Сбежавшая невеста, сбежавший жених

— Это не смешно, — заметил Юури, поочередно обозревая всех своих советников. Постные выражения их лиц не оставляли сомнений в том, что шутить тут никто даже не собирался. Конрад же по какой-то причине вообще старательно отводил глаза. Наверное, не хотел усугублять отчаяние Юури своими непременными рассуждениями о том, кому именно придется надевать свадебное платье. На такие глубокие мысли Конрад во все времена был горазд; его подколки отталкивали Юури от идеи свадьбы с Вольфрамом даже в большей мере, чем осознание того, что Вольфрам — парень. Юури совсем не хотелось, чтобы Конрад таким образом над ним подтрунивал. Таким… спокойным образом. — Это и вправду необходимо? — вздохнув, обреченно уточнил Юури. — Истинно так, ваше величество, — как и сам Юури, Гюнтер не выглядел счастливым. — Обстоятельства таковы, что… Вольфрам фон Бильфельд был избран новым королем на совете. Мы не можем пойти против воли совета. Но наш король — вы. Немедленная свадьба вашего величества и Вольфрама позволит решить это противоречие. — Самое верное решение, — Гвендаль сурово кивнул. — Самое верное решение — это проверить на членах совета действие моего нового изобретения! — вмешалась Аниссина. Гвендаль непроизвольно отступил на шаг в сторону. — Если мао вернулся, решение совета теряет свое значение! — Аниссина! — возмутился Гюнтер. — И потом, — задумчиво добавила Аниссина, — почему именно Вольфрам? Моя кандидатура тоже выдвигалась на совете. И король, между прочим, не отверг мое предложение о помолвке. Так что устраивать свадьбу мао и Вольфрама настолько же логично, насколько — выдать его замуж… то есть женить на мне! — Аниссина! — Теперь вмешался уже Гвендаль. У него дергалась бровь. Похоже, фон Вальде не мог избавиться от кошмарных видений того, что произойдет, если Аниссина станет новым мао. А возможно, дело было в чем-то еще. — Прости, Гвендаль, — развела руками Аниссина. Все удивленно на нее уставились. Извиняться было не в обыкновениях фон Кабельников. — Не переживайте, ваше величество, — выспренно уведомил Гюнтер, — даже после вашей женитьбы моя любовь к вам останется неизменной. — Спасибо и на этом, — уныло пробормотал Юури. Взгляд Конрада поймать все никак не получалось, хотя Юури честно пытался. Спасать своего мао от проблем на личном фронте Веллер тоже, по своему обыкновению, не спешил. Да и вообще, когда дело касалось личных вопросов, как, например, чья-то свадьба, Конрад редко подавал голос. — Может, все же есть какой-нибудь способ? Скажем так, я, в отличие от некоторых, еще слишком молод… — Вы достигли совершеннолетия, — возразил Гюнтер. — По нашим законам, вы имеете право жениться. — Но… — До завтра у вас есть время что-нибудь придумать, ваше величество, — пропела Аниссина. Юури показалось, будто она на что-то намекает, но следующая реплика поставила на его воспрянувших надеждах жирный крест: — Или все же сменить кандидатуру Вольфрама… на мою, например! Не в силах всерьез думать над тем, кто хуже в качестве брачного партнера, Вольфрам или Аниссина, и выслушивать последующие пререкания, Юури сбежал из кабинета самым позорным образом. *** Тем, что невеста сбегает с собственной свадьбы, редко кого можно удивить. Особенно если речь идет о браке по принуждению. И все же Никола никогда не решилась бы выбросить свой букет и фату, не повстречай она странного парня в одежде не по размеру. За счет этого мешковатого одеяния и больших глаз его нетрудно было принять за девушку; впрочем, какая разница, парень или девушка. Беда у него была та же, что и у Николы — он полюбил мазоку. Именно так она и думала, стоя напротив сына старейшины, за которого должна была выйти замуж в обмен на жизнь Хьюба. Никола никогда и ни от кого не ждала спасения, нет, она