Следующий по списку

      Стоит ли говорить, как я себя чувствую последний месяц, постоянно находясь под властным взглядом учителя физики? Стоит ли говорить, что постоянные пятёрки по его предмету не волнуют никого, кроме меня? Что, буквально за полмесяца я стал отличником по его предмету? Что после его урока он постоянно просит остаться на перемене, чтобы дать дополнительное задание? Когда я, никогда не понимавший эту науку, даже толком не решаю их. Но, после того как сдам, даже не обращая внимания на то, что в ответах написан полнейший бред, я безоговорочно получаю пятёрки. Согласитесь, что вся эта ситуация до крайности странная?       Кто-то сказал бы, что я каким-то магическим способом попал в его личный список так называемых «любимчиков», кто-то просто сослал всё на случайную везучесть. И только я вижу во всех его действиях какой-то тайный смысл. Вот только, пытаться разгадать его у меня нет ни малейшего желания. Будто разум сам запрещает воспринимать подобные мысли в моей голове. И я понимал, что рано или поздно его тайный смысл раскроется. И каждый раз его уроки становились для меня всё невыносимее. Я даже стал прогуливать, лишь бы не видеть его маленьких крысиных глаз.       Он выглядел немного старше своего возраста. Короткие тёмно-русые волосы, постоянно находящиеся в небольшом хаосе, небритый подбородок говорили о том, что он холост.       Серые глаза постоянно пробегались по всему классу, выискивая мою макушку. И, когда находили, уголки его тонких губ кривились в неприятной усмешке, наконец, опуская взгляд вниз на учебник. Низким басом прогремев на весь кабинет тему урока, он отворачивается к ноутбуку, зарываясь в нём на несколько минут. После чего снова возвращается в реальность, находит меня взглядом, и продолжает вести урок, лишь изредка отвлекаясь на остальную часть класса. И, что самое смешное, никто из одноклассников не замечает его внимания ко мне. Никому не интересно, что он там говорит про античастицы или цепную реакцию. Все тупо занимаются своими делами. Учителю ровным счётом тоже на них наплевать. Поэтому, когда прозвенел звонок с последнего на сегодня урока, все молниеносно похватали свои сумки и рюкзаки, и, не прощаясь с преподавателем, и даже не удосужившись после себя поставить стулья на место, вылетели из кабинета. Я тоже хотел последовать примеру остальных, однако сухой голос физика остановил меня: - Романов, останься ненадолго. Вздохнув, я тихо ответил: - Хорошо. Оставив свой портфель на парте, я не спеша побрел к его столу. Нахмурившись, учитель копался в каких-то бумагах, нервно их перелистывая, и, наконец, найдя нужную, облегчённо выдохнул и повернулся ко мне. - Денис, я сейчас дойду до директора, а ты посиди пока тут, ладно? - Но, Богдан Михайлович, мне домой надо… - попытался отвертеться я, но учитель не дал мне этой возможности. - Я скоро приду, это не займёт много времени.       И, не дожидаясь моего ответа, он вышел из кабинета. Около десяти минут его не было, и я уже начал откровенно скучать. Школа быстро опустела, и теперь в коридоре стояла мёртвая тишина, а в кабинете источником звука служил лишь включенный ноутбук. Заинтересовавшись его содержанием, я облазил все папки, что хранились на рабочем столе учителя. Особо ничего интересного, кроме, пожалуй, одной. Она несла довольно обычное название «Тема».       Любой бы мог подумать, что в папке с таким названием хранятся документы с темами для различных классов. Но реальное содержимое настолько отличимо от предположений, что, лучше бы её было вообще не открывать. Моему взору предстала ужасающая картина: огромное количество фотографий эротического содержания, на которых изображались исключительно мужчины, и баснословное количество видео, в которых пытали и насиловали молодых парней.       