18.

Долгим взглядом твоим истомленная, И сама научилась томить. Из ребра твоего сотворенная, Как могу я тебя не любить? /Анна Ахматова/ - Ты не обидишься, если я стану петь тебе эту идиотскую песенку? В конце концов, подарок того стоит. Он стоит, оперевшись плечом о стену, крепкие руки сложены на груди. Голос, как обычно, ровный, чуть хрипловатый, не выражающий никаких эмоций - но в золотистых с искрой глазах можно увидеть призрак улыбки. Эбигейл вертится перед зеркалом. На ней - новое тёмно-зелёное бархатное платье (доктор Лектер любит этот цвет вовсе не потому, что он успокаивает), в волосах - чёрная лента. Она совершенно прелестна, ещё прелестнее, чем обычно. Может быть, потому что обычно бледные щёки сейчас стали нежно-розовыми, а повязки на месте правого уха больше нет. Ганнибал уже давно не удивляется тому, что их мысли словно сливаются в одну реку, в единый живой организм. Однако все равно не сдерживает лёгкой усмешки, когда секунды через две после его размышлений о снятых бинтах, она изрекает: - Я рада, что мы сняли эту уродскую повязку. К слову - а тот факт, что я теперь одноухая, разве не даёт мне парочку привилегий, а, папа Ганнибал? Мужчина неожиданно крепко обхватывает её за талию сзади, а потом переносит и ставит на невысокий стул. Теперь она ещё больше стала похожа на дорогую фарфоровую куклу. Его Эбигейл, вообще-то, не отличается аристократизмом и благородством манер. Юбки-то носить начала с грехом пополам, и то, потому что Ганнибал сказал, что или "ЭТО", или вообще ничего. Доктора Лектера, на самом деле, вполне устраивал такой вариант - очень даже. Но Эби пошла на компромисс именно тогда, когда не особо нужно было, в общем-то. Она совершенно по-дурацки хихикает, потом повисает у него на шее. Это не совсем вяжется со её роскошным платьем, но отлично подходит к её хорошенькой мордашке, украшенной солнечными прикосновениями веснушек. Эбигейл деловито прохаживается по комнате. Внезапно ей приходит в голову мысль - она впервые не знает, что говорят небеса о её рождении - окон нет, на улицу ей нельзя. - Ганнибал, как там погода? Дождь? - Пасмурно. Но тепло. Хочешь прогуляться? - Нет. Отрицание срывается с её губ прежде, чем она успевает подумать. Но на самом деле прогулка днём уже давно оставляет после себя ощущения, схожие со свежеприобретёнными шрамами. А тут - дома - в своей цитадели, она чувствует себя спокойно. Это её мир, её царство. В котором Ганнибал, то и дело чертыхаясь сквозь зубы,пытается создать хотя бы видимость порядка. - Эбигейл Хоббс, я даже в мозгах Уилла не видел подобного хаоса. Девушка что-то неразборчиво бурчит в ответ - рот набит принесёнными шоколадными конфетами. Он отправляет её прибраться в комнате (большей частью для того, чтобы занять развеселившуюся именницу), а сам идёт создавать некое подобие праздничного стола. Она ест с удовольствием, запивая искусно приготовленное мясо сухим каберне. Сердце, замаринованное в бальзамическом уксусе с добавлением розмарина получилось удивительно нежным на вкус. Ганнибал действительно долго искал достойное блюдо для их трапезы - что похуже оставил для дорогих гостей. Лектер наблюдает за ней поверх бокала с вином - она уже почти расправилась со своей порцией. Доев, Эбигейл искренне благодарит его - чувствует, сколько вложено в этот шедевр. Сердце ей доводилось есть всего раз - то было далеко не таким вкусным, кстати. Из всего анатомического меню она предпочитает лёгкие, к слову. Эбигейл чувствует головокружение, когда встаёт, и она опирается на спинку стула, чтобы не упасть. Ганнибал осторожно обнимает её сзади, касаясь шеи сухими и тёплыми губами. Девушка тянет его к кровати - каким бы красивым не было платье, оно уже начинает ей мешать. Как и изысканный чёрный костюм доктора Лектера - он мягко удерживает её руки, опасаясь за пуговицы на рубашке. С каждым проведённым вместе днём, с каждой дурманной и рвущей душу на части ночью, Ганнибал чувствует, как они срастаются, точно по швам. Когда Эбигейл выгибается под ним, его захлёстывает ощущение близости, неделимости, спаянности - словно их сосуды сплетаются, и в них начинает течь одна кровь. Уже засыпая, она чувствует, как Ганнибал целует её в лоб. - С Днём рождения, Эбигейл. Ей снятся реки, отливающие багряным, трепещущее сердце подстреленной лани, тёмная комната, карие глаза. Она никогда его не оставит. Что бы ни случилось. Никогда.