Пропасть

      Живописнее места не придумать: простирающиеся на весь горизонт зеленеющие луга, цветущие сады, окаймленные горными вершинами. Капли утренней росы блестят на солнце тысячами алмазов. Воздух наполнен мельчайшими брызгами воды и насыщен запахами распускающихся цветов, что делает его свежим и приятным. Именно в таком месте и в такой час хочется быть счастливым и радоваться жизни. Но не всем это дано…       По узкой тропинке, еле заметной, осторожно пробирающейся через расщелины между скалами, шёл человек. Его походку нельзя назвать достаточно уверенной: он плохо знал местность, из-за этого боялся где-нибудь оступиться. Оступиться раньше срока.       Наконец, нужная вершина достигнута. Это обрыв, где обычно не бывает людей: находиться здесь слишком опасно. Туристы всегда любуются красотами окружающего мира с другой стороны, но сейчас было не то время, когда люди толпами собираются на противоположной скале. В данный момент здесь находились только двое.       — Ше-ерлок! — пропел Мориарти, не оборачиваясь, а затем столкнул небольшой камушек вниз, в самую бездну. Холмс ничего не ответил, лишь медленно подошёл к краю и опустил взгляд туда, где только что навсегда исчез крохотный голыш.       «Вздувшийся от тающих снегов горный поток низвергается в бездонную пропасть, и брызги взлетают из нее, словно дым из горящего здания. Ущелье, куда устремляется поток, окружено блестящими скалами, черными, как уголь. Внизу, на неизмеримой глубине, оно суживается, превращаясь в пенящийся, кипящий колодец, который все время переполняется и со страшной силой выбрасывает воду обратно, на зубчатые скалы вокруг. Непрерывное движение зеленых струй, с беспрестанным грохотом падающих вниз, плотная, волнующаяся завеса водяной пыли, в безостановочном вихре взлетающей вверх, — все это доводит человека до головокружения и оглушает его своим несмолкаемым ревом».       — Тебя потянуло на прекрасное? — равнодушно спросил Шерлок, отстраняясь от обрыва.       — Скорее на естественное, — вяло ответил Джим, шаркнув ногами по скале и обернувшись к собеседнику. — Помнишь там, на крыше, Шерлок? Бетонные дома, асфальт… Всё вокруг — искусственное и неживое. А здесь… Природа, шумящий поток… Всё по-настоящему. Если в Лондоне мы имели возможность обмануть друг друга, то тут… Тут у нас не получится этого сделать, — пожал плечами Мориарти и поманил Шерлока рукой к себе. — Ты не бойся, подходи поближе.       Холмс медленно вернулся на край обрыва и снова глянул вниз. Вода с шумом устремлялась куда-то далеко, окутывая брызгами все вокруг. Места, где водопад соприкасался с землей, было не видно. При виде этой грозной красоты замирало дыхание. Шерлок почувствовал, как по его спине мелкой дрожью пробежал холодок. Здесь, сейчас он был беззащитен и безоружен. Он не мог продумать ни один план своего спасения. Вариант развития событий был всего один.       Внезапно Мориарти схватил Холмса за руку и потянул вниз. Оба слегка наклонились вперёд, но Шерлок твердо держал руку противника, не дав ни себе, ни ему упасть, поэтому они остались на месте.       — Неужели ты боишься, Шерлок? — с насмешкой поинтересовался Джим.       — А ты у нас самый смелый, и первым бросишься в эту пучину? — зло спросил Холмс.       — Мы сделаем это вместе и одновременно, не беспокойся.       — Это было предсказуемо, — спокойно произнес Шерлок.       — Нам нельзя допустить новой лжи. Вся наша жизнь — это ложь, Шерлок! Как ты до сих пор не понял? А я хочу чего-то настоящего. Ты, хотя и являясь моей противоположностью, хочешь того же самого.       — Поспешные выводы.       — Не обманывай себя, не лги себе! — разгоряченно воскликнул Мориарти. — Смерть — это та единственная правда, что есть у нас с тобой. Одна на двоих.       — Это ложь, твоя ложь, — возразил Шерлок.       — Проверим? — Джим снова дернул руку Холмса, но тот вновь остался на месте, даже не пошевелившись. Мориарти это стало злить. Он, как маленький ребёнок, не получивший желаемую игрушку, топнул ногой.       — Как же ты глуп, Шерлок! Мы с тобой — половинки одного целого. Я запутывал клубок загадок и преступлений, ты распутывал. Только ты и я.       — Мне больше нравилась тема лжи, ты так красноречиво её раскрывал, — невозмутимо парировал Холмс. — На крыше ты вообще утверждал, что я — твой драйв. Определился бы уже.       — Ты — мой драйв, наша жизнь — ложь. Разве непонятно? Драйв, увы, меня больше не забавляет. Ложь жутко, жутко надоела, приелась. Хочу чего-то нового.       — Не обязательно впутывать в это меня.       — Как раз наоборот, — отходя в сторону, за спину Шерлока, сказал Мориарти. — Помни: мы, как близнецы. Если погибает один, скоро погибнет и другой. Я предлагаю сделать это единовременно. Правдиво и эффектно.       Шерлоку начинал надоедать этот детский лепет, смешанный с безумием и фанатичностью. То, что Джим теперь находился сзади него, было плохим знаком. Обстановка явно накалялась. Шерлок готовился к борьбе за собственную жизнь.       Мориарти ожидаемо наскочил на Холмса сзади. Шерлоку удалось повалить соперника, но эта промежуточная победа ничего не дала: Мориарти вцепился в его пальто, не желая отпускать противника. Джим поднял детектива на ноги, и Холмс тоже схватил его пальто, и так, словно два дерущихся зверя, Джим и Шерлок простояли несколько минут, просто глядя друг на друга, не делая никаких движений. Холмс впервые так точно мог смотреть в глаза Мориарти. Черные, как безлунная ночь, зрачки его были расширены от перенапряжения, возможно, и от наркотиков. Радужка, от природы имевшая темно-коричневый цвет, теперь вовсе казалась полностью черной. Таким образом, на серо-белом глазном белке располагалось большое черное пятно — пугающее зрелище. Если глаза — это зеркало души, то Мориарти был самым ужасным воплощением зла, монстром, которого нужно было устранить. Прямо сейчас или никогда.       Сознание Шерлока полностью погрузилось в чертоги его разума, которые на этот раз подвели его. Он отвлекся, стал рассуждать, потерял контроль над происходящим. Мориарти улучил этот момент и, сделав резкий шаг назад, с силой оттолкнулся — и падение в пропасть оказалось неминуемым.       Джим первым скрылся в водяном столбе: у его тела была более короткая траектория падения. До Шерлока долетали только брызги, и пока он мог говорить, он выкрикнул:       — Лишь твоя жизнь была ложью, Мориарти! Я всегда искал правду и находил её!       Поток неожиданно захлестнул кричащего. Шерлок навсегда оказался во власти воды, её беспощадной и грубой струи. Лёгкие постепенно стали наполняться водой, вытесняя последний воздух. Шерлок вдруг осознал, что это действительно его последние минуты. Исправить что-либо нельзя. Но не это было самым страшным из осознанного. Он понял, что в последние секунды жизни думает о Мориарти. О своём заклятом враге, о том, кого стремился уничтожить. Нет, так не должно быть.       «…Джон… Прощайте…»

***

      Лёгкие переполнились водой, казалось, что она начинает вытеснять кровь из вен и артерий. Три, два, один… Смерть.       Удар о скалу у подножия водопада, и вода приобрела розоватый оттенок, который быстро исчез в спешащих струях. Так бывает всегда: человек исчезает в потоках времени, исчезает так же быстро, незаметно, как и появился.       Это были два равносильных соперника. Каждый преследовал разные цели, но в итоге оба стали мишенью для одной и той же смерти. Смерти, желанной для первого и ненавистной для второго.       На следующий день в этом райском месте снова всё было спокойно и умиротворённо. Вновь зеленели луга, цвели сады, голубело небо, облака медленно проплывали по лазури, туристы с восхищением любовались красотой Рейхенбахского водопада, фотографировались и улыбались. Не подозревая, что здесь погибли два гениальных человека — великий злодей и величайший сыщик.