Я не умру без твоей любви

- Виктория Владимировна, в конференц-зале всё готово, можете начинать совещание, - раздался из динамика тонкий голосок секретарши. - Спасибо, Ангелина. Иду. Виктория в последний раз просмотрела содержимое папки с документами, торопливо глотнула из чашки почти остывший кофе и вышла из кабинета. Прошло почти три недели с тех пор, как Виктория объявила Максиму о том, что между ними все кончено. И всё было действительно кончено. Шаталин не звонил, не писал и не искал с ней встреч. Словом, он исчез из её жизни и всё постепенно возвращалось на круги своя. Именно этого Виктория хотела и именно это она и получила. Получив вожделенную свободу, она вновь окунулась в работу с присущим ей рвением. Она засиживалась допоздна в Центре, решая бесконечные проблемы. Постоянно куда-то ездила, с кем-то разговаривала, о чем-то договаривалась. Совещания, деловые переговоры, конференции – всё это выстраивалось плотным графиком в её ежедневнике и едва хватало времени на сон. И все вроде бы было как прежде, так как она привыкла, но было одно «но». Работа больше не приносила ей такого удовольствия, какое приносила раньше. Осознание этого просто вводило Викторию в какой-то ступор. Как так?! Она пыталась анализировать, менять график, увеличивая или уменьшая объем работы, но все было совершенно бесполезно. Факт оставался фактом - Вика стала гораздо быстрее уставать и работа для нее перестала быть единственным источником жизни. Ощущение того, что она упустила что-то важное, не давало ей покоя. Только в чем заключается это самое «важное» - она понять не могла. Этот день был одним из тех, когда ей удавалось поддерживать рабочий настрой исключительно внешне. Она вошла в конференц-зал твердой походкой и, обведя уверенным взглядом всех присутствующих, коротко поздоровалась. В помещении мгновенно воцарилась гробовая тишина и десяток пар глаз с готовностью посмотрели в сторону Виктории. - Я полагаю, все на месте? Прекрасно. Тогда начинаем. Итак, сегодня на повестке дня у нас несколько важных и серьезных вопросов, а именно… Совещание шло своим чередом. На это время Виктория постаралась оградиться от всех лишних мыслей в голове и полностью погрузиться в действительно важные рабочие моменты. У нее это отлично получалось, но ровно до того момента, как сильное головокружение заставило её буквально оборвать свою речь на полуслове. - Виктория Владимировна, – послышался обеспокоенный голос справа, - с вами всё в порядке? Виктория зажмурила глаза и тут же их раскрыла. Расплывшиеся предметы на столе вернулись на свои места. - Извините, - пробормотала она и тут же попыталась сделать вид, что намеренно сделала эту паузу. – Возвращаемся к нашему вопросу. Для того, чтобы кардинально улучшить качество и… - Виктория Владимировна, вы уверенны, что с вами всё в порядке? – Настойчиво поинтересовался другой голос. Виктория попыталась слабо улыбнуться своим коллегам сквозь внезапно подкативший к горлу ком, но у нее это плохо получилось. - Да, всё отлично, - уверила она, моментально побледнев, - просто голова что-то резко разболелась. Извините. Саша, - обратилась она к своему заместителю, - продолжай без меня, я сейчас вернусь… Виктория шла вдоль коридора, когда поняла, что её сейчас стошнит. Что и произошло сразу же, как только она оказалась в примыкающем к её кабинету личном санузле. Её буквально вывернуло наизнанку, но приторный вкус кофе всё еще стоял где-то в желудке, мешая окончательно прийти в себя. Прошло не мало времени прежде, чем, оперевшись руками об унитаз, она смогла подняться с колен и, шатаясь, пройти к раковине. Она умывала лицо холодной водой до тех пор, пока не почувствовала себя чуточку легче. Когда же это произошло, она устало подняла глаза в зеркало и увидела собственное мертвенно-бледное лицо. - Господи, что со мной?.. – Прошептала она своему отражению и снова почувствовала подступающий ком тошноты. *** В ту ночь, когда Виктория ушла в последний