Персональный наркотик

(Включаем: Skillet – Rise) POV Том: - Том, ну, сколько можно ждать? – орёт мой друг Макс. Точнее не друг, а просто коллега по работе. - Сейчас, иду! – я ещё раз посмотрел на своё отражение в зеркале в уборной. Потрёпанный вид, отёкшие глаза, покусанные губы, бледная кожа, трясущиеся руки. Мне на вид лет сорок. Видела бы меня сейчас моя бывшая девушка, то посмеялась бы от души. - Ну, где тебя носит? – взорвался Макс, когда я вышел к нему из уборной. – Не мне нужна очередная доза, так что давай поторапливайся! Я хмуро закрыл дверь за собой и вдохнул измученными лёгкими прохладный сентябрьский воздух. Закашлявшись, я сплюнул слюну, перемешанную с кровью, на землю. Макс покосился на меня и пошёл дальше. Я, отдышавшись, пошёл следом за ним. Пройдя несколько тёмных закоулков Эдинбурга, мы приблизились к старому заброшенному складу. - Это здесь. – сказал Макс. – Ты знаешь, Том, что я против твоей наркозависимости. Может, пора уже прекратить? Она того не стоит, Том. И ты это понимаешь, как никто другой. - Нет, Макс. Я должен… Я должен умереть именно этой смертью. Я шагнул к двери входа на склад. Немного постояв перед ней, я открыл её и проник внутрь. Там меня уже поджидали. - Томас Каулитц? – спросил меня незнакомый мужчина на входе. - Да, это я. - Меня попросили передать Вам это. – мужчина протянул мне пакетик. - Спасибо. Держи! – я отдал ему несколько крупных купюр. Парень, пересчитав их, кивнул. После покупки дозы, я вышел из склада. Макс нервно вертелся на месте, оглядываясь по сторонам и теребя край толстовки. - Успокойся, мамочка! Всё прошло хорошо. – успокоил я друга. - Да, с тобой будешь спокойным! Вечно в какую-нибудь хуйню залезешь. И вообще, почему я с тобой до сих пор общаюсь? Это ведь садомазохизм! – вопли негодования моего друга с каждым словом перерастали в настоящий девичий писк. - Ну, ты ведь любишь пожёстче, детка! – решил стебануться я. - Да пошёл ты на хуй, извращенец со стажем. Макс отмахнулся от меня и направился по улице в направлении дома. Я, тяжело вздохнув и посетовав на обидчивого друга, направился за ним. Парень шёл молча, иногда что-то насвистывая себе под нос. Мы с ним вместе уже около четырнадцати лет. Он моя единственная поддержка и опора. У меня есть ещё отец, но я ему не нужен уже лет десять. Я даже толком не знаю, где он. После того, как я стал наркоманом, он отказался от меня. А так я сынок богатого папеньки. Мать бросила нас, когда мне было тринадцать лет. Честно говоря, я особо не жалел. Она никогда не проявляла ко мне чувств, да и не испытывала их вообще. С отцом она была только ради денег, но моя выходка заставила её просто бросить семью и уйти к любовнику. Я затащил домой какую-то девчонку и трахнул её на глазах собственной матери. Она так часто делала, когда отца не было дома. Приводила домой разных мужиков, и они стонали в унисон на весь особняк. Так что я увидел секс первый раз, когда мне было всего год. Она изменяла ему при первой же возможности. Отец знал это, но не уходил. Он жил с этой женщиной только ради меня, потому что думал, что она меня любит, что, сохранив брак с ней, он поступает правильно. Но он ошибался. И вот, настал мой звёздный час. Я натянул девушку прямо в спальне матери, где она постоянно отдавалась странным мужикам. Она видела это. Её ярость и злость чуялись за несколько метров. Когда я закончил с девушкой, то выставил её из дома. Мать устроила мне взбучку. Я до сих пор помню этот вечер… - Да как ты вообще посмел приводить сюда эту девицу и трахаться с ней в нашей с отцом комнате? - Эта комната уже давно не ваша с отцом. Там уже побывала столько разных мужиков, которые отымели тебя за милую душу, что я сбился со счёта. Чем ты их подкупаешь, что у тебя каждый раз новый? - Да как ты смеешь, паршивец?! Ты что, забыл, кто в этом доме хозяин? - Это ты забыла, кто в этом доме хозяин. Спишь со всеми подряд, ни во что не ставя отца и его чувства. Как он вообще женился на такой грязной шлюхе, как ты? - Да я тебя сейчас придушу, сопляк! Ты как с матерью разговариваешь? - Да ты мне никто с самого моего рождения. Ты вообще мной не занималась никогда. Вечно спихивала меня няни и прислугам, пока отца нет дома, и торговала собой. - Знаешь, Томас, я сейчас же позвоню отцу! - Звони, мне наплевать, что ты сделаешь. Знаешь, когда ты умрёшь, я не буду плакать на твоих похоронах. Я помню, как мать в тот вечер скандалила с отцом. Три часа криков и писков. В конце концов, мать собрала вещи и ушла из дому. Отец пил недели две после её ухода. Он любил её, очень сильно любил, но я решил разрушить