Мы - славяне!

      Больно-то как... Сердце болит, сильно очень... А еще и грудь эта огромная, чтоб ей провалиться! Да почему же мне так плохо?! Я ведь всего лишь хотела... Хотела присоединиться к Евросоюзу! С какой же стати такие сложности?       По щекам Украины струятся слёзы боли и отчаяния. Она не хотела обижать брата, нет, просто хотела туда, где множество стран водят дружбу. Да вот только теперь совсем плохо стало. Сердце, нежное ранимое сердечко Оленьки бьётся так быстро, словно хочет выскочить из груди, обливается кровью, ноет.       Как же я могла такое допустить? Мой народ, украинцы, озлобились друг на друга и на весь остальной мир! Почему же всё так нехорошо вышло? Ах, как болит сердце... И голова побаливает... От этого шума мне так плохо...       Украина выглядывает в окошко, где видит картину, от которой у бедной Ремёзовой ёкает сердце. Кровь, взрывы, кареты скорой медицинской помощи, пожарные... И вдруг Оля слышит шаги. В пустом здании тяжелая поступь отдаётся эхом. Это пришёл он...       О Боже мой, это же Россия! Он пришёл за деньгами! О Боже, как же много я задолжала! Сейчас он меня убьёт, убьёт за то, что я ему не выплачиваю долги... А ведь казна почти пуста! Как же мне быть?!       Иван тихо приоткрывает дверь и проскальзывает в комнату к жмущейся в уголке Оле. Неспешно Брагинский подходит к Ремёзовой, но не за тем, чтобы убить. Россия опускается перед Украиной на корточки, чтобы лучше видеть личико сестры. - Не плачь, - коротко произносит Ваня, вытирая слёзы Оли тыльной стороной руки. Ремезова продолжает тихо всхлипывать и молчать, поэтому Брагинский продолжает свою речь, - Ты должна мне за газ около трёх миллиардов... - Я знаю, знаю! - спешно перебивает брата Украина, - Я всё верну, я клянусь! До последней копейки! Но потом, пожалуйста, сейчас я не могу, у меня совсем не осталось денег! - Ничего страшного, я подожду, - ободряюще улыбается сестре Россия и протягивает ей носовой платочек. Ване жалко Олю. Брагинский понимает, что Ремёзовой приходится нелегко. - У меня денег совсем ни на что нет, Ванечка, представляешь? - продолжает изливать душу России Украина, не прекращая всхлипывать. - Конечно, конечно, представляю, - несмотря на то, что Ваня не совсем еще вырос (не в плане роста, конечно), он понимает, что Оле совсем-совсем плохо. Поэтому подхватив сестру на руки, будто та была пушинкой, Брагинский аккуратно укладывает бедную Ремёзову на кровать и укрывает одеялом, - Спи, сестрёнка Украина. Всё будет хорошо. - Обещаешь? - еле слышно шепчет Ремёзова, прикрывая глаза. Но Брагинский услышал тихий, полный страха за свою страну шепот. - Обещаю, - тихо отвечает Ваня и целует сестру в лоб.       Россия оставляет на прикроватной тумбочке какой-то свёрток. Но Ремёзова этого уже не видит, Украина спит сладко, спит так, как уже давно не спала. И снится ей прекрасный сон, из разряда тех, которые никогда потом не забываются, но и не реализовываются. - Сестрёнка Украина, ты такая молодчина! - Ваня улыбается мне. Наконец-то я вернула все свои долги России, аж легче стало! - Ванечка, я же должна была тебе столько денег! Ты такой хороший брат, спасибо, что подождал, - улыбаюсь братику. - Россия! - чуть не сбивая меня с ног, к Ване несётся Наташа, моя любимая младшая сестричка. Только вот Россия, видимо, мою любовь к Беларуси не разделяет, поэтому со всех ног улепётывает от Арловской, отчаянно размахивая краном и бутылкой водки. Бедный. - Наташ, не обижай Ваню, - смеюсь, а младшие братик и сестрёнка продолжают играть в догонялки. Ах, какие же они ещё дети!       Ой, перед глазами всё расплывается... И опять колючая боль в сердце, стук в голове и слабость в теле. Неужели... Неужели тот прекрасный мир был всего лишь сном?       Украина садится на кровати, опустив голову. Сердце и лёгкие вдруг пронзает резкая боль, Оля закашливается и прикрывает рот рукой. Прокашлявшись, Ремёзова смотрит на свою ладонь.       Кровь.       То, что течет в венах и артериях стран, назвать кровью сложно. Но государства всё таки предпочитают называть эту смесь именно так. "Да что же это такое?!" - возмущённо думает Украина и, размахнувшись, бьёт кулачком по прикроватной тумбе, вымещая всё своё раздражение. Наверное, Оля бы больно стукнулась костяшками пальцев, если бы под руку ей не попал какой-то пакет. Ремёзова хмурится и кусает губы. Боится, что там какое-нибудь взрывчатое вещество. "Но ведь ничего не произошло, когда я по нему попала... Значит, там определённо нет ничего опасного!" - оптимистично заключила Украина и развернула свёрток.       Оля удивленно ахнула, на её глазах выступили слёзы. Деньги. Пока что рубли, но, благо, обменять их будет можно. "Спасибо, Россия! Мой любимый младший брат!" - на этот раз Ремёзова расплакалась уже от счастья. Пусть страна и разваливается на кусочки, братик не бросит её. И спасёт от тех фашистов, которые пытаются захватить власть. И в конце концов всё будет хорошо.

