Не исчезай

      Изая встал с лавки, отряхнул брюки от крошечных песчинок, затем убрал телефон в карман куртки и собрался продолжать свои поиски. Он оглянулся по сторонам, последний раз окинув пустеющий пляж взглядом, и пошёл прочь от берега, оставляя новые следы на песке. Добравшись до тропинки, Изая немного ускорился, подгоняемый неизвестностью, и старался подниматься наверх быстрым шагом. Минув ряды деревьев, росшие по бокам от дороги, Орихара вновь вышел к широкой магистрали и свернул направо, переходя на бег. Он попал на тот самый мост, тянущийся через Сумиду, и побежал наверх под шум проносящихся мимо автомобилей.       Перебравшись на другую сторону, Изая находился всё ещё значительно выше самой реки, потому снова свернул направо. Деревьев здесь было намного больше, чем на другой стороне, да и прочая растительность была гуще. Он пробирался сквозь торчащие тут и там острые ветки и поваленные стволы, половина из которых была сломана молнией или упала от старости, затрудняя передвижение. Он был вынужден снова перейти на быстрый шаг, опасаясь напороться на одну из веток лицом или споткнуться.       Изая осмотрелся, понимая, что всё дальше и дальше уходит в чащу, надеясь не заблудиться здесь. Он старался запоминать особенно выделяющиеся деревья или разлапистые пни, думая, что какие-то пометки оставлять бесполезно: всё равно они затеряются среди такого обилия растительности. Орихара снова начал нервничать, сам не понимая почему. Может быть, просто это Шизу-чану было неспокойно, а, может, он сам волновался или просто путал эти чувства.       Изая остановился у одного особенно большого дерева, опираясь о него спиной и запрокидывая голову к небу. Резвые, маленькие птички сновали взад-вперёд, приятно щебеча и успокаивая. Он провожал их каким-то отстранённым взглядом, улыбаясь через боль крохотным жителям леса. Казалось, будто Изая начал завидовать им, поющим такие красивые песни и способным долетать до самих небес. Насколько коротка птичья жизнь? Орихара не знал, да и не хотел. Главное, что сейчас они могли дышать, а он нет.       Изая прищурился, то ли от ни с того, ни с сего выглянувшего из-за туч солнца, то ли пытаясь унять боль, то ли снова начиная думать о Шизу-чане, то ли от нахлынувших воспоминаний о Шинджи и своей смерти, и протянул руку к небу, расправив ладонь. Он навёл кисть на птицу, присевшую передохнуть, и, медленно загибая пальцы, сжал кулак, будто бы сминая хрупкое создание в своей руке. Изая как-то дико хохотнул, наблюдая за тем, как невзрачное серенькое существо вспархивает с дерева и улетает куда-то вдаль, и медленно опустил руку назад. Он отстранился от дерева, решая, что достаточно отдохнул, слишком сильно предавшись своим мыслям и воспоминаниям.       Снова устремляясь в глубь леса, желая поскорее выйти к реке, Изая сам не заметил, как его сознание улетело далеко-далеко в прошлое, подхваченное звонким птичьим щебетом. Он вспоминал те дни, когда ещё был жив. Будто бы только вчера к нему в офис заявился разъярённый Шинджи, требуя деньги от сделки обратно, угрожая и грозясь натравить на него местных якудза. Как же он был жалок, надеясь, что Орихару так легко можно запугать! Естественно, Изая ничего ему не вернул и выдворил вон из своей квартиры, прекрасно понимая, что эта беспородная шавка ему ничего сделать не сможет. За что и поплатился, следующие несколько дней вызволяя Намие из плена. Она была слишком ценна для Изаи, да и обладала достаточным количеством информации, чтобы заставить его понервничать. Вернув себе секретаршу и подарив Шинджи бешеную сумму, именуемую выкупом, Орихара не мог успокоиться. Он долго готовился к ответному ходу, стараясь придумать идеальную месть для Тецуо, но в чём-то просчитался. Он подставил его на наркотиках, что, казалось, было беспроигрышным вариантом. Но просидев два года за решёткой, Тецуо досрочно вернулся на свободу, причину чего, Изая так и не успел узнать… А теперь ему уже было плевать. Плевать на всё: и на сильные связи, и на странный ход следствия его дела, и на наркотики, да и на самого Шинджи со всей его компанией и сетью клубов в общем-то. Изая больше не хотел мстить, он устал от своей работы, не дающей ему покоя даже после смерти, и от прошлого, всё время мчавшегося за ним по пятам. Какое сегодня было число? Уже ноябрь! Как быстро летит время… Прошёл уже месяц, и осталось всего два. Раньше Изая думал, что покончит со всем быстрее указанного срока, желая как можно скорее свершить свою месть, но теперь совершенно не хотел убивать Тецуо, цепляясь за своё жалкое существование в этом мире.       