В дыму

Если бы Тургону сказали, что большая семья — это восхитительно, здорово, замечательно и вообще главная радость в жизни, он бы сначала посмеялся. Потом многозначительно прокашлялся. Потом сказал, с применением весомых аргументов, что родственники — это конечно хорошо, но если они живут отдельно. Лучше всего где-нибудь на другом конце Валинора. Конечно, он ничего не имел против них, но привычка все делать, как говорил Финрод, «всем колхозом», Тургона ужасно раздражала. Особенно, если инициатива исходила от Фингона. Впрочем, не всегда. Как-то раз прекрасным летним вечером, когда Финголфин и Анайрэ решили устроить себе романтический ужин и не допекать никого полезными советами в духе «ты живешь совершенно неправильно, лучше послушай нас, мы-то умнее!», а море разбушевалось, и купаться было нельзя, Тургону пришла в голову одна идея. Заключалась она в том, чтобы провести вечер в компании лучшего друга, за бутылкой пива и мужскими разговорами. Подобные идеи приходили Тургону в голову нечасто, но, когда все-таки заползали в голову, он оправдывал себя тем, что надо же хотя бы иногда. Потому сейчас он стоял на кухне и пялился в раскрытый холодильник. Обстановка на кухне дома, который Тургон и все остальные по старой привычке именовали Гондолином, была вполне привычная. На полу громоздились коробки, валялись бутылки, фантики и кот. На столе, отодвинув чашки в одну сторону, а чайник — в другую, валялся Финрод. Подложив руку под голову, он смотрел то в потолок, то на задумавшегося друга. Тот уже минуты две решал глобальную проблему: взять по одной бутылке, а потом сходить еще, или взять сразу по две. В первом случае пришлось бы бегать к холодильнику дважды, что было жутко влом. Во втором случае — не надо, но бутылкам лучше стоять в холоде. Решение в голову не шло. В голову шло что угодно, но только не решение. — Возьми по одной, — подал голос Финрод. Кот поднялся с пола и многозначительно мяукнул. — Вот это ты сейчас говоришь. А как к холодильнику бежать, так мне придется. — Ну и сбегаешь! Сложно, что ли? Тут Тургон сделал полшага вперед и чуть было не запнулся об кота. Барсик что-то фыркнул себе под нос, запрыгнул на стол и наступил Финроду лапой на живот. При этом посмотрел на Тургона с таким воинственным выражением морды, что любой, кто увидел бы это со стороны, подумал, что стараниями кошачка Финрода уже нет в живых. Но Тургон никуда не смотрел, кроме холодильника. — Ты чего завис? Хватит думать! — Ах, да! — Тургон словно вынырнул из своего странного полусомнамбулического состояния и потряс головой, — Да, идем. И встань уже, хватит на столе валяться. Взяв по бутылке и захватив тарелку с сырной нарезкой, эльфы переместились в гостиную. Это было самое лучшее место, чтобы предаваться уюту, но все же не переходить грань светских посиделок. Если бы эльфы пошли в спальню, это могло бы породить некоторое количество слухов, а также некоторое количество поучений от Финголфина, как обычно в духе: «Дети! В вашем возрасте драться подушками уже поздно!» Но ни в спальне, ни на кухне, ни на террасе не было телевизора. А именно он сейчас был нужен, как никогда. Финрод достал теплый плед и пару подушек и устроился на диване. Отсюда немного неудобно было тянуться к журнальному столику, где стояла провизия, но он решил, что с такими мелочами он справится. Тургон выключил свет, устроился рядом и щелкнул пультом. Телевизор загорелся, немного покапризничал для приличия и показал большое зеленое поле, по которому носились эльфы. Финрод открыл свою бутылку, сел поудобнее, пристроив