Не упади

***

Невидимый одноместный челнок скользил над свартальвхеймской пустыней, не отбрасывая тени. Вполглаза посматривая на чертежи управляющей сферы, Тор не мог избавиться от мыслей о Мидгарде: мир почти не изменился. Тор знал, сколько лет осталось до их времени, и теперь, более пристально наблюдая за людьми, не мог не удивляться тому, какой внезапный скачок совершила их наука и техника. Подобные мысли были едва ли не единственным развлечением, и куда приятнее, чем то, что ждало впереди. Свартальвхеймские жилища были удручающе тёмными. Не только асгардские дома, но даже пещера в Мидгарде в сравнении с ними могла показаться уютнейшим местом. Серо-чёрные коридоры пронизывали скалы, уходили в глубь умиравшей земли. Челнок нырнул в чёрный склон беспрепятственно пропустившей его горы и очутился в ангаре. – Прибыли, – сообщил сумкам с едой и выпивкой Тор. Больше говорить было не с кем. Он забрал с панели чёрный прямоугольник амулета невидимости, позволявший скрываться от Хеймдалля, и подхватил покупки. Вздохнул. – Как же медленно тянется время. Тор скучал. Невыносимо тосковал по друзьям, и при воспоминании о них на глаза наворачивались совсем не мужественные слёзы. Даже яркий свет не делал вырубленные в скале анфилады и украшавшие их прямые колонны более приветливыми. Нагруженный провизией Тор старался разогнать затхлый воздух и эманации скорби своей бодростью, но с каждым шагом поддавался мрачной атмосфере. – Локи! Локи! Предупреждать о своём приближении давно вошло в привычку: Тор не желал случайно увидеть, как Локи ласкает себя или смотрит свои страшные иллюзии-воспоминания. «Я изучаю Эфир, как ты и просил. Остальное не твоё дело», – огрызался на просьбы оставить прошлое в прошлом Локи. И в какой-то момент Тор признал, что ему не дотянуться до дна той бездны, куда свалился Локи. Не достать и не помочь. Не вытянуть никакими силами. И это было самым печальным в жизни среди свартальвхеймских развалин. – Локи! Из-за поворота высунулось чёрное, струившееся подобно дыму, щупальце, поманило. Там было что-то вроде библиотеки. Локи сидел в парившем над полом сплетении черноты и беспросветным взглядом скользил по прямоугольным пластинам с эльфийскими надписями. Уже давно заметили: прикосновение Локи меняло надписи на некоторых пластинах с привычного языка на какой-то другой. – Что-нибудь понял? – дежурно поинтересовался Тор, ставя мешки на стол чёрного дерева. – Нет. – Что-нибудь будешь? Локи запрокинулся назад, и Эфир поддержал его, перевёрнутого поднёс ближе к Тору – лицом к лицу. Беспросветно-чёрные глаза жгли, подчёркивали болезненную худобу лица. Локи висел вверх ногами и просто смотрел. Прошептал: – Ты долго. – Прогулялся на свежем воздухе. Щупальца Эфира неощутимо охватили Тора и через миг отпустили, унося Локи к верхним полкам. – У тебя неплохо получается им управлять, – похвалил Тор, вытирая покрывшийся испариной лоб: Эфир пугал как-то в обход воли – на уровне инстинктов. – Это только оболочка, – Локи вёл пальцем по выстроенным в ряд пластинам. – Это ещё не Эфир. Вспомнился давно не задаваемый вопрос: – А он похож на магию? Вдруг Локи снова оказался перевёрнутым у самого лица: – Нет. Совсем не похож. Смотрел пристально, точно ждал. Очень медленно Тор поднял руку… и обжёгся о впалую щёку Локи. Эфир стремительно уволок того вверх, укутал слоями черноты – будто спрятал. Разбудил Тора крик. Знакомый. Привычный крик за серой стеной. Чуть не сбив круглый светильник, Тор распахнул дверь и отступил перед щупальцами Эфира. Они бились в спальне Локи ещё несколько мгновений и втянулись в его блестевшее от пота тело. Взяв светильник, Тор шагнул в эту пустую – лишь расстеленная на полу постель – комнату с исцарапанными, исписанными кровью стенами. Здешние светильники опять были разбиты. Локи тяжело дышал, всхлипывал, глядя в потолок. Выгибался на смятой простыне. Опустив в изножье светильник, Тор натянул на Локи тонкое покрывало, подоткнул по краям и коснулся пылавшего лба. Жар не сочетался с мертвенной бледностью лица. – Мы должны это изменить, – тихо произнёс Тор, поглаживая спутанные, влажные волосы. – Иначе… Иначе Эфир убьёт тебя, да? Клацнув зубами, Локи прошептал: – Пообещай, что не станешь ничего менять. Тьма уходила из его глаз, возвращая им несчастное выражение. «Это ведь было так нетрудно – исполнить его просьбу, – подумал Тор. – И чего я упирался? Вдруг бы ему стало легче?» Вместо этого запоздалого признания Тор спросил: – Почему? – Просто пообещай. – Ты что-то узнал, – догадался Тор. Облизнув пересохшие, побелевшие губы, Локи шепнул: – Да. – И что ты узнал? – Если время изменится, ты исчезнешь. – Почему? – Тор провёл кончиками пальцев по его виску. – Почему я исчезну? – Потому что Эфир не в тебе. – О, – больше сказать было нечего. Прикрыв глаза, Локи продолжил разъяснять, точно маленькому: – Если мы поменяем нашу историю, ты исчезнешь, этот проклятый Эфир разрушится, а я останусь один, – Локи зажмурился. – Я не хочу оставаться один. – Ты не останешься, – наклонившись, Тор поцеловал его лоб. – Обещаю. – Я… я тебе верю, – Локи отвернулся и закрыл лицо руками. Поглаживая его вздрагивавшие плечи, Тор попросил: – Только и ты меня одного не оставляй. Найди способ вытащить из себя эту дрянь, пока она тебя не убила. – Сделаю всё возможное, – процедил, сворачиваясь в позу эмбриона, Локи. – А сейчас уйди. Выйдя и затворив дверь, Тор привалился к ней и чувствовал каждый удар разбушевавшегося Эфира. Похоже, своего обещания Локи сдержать не сможет… Эфир был наглой субстанцией: выползал, когда хотел, и колыхался бесплотными жгучими щупальцами. Полулежа на тёмной софе, Локи пытался движениями руки заставить Эфир двигаться в нужном направлении. Зрелище получалось престранным. Застыв с тарелкой каши в дверях гостиной, Тор наблюдал за манипуляциями: – Неплохо получается. Глаза Локи блеснули: – Стараюсь. Он поправил сползшую с плеча ткань тёмной накидки, но Тор успел заметить след укуса, убеждаясь в худших подозрениях: показатели челнока изменились не из-за сбоя системы, а потому что Локи снова отлучался. Как ни странно, после таких исчезновений Эфир становился послушнее. Или Локи с ним ловчее управлялся. И Тор принял это как неизбежное зло. Просто надо было не думать. И не искать чужого запаха. Или изменить время, чтобы эта пытка закончилась?