хотела спасти. Беззаветное чувство, ворвавшееся в ничем не примечательную жизнь рядовой работницы, одной из многих, перевернуло все. И все изменило — теперь Никола была в ответе не только за себя одну. Спасти Хьюба… спасти своего ребенка. Больше она, придавленная чувством долга, ни о чем не могла думать. Пока не увидела парня, скованного с мазоку, неуловимо похожим на Хьюба. Эти двое напомнили ей о счастливых днях прошлого, и Никола вдруг подумала: каждый сам кузнец своего счастья. В попытке спасти любимого она может выйти замуж за другого… Но разве от этого кто-то будет счастлив? — Это жених моего брата, — сдавленно признался мазоку в ответ на вопрос священника о том, какие же отношения его связывают с большеглазым парнем. Никола прикусила губу. А она-то считала, что ей трудно! Даже представить сложно, как бы она себя чувствовала, если бы пришлось выходить замуж за брата любимого. Неудивительно, что эти двое сбежали. С другой стороны, они были вдвоем. А Хьюбер сейчас… Встретив потерянный взгляд Николы, парень в мешковатой одежде внезапно начал говорить. И его слова стали тем последним, чего ей не хватало, чтобы решиться. — …Тебукуро означает, что вы двое всегда будете вместе! Вы двое созданы друг для друга, и руке постороннего перчатка не подойдет! То есть… — Ты прав! — Никола не сразу поняла, кто это сказал. Неужели она? …А Хьюб, наверное, думает, что она его забудет. Что он, которого воспоминания о прошлом заставляют морщить лоб, не заслужил собственное счастье. Что он ничего не может дать ей, кроме неизвестно как работающей флейты Матеки — своей наибольшей драгоценности. Он ошибается. Он уже дал ей больше, чем кто-либо, и, пусть он в силу собственных причин не может бороться за свое счастье, она — другое дело. Она не предаст его. — Вот именно! — с важным видом поддакнул большеглазый парень и тут же в замешательстве воззрился на Николу. — Что?.. — Ты прав! Двоих, уже ставших одним, уже не может разделить кто-то еще. Вот что значит тебукуро, так? — Н… ну… Никола уже не слушала. Подбежав к отважным влюбленным, она начала горячо благодарить парня, который помог ей осознать ее ошибку. — Пожалуйста, бежим со мной! — откуда и силы взялись: Никола тащила своего нового знакомого за собой с энергией коалы, под которой только что спилили дерево. Мазоку, похожий на Хьюба, разумеется, следовал за ними — ах, силы любви! …Именно так Никола познакомилась с королем Юури. *** Мазоку, сопровождавший Юури, о королевском титуле которого Никола узнала далеко не сразу, был похож на Хьюба не случайно. Они оказались кузенами. Оба хмурились по поводу и без, оба больше молчали, чем говорили… оба отдали свою любовь не мазоку. Это правда, человеку полюбить мазоку — грех. Но не грех ли для мазоку — полюбить человека? И что будет с ребенком, не принадлежащим ни к одной расе? Никола прижала руку к собственному животу. Побегом ничего не решить. Даже на краю земли ее ребенок не сможет быть счастлив. Никто не полюбит наполовину человека, наполовину мазоку, каковы бы ни были его достоинства. Она одна не сумеет защитить его от целого мира. Ободряющие слова Дзируты, мальчика-полумазоку, которого в свое время спас Хьюб, помогли Николе поверить в лучшее. Не время сдаваться. Потом Никола думала, что ей тогда невероятно повезло. Сначала судьбоносная встреча с Юури, потом подземный ход, по которому ее провел Дзирута, а после — знакомство с Вольфрамом и господином Веллером, не преминувшим выручить ее и Дзируту из беды. Ей будто сами небеса помогали — стоило только решить, что она не откажется от Хьюба. Вольфрам, как выяснилось в дальнейшем, был братом человека, с которым сбежал Юури. Встрепанный, очень молодой и до безумия ревнивый мазоку — Никола могла понять, почему Юури предпочел ему спокойного