раз, Максим не сомкнул глаз. Он много думал о том, что произошло и что ему делать дальше. В голове проворачивался не один гигабайт мыслей и рассуждений, но потом он успокоился и решил для себя, что он даст Виктории то, чего она так страстно от него добивалась – свободы. Полной и безоговорочной. Но только максимум на месяц. Конечно, он мог поступить и по-другому. Например, продолжать настойчиво звонить, настаивать на встречи, ухаживать… словом, взять Вику штурмом, но он понимал, что если чего и добьется таким способом, то это вряд ли её любви. Именно поэтому он решил пойти на такую маленькую хитрость и сделать вид, что он на самом деле исчез из её жизни. Максим осознавал, что, возможно, его действительно стало слишком много. Виктория привыкла быть свободной как ветер, необремененной отношениями, а тут появляется мужчина, который давит на нее, заставляет ломать себя и принимать какие-то важные решения. Она злится на него, а еще больше на себя и это мешает ей понять свои истинные чувства и желания. Ей необходимо время. Время, чтобы разобраться в себе и понять, что он ей нужен. Максим хотел, чтобы она сама пришла к этому решению и сделала первый шаг. Естественно, он не питал никаких иллюзий на тот счет, что Виктория рано или поздно сама не выдержит и прибежит к нему. Вовсе нет. Более того, он знал, что она слишком гордая и никогда в жизни ничего подобного не сделает. Поэтому здесь уже Максим рассчитывал исключительно на себя. Он собирался спровоцировать её на это, обставить всё так, чтобы другого выбора у нее просто не было и в нужный момент оказаться рядом. Но это был, конечно, оптимистичный план. Был еще и другой, о котором Максим старался не думать, но от этого, к сожалению, давать о себе знать он не переставал. Первые три недели шли очень медленно и тяжело. Чтобы думать о Виктории хотя бы чуточку меньше, Максим с головой окунулся в работу. Он делал всё возможное для того, чтобы не сорваться и не делать опрометчивых поступков. Правда, первое время масло в огонь подливали журналисты, которые буквально раздирали его на части вопросами об их с Викторией связи. Казалось, что машину, которую запустил Краскин, остановить было практически невозможно, но вынужденная пауза в их отношениях выгодно отразилась и здесь. Постепенно всё сошло на нет, ведь уличить Максима в тот период было не в чем, а, значит, нет и поводов для очередных «сенсаций» и скандалов. Словом, желтая пресса быстро потеряла интерес к этой истории и хотя бы здесь Шаталин смог вздохнуть спокойно. Благодаря работе Максиму более-менее удавалось поддерживать себя в добром расположении духа. Конечно, когда он придумывал весь этот план со своим временным исчезновением, он предполагал, что без Виктории ему будет очень тяжело, но что тяжело до такой степени – не имел ни малейшего представления. Иногда ему было так плохо, что едва удавалось перебороть дикое желание плюнуть на всё и позвонить ей или приехать, услышать родной голос, заглянуть в глаза… но он знал, что этого делать категорически нельзя, а поэтому ждал. Ждал и сходил с ума. Было и еще одно дело, которым Максим активно занимался и которое он собирался провернуть за спиной Виктории независимо от того, какой все-таки у этой истории будет конец. В тот день именно по этому поводу Шаталину пришлось срочно прервать совещание и покинуть зал сразу же, как только миловидная секретарша передала ему небольшую записку. Когда он вошел в свой кабинет, то увидел не высокого и чуть полноватого мужчину – своего хорошего школьного друга, а ныне большого человека в области правоохранительных органов. Костя Ратиев – был тем самым человеком, с помощью которого Максим добился того, чтобы Виктория разрешила ему разместить свою съемочную группу в её spa-центре. Если бы не он, то кто знает как бы всё повернулось. - Костя! – Радостно воскликнул Максим, крепко пожимая руку друга. – Я не ожидал тебя увидеть так скоро! - Привет, Макс. Ну, как ты попросил, так я