Прости меня, Натсуно

Ночь. Ночь стала для него наказанием и раскаянием. Она стала его жизнью, какой бы эта жизнь не являлась постыдной. Или же она являлась его смертью? Таким, как он было уже все равно. Их действиями управляла лишь кровь, что течет по жилам невинных существ и когда то текла по их собственным. Алая жидкость стала смыслом его жизни. Его богом. Его пищей. Тоору медленно прогуливался по ночному лесу, пытаясь прогнать незваные мысли, тревожащие его голову с того самого дня, как он восстал. Они заполняли все его существо, оставляя на сердце глубокие раны, которые с каждым днем болели все сильнее и сильнее. Его не должно быть здесь. Он мертв. Ненастоящий, неправильный, уже не тот. Предатель. Он знал, что стал таким не по своей воле, что так распорядились силы свыше, но… тем не менее, Тоору ненавидел себя и все свое существование. И отказаться от него тоже не мог. Он сделал свой выбор тогда, когда напал на свою первую жертву в темной комнате, под липким и нетерпеливым взглядом надсмотрщика, движимый лишь нестерпимой жаждой крови и убийства. Именно тогда он выбрал свой путь. Семья. Она была такой обыденной вещью в прошлой жизни. А сейчас… он вынужден называть своей семьей кучку шики, вознамерившихся захватить свою некогда родную деревню. Даже если родственники восстанут, жизнь уже никогда не будет прежней. Друзья. Тоору славился своей общительностью и дружелюбием. Всегда. Всегда всем помогал, что бы ни случилось. Просто любил людей. Натсуно. Он стал его самым дорогим человеком за такой короткий срок… Этот парень. Такой нелюдимый и сдержанный, всегда чем то недовольный, но в сердце его жила доброта и справедливость. Именно это сплотило их, потянуло друг к другу, как невидимый магнит дружбы. — Натсуно… — предательская слеза скатилась по щеке. Эмоции, которые не появлялись так долго, выплеснулись наружу. Боль от утраты добралась до единственного, что в нем осталось настоящего – души. Юный шики остановился. Что то не позволяло ему идти дальше. Конечно же, Тоору знал, куда ведут его ноги. Но он не мог позволить себе причинить боль другу. Страшно даже представить выражение лица Юки, когда тот узрит его, бледного, как смерть, призрака минувших дней. «Я не могу так поступить с ним.» В нем боролись два желания. Одно – из прошлого Тоору: бежать куда подальше и признаться, что не сможет выполнить задание. Пусть его убьют, это не важно. Главное – не навредить Натсуно. Второе же – из настоящего: как можно скорее подобраться к заветному окну, распахнуть его и увидеть дорогое лицо. Но впустит ли его друг? Скажет ли заветные слова, доверится ли ему? Тоору содрогнулся. Ненависть к собственному существу возрастала. Но не к лучшему ли это? Пусть лучше он возненавидит себя окончательно, возможно, именно тогда он найдет силы прекратить жалкое существование. «Бежать, бежать, бежать.» Разворот, и вот он уже несется, что есть силы, в обратную сторону... Главное – не задумываться. Иначе Муто снова передумает и тогда Натсуно точно не избежать его клыков. Он знал, что если не он, то друга убьет кто то другой. Но это не имеет значения. Тоору желал смерти и это – главное. Он знал, что оборотень мог наградить его своим присутствием в любой момент. Знал, что смерть неминуема. Уже ничто не заслуживало его внимания. Дыхание чертовски подводило парня, ноги уже отказывались слушаться. Как же устал… -Т-тоору? – до боли знакомый голос застиг его на окраине леса, заставляя вздрогнуть от неожиданности. – Ты… Обернулся. Резко выдохнул. Все кончено. Он решил за меня. — Натсуно. – медленное движение в сторону ошеломленного друга. Тоору отметил про себя, что он сильно изменился – похудел и круги под глазами появились. В ночной тьме запросто сошел бы за шики. От такого зрелища в груди стало еще больнее. Но жажда не отпустит так просто. — Ты другой, так ведь? – твердо спросил Юки, отступая на шаг. Глаза его были полны решимости. Нетрудно было догадаться, что он досадливо раздумывал, где бы достать кол за несколько секунд. — Да. – шаг вперед. Какая банальная игра. – Прости меня, Натсуно. — Я не могу. – прижался к дереву. – Я должен убивать таких, как ты. Горькая улыбка лишь омрачает лицо Муто. Что тут сказать? Он прав, как никогда. — Пожалуй. – наклоняется вплотную. – Знаешь, этого бы не случилось, если бы ты не позвал меня сейчас. – сверлит взглядом жилку, пульсирующую на шее Юки. — Да ну? Не сегодня так завтра, ты бы все равно добрался до меня. – волнение в голосе уступает место спокойствию. А он неплохо держится для жертвы своего бывшего лучшего друга. — Кто знает. – Тоору лишь вздыхает. В его алых глазах отныне живут боль и пустота. «Нужно поскорее закончить. Иначе я снова передумаю. Это не может продолжаться вечно» Клыки автоматически тянутся к шее, Юки уже чувствует дыхание смерти, но Тоору останавливается. В самый последний момент. Еще одно эгоистичное желание захватывает его разум, не давая возможности вырваться. Он чуть приподнимает голову, и их лица оказываются на одном уровне. Глаза Натсуно смотрят недоуменно. Желание захлестывает с новой силой и Муто нежно касается губ парня, проталкивая язык внутрь и не давая возможности сопротивляться. Непродолжительный, но искренний поцелуй заканчивается довольно быстро. — А теперь… — клыки вновь мягко касаются кожи, а через миг уже грубо вонзаются в нее, заставляя жертву лишь слабо трепыхаться в руках шики. «Прости меня, Натсуно.»