родственника Хьюба. Впрочем, господин Веллер продолжал утверждать, что все это недоразумение, и расспрашивать о Юури, и, слушая его, Никола внезапно задумалась о том, а кем он приходится беглецу. И вообще, что он, с виду чистокровный человек, забыл в компании мазоку? Все вопросы снялись разом, когда, уже спасенная королем Юури сотоварищи и доставленная в Шин-Макоку, Никола увидела их вместе. Короля Юури и господина Веллера. Нет, господин Веллер не хватал короля за ухо, как Вольфрам, напоминая таким странным образом о помолвке, и не сковывал себя с королем одной цепью, как господин фон Вальде (между прочим, поручившийся перед родом Бришелла, что Никола — законная жена Хьюба). Господин Веллер и Юури просто говорили. Никола даже не слышала, о чем; случайные жесты, обожающие взгляды, взаимные улыбки — ей хватило и этого, чтобы понять. Помолвка Юури с Вольфрамом — такое же недоразумение, как-то, что Юури «сбежал» с господином фон Вальде. Тот, кому принадлежит сердце короля, с виду и вовсе не похож на прекрасно-сияющих мазоку; зато в его присутствии Юури сам начинает сиять. — Трудно им придется, — покачав головой, сказала Норика, мать Дзируты. Она тоже поняла. — Нам было проще. У нас был выбор, а они… Король мазоку и средний сын бывшей королевы, наполовину человек. Положение делает их еще более зависимыми от межрасовых предрассудков. — Но это же Юури, — возразила Никола. — Он так помог нам… Неужто себе не поможет? — У короля слишком мягкое сердце, — Норика кивнула в сторону приближающегося Вольфрама. — Делая счастливыми других, он может позабыть о собственном счастье. А господин Веллер и подавно не сделает первый шаг. Он лучше кого-либо понимает… — Ничего он не понимает! — Никола сжала кулаки. На глаза навернулись слезы: — Он считает себя недостойным счастья, как и Хьюб. Они оба понятия не имеют, насколько нужны тем, кто их любит! Дураки! — Ну что ты, милая, — Норика оказалась рядом, мягко поддержала за плечи, — не плачь. Мне не стоило так говорить, верно? Ты обязательно встретишься со своим мужем… Никола закивала сквозь слезы. С некоторых пор перепады настроения стали для нее обычным делом. *** Весь день при мысли о предстоящей свадьбе — страшно даже подумать, с Вольфрамом! — Юури бросало то в жар, то в холод. Расхаживая сначала по своим покоям, потом по коридорам замка, а потом и по внутреннему дворику, Юури держался за голову и тщился придумать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. Вольфрам, должно быть, сейчас точно так же бродил из угла в угол… Нет, ему-то проще. Во-первых, он смирился с идеей этой абсурдной женитьбы гораздо раньше Юури, во-вторых, у него есть Гизела, которая при надобности накричит, чтобы не был тряпкой. А Юури и поговорить-то не с кем. Конрад как в воздухе растворился, а все остальные только и говорят чушь вроде: «Как его величество нервничает перед свадьбой!» И никто-то не испытывает сочувствия к бедному королю, который вынужден жениться… отнюдь не по любви. Все почему-то думают, что ему следует быть счастливым. С какой, интересно, радости? — Запутались, величество? — в знакомом голосе слышались привычные равнодушные нотки. Юури поднял взгляд, осознавая, что чуть не наткнулся на обладателя этого голоса. — Йозак… — Вы вот так убиваетесь, а решиться ни на что не можете, — Йозак опирался спиной на стену и смотрел на что-то поверх головы Юури. — Не хотите войны, и такое всякое… Боитесь рисковать, а? — Да что ты можешь об этом знать? — с внезапной злостью отрезал Юури. Йозак посмотрел на него с некоторым удивлением: — Ну надо же, разозлился. О риске я уж точно побольше твоего знаю. Ни одно сражение нельзя выиграть, если не рисковать. Оставаясь для всех добрым и хорошим, превращаешься в бездушную марионетку. Риск необходим… так же, как и