Нельзя просто так взять и не поссориться с Суйгецу!

Уставшая парочка медленно брела по опустошённым улицам. Дождь, сырость, слякоть. Девушка была едва ли не вне себя от досады, а вот её спутнику, видимо, ливень никаким образом не мешал. Блондин, наоборот, как-то особенно улыбался острыми акульими зубами, скалясь и усмехаясь. Аловолосая же уже, кажется, в сотый раз прокляла и своего недо-спутника и себя, дуру эдакую, которая, понадеявшись на погоду, одела только свитер. И, естественно, госпожа Фортуна в сей прекрасный женский день решила повернуться к девушке спиной, обрушив на неё дождь и холодный ветер. Но, всё равно, главный, кого проклинала сейчас Карин – Суйгецу. Ведь именно этот скотина сейчас шёл в куртке и почти сухой, за исключением головы, даже и не думая о том, чтобы любезно предоставить свою куртку насквозь промокшей спутнице, одетой в лёгкий свитер и джинсы-дудочки. Девушке, красные волосы которой, ранее уложенные в прекрасную причёску, сейчас намокли и прилипли к лицу. Психанув, Карин ускорилась и, нагнав беловолосого, сильно пихнула его в бок. Тот что-то шикнул на неё и хотел, было, возразить, но на лице у девушки было столько недовольства и неподдельной ненависти, что Хозуки слегка поумерил свой пыл и, пожав плечами, пошёл дальше за красноволосой бестией. Дождь, кажется, начал прекращаться и где-то вдалеке расцвела семью цветами радуга. Однако пара людей, спешащих домой, совершенно не замечали её. Когда они были уже в подъезде, Карин внезапно вспомнила, что из чего-нибудь вкусненького дома остался только йогурт. - Чур, малиновый йогурт мой! – выкрикнула девушка и побежала по ступенькам вверх. - Ага, конечно! Ты его и так на завтрак ела! – Хозуки так же любил малиновый йогурт, а вот абрикосовый совершенно не принимал. Увы, но остался малиновый в холодильнике лишь один – и помнили это оба. - Кто первый добежит, того и йогурт! – девушка уже вбежала в квартиру, скидывая по пути полусапожки чёрного цвета. - Ну держись, четырёхглазая! – парень ускорился и, шлёпая по квартире мокрыми кедами и оставляя на чистом полу совсем не чистые следы, лишь бы скорее добраться до заветного холодильника. - Вот ты, мой дорогой, - в предвкушении прошептала девушка. Её позиция по отношению к холодильнику была более выгодной. Отбиваясь от Суйгецу ногой, она уже открывала крышечку из фольги от заветного стаканчика. Парень обиженно засопел и предпринял манёвр с другой стороны. Карин же к новому удару не была готова. Поэтому пальцы её разжались. Издав торжествующий клич, Хозуки стал поглощать йогурт без помощи пальцев. Карин состроила недовольную мину, но отбирать у парня остатки йогурта не решилась. Оттолкнув его от холодильника, она достала себе палку колбасы, масло и хлеб. - А, вообще, это женский день и, хотя бы из солидарности, ты должен был отдать мне йогурт! – возмутилась красноволосая, нарезая колбасу на бутерброды. – Сегодня Восьмое марта, всё-таки! - Успокойся, женщина. Я подарил тебе подарок, а на… - парень хотел было закончить свою мысль, но его наглейшим образом перебили. - Туалетная бумага – недостойный подарок на Восьмое марта! – воскликнула красноволосая, положив нож на стол и скрестив руки на груди. Брови её сдвинулись к переносице и всем видом своим девушка выражала возмущение. - Как говорится, главное – внимание, - продолжила парень, махнув рукой. – Я тебе подарок подарил? Подарил! Погулять сводил? - Да, гуляние под дождём – просто предел мечтаний! – с сарказмом заметила Карин, обиженно насупившись и отвернув лицо от Хозуки. - Я знал, что ты оценишь, - добавил парень, усмехнувшись. – Значит, погулять сводил? Сводил! Ну и, естественно, я съел твой йогурт! – похвалил себя парень и развалился на диване. - Да ты посмотри на него! Нашёл, чем хвастаться! – воскликнула девушка, от досады топнув ногой. – Я бы и сама его съела прекрасно! - Не, не ешь. Фигуру вырабатывай! – парень зашёлся смехом, а вот в голове Карин, кажется, щёлкнул какой-то рычаг, который активируется при превышении гнева. Глянув на Узумаки, Хозуки засмеялся ещё сильнее. Ещё секунду и, казалось, из ушей красноволосой повалил бы пар. - Ты… Мерзкое земноводное! – девушка схватилась за нож. – А ну съебался с моего дивана со своими грязными говнодавами и пошёл отсюда! – Карин была просто вне себя от ярости. И, хватаясь за нож, она всерьёз подумывала о том, чтобы зарезать это мерзкое существо, испортившее ей праздник. - Эй-эй-эй, женщина, успокойся! Да-да-да, что-то мне идти пора. С этим, как его, праздником, - на ходу сказал парень, подскакивая с кровати и быстро ушмыгивая к выходу. Спустя пару минут, когда пар из красноволосой вышел-таки, она положила нож и приложила ладонь к голове, вздыхая. - И вот что мне с ним делать прикажите? - пожаловалась она в пустоту и вновь вздохнула. Грёбаный Хозуки умудрился испортить даже такой прекрасный день! - Понять, простить и… - под её ногами резко что-то заговорило. Точнее, этим чем-то был Хозуки, полурастворившийся в воде. Карин резко отпрыгнула со своего места и тут же брякнула первое, что пришло ей в голову: - И расстрелять! – завопила Узумаки, взбешённая неожиданным появлением Суйгецу. - Ясно, понял. Всё, уплыл! – коротко ответил парень, вновь расплываясь бесформенной лужицей у ног девушки и исчезая . - Вот ведь, ё-маё, дебил! - в рифму ответила Карин, фыркнув. Скрестила руки на груди и плюхнулась, вместе с тарелкой с бутербродами, на диван. Очередной бесполезный праздник. - Эх, нельзя просто так взять и не поругаться с Суйгецу!