Перелистывая вниз папку, я нервно сжимал рукой мышь, другая же стискивала джинсу на колене. В горле стоял огромный ком, а сердце в груди отстукивало сумасшедший танец, то и дело ударяясь о грудную клетку. Даже понимая весь ужас, что несло каждое видео, я возбудился. Проклиная своё тело, я всё пролистывал папку вниз. Дойдя до конца, я обнаружил два документа. В одном была подробная инструкция на некоторые интим девайсы; допустимое и недопустимое отношение к партнёру, и правила каких-то игр. Во втором были правила поведения доминанта. Плохо понимая значения слов, что там были написаны, я быстро потерял к ним интерес, решив вернуться в начало папки. Но неожиданно громкий хлопок двери заставил меня нервно подскочить на месте. Сердце забилось ещё сильней от страха быть застуканным. - Прости, задержался. Директора не было на месте. Учитель устало передвигал ноги, подходя ко мне. Я как мог быстро свернул папку, открывая пасьянс, и делая вид, что занят игрой. Не поднимая головы, я дрогнувшим голосом спросил, попутно прикрывая полу-стояк папкой, взятой со стола. - Богдан Михайлович, так о чём вы хотели со мной поговорить? Встав за моей спиной, учитель усмехнулся. - Ах, точно... Теперь это не имеет значения, ведь ты наверняка облазил все папки на ноутбуке, и нашёл нужную, верно? Сделав вид, что не понял, о чём он говорит, я тут же ответил ему: - Какую папку? Выхватив у меня мышь, он быстро закрыл игру, вновь открывая ту злосчастную папку, несущую название «Тема». - Вот эту. Отведя взгляд от монитора, я быстро вскочил со стула, направляясь к своей парте за портфелем. Всё возбуждение как рукой сняло. Учитель меня не останавливал. - Простите, мне надо срочно домой, - дернув дверную ручку, я не сразу понял, что дверь заперта. Повторив попытку несколько раз, я в страхе замер, прислушиваясь к шуму за спиной. - Богдан Михайлович, вы же этого не сделаете… Голос над ухом ехидно спросил: - Почему ты в этом так уверен? - Потому что… Это незаконно. Вас посадят. - Странно, почему полиция не сделала этого до сих пор? Ведь ты не первый, кто попался в мои сети. И, поверь, не ты последний.       В следующую секунду всё произошло настолько быстро, что я просто не смог вовремя что-либо предпринять. Закрыв своей сухой рукой мне рот, учитель второй загнул одну мою руку, фиксируя ладонь у лопаток. Выгнувшись, я прижался грудью к двери, чтобы хоть немного успокоить резкую боль в плече. Тем временем, учитель толкнул ногами мне под колени так, что я тут же упал на грязный старый линолеум.       Пытаясь вырваться из захвата, я мог лишь слабо крутить головой из стороны в сторону, чтобы убрать его руку со рта. На мгновение мне это получилось, чем я молниеносно воспользовался и громко закричал. К сожалению, я не сразу сообразил, что все учителя сейчас на вечернем педсовете в кабинете на первом этаже. Поэтому, навряд ли они услышат мои слабые крики с третьего, да ещё и в другом крыле. И продолжалось всё ровно до того момента, как учитель успел развязать на себе галстук и завязать им мой рот.       Что происходило дальше, мне и в страшном сне не снилось. Все мои попытки вырваться были пресечены: руки он скрутил наручниками, а сам сел мне на ноги так, что я мог только выгнуться дугой, опираясь на лопатки, потому как суставы пронзала режущая боль из-за напора всего тела на руки за спиной. - Будешь хорошим мальчиком, получишь подарок, - прохрипел учитель, нагнувшись к моему уху, - А если нет… Порву так, что места живого у тебя в заднице не останется.       Я замер, в страхе переваривая его слова. Неужели всё, что я видел в папке на его ноуте, будет происходить… Со мной?! Он действительно будет измываться на до мной, как было показано на фотографиях?! А потом убьёт меня, и закопает в каком-нибудь лесу неподалёку от города, и плакала моя непутёвая жизнь?! Да как же так?! Я с новой силой забился в попытках, если не выбраться, так хотя бы не дать ему стянуть с меня штаны. «Всё, что угодно, но только не моя задница, ублюдок!»       Силы с молниеносной скоростью покидали меня, на лбу проступил пот, а дыхание сбилось. Длинная чёлка попадала в глаза, отчего поле зрения уменьшалось в разы, и я не мог наблюдать за действиями учителя. В голове только одна мысль - не дать ему изнасиловать меня. Я буду сопротивляться до последнего! - Сучёныш, повыделывайся мне тут! Я тебе покажу Кузькину мать! Успокойся!       