доля эгоизма, если правда хочешь защитить то, что дорого. Неплохо бы, если бы ему это тоже кто-то объяснил, — Йозак кивнул, продолжая глядеть на кого-то за спиной Юури. — Меня он не слушает. Юури резко обернулся — и наконец увидел Конрада, которого все это время бессознательно искал. — Конрад! — счастливое восклицание Юури оборвалось на полувздохе. Конрад седлал коня. Похоже, он собирался уезжать. — Конрад… ты куда это? — В одной из пограничных деревень возникли проблемы, — голос Конрада звучал непривычно сухо. В глаза своему королю он тоже смотреть как-то не спешил. — Требуется мое присутствие. Простите, ваше величество. Я не смогу присутствовать на вашей свадьбе. — Конрад… — Юури не знал, что и сказать. Он не хотел этой дурацкой свадьбы, не хотел, чтобы Конрад уезжал. Все было не так, неправильно, нелогично. — Пожалуйста, останься. Плечи Конрада вздрогнули: — Это приказ его величества? — Да! — выкрикнул Юури. Конрад кивнул: — В таком случае, я остаюсь. Юури молча наблюдал, как Конрад четко, по-военному, развернулся и прошествовал по двору. Все было неправильно. — Вот два идиота, — стоявший у стены Йозак вздохнул и развел руками. — Но тут уж ничего не поделаешь… *** — Нам очень повезло с королем Юури, — сказала Никола. Она вязала носочки для Эру. Хьюб сидел рядом, проверяя свое парадное снаряжение: все-таки на завтрашний день была назначена королевская свадьба, и надлежало выглядеть подобающим образом. Платье для Николы заказали загодя. — Да, — отозвался Хьюб. — Он принял тебя и простил меня. И он любит Эру. Я обязан ему всем. — Мао, который хорошо относится к людям, к полукровкам… Я верю, что он способен принести в этот мир свободную жизнь без войны, и при его царствовании никто не будет обижен, — вдохновенно сказала Никола. Похоже, во время своей возвышенной речи она пропустила пару петель, но это молодую маму не особо заботило. — Да, — кивнул Хьюб и вдруг добавил: — Полагаю, у короля есть свои причины для хорошего отношения к полукровкам. — Ты о чем, дорогой? — Никола внимательно прислушивалась, не проснется ли Эру? — Веллер — полукровка, — Хьюб сказал это так, будто одно имя господина Веллера должно было все объяснить. — О, так ты тоже заметил? — спицы в руках Николы остановились. — Заметил… что? — Хьюб в легком замешательстве посмотрел на жену. А у той уже загорелись глаза: — Что господин Веллер и король любят друг друга! Ну же, расскажи, когда ты обратил на них внимание! Ну, ну! Хьюб слегка попятился от такого натиска. Он никогда не понимал, почему женщин так интересуют любовные сплетни. Ну, пропадает Аниссина фон Кабельников по ночам в покоях Гвендаля фон Вальде — что с того? Наверняка ведь она его там подстерегает для проведения особо опасных экспериментов. А он, кстати, еще и не факт, что там ночует. Привык ведь убегать от своей подруги детства. Ну, сидит Великий Мудрец в храме безвылазно, а первая дева Ульрике все чаще краснеет и говорит о том, как хотела бы испытать жар страсти — что в этом такого? Наверняка за восемьсот лет наскучит думать только о святом. А то, что наскучило именно сейчас, можно объяснить простым совпадением. Ну, приходится Вольфраму фон Бильфельду все чаще помогать Гизеле фон Крайст в применении целебной мадзюцу — и где криминал? Еще Джулия говорила, что Вольфраму неплохо подучить заклинания исцеления. Гизела рассказывала — самого Хьюба тоже Вольфрам пытался лечить, но особенно не преуспел. Вот и совершенствуется теперь. Только женщины могут измыслить из этих обыкновенных, в общем-то, ситуаций истории великой любви. А ведь настоящую любовь не так часто встретишь. И еще реже она длится долго. Ему с Николой невероятно, невозможно повезло, за что Хьюб не переставал возносить хвалу Истинному Королю… и, конечно, мао. Веллеру и Джулии в