Орихара отвлёкся от своих мыслей, замечая чуть виднеющуюся тропинку сквозь сплошную стену деревьев. Тоненькая, вытоптанная дорожка почти не петляла, а уходила вперёд, находя себе проход меж высоких исполинов. Изая непременно пошёл по ней вперёд, замечая, что деревья начинают как-то слишком резко редеть. Пройдя пару-тройку сотен метров, он уловил еле различимые звуки, тут же ускоряясь и начиная бежать на шум. С каждым шагом гомон усиливался, становясь похожим на разговор людей, что сильнее волновало Изаю и заставляло прибавлять скорость. Далеко впереди показалась поляна, которая при более близком осмотре оказалась берегом реки, возле которого стояло несколько людей и машин. Из-за деревьев, всё ещё стоявших на пути, Орихара не мог рассмотреть их лиц. Это был вовсе не пляж, просто лес резко заканчивался у самой реки, уступая ей место, потому всё вокруг было покрыто зелёным травянистым ковром.       Наконец, добежав до конца тропинки, Изая остановился с волнением осматривая берег. Чуть правее него и ближе к реке стояло две машины, кричащая окраска которых не предвещала ничего хорошего. Возле полицейского автомобиля стояло два человека в форме, разговаривающих с кем-то из далека очень похожим на Танаку. Изая сглотнул, подходя ближе и убеждаясь в своём поспешном предположении, теперь отчётливо видя Том-сана. Он тут же дёрнулся, поворачиваясь к другому автомобилю, напуганный тем, что Шизу-чана нигде видно не было. У машины скорой помощи тоже стояло двое: врач и полицейским, держащий в руках какие-то бумаги. Возле них на передвижных носилках, накрытый чёрной материей лежал ещё кто-то, видимо, уже не живой.       Изая посторонился, еле успевая пропустить ещё одного полицейского, спешащего к своим коллегам с полупрозрачной папкой с бумагами. Как-то здесь жутко… Орихара поёжился от особенно сильного порыва ветра, поправляя капюшон и стараясь разыскать глазами Шизу-чана. Может… он уже ушёл? Изая обошёл машину скорой помощи, желая подойти к реке и поискать Хейваджиму там. Как только он сделал пару шагов в бок, то сразу же обнаружил сгорбившуюся фигуру на траве возле воды. Слава Богу! Шизуо сидел на берегу и водил палкой по дну реки, полностью поглощённый мыслями. Он был без своей шапки, одетый в какую-то странную синюю куртку, чем-то напомнившую Изаи русскую фуфайку, и большие, широкие штаны такого же цвета, которые абсолютно точно были ему велики, потому и были подвёрнуты на концах. Изая старался не шуметь и предельно тихо подкрался к Шизу-чану сзади, не зная, что теперь делать. Главной его задаче было убедиться, что с Шизуо всё в порядке, но он даже не задумывался, что скажет при встрече.       Волнение, преследующее Изаю сегодня весь день, и не думало никуда исчезать, а лишь немного изменило свою форму. Его будто кто-то отпустил, до этого с силой сжимающий душу грязной, когтистой лапой, перетирая её между пальцев где-то наверху живота. Теперь Изае совсем не страшно, просто… волнительно. Что же всё-таки случилось? Почему он так странно одет?.. Нужно окликнуть Шизу-чана. Невозможно же вечность стоять сзади и в нерешительности наблюдать за его спиной.       — Шизуо? — Изая старался придать себе самый отстранённый и незаинтересованный вид, пытаясь спрятать волнения. Шизуо замер на несколько секунд, видимо, узнав его голос и будто бы боясь повернуться и увидеть сзади Орихару. Он закинул свою палку в сторону и, опираясь ладоням о землю, начал подниматься, подхватывая рукой норовящую свалиться с колен шапку.       — Что… — он обернулся, оправдывая свои опасения, и, оглядевшись по сторонам, подхватил Изаю за локоть и отвёл в сторону, потом уже продолжая свой вопрос, — что ты тут делаешь?       Они остановились чуть дальше остальных, скрываясь за большой машиной скорой помощи, и смотрели прямо друг другу в глаза. Изая не знал, что ответить, пытаясь наскоро придумать что-нибудь, копошась мыслях под суровый взгляд Шизу-чана. Хейваджима тоже молчал, терпеливо ожидая и при этом не забывая хмуриться. Пауза затягивалась всё сильнее, подчёркивая нерешительность Орихары и его волнение.       — Забыл, что обещал Шинре? — Шизуо не менялся в лице, а лишь как-то с опаской обернулся проверить, не подслушивают ли их. Это не могло укрыться от глаз Изаи, заставляя думать, что Шизу-чан вляпался во что-то серьёзное.       — Он не узнает, — ответил Орихара, радуясь тому, что удалось избежать первого вопроса, и добавил: — Что случилось?       — Ничего не случилось, —Шизуо сильнее сжал шапку, выдавая свою ложь, но заметив, как Изая начинает наблюдать за этим действием, поспешно и резко убрал руку за спину.       — Шизуо… — Орихара поднял голову, смотря прямо в его золотистые глаза, слегка прищуриваясь и начиная сводить брови к переносице. — Ты меня не обманешь.       — А что должно было случиться? — продолжал играть в дурочка Шизуо, всё ещё не потеряв надежду отмазаться от Блохи таким глупым способом. — Лучше скажи, как ты меня нашёл? Я же велел тебе сидеть дома!       — Как-то, — Изая пожал плечами, желая скорее получить ответ на волнующий его вопрос.       — Зачем ты пришёл? Думаешь, отлежался денёк и всё? Можно гулять? Забыл, что Шинра говорил? У тебя постельный режим! А я, между прочим, за тебя теперь в ответе! Ты хочешь доставить проблем не только себе, но и мне? — Шизуо переживал за Орихару, от того и злился, начиная отчитывать его за очередной необдуманный поступок. Он смотрел на то, как Изая сжимает кулаки и, не зная куда деть руки, начинает поправлять капюшон. Невзирая на свои слова, Шизуо от чего-то был очень рад видеть здесь Блоху, хоть и понимал, что тому это противопоказано. Недавние события совершенно выбили Хейваджиму из колеи, напрочь опустошив его изнутри, и потому заставляли нуждаться в чьей-то поддержке.       — Было страшно… — наконец, начал Изая и снова взглянул ему в глаза, — я думал: всё, это конец… Когда воздух перестал поступать, я думал, что сейчас исчезну.       Он понимал, что только что сказал Шизуо нечто очень личное. Такое, какое не решился бы сказать больше никому: открыл свои страхи, не зная, как ещё заставить Хейваджиму выложить ему всё, как есть.       — Что? — не понял Шизуо, шокировано распахнув глаза. — Воздух перестал поступать? Но… как? Почему? Что-то пошло не так?       Он машинально дёрнулся и схватил Изаю за руку, взволнованно осматривая нить на пальце. Орихара как-то грустно и устало наблюдал за ним, молча ожидая, когда Шизу-чан поймёт в чём дело. Он уже более-менее успокоился и пришёл в норму, но не перестал волноваться, томимый незнанием.       — Ах… — наконец, догадался Шизуо, тут же пугаясь сильнее. Кажется, придётся всё рассказать… Он продолжал смотреть на Блоху, стараясь сохранять спокойствие, наверняка выдавая свои смешанные чувства выражением лица.       — Ты прав, было страшно.       — Может, расскажешь? — попросил Изая, ощущая, как Шизу-чан нервничает, и наблюдая, как он снова принимается теребить бедную шапку в руках.       — А ты волнуешься? — хмыкнул Шизуо, пытаясь сменить щекотливую тему и не сводя неспокойных глаз с лица Изаи.       — Не знаю… Какая разница? — соврал Орихара, больше не в состоянии выдерживать этот тяжёлый взгляд и стреляя глазами с Шизуо на машину.       — Правда? Знаешь, когда ты бегаешь, нервничаешь, или ещё что-то наподобие, мне всегда становится труднее дышать, и воздуха требуется больше, — Хейваджима демонстративно глубоко вдохнул, намека на то, что его дыхание затруднилось. — Так я научился определять.       — И… что с того? — Изая вовсе отвернулся в сторону, чувствуя, как к щекам постепенно начинает приливать кровь, и понимая, как жестоко просчитался с этим.       — А сердце начинает стучать быстрее, — голос Шизуо был на удивление спокойным и тихим, пробирающим до мурашек своей интонацией. — Вот, как сейчас.       — Шизуо? — Орихара медленно повернул голову, замечая, что тот сделал шаг навстречу, и непонимающе посмотрел в глаза.       — Кажется, ты, всё же, волнуешься, — Хейваджима слабо улыбнулся Изае, лишь спустя несколько секунд после того, как произнёс свою фразу. Он хмыкнул, отступая назад, наблюдая внутреннюю панику Орихары и примечая для себя ещё один плюс их с ним связи. Ну, что же, нужно поскорее рассказать всё Изае, пока он с ума не сошёл от переживаний.