Эти странные цветы

***

Еще один бой. Еще одна перестрелка. Еще несколько часов "семейной идиллии", когда мы с остервенением пускаем череду свинцовых пуль в тела друг друга, очередной раз превращая их в решето. Сумасшедший темп и зашкаливающий адреналин. Насмешливые, наглые фразы и звериные оскалы. Вот они, "трепетные братские отношения", вашу мать. Джованни, я ведь помню тебя другим. Я помню твою искреннюю улыбку, когда ты сидел на монохромном полу той чертовой лаборатории и неумело выводил на бумаге округлые линии. Робко отвечал на заданный мной вопрос, что нарисованное тобой - это цветы, хотя ты точно не помнишь, как они выглядят, а может и просто-напросто не знал тогда. Кем мы все приходились друг другу? Невозможно подобрать подобающий термин, слишком смешанные чувства мы все испытывали по отношению один к одному. А сейчас? Знаешь, после того, как я в сотый, но бесповоротно-последний раз омыл эту лабораторию чужой кровью, я в бессознательном бреду выбрался из той проклятой дыры и затем долго еще блуждал по округе, оставляя повсюду липкие следы. А потом в одном из этих затхлых переулков я устало прислонился к грязной стене и бессильно сполз вдоль холодного бетона. И тогда я очень удивился. Удивился обнаруженному рядом со своим проклятым телом, тому, на что я впервые за мое пребывание на столь желанной поверхности устремил более-менее осознанный взгляд. Это был ничтожный клаптик чего-то болотно-зеленого. Да, хлипкие листки пробивались между тем заплеванным асфальтом и той обшарпанной стеной. На тонкой нити предполагаемого стебля трепыхалась на ветру вялая головка с порванными лепестками, что давно покрыты пылью и остатками мусора, от чего приобрели грязно-серый оттенок. Вот она, реальность. И знаешь, Джованни, о чем я думал в тот момент? Твои нелепые "цветы" на белой бумаге были намного красивее. А с тобой и Лили - гораздо теплее, даже в той пропахшей кровью дыре.