свое время повезло меньше. И это он, Гейген Хьюбер Бришелла, был тому причиной. Кто бы мог подумать — Веллер, полукровка, у которого, казалось, не было шанса на выживание, не только остался в живых, но и одержал головокружительную победу, а Джулия погибла. Все потому, что Хьюб мечтал о победе не менее впечатляющей. — Эй! — Никола нетерпеливо дернула его за воротник. Хьюб нервно сглотнул. Когда жена пребывала в азарте, с ней лучше было не спорить. — Я… все время становлюсь между Веллером и… тем, кого он любит, — прохрипел Хьюб. У Николы блестели глаза. — Сначала смерть Сюзанны-Джулии, а потом… Будучи телохранителем, Гейген Хьюбер искал смерти. И, встретив Веллера, решил, что это судьба. Дело оставалось за малым — заставить Веллера убить его. А это было не так-то просто. Хьюб не обманывался — Веллер, лучший мечник Шин-Макоку, мог победить его, не убивая. Нужно было сделать так, чтобы убил. Разозлить. Потому Хьюб атаковал не самого Веллера и не его брата Вольфрама, а парня, по отношению к которому Веллер проявлял чрезмерную и абсолютно ему не присущую заботу. Средний сын Сесилии фон Шпицберг запомнился Хьюбу как достаточно мрачная личность — даже не понять, что в таком нашла Джулия. Но за прошедшие годы что-то изменилось. И дело было даже не в том, что Веллер теперь расточал улыбки направо и налево; его глаза улыбались только при взгляде на хромающего парня в шапке и очках. Конечно, тогда Хьюб не знал, что этот парень — король. Он атаковал не короля, а предполагаемую сердечную привязанность Веллера. И почти добился своего. Во второй раз было почти так же. Очнувшись в замке мао и вооружившись, Хьюб двинулся на поиски подходящего противника, а наткнулся на все того же Веллера. И короля, о чьем титуле тогда даже не подозревал. Они говорили о Джулии. *** — Конрад… — голос теперешнего любовника Веллера, который Хьюб узнал безошибочно, звучал подавленно. — Ты узнал о моем прошлом, так? — спокойно отозвался Веллер. Да, для него Джулия уже была прошлым; иначе он бы не пощадил Хьюба. Не отказал бы ему в заслуженной смерти. — Прости, — голос парня почти дрожал, и Хьюб вспомнил о Николе. Наверное, она вела бы себя так же, узнай по случайности о его прошлом. Хотя его прошлое было другим. Он нес на себе груз вины, а не утраты. Он не имел права обнадеживать Николу. — Я не сержусь, — сказал Веллер. — Однажды я хотел поделиться с тобой своими воспоминаниями о Джулии. Поделиться воспоминаниями… Хьюб не мог представить, чтобы Веллер вообще хоть чем-то делился — воспоминаниями, чувствами, эмоциями. Полукровка привык держать все в себе. По крайней мере, так было раньше. — Ты любил ее?! — парень, которого защищал Веллер, повысил голос. Для него явно был важен ответ на этот вопрос; для него был важен Веллер, и Хьюб лишний раз убедился, что не ошибся, выбрав этого паренька своей целью. Надежнее просто быть не могло. Во второй раз Веллер уж точно не станет церемониться. В третий. Если считать Джулию — в третий. — Она была… как бы сказать… вроде товарища, — из-за угла Хьюб увидел, как Веллер качает головой. Он врал. С таким же успехом Хьюб мог сказать, что Никола — всего лишь его товарищ. Джулия была важна для Веллера, даже если он не смог ей об этом сказать; неудивительно, что средний сын Сесилии не спешил говорить правду этому пареньку. Кому понравится слушать о прошлой страсти любимого? Уж лучше соврать, сказав, что никакой страсти там и не было — ровные дружеские отношения, и только. Впрочем, парень, с которым говорил Веллер, тоже был не лыком шит. А может, просто хорошо чувствовал своего любимого. До этого единственной, кто мог понять непостижимую получеловеческую душу Веллера, была Джулия. То, что в этом она была не одинока, по-настоящему пугало. — Конрад… Я сказал, что хочу спасти