Лишь будь со мной

*** Время близилось к полуночи, а вечеринка в доме Иванченко была в самом разгаре. Несколько парочек уже разбрелись по разным углам и тискались в свое удовольствие, не обращая никакого внимания на окружающих. Андрей, изрядно подвыпивший и осмелевший, вовсю ухлестывал за Катериной, пытаясь урвать несколько страстных поцелуев, та же смеялась, подставляя то разрумянившиеся от алкоголя щеки, то сложенные бантиком губы. Алешка, постоянно находясь среди веселившихся приятелей, тоже особо не страдал от одиночества, хотя, по правде говоря, предпочел бы оказаться сейчас где-нибудь на необитаемом острове. На душе скребли кошки при взгляде на друга, обнимающего Катю, но он понимал, что не имеет права быть эгоистом и лишать Андрея возможности стать счастливым. - Леш… Леша, - его запястья коснулись тонкие пальчики, - может, потанцуем? - Эм, прости, - парень перевел взгляд на симпатичную брюнетку, смотревшую на него влюбленными глазами. Погрузившись с головой в свои мысли, Алеша совсем забыл о той, что сидела сейчас рядом с ним и пыталась привлечь его внимание. – Да, пойдем, - встав, он взял девушку за руку и повел в центр гостиной. Надю, что сейчас обнимала его за шею, недвусмысленно прижимаясь к нему горячим телом, и напропалую строила глазки, он знал не один год. Одноклассница, с которой Алексей просидел за одной партой пять лет, давно была влюблена в него. И хотя она особо не афишировала своих чувств, все в классе знали, что стоит Лешке свистнуть – и девчонка в прямом смысле слова разобьется в лепешку, лишь бы угодить ему. Около месяца назад она таки решилась и призналась ему в любви. Алеша, конечно же, не был слепым и тоже заметил, как на него смотрит соседка по парте, поэтому ее откровение не стало сюрпризом для парня. Но поскольку он все еще неровно дышал к Андрею, то извинился и честно сказал, что не может ответить на ее чувства. Надя, будучи оптимисткой по натуре, с легкой улыбкой ответила, что все понимает, больше не будет навязываться и хочет лишь, чтобы они и дальше оставались друзьями. Глядя же на нее сейчас, Леша пришел к выводу, что хоть она и сказала так, но явно не собиралась сдавать свои позиции, вовсю внедряя в жизнь план по захвату его сердца. - Лешенька, что-то не так? – Надя заглянула в карие глаза партнера по танцу, снова пытаясь обратить на себя внимание. – Ты опять витаешь в облаках. Скажи честно, тебе скучно со мной? - Не выдумывай, - легкая улыбка на губах, едва появившись, тут же растаяла, стоило парню в очередной раз перехватить взгляд черных глаз, обладатель которых, как ему показалось, наблюдал за ним на протяжении всего вечера. Дабы скрыться от визуального обстрела, Алексей решил сменить место дислокации. – Кстати, не хочешь выпить чего-нибудь? - Да, было бы неплохо, а то что-то жарко стало, - эротично оттянув ворот бежевой майки-стрейч, девушка подула на разгоряченную кожу, искоса наблюдая за Алешкой. - Понял, сейчас принесу, а ты присядь пока где-нибудь, - машинально покосившись на обнажившийся участок женского тела, Киселев быстро отвел взгляд. Почему-то стало не по себе от мысли, что одноклассница, ничуть не смущаясь, пытается соблазнить его на виду у всех. - Хорошо, - по-своему истолковав его реакцию, девушка довольно улыбнулась, послала Леше воздушный поцелуй и направилась к свободному стулу. «Эх, и как она не поймет, что зря теряет со мной время? – глядя вслед удаляющейся брюнетке, тихо вздохнул парень и потер тыльной стороной ладони губы, словно на них остался след от того невесомого поцелуя, не замечая пристального взгляда, скользнувшего по его лицу. - Так, хватит об этом думать, иначе