Спутница жизни

      Старик задумался, не зная, с чего начать. Вопрос мальчика сильно озадачил его своей кажущейся простотой, всякие иллюзии о которой развеивались при первой же попытке ответить на него, как многое в жизни кажется ничего не стоящим пустяком, пока не всмотришься попристальней. -Деда, - детский голосок звучал уже настойчивей, но капризных ноток в нем нельзя было заметить, лишь искреннюю любознательность, - как же всё-таки ты так красиво пишешь? -Эх, внучок... Это слишком долгая история, а тебе уже пора спать, -ответил тот с улыбкой. -Нет, я совсем не устал. Ну скажи, я тоже так хочу, ну пожалуйста! Посмотрев в большие глаза ребёнка, на которых ещё тяготы жизни не поставили свою безжалостную печать, старик всё же присел на край кровати и поправил одеяло, укрывая мальчика. -Ну хорошо, -начал он свой рассказ,- это случилось давно, много лет назад, когда я впервые увидел Илиану. -А кто это? - перебил внук деда, - Такое красивое имя... -Если будешь мешать, я уйду,- пригрозил рассказчик. - Итак. В тот день я первый раз взял в руки карандаш не для того, чтобы выводить узоры в прописи или переписывать предложения из учебника, а с целью самому создать что-то, что будут переписывать вслед за мной. Было трудно, не скрою. Множество ошибок, которые тут же нещадно зачеркивались, скоро заставили взять чистый лист и начать всё заново. Слова никак не хотели подбираться, и, несмотря на то, что работа шла, мне всё казалось, что это не то. И тогда чья-то лёгкая рука легла на моё плечо...- писатель прикрыл глаза, и губы его расплылись в блаженной улыбке. - Я обернулся и увидел перед собой едва заметную, словно растворявшуюся в воздухе, прекрасную девушку. Золотистые волосы её рассыпались по плечам, она ласково смотрела на меня, а затем взяла мою руку своими тёплыми пальцами и положила на листок. Я повиновался, и внезапно карандаш быстро побежал по бумаге, оставляя за собой игривые, острые слова, которые безуспешно пыталось найти последний час моё уставшее с непривычки воображение. Но вот последняя точка была поставлена, и девушка убрала свою руку. "Кто вы?" - спросил я в восхищении, но она лишь едва слышно рассмеялась и скрылась, растаяла, как первый снег под лучами солнца, еще сохранившими в себе часть летнего зноя.       Дебютный рассказ был, по моим тогдашним понятиям, весьма неплох. Я сразу побежал показать его родителям, но те без особого интереса пробежали глазами по листку, отец даже чуть усмехнулся. "Ишь, писатель"- пробормотал он, возвращаясь к работе. Очень обидно было. Но в ту минуту, когда ребяческие слёзы уже потекли по щекам, оставляя на них свои блестящие тропинки для следовавших за ними сестер, та же рука, по повиновению которой еще недавно так ловко ложились слова на бумагу, приподняла мою опущенную голову. "Не унывай,"-послышалось мне: "Всё великое начинается с малого, главное - не бросать".       И я не бросил. Поначалу прекрасная незнакомка была мне чем-то вроде доброй учительницы, если не второй матери. Но мальчик рос, и одновременно с этим неведомая девушка стала ему старшей сестрой, с большей охотой помогавшей своему новоиспеченному брату. Все больше на полу небольшой комнаты появлялось скомканных набросков повестей, стихов, поэм... Но и чаще эти заготовки, эти начинавшие прорастать почки могучего древа искусства распускались, разворачивались в нечто большее, подставляя под жгучее солнце критики свои нежные, ещё покрытые беловатым пушком листья.       Наступила юность. Юность... Золотая пора жизни со всеми её переживаниями, и тогда я по-новому взглянул на свою незримую для других спутницу и... Влюбился. Да, я полюбил её всей душой, я писал ей стихи, пел ей песни, лившиеся из-под моего пера с её помощью сначала трепетным звенящим ручейком, а затем всё более и более полноводным потоком, смывавшим на своём пути мелкие преграды, стачивавшим камни недовольства и прокладывавшим свой собственный путь через зыбучие пески повседневности, давая в этой пустыне напиться страждущим по прекрасному. Всё было хорошо. Упиваясь своим счастьем, я продолжал творить, пока не пришла война...".       Старик ненадолго замолчал, взглянув в окно на звезды, словно ища в их свете силы для дальнейшего повествования. "Мне было девятнадцать, - продолжил он, - совсем мальчишка. Мою возлюбленную испугал грохот взрывов и свист пуль у виска, она исчезла. Таким одиноким я себя давно не чувствовал. Один, вдали от дома, среди людей, с которыми страшно сближаться, зная, что завтра уже можешь стоять над их могилой, если не лежать рядом с ними. Но дни шли, а я был жив. И в один прекрасный вечер она вернулась. Но уже не цветущие ветви, а разящий меч был сжат в нежных руках, нещадно разивший меткими ударами разжигателей пожарищ общей резни, в то время как приветливый блеск её голубых глаз вселял в сердца солдат надежду. Плечом к плечу с ней дошли мы до Берлина, и с отрадой я смотрел на торжество её, стоявшей на стене горевшего Рейхстага.       Война прошла, уступая место миру, но крики раненных всё ещё преследовали мои сны, а виденные мной реки крови находили отражение на бумаге. В то время я и встретил твою бабушку" -А что же та девушка? Она не была против?, - вновь перебил рассказчика мальчик, смотря на него восторженными глазами, - и ты так и не сказал, почему её зовут Илиана".       "Ах да, конечно, - спохватился пожилой писатель,- я её называл тем именем, которое она вывела моей рукой в самый первый день... А против она не была, о нет! Напротив, помогала мне высказывать свои чувства, делая это безвозмездно, бескорыстно, от чистого сердца. А дальше... А дальше пошла просто жизнь. Красивая, размеренная, обыденная, но от того не менее интересная. Появились дети, а за ними - внуки. Спутница моей молодости так и осталась юной, превратившись из учителя в верную подругу, которую я постепенно оставил в покое, лишь иногда любуясь её грацией и изяществом, держа в руках перо...". Дед вздохнул: "Ну вот и всё, засиделись мы с тобой, спать пора". Встав с кровати, он направился к выходу. -Постой! - окликнул мальчик. Ты так и не сказал, кто же она. -А ты не понял? - старик мягко улыбнулся внуку, - Это муза, глупенький. И он ушёл. Ребенок ещё долго не мог заснуть, раздумывая об услышанном. Вдруг он почувствовал ласковую руку на своих волосах. Мальчик попытался подняться, но рука не позволила, осторожно пригнув его голову к подушке. "Спи, маленький, - прозвучал над ухом тихий голос, - у тебя ещё всё впереди".