Хьюбера, не подумав о твоих чувствах, — пробормотал пугающий парень. Хьюб стиснул зубы. А о его чувствах тут кто-то подумал? Каково ему жить с таким грузом на душе? Эгоизм в чистом виде — этому несуразному пареньку с какой-то радости приспичило его спасать, еще и Веллера к этому делу подключив. А ведь Хьюб возлагал на эту машину для убийства такие надежды. Чего доброго, сейчас Веллер начнет извиняться и утверждать, что, конечно же, этот парень, как его там, прав, потом они будут долго и со вкусом целоваться, а потом и вовсе уединятся в ближайшей комнате, и как минимум до утра Веллер будет недоступен. А он, Хьюб, продолжит жить. Почему Джулия хранит его даже после того, как умерла? Или она мстит ему, сохраняя его жизнь? — Думаешь, что ошибся, раз спас Хьюбера? — Веллер сформулировал этот вопрос так же размыто и неопределенно, как формулировал большинство своих фраз. В прежние времена этот получеловек частенько казался Хьюбу ходячим учебником по этикету. Притом, что склонность к плетению интриг у Веллера отсутствовала напрочь, такое поведение делало его тем еще занудой. Хотя это и неудивительно. Кто же разрешит полукровке плести интриги в стране мазоку? — Нет! Я знаю, что он напал на меня и мог ранить тебя, — беспокойство парня о Веллере поражало — казалось бы, о лучшем мечнике Шин-Макоку тревожиться ни к чему, — но его нежность к Грете, его любовь к Николе… Услышав эти истории, я… Никола… Хьюб не имел права вспоминать о ней. Не сейчас. — Верно, кажется, он изменился, — сказал Веллер. — Прежний Хьюбер и не подумал бы водить дружбу с людьми. А прежний Веллер и не подумал бы вот так говорить по душам с кем-то, кроме Джулии. И Хьюба точно бы не пощадил. — Вот именно! — горячо подхватил паренек. Тут же сник: — Но я понимаю, что никто не сможет его простить. Конрад… Похоже, услышав о том, что Хьюб натворил (в том числе — причинил боль обожаемому Веллеру), плохо знакомый Хьюбу парень передумал его защищать. Что ж, и к лучшему, и не помешало бы вмешаться, пока у них с Веллером все не скатилось в область объятий-поцелуев, со сражениями и убийством Хьюба никак не совместимую. Недолго думая, Хьюб атаковал. Конечно, его нападение было отражено, а потом прибежала Никола, которую сейчас хотелось видеть меньше всего, и, узнав, что едва не убил нового мао, Хьюб все же остался жить. …Именно так произошло его знакомство с королем Юури. *** — Э? — разочарованно протянула Никола. — Так ты не дал им поцеловаться? Я и не думала, что ты такой непонятливый, Хьюб! Лучше бы не подвергал себя тогда опасности, все были бы довольны… И я бы о тебе лишний раз не переживала, и Юури с господином Веллером, глядишь, наконец между собой объяснились бы! — А они что, еще не объяснились? — удивился Хьюб. Не сказать, чтобы ему хотелось дальше говорить на эту «женскую» тему, но речь все же шла о короле. А королю Хьюб был обязан жизнью. Ну, и Веллеру тоже в какой-то мере. — Я думал, они уже давно… Еще до того, как Веллер временно перешел на сторону Дай-Шимарона. — Нет, вы, мужчины, определенно ничего не понимаете! — Отыскивая на полу спицы с недовязанным носком, Никола сокрушенно покачала головой. — Если бы они объяснились, Юури немедленно расторгнул бы помолвку с господином Вольфрамом! И никакой свадьбы не было бы! Хьюб с сомнением покачал головой. Он так не думал. Под влиянием короля эгоистичный бездельник Вольфрам фон Бильфельд изменился в лучшую сторону. Вон, обучаться начал. Хочет быть полезным. Раньше за ним такого не замечалось. Привязался к королю, вот и старается ни в чем от него не отставать. А привязаться к этому Юури — дело нехитрое. Раз он даже Веллера способен понять, то других и подавно. У Вольфрама же никогда нормальных друзей не было. Единственный, кому он в детстве доверял, то есть Веллер, оказался