точно свихнусь. Пожалуй, на самом деле нужно выпить. Мне, наверное, как обычно, а Наде…» - решив сделать подруге коктейль, он подошел к столику с красующейся на нем батареей бутылок и взял с подноса высокий бокал. Заглянув в небольшое ведерко, на дне которого плавала пара подтаявших кубиков льда, Алешка вздохнул и, прихватив пустую емкость, пошел на кухню. Решив не включать свет, он на ощупь добрался до холодильника и открыл морозильное отделение. Достав несколько формочек со льдом, парень захлопнул дверку и, чуть подогрев пластмассовые донышки, вытряхнул скользкие кубики в ведерко. Непроизвольно прижав к себе прохладную емкость, он, будто почувствовав необъяснимое притяжение, подошел к окну и, шагнув за касающийся пола шифоновый тюль, выглянул на улицу. Отгородившись тонкой материей от людей, с которыми на данный момент находился на разных эмоциональных волнах, и запрокинув голову, Алексей смотрел на диск луны, чувствуя, как на сердце медленно разливается так тщательно скрываемое одиночество. Из гостиной доносились шум и смех, но ему все это казалось чужим и далеким. Хотелось закрыть глаза и почувствовать себя окруженным звенящей тишиной, остаться наедине с собой и своими мыслями. - Может, уйти, пока никто не видит? – спросил Леша сам себя, не ожидая ответа, и вздрогнул, когда услышал знакомый голос. Задумавшись о своем, он даже не заметил, как на кухне появился кто-то еще. - А может, все же не нужно? – остановившись в паре шагов от парня, старший Иванченко смотрел на его фигуру, темным пятном вырисовывающуюся на фоне окна, освещаемого уличным фонарем. - Тебе что-то нужно? – Лешка по-прежнему стоял неподвижно, потому не видел лица говорившего, но ощущал взгляд, скользящий по его спине. Не выдержав, парень нехотя повернулся и посмотрел на того, от кого его отделяла лишь полупрозрачная ткань. Медленно приподняв тюль, старший Иванченко сделал шаг к Алексею и опустил занавеску, скрывая их от любопытных глаз тех, кто мог случайно забрести на кухню. - Ага, лед, что ты прихватизировал, - в тусклом свете фонаря улыбающееся лицо Стаса показалось Лешке дьявольски красивым. Сглотнув подступивший к горлу комок, парень с трудом отвел взгляд и пару раз глубоко вздохнул, пытаясь хоть немного успокоить внезапно участившееся сердцебиение. Попытка не удалась, следовательно, оставалось лишь одно – ретироваться, пока не поздно. - Держи, - поспешно сунув ведерко в руки Стасу, Алешка резко отдернул тюль в сторону, интуитивно пытаясь разрушить возникшую атмосферу уединения, и обошел молодого человека, желая поскорее вернуться в гостиную. Он не знал почему, но оставаться один на один в темной комнате показалось ему не лучшей идеей. - Куда ты так торопишься? К своей девушке? – чуть насмешливо спросил Иванченко-старший, ставя емкость на подоконник и поворачиваясь к Леше. - Мы не встречаемся, - выпалил тот, а затем вздохнул, ругая себя за несдержанность, и потер переносицу. - Даже так? Хм, интересно. - Что именно? – нотки напряжения, проскользнувшие в голосе Киселева, не остались незамеченными. - Ну, судя по поведению девицы, ты явно ей нравишься, даже очень. А что насчет тебя? - поддел собеседника Стас. - Ничего, этот интерес только с ее стороны, - ляпнул Алешка и тут же чуть не прикусил язык, услышав смешок за спиной. Он не знал, зачем вообще говорил с этим человеком о Наде, но слова сами собой срывались с губ. - А ты, значит, равнодушен к ней? Насколько я заметил, ты пользуешься популярностью, но это и неудивительно. - Почему? – повернувшись, Леша уставился на мужчину, сидящего в расслабленной позе на подоконнике и пальцами гоняющего тающие