Да будет Мэри

Привет! Однажды ты сказал, что хочешь узнать обо мне.… Помнишь? Вопрос собеседника... Хочешь узнать мое прошлое? Что же. Я жила в Чикаго. Семья у нас была благополучная, и жили мы все просто прекрасно. У меня был старший брат. И я его ненавидела. Ненавидела его красивое лицо, его улыбку, которую он дарит всем, всем кроме меня. Родители любили его, возлагали на него все надежды, а я была изгоем. Мне разрешалось все на свете, я могла сжечь дом, и мне не было бы ничего. Это бесит. Это ужасно раздражает. Однажды вечером, я собиралась в школу, а в окне я увидела маленького мальчика. После того как я подошла к нему, он посмотрел на меня и заплакал. Я даже не помнила, зачем я к нему приперлась. Мною двигала неведомая сила. Убрав его руки с лица, я увидела, как из его глаз вытекает что-то черное. А потом, все это сменилось красным. Кровь. Он плакал кровью. А я ее жутко боялась. В диком крике, я отбежала от него и заплакала, схватившись за голову. Я истерила, кричала, надрывая горло, он мои родители и брат, стоявший совсем не далеко, лишь молча в ужасе, смотрели на меня. Мальчишка подошел ко мне. Он положил мне руку на плечо, а я лишь начала трястись, я попыталась сбросить его руку, но тщетно. Взяв меня за подбородок, он поцеловал меня в левый глаз и ткнул пальцем в правый. У меня вырвался крик. Голова закружилась и из обоих глаза полилась жидкость. Из вырватого глаза кровь, а из левого – чернила. Я просила брата о помощи, я кричала ему, я рыдала у него под ногами. А он лишь пнул и убежал от меня. Я была в дикой ярости. Мои родители испугались, и вместо того что бы сделать хоть что-нибудь, они убежали поджав хвосты. Спустя час, я проснулась на лице, правый глаз не видел и до сих пор кровоточил, а левый прекрасно видел и кажется, заменял мне правый. Трясясь, еле передвигая ногами, я зашла в дом. Эти сволочи, спрятались. Я заметила папу сидящего возле лестницы. Он молился. Он громко молился, плача и дрожа. Он смотрел на меня как на чудовище. Моя ненависть стала больше. Я начала сгорать от желания их смерти. Поднявшись наверх, я зашла в свою комнату, а там, на кровати лежала моя мать. Она так де тряслась, так же молила бога, а ее глаза чуть не выходили из глазниц. Я лишь молча, взяла свою одежду, и ушла в ванную. Все лицо была в крови, перемешанной с грязью и теми «чернилами». Я вымыла лицо, руки, а потом переоделась. Я часами смотрела в зеркало. Мой левый глаз был полностью темным, и лишь белый круг вместо зрачка. Правый был полностью выколот. Но почему-то, глазница была удивительно мала, хотя в жизни, мои глаза были больше. Я долго думала над тем, как поступить. Мои руки сами собой взяли в руки нитку и иголку и зашили правый глаз. Вертикально. Никаких следов не осталась, лишь вертикальный шов и полностью сросшаяся кожа. Как будто на не тронутом участке кожи был просто так сделан узор рисунка шва. Я простояла целый день. За окном уже светила луна. В моей голове произошел щелчок, и я тут же сбежала на кухню. Красивые ножи, аккуратно развешанные со всех сторон. Я взяла самый красивый. Тот, чей блеск был самый яркий, а лезвие казалось острее всех. Мой папа до сих пор молился, а я лишь молча, к нему подошла. Я смотрела на этого жалкого человека свысока. Предатель. Предатель, мразь! Только я вознесла нож к небу. Как из его уст вырвались остатки молитвы. Его глазницы пустовали. Я его труп лежал на диване в гостиной. Он и в жизни был так же. Его тушка все время у дивана, телевизор включен на третьем канале, а он и не смотрит. Не смотрит и не слушает. Его уши валялись у техники, руки выходили из - под дивана, а голова была на спинке дивана. Его ноги были где-то на полу. Следующий пункт назначения – Моя комната. Мама так же валялась, сонная, мокрая. Ее внутренности висели на полках над кроватью. Ее сердце отбило последний удар около окна, а ее голова, в немом крике смотрела в стекло. Пусть все прохожие видят, как она оплачивает свои грехи, и пусть они знают, что с ними будет так же. Так, теперь к моему милому братику. Я громко выкрикивала его имя, звала будто собачку. На удивление, он мне сразу ответил. Тихое «Да?» вышло из его комнаты. Он стоял около окна. Повернувшись ко мне спиной. Он любовался видами. Раньше, я никогда не была в его комнате. Как тут мило. Вся его одежда убрана в шкаф, его кровать аккуратно застелена и запах его одеколона во всем пространстве. Повернувшись ко мне, он произнес « привет, сестренка. Наконец ты и пришла!». Сестренка. Как же неприятно это слышать. «Я тебе не сестра!» случайно вырвалось у меня. Он лишь улыбнулся. Такая добрая, такая красивая и искренняя улыбка. Он не боялся, он не думал и не чувствовал. Его руки потянулись ко мне, и я его уже была в его объятьях. В его кровавых объятьях. С его губ потекла кровь, он снова посмотрел на меня и застыл. Его улыбка так и не сошла. «Будучи маленькой, ты просила у меня о свободе!» Я прекрасно помню эти слова, «Увидимся в раю, ты же ко мне придешь, правда? Придешь же. Пожалуйста». И вправду, он ни разу не согрешил, он был просто ангелом, хотя в душе он желал другую жизнь. А я? А я вряд ли попаду в этот наигранный рай. Я там не проживу. Весь дом был измазан кровью, и только тело брата лежала без единой царапины. А его рана около сердца была аккуратно забинтована и скрыта под его красивой футболкой с не менее красивой надписью. Над дверью я оставила подпись «С любовью, Мэри!» Полиция долго пыталась узнать, как это случилось, они искали мой труп, ведь не верили, что девочка 15 лет могла сделать такое, будучи совершенно уравновешенна. Конец истории Мэри; Конец переписки... После переписки, в полиции закрутили дело о смерти молодого человека. Его труп случайно нашли замурованным в стене его комнаты. Лишь его рука еле виднелась оттуда. После вскрытия тела в морге, в нем обнаружили окровавленную записку с его разборчивым «С любовью, Мэри». Надпись была написана кровью. Некий полицейский, найдя в компьютере переписку, так же умер, его голова весела над дверью в полицейском участком, а тело и внутренности в его кабинете, в каждом углу. Папку с документами и все дела, все улики, все, что к нему принадлежало, тут же сожгли в страхе. Преступник, которого они ищут 2 года, сам к ним являлся и убивал одного за другим. С каждым разом все страшней и страшней.