и сделал, - улыбнулся он, отвечая на рукопожатие. - Что уже?! – Шаталин изменился в лице. - Так точно! Слушай, я может не вовремя? Секретарша сказала, что ты был на совещании. - Глупости! – Отмахнулся Максим, усаживая друга на диван. – То, что ты делаешь для меня - в тысячу раз важнее. Выпьешь что-нибудь? - А давай! - Слушай, мне тут один товарищ привез какой-то совершенно сумасшедший коньяк. Сейчас мы его и попробуем! – С этими словами Максим достал из огромного стеклянного бара внушающих размеров бутылку и тут же принялся её открывать. - Ну, рассказывай, Макс, что у тебя в жизни происходит? - Да всё по-прежнему, Костя. Новый проект затеваю, инвесторов ищу, занимаюсь продвижением нового фильма. Словом, всё как всегда, - Максим поставил на небольшой журнальный столик два бокала и разместился в кресле. - Это всё понятно, - мужчина хитро улыбнулся и потянулся за своим стаканом, - но я не это имел ввиду. Что у тебя в личной жизни происходит? - В личной жизни? – Максим опустил взгляд на дно бокала с коньяком и слегка взболтнул его. – В личной жизни всё почти хорошо. - Да я вижу. Догадаться было не сложно. Но если то, с чем я пришел к тебе в силах помочь, то я буду за тебя очень рад. Максим лишь улыбнулся. Он был благодарен другу за его готовность быть полезным без лишних разъяснений и вопросов. - Ну, ладно, - Костя вздохнул и поставил на край журнального столика свой кейс, - вот здесь то, что ты просил. Макс, но только копия. Оригинал будет храниться у меня и надеюсь, что он тебе не понадобиться, потому что здесь бомба. - Даже так? – Максим заинтересованно посмотрел на друга. - Будь осторожен с этим. Держи. – Костя плавно передвинул кейс в сторону Шаталина и он тут же оказался в его руках. – А теперь извини, мне пора. Мужчины почти одновременно поднялись со своих мест. - Кость, - Максим посмотрел на друга, - я даже не знаю, как мне тебя отблагодарить… - На свадьбу пригласишь? – Константин весело подмигнул Шаталину, и мужчины тут же засмеялись. - Считай, что ты уже приглашен, - с улыбкой ответил Максим и пожал на прощание руку друга. Как только Костя вышел из кабинета, Максим положил кейс на свой рабочий стол, осторожно открыл его и достал из него небольшую, но достаточно плотную папку, на которой была надпись: «Дело №2014. Краскин Евгений Борисович, 1967 г.р.». *** Виктория смогла выйти из ванны только тогда, когда почувствовала себя лучше. Её лицо было еще немного бледным, а ноги казались ватными, но, по крайней мере, тошнота прошла, а значит пройдет и всё остальное. Осторожно опустившись на диван, она прилегла на него, и устало прикрыла глаза рукой. Она чувствовала себя совершенно выбившейся из сил, а ведь было только утро и нужно было как-то работать дальше. Где-то в глубине кабинета зазвонил мобильный телефон, но Виктории совершенно не хотелось вставать и поднимать трубку. Правда, тут же мелькнула мысль о том, что это может быть Максим, но она её старательно отмела. Максим… Да, она думала о нем. И ежедневно ловила себя на мысли, что даже слишком часто. С одной стороны, она была рада, что он исчез из её жизни сразу же, как только она шагнула за порог их гостиничного номера, но с другой это его исчезновение давало слишком много поводов думать о нем. Еще ни один мужчина в жизни Виктории не отказывался от нее так быстро и легко, как это сделал он. Она привыкла к совершенно другому. Обычно они приползали к ней уже на следующий день, засыпали цветами и подарками, звонили, приезжали, клялись бросить к её ногам весь мир – что угодно, но только бы она вернулась. Мобильный телефон снова зазвонил и на этот раз кто-то на том конце провода не сбрасывал звонок до последнего, но Виктория так и не предприняла ни единой попытки для того, чтобы подняться. В случае с Максимом Шаталиным всё опять пошло не так, как она предполагала. Он просто исчез и всё. Ни звонков, ни эсэмэсок, ни цветов – ничего. Это было удивительно, но она привыкла за последние месяцы к