кубики льда по дну ведерка. - Как почему? Симпатичный, приветливый, умеешь при необходимости поддержать разговор, - Алексей не мог понять, шутит тот или говорит серьезно, но ушки на всякий случай навострил. – Но раз ты до сих пор ни с кем не встречаешься, вывод напрашивается сам собой, - между тем продолжал Стас, делая вид, что не заметил, как парень внимательно смотрит на него. - И какой же? – облизнув пересохшие губы, спросил Киселев, запоздало осознав, что зря он задал этот вопрос. - Судя по всему, твое сердце уже занято, но чувства остались без взаимности, поэтому ты прозябаешь в одиночестве, не решаясь отказаться от своей однобокой любви, и не подпускаешь к себе других людей. Считаешь, что если позволишь кому-то другому достучаться до тебя, то этим предашь своего любимого? Повисла напряженная тишина, которая была лучшим ответом на вопрос. Стас почувствовал, что только что ступил на тонкий лед, затронул запретную тему, но что сделано, то сделано. Назад слов не возьмешь, хотя мужчина в любом случае не стал бы этого делать. Очень уж ему было интересно, прав ли он в своих догадках или интуиция его подвела. - О чем ты вообще? Не понимаю, к чему именно ты клонишь, - прервал затянувшееся молчание чуть хриплый голос Алексея. – Да и вообще… давай закроем эту тему, потому что… - Значит, я не ошибся, - ухмыльнулся Иванченко, но тут же посерьезнел. Легко соскочив с подоконника, он шагнул к парню, подходя почти вплотную, наклонился и шепнул на ухо: – Но ты ведь и сам прекрасно знаешь, что он никогда не будет с тобой. Так зачем истязать себя бессмысленными чувствами, день за днем наблюдая, как он ухаживает за другой? Или ты мазохист, настолько помешанный на нем, что готов снова и снова терпеть боль разочарования и улыбаться сквозь слезы? Может, все же попробуешь отпустить его и найти кого-то более подходящего?.. Чужие пальцы коснулись побледневшей щеки Алексея, оставляя влажный след. Несколько долгих секунд, несколько тяжелых вздохов – и все прекратилось, осталось лишь ощущение прохлады на коже. Звук шагов растворился в тишине комнаты. Казалось, все произошедшее было лишь сном, но Леша до сих пор слышал слова Стаса, после разговора с которым на душе остался дрянной осадок. Киселев пребывал в полной растерянности, не зная, что теперь делать. Он даже представить не мог, что человек, который знал его без году неделю, с такой легкостью прочтет то, что хранилось на его сердце, спрятанное ото всех за семью печатями. Но еще противнее становилось от мысли, что этот секрет, с легкой руки Стаса переставший быть таковым, может выплыть наружу и стать достоянием общественности. Оставалось лишь уповать на то, что Иванченко-старший не станет трепать языком направо и налево, хотя надежда на это была очень уж крохотной и призрачной. «И что это было? С какой стати он вообще завел весь этот разговор? Черт, да какое его собачье дело, кого я люблю и с кем хочу быть? Я же не сую нос в его личную жизнь и не говорю, кто ему больше подходит. Иванченко, ты такой придурок!» Забыв о Наде, дожидающейся его, и коктейле, что хотел сделать, Алешка, медленно закипая от злости, брел через кучку танцующих к выходу из гостиной. Сейчас ему было не до веселья, хотелось быстрее оказаться на улице, вдохнуть полной грудью морозный воздух и услышать хруст снега под ногами. Окунуться в тишину ночи и, глядя на далекие звезды, поблескивающие на небосводе, попробовать убедить себя, что еще не все потеряно, что все не так плохо, как показалось сначала. Еще несколько шагов – и он сможет наконец-то побыть наедине с самим собой… - Ой, Лешка, ты мое спасение! Не подсобишь? – пробегающая