мешающую ему левую руку Тургону на плечо, и с наслаждением зевнул. — Что, кто нынче играет? — Валмар против Форменоса. Даже не знаю, за кого болеть. — Давай болеть за наших. Они переглянулись. Тургон сделал очень важное выражение лица, прямо как у докладчика на международном симпозиуме. — Да, — сказал он, — это верно. Вы правы, коллега. И чокнулись бутылками. От телевизора исходил странный свет, отчего комната казалась под словно водой. На окнах играли мелкие блики, и непонятно было откуда они, но прислушавшись, Финрод понял, что на улице просто начался дождь, и на стекле в свете телевизора блестят капельки воды. На ковре раскинулась тень от комнатной пальмы, что стояла в большой кадке на полу. От стены, возле которой стоял диван, веяло холодом, и в какой-то момент Финроду захотелось посильнее укутаться в одеяло. Кот устроился у Тургона на животе, свернулся калачиком и заснул. Тургон вяло комментировал происходящее на экране. По глубокому убеждению всех нолдор, ваниар в футбол играть не умеют. Матч как нельзя лучше подтверждал это — счет в пользу Форменоса был уже 3:0, и только за первый тайм. — Что-то они совсем какие-то унылые. — Даже комментатор какой-то разочарованный. — Вот Фингон бы не отрываясь, смотрел, подпрыгивая на месте… Комментатор, будто бы услышав, что его назвали разочарованным, мигом приободрился и начал что-то громко говорить. Даже что-то умное, но совершенно неинтересное. Перекрикивать его эльфам вскоре надоело. Даже кот от такого шума проснулся. — Слушай, Финрод, может ну его, а? Без света от телевизора в комнате сразу стало слишком темно, но зато тихо. На Финрода навалились нехорошие мысли: он вспомнил плен у Саурона, заключение в Мандосе и прочие неприятные факты, отчего настроение сразу испортилось. Он уже даже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, но тут почувствовал, как Тургон скинул его руку с плеча и слез с дивана. — Ты куда? — Сейчас, погоди, приду. Финрод пересел на другой край дивана и с наслаждением потянулся. Кот тоже потянулся и, видимо, решив, что Финрод удобнее, чем подушка и устроился у него на коленях. Дотянувшись до тарелки с сыром, эльф взял оттуда кусочек и протянул коту. Потом еще один… Откуда-то из темноты материализовался Тургон и принялся возиться со спичками. Наконец, загорелась свеча и осветила комнату мягким светом. Света было слишком мало, но все же Тургон заметил, что сыра в тарелке больше нет. — Вы что, все съели? — Это все кот, — попытался оправдаться Финрод, — я ему кусочек дал, потом еще… — Ясно, ясно, — засмеялся нолфинг, — не напасешься на вас. А я вот на кухню за свечкой сгонял. Ты же не против этакой легкой романтики? — Я? Да никогда! — Финрод улыбнулся, — ты, я, свечи, немного алкоголя в крови… Надеюсь, кот не будет нам мешать, если… Тургон потянулся к краю дивана, и в следующий момент Финрод получил по лицу подушкой. Подушка была не слишком увесистая, но швырнул Тургон ее метко и от души. — И от кого ты таких шуточек понабрался? — продолжал он веселиться. — От Галочки, — вздохнул арфинг, — с тех пор, как ты с ней расстался, она меня подкалывает, что ты, дескать, от нее ко мне ушел. Кстати, а вы чего разошлись-то? Кот потерся об руку Финрода и грустными глазами покосился на тарелку из-под сыра. Тургон устроился на другом конце дивана. Места не хватало, так что ноги эльфам пришлось свалить в одну кучу, прикрыв пледом для большего уюта. Кот тут же устроился сверху и свернулся калачиком. Тургон достал и кармана пачку сигарет, вынул одну и прикурил прямо от свечки. По