тому, что Максим всегда где-то рядом. Он никогда не пропадал на несколько дней, всегда звонил, был напорист и иногда даже нагловат, но всегда где-то в поле зрения. А теперь его не было. Вообще. Уже три недели. Да, она сама так хотела, но это затишье было на столько не в стиле Шаталина, что она даже начала переживать всё ли с ним в порядке. Она ужасно ругала себя за все эти мысли. Но все так было не вовремя в эти дни… потеря интереса к работе, усталость, плохое самочувствие, раздражительность, еще и всякое отсутствие внимания со стороны Максима (черт бы его побрал!) – всё это накапливалось за день до такой степени, что запрещать себе думать о Шаталине, казалось, просто высшей мерой наказания. «Нужно уехать куда-то, отдохнуть», - думала про себя Виктория. У нее давно уже не было отпуска, и все происходящие с ней проблемы она списывала именно на общую усталость. - Виктория Владимировна, извините, пожалуйста, - в дверном проеме появилось обеспокоенное личико секретарши, - как вы себя чувствуете? Может, вызвать врача? - Спасибо, Ангелина, не надо, - Виктория вымученно улыбнулась и приняла вертикальное положение, - мне уже значительно лучше. Ты что-то хотела? - Да, Виктория Владимировна. На первой линии няня вашей дочери, она говорит, что это срочно. - Соединяй конечно, - Виктория резко встала и направилась к своему столу. - Можете брать трубочку, я сразу же перевела звонок на вас. Виктория кивнула, дотронулась рукой до трубки, но прежде, чем снять её, на секунду задумалась и задержала Ангелину: - Ангелина, подожди. Будь добра, запиши меня, пожалуйста, к врачу. - На какой день недели? – С готовностью отозвалась девушка. - Завтра суббота? - Да, Виктория Владимировна. - На завтра и запиши. Желательно на первую половину дня. Если не получится – записывай на любой другой день… Алло, я вас слушаю Наталья Анатольевна, - спокойно произнесла Виктория, резко переключившись на разговор с няней Дарьи. Однако уже через несколько секунд от этого спокойствия не осталось и следа. - Как пропала?.. О Господи… – Прошептала Виктория в трубку белыми от ужаса губами. - Немедленно звоните в милицию! Слышите?! Я выезжаю! *** Ближе к вечеру держать рабочий настрой было безумно трудно, но приходилось. Деловые переговоры затягивались, Жанна слишком много говорила, а Максиму просто хотелось тишины. Хотелось упасть на кровать, укрыться с головой одеялом и как можно скорее уснуть, чтобы поменьше думать о Виктории. Жанна в очередной раз обронила какую-то идиотскую шутку, отчего все засмеялись и Максим в том числе, хотя он совершенно ничего не слышал. В последнее время он вообще начал наблюдать за собой одну странную вещь. Он мог сидеть с умным видом, переводя заинтересованный взгляд с одного говорившего на другого, мог смеяться шуткам и кивать в нужный момент, но это совершенно не означало, что он слышал и видел всё, что происходило у него перед носом. Физически он был среди людей, а мысленно витал где-то в облаках. Это было не правильно, это мешало и так не должно быть. Всё это Максим прекрасно понимал, но ничего не мог с собой поделать. Его мобильный телефон, лежавший перед ним на столе, зазвонил. Шаталин глянул на дисплей и не поверил своим глазам. Это была Виктория. На экране мигало её имя, а он всё смотрел и думал, что ему это только кажется. - Максим, - не выдержала Жанна, аккуратно ткнув его куда-то подмышку, - ты возьмешь трубку в конце-то концов или нет?! - Извините, - опомнился он и, быстро схватив телефон, выбежал из конференц-зала. Его сердце забилось о грудь, как раненная птица, а в голове вихрем проносились бессвязные мысли. Неужели она звонит ему сама? Вика… - Алло, - произнес он, как можно тверже, но уже через несколько секунд всё изменилось, - Вика?.. Господи, что случилось?.. Что?!.. Вика, родная, успокойся, пожалуйста… Слышишь меня? Успокойся, умоляю… Где ты сейчас находишься? Я немедленно выезжаю! Дождись меня и никуда не уходи! Всё будет хорошо, родная!..