мимо Катерина резко схватила его за рукав и потянула назад в гостиную. - Тут один товарищ дошел до кондиции, надо бы его доставить до кровати. - Какой товарищ? – до Алеши не сразу дошло, о чем вообще речь, так как мысли его были заняты совсем другим, но едва он увидел смеющегося друга, лежащего на полу в окружении танцующих девчонок, то сразу все понял. – Боже мой, Андрюха, красавчик ты наш, неужто опять наклюкался? - Угу, - кивнул тот, даже не собираясь отрицать очевидный факт, и захохотал еще громче. – Леха, иди сюда, - подмигнув, он похлопал ладонью по полу рядом с собой, - не поверишь, но отсюда открывается такой вид, что сразу почувствуешь себя на седьмом небе от счастья. А тебе, дрочуну-одиночке, тем более нужно заценить такие прелести, - смачно причмокнув, младший Иванченко потянулся, намереваясь погладить чью-то женскую коленку, оказавшуюся в зоне досягаемости. - Андрей, придурок, хватит заглядывать под юбки, - не выдержав, Алексей схватил его за ноги и под дружный смех вытянул с импровизированного танцпола. Подхватив разошедшегося друга подмышки, он потащил его наверх, слыша за спиной шаги Катерины. - Да уж, не знаю, что и сказать, - вздохнула девушка, когда они с горем пополам добрались до спальни младшего Иванченко и сгрузили его, все еще хохочущего и пытающегося сопротивляться, на кровать. – Ты извини этого идиота, - посмотрев на подругу, усмехнулся Леша. – Он не со зла, просто выпил лишнего, поэтому забылся и… кхм… потерял контроль. - Бывает, - кивнула та, присаживаясь рядом со своим непутевым парнем и поглаживая его по голове. – Дурачок ты мой. - Твой, Катюш, чей же еще, - перестав смеяться, Андрей по-детски прижался щекой к девичьей руке. – Черт, что-то я не в себе… Леха, будь другом, принеси чего-нибудь холодненького горло промочить, - простонал он, потирая занывшие виски. - Что, у нашего развратника голова заболела? - хмыкнул Алешка, глядя на приятеля, растянувшегося в позе звезды на кровати. – Поделом тебе. Когда же ты поумнеешь? - Никогда, - пробурчал тот, нехотя приподнимаясь, лениво стягивая футболку и бросая ее в сторону Киселева, - и ты прекрасно знаешь об этом. - Да уж, успокоил, - увернувшись от мятой, пропахшей потом майки, летящей ему в лицо, Алексей покачал головой и направился к двери. – Ладно, я за водой, скоро вернусь. - Может, чего покрепче? – с надеждой в голове поинтересовался хозяин комнаты. - Обойдешься водой! – непререкаемым тоном заявили в один голос Леша и Катя и, переглянувшись, хмыкнули. - Что ж, и на том спасибо, - слабо улыбнувшись, Андрей снова лег, прикрыл глаза тыльной стороной ладони и выдохнул. Вернувшись в гостиную, Лешка прихватил чистый стакан, небольшую бутылку питьевой воды и, немного подумав, прошел на кухню. Почесав затылок, он начал методично обшаривать многочисленные шкафчики, пока не заметил в одном из них знакомую оранжевую коробку. - Вот ты где спряталась, - проворчал он, достал аптечку и, открыв пластмассовую крышку, начал ворошить лекарства в поисках обезболивающего средства. – Так, посмотрим, что тут имеется. - Тебе помочь? – молодой человек, что сейчас подпирал плечом дверной проем, появился как нельзя кстати, хотя, если уж быть совсем откровенным, он был последним, кого хотел видеть Алеша. - Был бы признателен, - стараясь выглядеть вежливым, кивнул брюнет, понимая, что у него нет выбора, и, выпрямившись, посмотрел в черные глаза. – Нужно какое-нибудь обезболивающее. - Тебе? – подойдя ближе, Стас окинул внимательным взглядом парня, стоявшего по другую сторону кухонного стола. - Нет, твоему брату, - вздохнув, Алексей вернулся к прерванному занятию. – Я в таблетках