Собака, привязанная к дереву

Надо же, как внезапно я остался один. И глазом моргнуть не успел. А все, должно быть, потому, что я всегда был один; Просто однажды налетели на кормушку голуби; да и поели весь хлеб. Только не голуби, а люди. Не на кормушку, а на мою дохленькую душонку. И не хлеб, а тот небольшой запас жизненных сил, который в ней до этого был. Я всегда был один, просто не видел этого. Надо же, как больно оттого, что я так внезапно остался один. Больно и.. страшно. Как будто бы все оборвалось, и ничего уже не будет, никогда. Я пытаюсь забыть обо всем, но это не имеет успеха... Наверное, я дурак, раз помню только ненужные вещи. Да что уж там, пожалуй, я ничем не лучше глупой, слишком верной собаки, которую хозяин, привязав поводок к стволу дерева, оставил в лесу и ушел навсегда. Бестолковая псина постепенно умирает от голода, но все еще ждет, когда тот придет. Она не надеется, она просто знает, что так будет. Но так не будет. Верь мне - не будет никогда. А на что ты надеялся? Хорошо заканчиваются только советские мультики да голливудские фильмы. А жизнь — всегда либо грустная, либо скучная история. Надо же, каким обессиленным я ощущаю себя после того, как я остался один. Я не могу так больше жить, а умереть - кишка тонка. Я как будто застрял где-то посередине. Вот недавно распахнул окно, сел на подоконник да ножки на улицу свесил. Прыгать, нет? Двенадцатый этаж. Поболтал ногами, замерз до полусмерти, да так и не спрыгнул. Не могу умереть. А жить не получается; — Ведь что со мной, в сущности, творится? — Ничего. Как хорошего, так и, наверное, плохого. Вот и остается пить, рыдать да вспоминать дела давно минувших дней. — Мерзость. И правда; я жалок, так что уже и сам себе давным-давно опротивел. Что ни вечер — душераздирающее зрелище. Надо же, как странно и глупо все получилось; я так долго искал проблему в людях, в то время как виноват только я сам; хотя, может, и не только... Я иногда люблю людей, знаете ли; они хоть и сволочи, но добрые. А себя, дурака, не люблю; сам вечно создаю какую-нибудь катастрофу и начинаю над ней философствовать; вот, целую книгу даже написал – до чего доводит простое человеческое желание быть важным. А впрочем, к черту словоблудие... В конечном итоге, кто бы ни был виноват, а мне обидно. Вот бы все вернуть, повернуть время вспять да исправить все те глупости, которые мы успели понаделать. Банальная мечта, но как же порой хочется. Ведь никто же в сущности не хотел такого конца. — Правда? — Неважно. Я все равно буду знать, что правда; знать, что все будет. Надо же, как жаль... Но и в полном одиночестве, в любом положении, пускай даже и в худшем, чем сейчас – всегда я буду знать, что до сих пор кому-то нужен. Знать, что так и есть. Ведь в глубине души я и есть та самая собака, привязанная к дереву.