Seven whole months

В конце концов, каждый понимает, что он не нужен никому на этой планете. Это происходит тогда, когда твоих рук больше не касаются, твои щеки больше не целуют, а утром никто не поёт в душе глупые песенки про любовь. Да, они ужасно глупые, в них нет смысла, в них нет правды. Вся эта душевная боль и слезы, о которых поется так много, уходят. А внутри становится пусто. Нет никакой дыры, которая бы болела. Просто гнетущая пустота. Себастину приходится в первое время учиться дышать, ходить и открывать глаза. Как маленький ребенок, оставшийся без опеки, он на ощупь снова познает мир. Сегодня он видел, как маленькая девочка рыдала на детской площадке, потеряв маму. Её маленькое тельце содрогалось в истерике, а по щекам спускались горячие слезы. Ребенок прижимал ручки к груди и жмурил глаза, в надежде, что это просто сон и мама рядом. Себастиан в душе выглядит так же. Только он больше. К девочке же подбегает испуганная женщина и хватает её на руки. Вот и мама объявилась. Не надо было малышку одну оставлять, дура. Смайт садится на качели и ощущает, что его задница похудела. В прошлый раз он сюда не пролазил. Наверное, сказался месяц голодовки. Он доказывал самому себе, что это было необходимо, чтобы очистить тело и душу. «Дебил» - говорит Курт и меняет другу простыни. «Он вернется» - шепчет Хаммел и гладит Смайта по мягким каштановым волосам. Но Хантер и не собирается. Он сделал выбор и потерял любимого. Кларингтон жмется к рюкзаку, в котором остались последние припасы на него и снайпера, который, кажется, сейчас рухнет в обморок. Им поручили убить три человека в трех разных деревнях, в которых сотни вражеских солдат. Нужно бы молиться о том, чтобы их не заметили, а Хантер прижимает руку к сердцу и закрывает глаза, вызывая в голове образ Себастиана. Он улыбается ему и что-то негромко говорит. Кларингтон не хочет вспоминать, как Смайт цеплялся за его мундир и слабо колотил по груди. Из его глаз лились слезы, а изо рта крики. Один мокрый и горячий поцелуй останавливает всю истерику парня и тот расслабляется. Кларингтон сам на грани того, чтобы позвонить в часть и отменить поездку в Афганистан. Все знают, что процент выживания там снайперов и их напарников очень мал. Очень мал. Но Баст верит. Правда глубоко в душе, поливая эту веру дегтем и бетоном, заставляя её сдохнуть. Потому что знает, что будет больнее. Куда ещё? В сердце дыра, но она не болит и не ноет. Просто вырвали сердце и отправили на самолете в Афганистан. Смайт ненавидит смотреть новости, в которых хоть раз за день, но расскажут о военных событиях. Смайт продолжает ненавидеть, но слушает, с силой обнимая любимый пиджак Хантера. Сообщение с части приходит в квартиру Себастиана неожиданно. Его там не ждут. Трубку поднимает Курт, который решил навестить друга. «Хантер Кларингтон мертв, нам жаль». Гудок и связь обрывается. Хаммел так боится, что Смайт не выдержит. Но он лишь кивает и больно падает на колени. Секунда. Из его рта вырывается всхлип, и рыдания заполняют тишину. Три недели уходит на то, чтобы он в третий раз научился жить. Всё по старой пластинке, которая уже так заезжена. Кружка крепкого черного кофе, кот, чтобы было не так одиноко и телевизор на свалке. Себастиан поднимает глаза, полные пустоты и гнева на небо и кричит. Ему не больно, он зол. Крик похож на тот, который мы можем услышать на поле боя, когда человек знает, что через минуту умрет. Только вот Смайт не умирает, он уже умер. Без прикосновений к пальцам, поцелуев в щеку и глупых песен о любви по утрам в душе. Мужчина садится на мокрую от росы траву и закрывает глаза, обнимая длинными руками колени. На улице ещё холодно и противно мокро, поэтому люди предпочитают сидеть по домам. Хантер и Себастиан всегда любили гулять в такую погоду. - Так и знал, что ты будешь здесь, - этот голос до боли режет слух. Не, даже не так. Он разрезает скальпелем грудь и вставляет сердце обратно. Кларингтон прямо в мундире и с перевязанной ногой садится рядом с парнем и ждет. Может быть, он надеялся на какую-то реакцию, кроме тишины и ступора. Но Смайт не может ничего выдавить. Не таким он представлял загробный мир. - Я не думал, что попаду в рай, - его голос такой спокойный и тихий, что Хантеру приходится напрячься, чтобы понять. – Когда я успел умереть? - Боже, Баст, - Хантер срывается и обнимает любимого. Тело Себастиана так идеально чувствуется под крепкими мышцами, что Хантер зажимает зубами губу, чтобы не заплакать. – Ты жив, любимый. И я жив. В голове парня что-то щелкает и он впервые за семь месяцев разлуки смотрит на Хантера. Тот даже не изменился. Только нога в бинтах даёт понять, что он вообще отсутствовал. Себастиан наклоняется и страстно целует мужчину, впиваясь пальцами в грудь Хантера. - Ты даже тут врешь, - шатен усмехается и горячими губами касается век Кларингтона. - Мы не умерли. А если и так, то мне всё равно. Я вернул себе своё сердце. Кажется, не у одного Себастина целых семь месяцев отсутствовало сердце.