плохо разбираюсь, да и обезболиками пользуюсь редко, так что из названий только те, что у всех на слуху. А тут столько незнакомых препаратов, что запутаться можно, какие таблетки от головы, а какие от… кхм… - Не переживай, сейчас что-нибудь найдем, - тихо засмеявшись, Стас обошел стол и, встав рядом с Киселевым, начал изучать содержимое аптечки. Найдя подходящее средство, он протянул Алешке начатую упаковку таблеток. – Вот, должно быстро подействовать. Мне, по крайней мере, всегда помогает. Кивнув в знак благодарности, парень взял белый блистер, захлопнул крышку аптечки, прихватил стоявшую рядом бутылку воды и быстро вышел из кухни. В спешке он даже не заметил задумчивого взгляда, коим проводил его старший брат лучшего друга. - А ты забавный, - прищурившись, чуть слышно произнес Иванченко, чувствуя, как с каждой минутой, проведенной рядом с Алешей, внутри него нарастает напряжение. Мужчина, имея большой опыт по части плотских утех, сразу определил, что им движет. Желание, причем совсем не такое, какое он обычно испытывал при виде привлекательных мужчин. Этот мальчишка оказался запретным плодом, что манил его с невероятной силой. Стасу казалось, что невидимые постороннему глазу искры возбуждения проскакивают между ним и другом младшего брата, стоит им оказаться в нескольких шагах друг от друга. Иванченко не был уверен, что парень чувствует то же самое, но это не имело никакого значения, так как он не собирался предпринимать ничего, выходящего за рамки дозволенного. Разговоры наедине, едва уловимые намеки и мимолетные прикосновения – максимум того, что Стас позволял себе в отношении Киселева. Убрав аптечку в шкаф, мужчина заметил на столе забытый стакан, прихватил его, мигом сообразив, как им можно воспользоваться в своих интересах, и пошел догонять Лешку, довольный вовремя подвернувшейся возможностью снова поговорить с объектом преследования. С минуту понаблюдав за знакомыми, продолжающими веселиться, Алексей едва слышно вздохнул, понимая, что на сегодня ему хватит такого счастья, и потопал в спальню друга. Подходя к знакомой комнате, парень хмыкнул, представляя благодарное лицо Андрея, жадно глотающего прохладную живительную влагу, приоткрыл дверь и хотел уже шагнуть внутрь, как услышал вскрик, от которого перехватило дыхание. Замерев на месте, он во все глаза смотрел на то, что творилось в полутемной спальне, не в силах развернуться и уйти. Парень даже не заметил, как бутылочка и таблетки выпали из рук на мягкий палас в коридоре. Звук ритмично поскрипывающей кровати резал по ушам, вторя быстрым ударам его сердца. От протяжных стонов по телу начала разливаться теплая волна возбуждения. Вцепившись пальцами в дверную ручку, чтобы устоять на предательски подкосившихся ногах, Лешка облизнул пересохшие губы и нервно сглотнул. Глядя на обнаженного Андрея, нависшего над Катькой, крепко обхватившей ногами его пояс, и резко двигающего бедрами, врезаясь в податливое женское тело, он невольно потянулся к своей ширинке, накрывая ладонью вставшую плоть, и выдохнул сквозь зубы, почувствовав тянущую боль в паху. «Вот что получается в результате многомесячного воздержания. Возбуждаюсь от одного вида трахающихся друзей», - думал Киселев, невольно представляя себя на месте девушки. Нет, он даже мысли не допускал, что позволил бы кому-то отыметь себя, но не зря говорят, что из всех правил есть исключения. В данном случае таким исключением являлся Андрей. Ему Лешка отдался бы, не раздумывая ни секунды. «Да уж, с точки зрения общественности ты как личность однозначно упал ниже плинтуса, Киселев!» - невесело хмыкнул Алексей. В другое время эта