комнате пополз сизый ароматный дым. — Как тебе сказать, — вздохнул он и выпустил струю дыма в потолок, — не склеилось. Просто вот в какой-то момент понял, что это не то, да и она стала меня избегать. Да и мне было стыдно, она все-таки замужем. Ну и разошлись. Банально все до жути. Тем более мне хотелось жить одному. А тут все народ какой-то, родственники… — Ты и так живешь один, — сказал Финрод, — ну, с котом. Что тебе еще для счастья надо? Кофе в постель и обнимашки по ночам? Он прикурил от сигареты друга и откинулся на подушку. Комната постепенно заполнялась дымом, но открытая форточка все-таки спасала эльфов от страшной смерти от удушья. Тургон стряхнул пепел в тарелку, где раньше был сыр, а теперь не было ничего. — Ты же бросил, — коварно ухмыльнулся нолфинг, — разве нет? — Ну, это когда было-то, — развел руками Финрод, — так что? — Если бы мне еще не мешали, — сказал Тургон, немного подумав, — я работаю один, думаю много, иногда сижу на балконе с котом и просто смотрю вдаль. А это возможно, только если живешь один. Это только со стороны кажется, что я тут в одиночестве торчу, потому ко мне постоянно бегают то папа, то Фингон, то Аредель — кто угодно! Потому что как же я один-то тут… Хорошо, что Глорф и Эктелион меня понимают, я от них не устаю. Ну, и от тебя… Тут он запнулся и как-то грустно вздохнул. Затушил окурок об тарелку и потянулся к уже полупустой бутылке. Пламя свечи дрожало на сквозняке. В матовом свете, перемешанном с дымом и синей темнотой ночи, лицо Финрода казалось слишком четким, и Тургон поймал себя на мысли, что уже целую минуту рассматривает друга. Тот затушил сигарету и зевнул. — Ты чего на меня так смотришь? — Задумался. Ты спать хочешь? — Да нет, — протянул Финрод, — а вот мои меня как-то не так сильно достают. Папа только иногда мне философские речи толкает, но на это, как ты знаешь, я и сам горазд. А в Гондолине, тогда, тебя же никто не доставал? — Скажешь тоже. Не родичи, так другие. Не, это было не то. Знаешь, я иногда думаю… Он отпил еще и грустно усмехнулся. — Надо было взять тебя с собой в Гондолин. Финрод удивленно уставился на друга. То ли от выпитого, то ли от обстановки его понесло на такие странные мысли, ведь раньше он ничего такого не говорил. Хотя упоминал как-то раз, что жить так было бы не плохо, мол, переезжай ко мне… — Ты что? А как же Нарготронд, и вообще… — Да это я так, — отмахнулся он, — помечтать же можно. Он зевнул и потянулся, попытался размять затекшую спину. Кот проснулся и, недовольно фыркнув, спрыгнул с дивана. Финрод бросил окурок в тарелку и вгляделся в лицо друга, пытаясь найти какие-то ответы или просто хоть что-то адекватное, но Тургон лишь укутался в плед и прикрыл глаза. — Финрод, — сказал он, — можешь свою ногу с моей убрать? Неудобно, просто ужас. — Да пожалуйста, — он сел на край дивана, — ты что, спать завалился? — Нет, я замерз. Это все форточка. Сквозняк. Словно в подтверждение его слов, ветер на улице взвыл и подбросил шторы. Пламя свечи сильно колыхнулось и почти погасло, но все-таки разгорелось вновь. — А по-моему, это не сквозняк, а кое-кого, не станем называть имен, уже развезло. И всего-то с полулитра. Сейчас этот кое-кто развалится на весь диван, утянув на себя плед, а Финроду идти домой под дождем… — Я в тебя еще раз сейчас подушкой кину! — засмеялся Тургон. — Все со мной нормально. И никуда ты под дождем не пойдешь, а останешься тут. Останешься же? Пожалуйста! Арфинг даже удивился столь бурным эмоциям, но лишь пожал плечами и устроился рядом, перетянув на себя половину