Тёплые спруты

Когда Валентин Придд уехал из Торки домой по каким-то своим герцогским делам, Арно сделал вид, что рад. И действительно, с чего бы ему грустить? Ненавистный полковник уехал, можно спокойно жить дальше и плюнуть на шляпу. Но вот жить "спокойно" оказалось ужасно скучно. Виконт шлялся целыми днями, не зная, куда себя деть и чем заняться. Садился писать письма, морщился и мял бумагу. Садился читать и погружался в свои мысли настолько, что часами сидел над одной страницей. Короче говоря, за пару недель отсутствия Валентина Арно жутко извёл себя, да и не только. Настолько, что Жермон Ариго - разумеется, не сказав об этом самому Савиньяку, - лично написал герцогу Придду с просьбой сделать уже что-нибудь с теньентом Сэ. Генералу Валентин ответил краткой запиской, пообещав что-нибудь придумать как можно скорее. Обо всём этом Арно и не подозревал, и что-то дрогнуло у него внутри, когда письмо от Валентина пришло уже ему. Вместе с... подарком, который доставил невозмутимый корнет в спрутьем мундире. Арно схватился было за письмо, но нашёл там только ехидное упоминание о том, что, вероятно, в отсутствие герцога Придда, виконту приходится надоедать кому-нибудь другому, и выше упомянутый герцог находит нужным этого неизвестного, но несомненно героического "кого-нибудь" спасти. А потому присылает виконту... небольшой подарок. "Можете выговаривать этому существу всё, что хотели бы сказать мне, - писал Валентин. - Только помните, что оно ни в чём не виновато, и не доводите до рукоприкладства. Мучить животных нехорошо, теньент Сэ". Пару минут Арно просто смотрел на доставленную коробку, фантазируя, кто бы там мог быть. Точно кто-то не слишком большой. Котёнок? Нет, поступить настолько банально полковник не мог. Виконт зажмурился, представляя себе невозмутимого, как обычно, Валентина, всего увешанного маленькими мурчащими котятами. Нет! Нет, это точно не котёнок! Может, щенок? Но щенок не сидел бы так тихо, наверное... Разве что уснул... Нет, всё равно вряд ли. С полковника сталось бы прислать мышей или киркорелл, но киркореллу достать тяжело, а мышь это как-то... слишком мелко, что ли! В конце концов, решив не мучиться дальше, он просто открыл коробку. Внутри оказался не слишком большой, но и не очень маленький стеклянный сосуд, наполненный водой и плотно закупоренный. На прилагающейся уже здесь бумаге значилось, что крышку нужно снять, а сам сосуд поставить на тумбочку рядом с кроватью и не пытаться силой вытащить того, кто находится внутри. Мол, сам вылезет, когда сочтёт нужным. А, чтобы это случилось побыстрее, нужно с ним разговаривать. Как можно больше. И спокойнее, виконт, спокойнее. Тот, кто сидел внутри, больше всего напоминал полупрозрачную бесформенную жижу, которая свернулась в одном углу и теперь клубилась там. Арно передёрнуло, но предписания Валентина он выполнил. Жермон Ариго мог вздохнуть с облегчением - теперь, едва покончив с делами, Савиньяк нёсся к себе в комнату и утыкался носом в стекло. Нечто косилось на него бесцветным глазом и внимательно слушало оленьи излияния. Во всяком случае, вид у него был очень сочувствующий. Ну, Арно на это надеялся. Первым днём, когда новый питомец выбрался наружу, был день, когда Арно, придя в комнату, рухнул на кровать, едва поздоровавшись с ним. Голова у виконта болела нестерпимо. Так что он вздрогнул от облегчения - точнее, и от облегчения тоже, - когда к виску прикоснулось приятно прохладное щупальце. Спрут будто бы чувствовал, где именно у Арно болит сильнее всего. Виконт на ощупь нашёл спрута и крепче прижал к себе. И уснул, потому что спрут оказался не ледяным, а просто успокаивающе прохладным и очень мягким. Разве что... мокрым, но это Савиньяка пока что не очень волновало. Проблемы начались, когда он проснулся. Спрут негромко булькал, был совершенно невозмутим и... намертво прилип щупальцами к голове и груди теньента. Арно, помня о записке герцога Придда, пытался отодрать его от себя максимально безболезненно для обоих, но красные следы у него на висках и лбу всё равно остались. Спрут же совершенно невозмутимо плюхнулся обратно в свою воду. Чем он питался, Арно не знал и не сказать, что хотел бы знать. Но мух у него в комнате больше не было даже дохлых и засохших. От виконта требовалось только разговаривать с питомцем и время от времени засыпать с ним в обнимку. Только теперь он осознал, что ход его мыслей был кардинально неправильным. Если уж полковник умудрился достать, не пойми где, такое существо, то и киркореллу при желании бы приволок. Значит, не захотел. Равнодушие спрута к окружающей жизни виконта не очень устраивало. Периодически он выманивал создание из аквариума, раскладывал перед ним разные вещи и следил за реакцией. Когтеточка, мячик, косточка, свитер и книжка интереса у спрута не вызвали, он просто лежал на полу бесформенной кучкой и периодически флегматично издавал неопределённый булькающий звук, по-видимому выражающий всё его отношение к происходящему. Арно как раз думал, что бы ещё подсунуть спруту, когда дверь беззвучно открылась и подошедший Валентин положил руки теньенту на плечи: - Здравствуйте, виконт. Вижу, вы всё-таки не удержались и мучаете животинку. Савиньяк вздрогнул от неожиданности, но это не помешало ему сделать вид, что он ну совершенно не удивлён. Он хотел было спросить, откуда всё-таки полковник достал спрута, даже обернулся к нему... но, почему-то, вместо этого схватил "зверюшку" в охапку и бросился Валентину на шею. - Я тоже соскучился, виконт, - неожиданно тепло шепнул ему герцог Придд и погладил Арно по волосам. - Полковник... - Арно поднял голову и взглянул на Валентина как-то застенчиво. - Я, кажется, к вам прилип... - Неужели? - Валентин покосился на флегматичного спрута, намертво склеившего их мундиры. - Какая неприятность.