ситуация ему показалась бы забавной, хоть и нелепой, но сейчас, стоя в пустом коридоре и ощущая себя последним извращенцем, но продолжая дергать вниз язычок застежки-молнии, брюнет думал лишь об одном: ему позарез нужно снять напряжение. Каким образом он это сделает, парня волновало меньше всего. - Лешик, ты забыл стакан на кухне, - негромкий голос, ворвавшийся в затуманенное похотью сознание, ввел его в ступор. Дыхание перехватило, словно Алешку внезапно ударили под дых; пальцы, сжимающие застежку, замерли и, казалось, онемели. - Что? – медленно повернув голову, он встретился взглядом со Стасом, подходящим к нему, а затем, закрыв глаза, обреченно застонал, понимая, что его застукали на месте преступления. Тихие шаги старшего Иванченко звучали как приговор, словно подтверждая его невеселые мысли. – Господи, только не это. - А ты чего тут стоишь? И бутылку даже уронил… Стас хотел еще что-то добавить, но передумал, заинтересовавшись происходящим. Подойдя ближе, он поставил принесенный стакан на пол, а затем окинул взглядом парня, по-прежнему стоявшего столбом и беззвучно хватающего ртом воздух, явно пытаясь хоть что-то сказать в ответ, после чего заглянул в комнату и тихонько присвистнул. - Оу, да ты, оказывается, похотливый кобель, дружок. Впрочем, я подозревал что-то подобное. - Да нет же! Я не… не собирался… Ты… все не так понял, - с трудом выдавил Леша, сильнее зажмурившись, словно ожидая удара. - Правда, что ли? И что ж тут непонятного? – не в силах пошевелиться из-за стрессового состояния, в котором пребывал, Алексей спиной почувствовал тепло, исходящее от молодого человека, стоявшего практически вплотную к нему. – Они занимаются сексом, а ты откровенно пялишься на них. Полагаю, если бы не мое появление, ты бы не ограничился простым подглядыванием, верно? - На что ты намекаешь? – вздрогнув, Леша выпустил из трясущихся пальцев язычок наконец-то расстегнутой молнии, но было уже поздно. - Не намекаю, а говорю открытым текстом, - усмехнулся Стас и, протянув руку, неожиданно погладил Лешкин пах, а затем ловким движением расстегнул пуговицу на поясе и скользнул пальцами в джинсы, сам не до конца понимая, что делает. Видит Бог, он не хотел заходить так далеко, но вид покрасневшего от возбуждения парня и его хриплое дыхание сводили с ума. - Ч-что ты делаешь? Отвали, придурок, - зашипел Алеша, совершенно не ожидавший такого наскока со стороны старшего брата своего друга. Он попытался перехватить руку Стаса, но тот уже запустил ее в трусы ошалевшего парня и крепко обхватил возбужденную плоть. - Тс-с, не шуми, а то испортишь тем двоим весь кайф, - зажав ладонью Лешкин рот, молодой человек сделал шаг назад, увлекая Киселева за собой. – Или ты хочешь, чтобы твой любимец застукал тебя в таком провокационном виде? - М-м-м, - отрицательно замотал головой парень, с ужасом представляя себе эту картину. Осознание того, что Андрей может узнать о его неправильных, неестественных чувствах и возненавидеть за это, приводило в отчаяние. «Нет, это просто сиюминутная слабость. Нельзя допустить, чтобы мои пошлые мысли поставили жирный крест на нашей дружбе, а его доверие переросло в отвращение ко мне». - Значит, не делай того, о чем потом можешь пожалеть, - словно прочитав Лешины мысли, прошептал ему на ухо Стас. – А теперь нужно что-то решить насчет тебя. Повернув голову, Алексей вопросительно посмотрел на Иванченко-старшего, но тут же нервно дернулся, едва почувствовал движение теплых пальцев, все еще сжимающих его член. - Ты ведь собирался дрочить, я прав? – не дождавшись ответа, Стас продолжил: - Они уже скоро кончат, так что и нам стоит