пледа. Ибо в комнате и вправду был сквозняк, но хоть дыма стало поменьше. — Ладно, ладно, — пробормотал он, — останусь, не волнуйся. Чего ты так? Вместо ответа Тургон устроился у него на плече и закрыл глаза. Кот снова залез на диван, потоптался у Финрода на коленях и теперь с интересом наблюдал за происходящим. — Мы же хотели футбол смотреть, помнишь? — Помню. А там какой счет, как думаешь? Тургон усмехнулся и почесал кота за ушком. — 6:0, я в этом почти уверен. А то и семь. Это же ваниар, что ты от них хочешь? Вот папа говорит, что они только песни петь, да крестиком вышивать умеют. — Твоего папу послушаешь… Финрод уже даже хотел выдвинуть какой-нибудь меткий и весомый аргумент против логики и убеждений Финголфина и всей его семейки, но что-то заставило его промолчать. Вместо этого он почему-то подумал о прошлом. О страхе, войне, об этом странном и ни с чем несравнимом чувстве, когда ты сидишь в своем городе, как в клетке, и тебя постоянно допекают то родственники, то кто-то еще, и требуют все каких-то срочных решений, которые даже обдумать-то времени нет. «Надо было взять тебя с собой в Гондолин». — Слушай, Тургон, я, наверное, все-таки пойду. Мне еще надо кофе маме сварить… — Финрод, ты что, из реальности выпал? Мама твоя уже спит давно, а кофе ей кто-нибудь другой сварил. Что, кроме тебя некому, что ли? Ородрет не умеет? Тургон закрыл глаза и прислушался к ветру за окном. Финрод не нашелся, что ответить, но вся эта обстановка его странным образом тяготила. Было совсем тихо, только друг дышал слишком громко, словно волновался. «Надо было взять тебя с собой в Гондолин. Помечтать-то можно…» А может, и вправду надо было? Ородрет вот вместо него не справился бы?.. А сейчас, когда все закончилось?.. Остаться здесь, а не дома, где толпа, постоянные придирки, шуточки, полезные советы — весь родной колхоз, как говорится. Задумавшись, Финрод провел кончиками пальцев по щеке нолфинга и почувствовал, как тот вздохнул, словно это его напугало. Тургон поднял голову и посмотрел Финроду в глаза, будто бы без слов умоляя его остаться, и удивляясь заодно. — Чего с тобой? Домой хочешь или просто загрузился чем? Ты иди, если передумал, чего я тебя держу-то. Там, правда, ливень. Финрод, преодолевая нерешительность, заправил ему за ухо прядь волос. Нет, никуда он не пойдет: ведь дождь, дома все уже спят, а утром родители будут ворчать, что он шляется по ночам, потом мешает всем, шарашится по дому… — Извини. Я, наверное, спятил, — прошептал он. И одним движением притянул друга к себе и дотронулся до его губ. Нолфинг от неожиданности вцепился в его плечо, чувствуя, как сознание будто заволакивает туман. Было очень трудно дышать и просто думать о чем-то, а Финрод наслаждался горьким вкусом, что остался после сигаретного дыма, прижимался все сильнее, а у Тургона перед глазами все плыло. Если бы он не лежал, а стоял, рухнул бы, как подкошенный. Он чувствовал, как друг слегка оттянул его нижнюю губу, как, осмелев и не ощущая сопротивления, провел языком по его небу, отчего Тургон тихо застонал. В голове почему-то пронеслась мысль: «Надо было согнать кота…» Арфинг с трудом оторвался от него и попытался перевести дыхание. — Финрод, ты что творишь-то… — прохрипел Тургон. — Зачем ты со мной так, я же не засну теперь… Тот уже придумал первую фразу для длинной оправдательной речи и уже начал было ее говорить, как вдруг раздался стук в дверь. Кот с громким топотом понесся к двери, по пути наступив на Финрода и, судя по грохоту, уронив что-то в коридоре. Стук не прекращался. — Да