этот брак в пух и прах, считая, что так будет гораздо лучше. Через год и два месяца после того, как мать ушла от нас, нам сообщили, что она погибла в автокатастрофе. Отец тогда сокрушался, винил себя в этой смерти. Он думал, что если бы она не ушла от него, то была бы до сих пор жива. Он винил себя в том, что отпустил её. На самом деле, если бы она жила с нами, я убил бы её сам. Нет на свете ещё такого сына, который так ненавидел бы свою мать. Если быть предельно откровенным, мне она ничего плохого не делала. Мне просто было жалко отца. Он любил её, а она ему изменяла. Она издевалась над ним, как могла, унижала. Меня это раздражало, и я не мог смириться с этим. Конечно, далеко не уход матери заставил меня пойти по кривой дорожке. Это случилось десять лет назад, когда мне было восемнадцать. Окончание школы и поступление в университет. Много новых знакомств, эмоций и, разумеется, чувств. Я встретил тогда девушку. Ей было всего 14 лет. Её звали Шарлотта. Она втянула меня в это. Она заставила меня подсесть на наркоту… Отец, узнав, что я связался с малолеткой и принимаю наркоту, поставил меня перед выбором: либо семья и благополучие, либо наркота и эта девчонка. Естественно, я выбрал второе. Я помню отца, который выставил меня за порог дома, сказав на последок: «Знаешь, Томас. Ты мой единственный ребёнок, которого я всегда буду любить. Но я думаю, что после того, как я тебя выгнал, ты одумаешься и вернёшься в семью, забыв о своей девчонке и наркотиках. Я буду ждать тебя. Я буду рад тебе в любое время дня и ночи, но я хочу видеть тебя прежним.» И вот, прошло уже десять лет. Свою крошку и наркотики я так и не забыл, и к отцу не вернулся. Он первые пять лет пытался наладить отношения со мной, пытался переубедить меня, но я всё время не слушал его. Я не возвращался домой, не смел показываться на глаза своим родным. Единственный человек, который меня не бросил – Макс. Он так же, как и отец, был против наркотиков и Шарлотты. Но ему дружба была важнее каких-то там принципов, поэтому он меня не бросил. Я благодарен ему за это, ведь если бы не он, неизвестно, что было бы со мной сейчас. Моя крошка бросила меня два года назад, кинув напоследок фразу: «Я не знала, что ты такая тряпка, Каулитц. Ты безвольное существо. Ты даже не человек. Мне жаль тебя, Том. Прощай! » Вот и всё, что я услышал от человека, которого любил восемь лет. Я резал вены, глотал таблетки, пытался с крыши прыгнуть, но меня всегда останавливал или спасал Макс. Не знаю, зачем он это делает, ведь я всё равно скоро умру… Почему я не умер от наркотиков раньше? Потому что я все восемь лет ими просто баловался. Я очень редко их употреблял, у меня никогда не было ломки или какой-то зависимости… Я зависел лишь от своей крошки, которая просто ушла от меня, толком ничего не объяснив. Вот тогда я и сорвался… Я начал регулярно колоться, чтобы стать зависимым от наркотиков и забыть её… Её зелёные глаза, русые волосы, милую улыбку, лёгкую походку и нежные прикосновения… Я решил заменить одну зависимость на другую. Разве это так плохо? И вот сейчас, когда я стал полностью зависеть от героина, моя жизнь, наконец-то, близится к концу. Я решил умирать долгой и мучительной смертью. Я сам выбрал этот путь. Я сам разрушил свою жизнь и своё будущее. Думаю, мне осталось чуть больше года, потом я умру. Либо от передоза, либо от голода, потому что денег всё меньше и меньше, а дозы требуется всё больше и больше. Когда я умру, я попаду в Ад. Я буду гореть там вечно, но я никогда не забуду эти детские зелёные глаза, которые сгубили меня. Я не забуду эту улыбку Дьявола, который опутал меня своими сетями и никак не хочет отпускать. Мой Дьявол бросил меня… Меня, его демона… Так и продолжается моё жалкое существование. Каждый раз, когда я вкалываю в себя очередную порцию героина, я мечтаю, что умру. Я мечтаю о смерти, потому что не вижу смысла в своём существовании. Оно мне не нужно… Без неё… Да, сейчас я напоминаю вам жалкого нытика. На самом деле, я чувствую себя щенком, которого выбросили на улицу, чтобы он начал жить самостоятельно. Я хочу быть самостоятельным, но я не могу… Не могу уже быть самостоятельным. Зависимость – она никогда не оставит тебя просто так. Она будет преследовать тебя до тех пор, пока ты не найдёшь ей замену. Но даже моя зависимость к наркотикам не смогла подавить чувства нужды в моей малышке. Хотя, она уже давно не моя. Вы спросите меня, почему она ушла? Всё просто. Она видит во мне тряпку, которая не может принять самостоятельного решения. Я ничтожество для неё… Она меня сама таким сделала. Она сделала