Чонун всегда прав.

Тихое тиканье настенных часов разбавляет тишину, теплым пледом укрывшую неуютную квартиру на одиннадцатом этаже. Еще минуту назад шел дождь, но теперь в напоминание о нем остался лишь мокрый асфальт за окном и капли на подоконнике. Окно открыто настежь не потому что так хочется сонному Мину, отчаянно пытающемуся согреть голые ступни, мерзнущие даже под теплым одеяло: просто хен любит, когда в комнате пахнет свежестью. Возможно, запах шумного города вкупе с ароматом только прошедшего дождя сделает Чонуна счастливее, а ради этого можно и потерпеть пронизывающий до самых костей холод. В комнате идеальный порядок — все, как любит Йесон. Полки идеально чистые: ни единой пылинки благодаря трем средствам для очистки мебели, каждое из которых нужно применять ежедневно, с разницей в двадцать минут после предыдущего очистителя, все побрякушки аккуратно сложены в дальние ящики, хотя сам Мин обожает каждую фарфоровую фигурку из своей коллекции, каждую мягкую игрушку, связанную с какими-то определенными событиями. Убирая одну за одной, он чувствует, как комната леденеет, становится пустой и неприветливой. Незваный гость — вот кто он здесь теперь. На Сонмине фиолетовая футболка, подаренная Йесоном, с которой в зеркало смотрит уродливый карикатурный жираф. Он ненавидит этот цвет и где-то в подсознании сжигает дорогую вещицу с отвратительным принтом по сотне раз в сутки. Она сидит совершенно не по фигуре, ее приходится стирать отдельно от всех вещей, каждый раз подолгу объясняя прачке, какими средствами должна быть обработана вещь после стирки; глажка при температуре на градус большей, нежели указано на футболке, как говорит Чонун-хен, «убьет брендовую вещь». На идеально застеленной кровати виднеется складка. Вон там, в самом углу. И Сонмин мчится разгладить, не наделав других. Отражение в зеркале пугает. То ли сказались бессонные ночи, то ли... Ах, точно! Полоска развода прямо посередине! «Как я мог не заметить?» - думает Мин, осторожно распрыскивая очиститель на зеркальную поверхность. Он стоит в углу, не решаясь даже дышать. Кажется, все наконец стало идеально. Кажется, он наконец готов встретить... Дверь распахивается, и Сонмин покорно опускает голову. Больше всего сейчас он мечтает о поцелуе. О таком, каким одаривают жен любящие мужья после работы. Нежном, сопровождающимся осторожным объятием. Хочет, чтобы его гладили по волосам и мурлыкали на ухо о любви. Рассказывали сказки, которые никогда не воплотятся в жизнь. Хочет создать в этом доме хотя бы иллюзию любви. Йесон осматривает комнату, а затем и самого Мина, недовольно цокая языком. Цепляет безвольно висящую руку короткими пальцами и практически пихает в лицо младшему, сопровождая грубые действия неестественно спокойным голосом: - Я, кажется, просил, чтобы этого кольца больше не было на тебе. Дважды. Сонмин закусывает губу, тихо просит прощения и мысленно дает себе затрещину за такую очевидную оплошность. - Если я еще хоть раз увижу на тебе, рядом с тобой или еще где-то в моем доме побрякушки, что дарил тебе твой бывший, я выкину тебя отсюда. Через окно, - мило улыбается Чонун и зачем-то прикасается губами к мизинцу. Только от этого «поцелуя» Мин чувствует явственно проступающее желание намылить веревку. Йесон отходит в сторону, к шкафу и раскрывает его,пытаясь ослабить узел на галстуке. Сонмин решает передохнуть эти считанные секунды, но чуть хрипловатый голос все же настигает его: - Тебя же мучает что-то, да? Расскажи мне. Йе поворачивается, словно пытаясь соблазнить своего парня видом немного оголившейся шеи. Сонмин теряется. Ни в первый день знакомства, ни в первый год, ни сейчас он не хочет открывать свою душу тому, кто изучил ее уже давно. Слепая надежда. Но и она растворяется под проникающим в подкорку головного мозга взглядом из-под челки: - Иногда мне кажется, что я несчастлив. Мин не решается добавить «с тобой», потому что думает, что старший понимает это. Потому что ему не хочется лишний раз давать зацепку. Потому что он ужасно боится того, что топленый молочный шоколад в глазах Чонуна станет горьким. Таким же на вкус, как редкие собственнические поцелуи. Сонмин ненавидит горький шоколад. Йесон ухмыляется и берет младшего за подбородок. Парень немного дрожит, но пытается всячески скрыть это, что вселяет в Йе еще большую уверенность. - Вспомни, что сделает тебя счастливым, - начинает Чонун и улыбается еще более зловеще, заметив в глазах напротив понимание. - Мое счастье, не так ли? Ты будешь доволен и рад, если у меня в доме будет чисто, если моя жизнь будет устроена так, как мне нужно, если дома меня будет ждать послушный мальчик, верно? - Сонмин ни на миг не отрывает взгляда от колдовской черноты глаз и кивает. - Ты же любишь меня. И я люблю себя. Смекаешь? Сонмин тянется вперед и просит: - Поцелуй. Йесон касается его губ так сухо и нежеланно, что хочется протяжно завыть. - Ты делаешь все для меня. Я делаю все для себя. Знаешь, наверное, если целых два человека будут так стараться ради одного, то он наверняка сможет быть счастлив, - напоследок бросает старший и практически отбрасывает парня от себя. Сонмин больно ударяется головой о стену и оседает на пол. «Чонун всегда прав» - думается ему, пока сознание не туманится окончательно, заставляя провалиться в забытье.