кого там Эру прислал? — проворчал нолфинг. Он встал и на секунду обернулся к другу. Тот лежал на кровати, закутавшись в плед и, не мигая, смотрел на пламя свечи. Выражение его лица было до того странным, что он даже перестал быть похожим на самого себя. — Финрод! Включи телевизор и задуй свечу, чтоб про нас тут не подумали, — Тургон потряс головой, пытаясь собраться с мыслями. — Да иду, иду! Как оказалось, оторвать друзей от «просмотра» посмел Фингон, непонятно за каким балрогом заглянувший в Гондолин в столь поздний час. Объяснять подобную наглость старший нолфинг отказался, а просто посмотрел на брата взглядом, полным укоризны, будто именно тот был виноват в плохой погоде и вообще во всех бедах Арды. — А ты чего это не спишь? — спросил он. — Кто б говорил, — вздохнул Тургон, — мы тут засиделись. Ты чего полуночничаешь? Фингон скинул мокрый плащ и прошел в комнату. Встретился взглядом с Финродом, осознал что-то великое и приподнял одну бровь, словно пытаясь воззвать к совести всех присутствующих. Но ничего не сказал по этому поводу, а лишь пожал кузену руку и огляделся. — Вы чего тут надымили? Я же говорил вам не курить в комнате! Свеча, бутылки… Вы чем тут занимаетесь? — А это мы футбол смотрим, — ответил Финрод, — ясно тебе? «Конечно, ясно, — подумал Фингон, — что же тут неясного? Они бы еще мелодрамы смотрели». Он глянул на экран. Комментатор все сокрушался, эльфы все бегали, счет был 6:0 в пользу Форменоса. — А, это повтор. Это я уже видел. Ваниар все-таки забьют на последней минуте, 7:1 будет. Кстати, у вас лейкопластырь есть? — Ах вот ты за чем, — протянул Тургон, — в кухне, на холодильнике. Ты чего, по дороге шел, шел и упал? — Да нет, — принялся отмазываться Фингон, — я просто ветку задел, а она… Тургон ничего не сказал. Они с братом отправились на кухню, а Финрод закрыл форточку и выключил опостылевший уже телевизор. Плед был полностью в его распоряжении, так что он положил его под спину, чтобы было еще удобнее. Очень хотелось потискать кота, но Барсик убежал на кухню вместе с нолфингами, и потому Финрод вытащил из пачки еще одну сигарету, закурил и задумался, глядя, как поднимается к потолку дым. В такие моменты он часто разговаривал сам с собой. Сейчас внутренний голос ему твердил, что все нормально. Что можно вообще не париться по поводу его приставаний к старому другу, в конце концов, с кем не бывает. Это все из-за выпитого, из-за обстановки, да и вообще… Финрод, будучи эльфом, иногда склонным к пессимизму, сам себе отвечал, что Тургон, как выставит Фингона, обязательно даст ему по ушам. Ибо как может быть иначе?.. Финрод даже прижал уши, но спешно куда-то убегать не стал, лишь затянулся сигаретой и стряхнул пепел на тарелку. Из размышлений арфинга вывел чей-то громкий возглас, звон и кошачий вой. Он сорвался было с места, но, услышав хохот, передумал. Судя по заливистому смеху, никого не убили. Но вой продолжался. Барсик орал каким-то странным голосом, какого Финрод раньше не слышал, а потому занервничал. Через минуту, когда он сделал последнюю затяжку, хлопнула входная дверь, и в комнату ввалился Тургон. Кошачий вой не прекращался, но стал несколько потише. Нолфинг запер дверь на замок, чтоб уж было совсем тихо и, смеясь, завалился на диван. Финрод понял, что прямо сейчас его бить по ушам никто не будет, и позволил себе немного расслабиться. — Фингон — балбес, — сказал Тургон, — ты бы это видел. — Что там произошло? — усмехнулся Финрод, — зачем он вообще заходил? — За лейкопластырем, не наврал. Как оказалось, он споткнулся и разбил