***

- Что?! - о удивления у Украины приоткрывается рот. Она неверяще смотрит на Крым. Не может этого быть... Неужели так будет со всеми? И Украина, как Пруссия, раздаст свои территории другим странам без своего согласия? - Ты всё прекрасно слышала, Оль. Я понимаю, что тебе не хочется, чтобы я уходил, но так надо, - отвечает Мирослав. Ему совсем не хочется обижать добрую мамочку Ольгу, но с Иваном будет куда надёжнее. - Но... но почему? Зачем ты так? - Ремёзова опять чуть не плачет. Она прекрасно понимает причину, по которой Крым хочет уйти к России. Но так больно это осознавать... - Слушай, не делай, вид, что ты ни в зуб ногой! - распаляется Мирослав, - Ты прекрасно всё знаешь! На моих территориях проживает множество россиян, и их больше, чем украинцев! А украинцы возомнили, что имеют на меня больше прав и гнобят россиян! Это по-твоему нормально, Украина?! - Крым уже орёт во всё горло. Ему надоели эти вечные стычки двух братских народов, ему просто хочется спокойствия. А спокойно будет только рядом с Россией. - Нет, - чуть слышно отвечает Оля, вконец расстроенная этим разговором, - Не нормально. - Так будет лучше для всех, серьёзно. Ты мне веришь, Оля? - Мирослав подходит к Ремёзовой и берёт её ручки в свои ладони, - Всё равно все когда-нибудь будут едины с Россией.       Украину будто прошибает током. Эта фраза... Ваня часто повторял это в случае военных неудач. Да и в обычной жизни. Видимо, Крым уже окончательно принадлежит России. Пока еще не телом, но душой. Хотя до референдума не так долго осталось, скоро Крым официально станет частью России. Отныне Мирослав не Ремёзов, а Брагинский. Почему же Оле так больно?       Сквозь слёзы я улыбаюсь Мирославу и убегаю в свою комнату. Вот там-то я могу дать волю чувствам! Повалившись на кровать, я начинаю рыдать лицом в подушку. Я люблю брата. Ведь мы все - дети Киевской Руси.       Но одновременно я его и ненавижу. Ваня пытается заботиться обо мне, вероятно, в благодарность за то, что я заботилась о нём, когда он был совсем ребёнком. Только Россия не понимает, что своей заботой он всё только усложняет.       Украине плохо, Украине больно. Оля даже уже не помнит, с чего всё началось. Неудачная попытка вступить в Евросоюз. Ремёзова так и останется рыдать в подушку, пока её территории разойдутся по соседним странам? Может быть. Но пока ей ничего другого не остаётся. Слишком далеко всё зашло...