поторопиться, если не хотим быть обнаруженными здесь. Прерывистое дыхание коснулось Алешкиной шеи, а затем парень ощутил прикосновение влажного языка к разгоряченной коже. - Тебе нравится наблюдать за ними? Тогда не отвлекайся, а я помогу со всем остальным. Тихий голос, нашептывающий на ухо непристойное предложение, заводил неимоверно, отчего желание сопротивляться пропало окончательно. Поддавшись соблазну, Лешка расслабился и послушно уставился на парочку, извивающуюся на постели, добровольно вверяя свое тело темноволосому искусителю. Почувствовав это, Стас улыбнулся и убрал руку, до этого зажимавшую рот парня. Обхватив Алешку за пояс, Иванченко притянул его к себе и, не удержавшись, прижался губами к соблазнительной шее, вдыхая едва уловимый запах мужского тела. Этот запах притягивал его с того самого дня, когда Стас впервые увидел Киселева, столкнувшись с ним нос к носу на пороге маминого дома. Было ли это простым стечением обстоятельств или же древний инстинкт дал о себе знать, для молодого человека до сего момента оставалось скрыто пеленой неизвестности, но факт оставался фактом - его тело интуитивно отреагировало на близость Алеши. О том, что эта близость опасна для него, мужчина осознал не сразу, поскольку раньше не наблюдал за собой ничего подобного. Конечно, у него было много партнеров, он даже влюблялся пару раз, но никогда не любил всерьез. Стас просто не верил в подобное и всегда со смехом заявлял, что по счастливой случайности Бог обделил его этим глупым чувством, которое приносит лишь разочарование. «Вот скажите мне, к чему вам лишняя головная боль? Зачем вечные проблемы, постоянно сваливающиеся как снег на голову? Неужели все это настолько необходимо? – удивленно пожимал он плечами, когда ему то и дело говорили, что пора бы уже подумать о серьезных отношениях, а не тратить молодость на мимолетные встречи, которые сразу же заканчивались, стоило Стасу почувствовать хоть малейшее посягательство на его свободу. – Мне подобные передряги ни к чему. Неужто вы видите какой-то криминал в том, что человек хочет жить спокойно? Знаете, пусть я лучше буду бесчувственной скотиной в глазах окружающих, но не позволю кому-то завладеть своим сердцем, чтобы потом рвать волосы на голове, рыдая над его осколками». Он знал, что его поведение и слова эгоистичны и жестоки, и видел, что причиняет боль своим партнерам, имевшим несчастье полюбить его, но не мог пересилить себя. «Извини, но серьезные отношения не для меня», - безэмоционально говорил он, прощаясь с очередным любовником, и был уверен в своей правоте… Этот раз, по его мнению, тоже не являлся исключением из правил. Да, Стаса с каждым днем все сильнее тянуло к лучшему другу младшего брата, но это ничего не значило, потому что объяснялось обычным влечением плоти и не более. Симпатичный и неплохо сложенный физически, Лешка вдобавок так мило смущался, когда ловил на себе взгляд черных глаз, что Иванченко-старший невольно заинтересовался им. Хотя о том, чтобы затащить парнишку в постель, даже речи не шло, так как Стас все же предпочитал мужчин постарше или на крайний случай своих ровесников. К тому же он был уверен, что Алеша пусть и не интересуется девчонками, но кроме Андрея вообще никого не замечает. Хотя предательские мысли все равно появлялись в голове Иванченко, стоило ему заметить, как новый знакомый прикусывает нижнюю губу, задумавшись о чем-нибудь, или как его щеки, чуть тронутые загаром, покрываются легким румянцем, а губы растягиваются в милой улыбке. «Черт, до чего ж он хорош», - думал Стас в такие моменты, усилием воли сдерживая себя, чтобы не наброситься на столь лакомый