локоть о какой-то дорожный камень. На кухне он полез на холодильник, ты же знаешь, я все туда сваливаю. Ну, так вот, он туда полез, и нечаянно сшиб пузырек с настойкой валерианки, все по полу разлилось. Кот от такого, понятное дело, спятил, теперь валяется и воет. Финрод не удержался и рассмеялся, уткнувшись Тургону в плечо, чтобы было не так громко. От близости друга арфингу в голову снова закралась мысль, что его будут отчитывать, и его уши сами прижались к голове, хоть он и продолжал смеяться. — Кстати, — прошептал Тургон с такой интонацией, словно это был великий секрет, — Фингон уже в хлам. От него виски разит, просто ужас как. — Чего это он? — Он, по его словам, шел от Маэдроса в гости к Аэгнору. То есть к вам. Я без понятия, зачем он отправился так поздно, но это же Фингон… Нет, не оставят эти родичи меня в покое, чувствую, никогда. — Смирись. Это судьба у тебя такая. Финрод снова лег на спину и посмотрел в потолок. В комнате было темно, как в пещере, потому созерцание потолка оказалось не слишком интересным занятием, но ничего более дельного он придумать не смог. Тургон что-то затих, и Финрод уже успокоился, но тут почувствовал, как он повернулся на бок, а в следующий момент положил ему руку на шею. — На чем мы остановились тогда? Финрод ужасно смутился и понял, что сейчас его точно будут ругать и, может быть, даже выгонят. — Слушай, прости меня, пожалуйста… Я просто… — Ты мне скажи, — шепотом сказал он, — как ты понял, чего я хотел в тот момент? Как ты узнал, чтоб тебя? — Не знаю, — Финрод до сих пор нервничал, — правда. Вероятно, он, сам того не замечая, то ли слишком громко дышал, то ли его вовсе трясло. Тургон вдруг усмехнулся, прижал его голову к своему плечу и провел пальцем по кончику уха. — Да успокойся ты, — сказал он, обнимая его, — не сержусь я. Арфинг, наконец, расслабился в руках друга и смог перевести дыхание. Галочка называла это чувство «как камень с души свалился». Финроду это выражение не нравилось, но ничего получше он придумать не смог, а потому промолчал и закрыл глаза. Даже несмотря на то, что плед служил в тот момент подушкой, ему было не холодно. Тургон молчал и даже почти не двигался, только пропускал сквозь пальцы пряди его светлых волос, и от этого Финрода клонило в сон. — Пойдем спать? — Я уже, — пробормотал Финрод, — давай пледом укроемся. — Нет, пошли на чердак. Тут проветрить надо, и вообще нас тут застукать могут. От такого Финрод даже поднял голову и удивленно уставился на друга. Остались одни, называется. Посидеть, поговорить, футбол посмотреть. Хорошо посмотрели, продуктивно… — Кто? Опять Фингон? Ты чего мне раньше не сказал? — Да я забыл, — Тургон с досадой хлопнул себя по колену, — папа завтра придет. Дескать, проведать как я тут, не одичал ли. Да, кое с кем не одичать трудно, — он ухмыльнулся и дернул друга за ухо, — совсем с тобой с ума сойду. Пошли спать. Он встал с кровати и подошел к окну. В комнате было слишком душно, а потому Тургон распахнул створки и с наслаждением вдохнул свежего воздуха. Одному Эру известно, что сказал бы Финголфин, если бы почувствовал тут запах сигаретного дыма, так что жизненно необходима была конспирация, хоть какая-нибудь. — Вставай! — засмеялся он. — Я пойду заправлю кровать, а ты пока убери посуду. Не волнуйся, мы закроемся, кот нам мешать не будет. Финрод коварно ухмыльнулся, потянулся к краю дивана, и в следующий момент в Тургона полетела та самая злосчастная подушка. Тот только засмеялся еще громче. Она все равно была небольшая, хоть Финрод и швырнул ее метко и от души.