Резкая и до одури оглушающая пощечина на мгновение выкинула меня из сознания. Я перестал брыкаться, потому как суставы норовили вырваться, а голова от боли в мышцах жутко болела. Не соображая ничего, я только слабо чувствовал его быстрые сухие прикосновения. Он снимал с меня одежду, стараясь ничего не растянуть и не порвать. Неужели намерен оставить меня в живых? Хах, сумасшедший придурок… Когда одежда была стянута по максимуму, меня поставили раком. Сердце билось с молниеносной скоростью, всё тело онемело от страха, бурлящего во мне.       Я никогда в своей жизни ещё не жалел так о том, что я существую. И вот сейчас, в момент, когда он впихнул мне в анус свои жуткие мокрые пальцы, я действительно пожалел, что появился на свет. Я пожалел о том, что вырос, и дал возможность такому уроду насладиться моими мучениями. А ему действительно всё это приносило огромное удовольствие. Он стонал, когда я разрывал связки глухими криками в ткань галстука от его члена внутри себя. Я упирался щекой о линолеум, потому что руки по-прежнему были заведены за спину и прикованы наручниками. Слёзы непрерывно текли по щекам, то падая на пол, то впитываясь в противно пахнущий дешёвым одеколоном галстук учителя. Я кричал не переставая, пока не сорвал голос. А он трахал меня, до синяков сжимая пальцами мои бёдра. Он насиловал меня без тех штук, что я видел в той проклятой папке. Но умереть я хотел всё равно. Хотел умереть прямо сейчас, пока он меня трахает, чтобы обломать ему всё удовольствие. Но я чувствовал только дико саднящую боль в заднице и мутнящую разум темноту в глазах.       Мне казалось, что это длилось целую вечность. Он трахал меня и трахал. До тех пор, пока он наконец-то не кончил прямо в меня, после чего отстегнул наручники и развязал галстук. Удовлетворившись своей работой, он ещё пару раз звучно шлёпнул по моей заднице, а потом пихнул в бок, как ненужную использованную игрушку. А я и рад бы полежать на полу, потому как от коленей, по-моему, одно слово осталось.       Сперма вытекала обратно, скатываясь по бёдрам на пол. Я чувствовал тёплую консистенцию на коже, медленно приходя в сознание. Голова кружилась и болела, а в глазах стояли слёзы и кружились чёрные точки. После того, как темнота немного спала, и я мог более-менее нормально смотреть, я, от неимения возможности повернуть головой от дикой боли в шее, мог лишь мельком разглядеть своё нагое тело. Я был прав, от коленей одно слово осталось. Хоть пол и обшит линолеумом, от грязных подошв учеников осталось куча песка и мелких камушков, которые разодрали мне всю кожу, при чём, от коленок до голеностопных суставов. - Ну что, так и будешь тут лежать? Тебя же дома ждут, ты вроде так говорил, да, Денис? – усмехнулся учитель, от чего я лишь криво улыбнулся в пол. «Ты за это ответишь, сука». - Почему… Вы так уверены…Что…Что я не накатаю на вас заяву? – прохрипел я надорванным голосом, надеясь услышать ответ. Минуту в классе стояла гробовая тишина, было слышно лишь моё надрывное хриплое дыхание. Откуда-то из угла кабинета раздался тихий и спокойный голос учителя: - Потому что ты не сможешь этого сделать. Ведь твоя гордость не позволит тебе публично унизить себя, не так ли? «Ха-ха, придурок…» - Не так ли… - я рвано выдохнул, сглатывая вновь подступивший к горлу ком, - Пройдёт время и я найду тебя... Найду, и убью, суку. - Посмо-о-отрим. По кабинету физики раздался громкий басистый смех учителя. Я никогда не бросал слов на ветер.

***

И он сдержал слово. Через несколько лет, уже после того, как Денис окончил школу, он начал поиски своего насильника. Парень действительно не рассказал о случившемся ни полиции, ни кому-то из родных. Но, каждый день он жил лишь с одной мыслью, что он найдёт учителя. И нашёл. На тот момент Богдан, как ни в чём не бывало, работал в одной из Саратовских школ, за двести двадцать четыре километра от родного города парня. Денис отомстил ему за себя. Но немного другим способом…