меня зависимым от неё. Я не хотел быть таким, но, видимо, судьба распорядилась иначе. Я не мог сказать этой девочке слово «нет», я не мог ей перечить, я не способен пойти против неё, даже спорить с ней я не в состоянии. Она пользовалась своим положением, и я часто совершал поступки, за которые мне должно быть стыдно и совестно, но я даже не думал о последствиях. Я марионетка в её руках… Если она скажет идти, я пойду. Скажет соврать, я совру. Скажет убить, я убью. Прикажет умереть, я умру… Вот такой тряпкой я стал из-за девочки с ангельскими глазами. В них всегда был холод и недоверие, но, тем не менее, эти глаза самые тёплые и преданные для меня. Я мог смотреть в них вечно. Я никогда не сожалел о поступках, которые совершил ради моей куколки. Ведь она этого хотела. И не важно, правильно ли я поступал или нет. Такова наша жизнь – делать выбор. Выбираешь правильную дорогу: хорошо и правильно живёшь, с тобой всё нормально; ты знаешь, что может случиться в тот или иной момент, но твоя жизнь скучная и пресная. В ней нет того адреналина, который есть в другой жизни – неправильной. Ты не знаешь, что будет с тобой завтра, твоя жизнь постоянно висит на волоске, ты каждую минуту жертвуешь собой и ни о чём не жалеешь. Вот преимущество той жизни, которой живу я. И спроси меня сейчас кто-нибудь, выбрал бы я другую жизнь, если бы время можно было повернуть вспять, я ответил бы: «Нет!» Я бы пережил каждую секунду вновь и вновь, потому что заслуживаю это. Потому что я – ничтожество. И как бы другие не говорили о том, что свою судьбу можно изменить, я не верю им. Я всегда останусь отбросом общества и конченым наркоманом. Полжизни пролетели, так что изменять что-либо уже поздно, да и смысла я не вижу. Мне нравится эта жизнь… Мне нравится умирать именно так… Медленно, захлёбываясь болью, которую я заслужил. Единственное, что я хочу сделать перед собственной кончиной, так это ещё раз посмотреть в эти ледяные глаза, ещё раз увидеть эту бесчувственную улыбку, ещё раз прикоснуться к этой сухой коже… Пока я думал о своём ничтожном существовании, мы с другом уже были возле моего дома. - Ну, ладно, Том. Мне пора идти. Твою светлость я до дома проводил, так что мне тоже пора, а то темно уже… - друг потоптался на месте, потом ушёл. Я посмотрел на старую многоэтажку и зашёл в подъезд. Поднявшись на нужный этаж, я зашёл в свою крохотную однокомнатную квартирку. Не смотря на то, что я в ней только ночую и то, что я законченный наркоман, в ней довольно-таки чисто. За порядком я слежу всегда. Раздевшись, я пошёл в душ. Горячая вода успокаивала и ласкала моё худощавое тело. Понежившись в душе и хорошенько помывшись, я вышел с него. Сегодня на улице довольно холодно, поэтому на крыше делать нечего. Я часто там бываю… Я живу на последнем этажа, поэтому люк на крышу находится на моей лестничной площадке. Я сижу на крыше каждые вечер, когда на улице тепло и нет дождя. Я люблю смотреть на звёзды… Они такие далёкие и холодные, прямо как Шарлотта… Как же я хочу с ней встретиться. Ещё раз взглянуть на неё… Но она меня даже знать не хочет. Не хочет знать просто потому, что я был идеальным парнем, как она сказала. Она думала, что я буря, которую невозможно обуздать, а на самом деле я оказался слишком покладистым, поэтому быстро ей наскучил… Я сам виноват. Сейчас я сижу в своей комнате и пью горячий чай. Один, в пустой, холодной квартире. Сейчас бы посидеть в обнимку с любимым человеком, попить чай, посмотреть телевизор и лечь спать в обнимку, а утром проснуться от поцелуя самых любимых губ… Но эта сказка не для меня. Грустно улыбнувшись своим мыслям, я отнёс кружку на кухню, помыл и убрал в сушилку. Потянувшись, я посмотрел на часы, которые показывали, что на дворе давно за полночь. Вздохнув, я поплёлся в комнату, увалился на диван, накрылся одеялом и заснул. - Я помогу тебе. Мы справимся вместе. Ты должен мне поверить. Я ведь люблю тебя… - Да как ты не понимаешь?! Мы не можем быть вместе! Я – наркоман, ты – обычный человек, которому нужен обычный парень, а не тот, который скоро умрёт, захлёбываясь наркотой. - Том… - всхлипы, слёзы. - Не надо…. Я проснулся. По моему лбу стекали холодные капли пота, а сам я еле переводил дыханье. Посмотрев на электронные часы на столике, я быстро вскочил, выругавшись вслух. - Ебическая сила! Я опять опаздываю! Быстро приняв душ и одевшись, я пулей выскочил с квартиры и побежал по направлению работы. Но тут я понял, что кое-что забыл. «Доза» - последняя мысль, которая промелькнула у меня в голове перед тем, как я упал и стал отключаться… Наконец-то, темнота и мрак…