, наверное, это своеобразная плата… Только вот за что?