кусочек, подловив его в каком-нибудь темном уголке. И вот сейчас, в эту самую минуту, до конца не веря в то, что решился на подобное, он держал в объятиях того, кто не давал ему покоя на протяжении нескольких дней и ночей. Особенно ночей, когда Стас буквально каждой частичкой своего тела ощущал присутствие этого невинного соблазнителя, мирно посапывающего в соседней комнате, в то время как он мучился от бессонницы, ворочаясь на своей двуспальной кровати. Но какой может быть сон, когда то и дело прислушиваешься к каждому шороху из спальни младшего брата, думая о том, вдруг эти двое, что находятся по ту сторону тонкой стены, в данный момент занимаются чем-то непотребным, вместо того чтобы видеть десятый сон. И тотчас перед глазами, словно ответная реакция на его мысли, возникали картины довольно пошлого содержания, от которых рука сама тянулась к возбужденной плоти. Несколько минут рваного дыхания, с трудом сдерживаемых хриплых стонов и быстрых движений пальцами, стискивающими напряженный член, – и он получал желаемую разрядку, но физическое удовлетворение приносило облегчение лишь на считанные часы, пока молодой человек лежал в полудреме до рассвета. А затем наступал новый день, и все возвращалось на круги своя, но сегодня… «Сегодня однозначно все закончится не так, как обычно, - пообещал себе Стас, начиная размеренно двигать рукой вдоль вставшей плоти Киселева и мысленно матеря того, кто придумал шить такие узкие джинсы. - Эх, сейчас бы сорвать с тебя все эти ненужные тряпки и…» - мысли его прервал чуть слышный стон, раздавшийся над ухом. Чуть повернув голову, Иванченко наблюдал за сменой эмоций на лице парнишки, продолжающего смотреть на друзей, занимающихся любовью. Лешка, судя по его виду, уже находился в том состоянии, когда не соображаешь, где находишься и что делаешь. Вцепившись пальцами в руку Стаса, обнимающую за пояс, он тяжело дышал и то и дело облизывал пересохшие губы. На висках и лбу выступили капельки пота, а бедра предательски двигались, то вжимаясь в пах Иванченко, то толкаясь в ласкающую ладонь. Темные ресницы подрагивали, казалось, еще несколько мгновений – и парень, не в силах терпеть эту сладкую пытку, зажмурится и кончит. - Хах, еще… - судорожно выдохнув, прошипел Алексей, накрывая вспотевшей ладонью пальцы Стаса и задавая более быстрый темп. - Эй, дружок, что-то ты совсем распалился, - тут же прокомментировал сие действо Иванченко и лизнул мочку Лешкиного уха, заводясь ничуть не меньше объекта своих желаний. - Замолчи… - огрызнулся тот, поворачиваясь и кусая партнера за нижнюю губу. От неожиданности Стас ойкнул и сильнее стиснул плоть парня, прижимающегося к нему. - Черт, - процедил тот сквозь зубы и активнее задвигал бедрами, желая приблизить долгожданную разрядку. – Я… сейчас… - Ага, размечтался, - хмыкнув, Иванченко резко сжал член парня у основания. - Э, какого… - возмущенно распахнув глаза, Алексей уставился на ехидно усмехающегося брюнета. – Чего скалишься, зараза? Знаешь, кто ты после этого? - Догадываюсь, - подмигнув раздраженному парню, Стас вжался пахом в его напряженные ягодицы и шепнул на ухо: - Но я готов сполна искупить свою вину, если позволишь, - палец коснулся влажной головки, поглаживая дразнящими движениями. - Да ну? И каким же образом? – прошипел Лешка, косясь в сторону приоткрытой двери, за которой прекратились возня, стоны и скрип кровати, и нехотя отталкивая руку Иванченко, чтобы застегнуть ширинку от греха подальше. - Узнаешь, - приняв вопрос парня за согласие, тот схватил Алешу за запястье, лишая его возможности привести одежду в порядок, и потянул за собой... © Куро Рэйвен, 2012