полукровкой. После такой травмы не сразу и оправишься. Плюс характер, который далеко не сахар, плюс, опять же, высокое происхождение, с молоком матери впитываемые мысли о долге и необходимости строить козни, чтобы выжить. Неудивительно, что Юури, который не стал ни носиться с Вольфрамом, как с писаной торбой, ни пытаться под него подкопаться, и терпеливо сносил все его придирки, незамедлительно стал для фон Бильфельда совершенно особенным. Кроме того, кажется, король когда-то победил Вольфрама на поединке. А к тем, кто сильнее его, фон Бильфельд всегда питал уважение. Пусть и старался это самое уважение, граничащее с поклонением, скрывать. Особенно если речь шла о Веллере. Не исключено, что привязанность Вольфрама к королю отчасти объяснялась еще и неосознанным желанием подражать Веллеру. Но так глубоко Хьюб предпочитал не копать. Какое его дело, он-то, в конце концов, обычный мазоку, у него есть Никола и Эру, а личная жизнь остальных его не волнует. Да и потом, помолвка и даже женитьба любви не помеха. Так было всегда. Опять же, вспоминая Джулию, разве она не была помолвлена с Адальбертом фон Гранцем? И это не смущало ни ее, ни Веллера. Сейчас почти та же ситуация. Женитьба с Вольфрамом выгодна для короля с политической точки зрения; фон Бильфельд происходит из знатного рода мазоку, его выбрали новым мао, к тому же, он является сыном предыдущей королевы и другом самого Юури. Эти точно не убьют друг друга в браке, спасибо и на том. А то, что король наверняка будет задерживаться в казармах своих воинов, или на бейсбольном поле (кажется, именно так называется этот новый вид спорта?), или, будем говорить прямо, в покоях лучшего мечника Шин-Макоку, — обычное для мао дело. Лучше уж Веллер, чем какой-нибудь шпион или и вовсе женщина, способная родить бастарда. Вольфрам поймет. — Значит, вот как ты думаешь, — надулась Никола. — А ты хоть знаешь, что в Суберере я могла выйти замуж за другого? Уже после того, как тебя схватили. Хьюб вытаращился на нее, как на внезапно появившегося в комнате огнедышащего дракона. — Серьезно, мне это предлагали, — продолжила Никола, — в обмен на твою жизнь. Мне говорили: если я стану женой сына старейшины, тебя не казнят. — И ты… согласилась? — Хьюб не сводил с жены не самого приятного, должно быть, взгляда, судя по тому, как поежилась Никола. Однако пасовать она не спешила: — А что, если бы согласилась? Как бы ты к этому отнесся? Поселился бы неподалеку, чтобы я могла тебя навещать время от времени? Хьюб нашел рядом со своей ногой выпавшую из вязания спицу. Этак задумчиво прокрутил ее в пальцах. — Я бы уехал, — выдавил наконец. — Как можно дальше. Я бы не стал мешать… твоему счастью. — Ты такой дурак, — вздохнула Никола, беря у него протянутую спицу. — Дурачок. Я бы не смогла быть счастливой вдали от тебя. Вечно вы, мужчины, судите всех по себе… Эй, Хьюб, что ты делаешь? — Тише, — попросил Хьюб, не спеша выпускать жену из объятий. — Эру разбудишь. *** По счастью, платье надевать не пришлось никому. Достойный повод для того, чтобы настроение исправилось — только вот Юури так не казалось. Он то и дело ловил себя на том, что выискивает Конрада взглядом в толпе приглашенных. Это все недоразумение, эта свадьба, если бы он мог объяснить Конраду… А собственно, почему он должен объяснять? Вольфрам, как ни странно, тоже не выглядел довольным. Он дулся, как мышь на крупу, и косился на Юури так, будто тот его чем-то обидел. Может, Вольфрам хотел все-таки надеть платье, а какие-нибудь старинные законы этого ему сделать не позволили? Может, посоветоваться с ним, грустно подумал Юури. Вдруг у Вольфрама есть какой-нибудь дельный план, как им отвертеться от этой женитьбы… Но нет, вряд ли. Вольфрам ведь никогда не был против свадьбы с Юури, совсем даже наоборот. В его стране весьма своеобразные обычаи, так что винить фон Бильфельда, конечно, не в чем. Но и помощник из него никакой, получается… Начало процедуры венчания прошло в гробовом молчании. С той лишь разницей, что гости молчали благоговейно, а сами брачующиеся — мрачно. — А теперь самая известная женатая пара Шин-Макоку даст напутствие двум чистым душам, намеренным связать свои судьбы! — торжественно провозгласила Шери-сама, негласно избранная главой свадебной церемонии. Как-никак, у нее было немало опыта в подобных торжествах. — Самая известная пара? — В рядах, которые занимали десять родов, произошло нездоровое оживление. — Кто это? Ах, эти… Ах, эти?! — Юури! — Недалеко от себя мао увидел Гейгена Хьюбера и Николу с Эру на руках. — Мы хотим тебе кое-что сказать, Хьюб и я! Ты еще помнишь о четырех фукуро?.. — Что за четыре фу… — начал было Юури. Наткнулся взглядом на Конрада, выглядевшего так, будто ему только что разбили сердце. Вспомнил, как сам себя чувствовал, когда думал, что Конрад — предатель. И тогда до Юури дошло. В воздух полетел букет. — Что?.. — Вольфрам приоткрыл рот. — Что?! — возопили представители десяти родов, за исключением, разумеется, Гюнтера и Гвендаля. Те, похоже, были готовы к такому развитию событий. Это показалось Юури странным; впрочем, у него не было времени думать о столь незначительных мелочах. — Вольфрам, — начал Юури, — прости, но мы с тобой не можем пожениться. Нашел взглядом Конрада, который выглядел потрясенным до глубины души, вспомнил слова Йозака о риске и необходимом эгоизме и добавил: — Потому что я люблю Конрада. Трудно даже описать, что произошло в зале после этих слов; а Юури неожиданно почувствовал себя так, будто у него камень с души упал. Вот теперь все было правильно. Вот теперь… — Слабак! — прошипел стоявший рядом Вольфрам. Юури виновато опустил голову, готовый стерпеть любые побои, но фон Бильфельд неожиданно добавил: — Если бы ты раньше перед всеми признал свои чувства к Конраду, мне не пришлось бы участвовать в этом балагане! Больше доверяй своему… нет, уже не жениху. — В… Вольфрам, — Юури ушам своим не верил. А фон Бильфельд, не теряя времени даром, подскочил к ближайшему столу и сбросил с него нож: — Поднимай, Юури. Твое недоверие меня обижает, и вообще, если мы не подеремся, кому-то в голову может прийти сделать меня королем. В результате вместо свадьбы все желающие получили возможность насладиться дракой с применением мадзюцу Мао, и, конечно, Юури победил, несмотря на то, что Вольфрам дрался в полную силу. *** — Как же я сразу не понял: в этом мире пристойным аналогом свадьбы может быть только поединок, — вздохнул Юури. Он сидел на ограждении балкона, беспечно болтая ногами. Конрад стоял рядом — кому-то же надо было следить, чтобы его величество не слетело с Шин-О весть какого этажа. Остальных Юури отослал — как король, он имел на это полное право. — Тебе следовало спросить у Вольфрама, — заметил Конрад. — Думаю, он придумал этот выход заранее. Тебе и впрямь стоило бы больше ему доверять. — Да знаю я, — проворчал Юури, — хватит уже. — Но тебе удалось удивить даже меня, — сказал Конрад. — Это было очень ловко — использовать чувства к брату своего жениха как повод для отмены свадьбы. Все же Гюнтер многому тебя научил. Ведь, согласно законам мазоку, только в этом случае можно остановить уже начатую церемонию. Юури моргнул. — Че… чего? — Как, ты не знал? — очень искренне удивился Конрад. Подозрительно искренне. — А я-то подумал… — Конрад, — в голосе Юури прорезались рычащие нотки, — помолчи. А потом двадцать седьмой мао Шин-Макоку сграбастал своего защитника за грудки и запечатал ему рот поцелуем — для верности. Стоит ли говорить, что почти сразу же после этого Юури свалился с балконного ограждения?..