Лихолесье

*** – Гномы сбежали, – сказал Трандуил тьме покоев. – Может быть, это и к лучшему, – ответила тьма. – Ты ведь не хотел, чтобы они что-нибудь заподозрили, правда, король? Эльф не спеша зажег свечи, пламя осветило чертоги Владыки, заставив тени спрятаться по углам. Трандуил присел в резное кресло и придвинул к себе небольшое, высотой всего в две ладони, зеркало. – Мне это не нравится, Аннатар, – сказал он. – Здесь слишком… людно в последнее время. – Людно? – его отражение подняло бровь. Говоря строго, лицо в этом зеркале не было Трандуилом. Казалось, будто художник… или же некто, владеющий даром творить, перепутал цвета, желая изобразить короля. На месте светлых волос – тьма зимней ночи, взамен серебристого мрамора кожи – бледность алебастра, прорезанная провалами глаз. – Разве здесь были люди? – Не придирайся к словами. Я знаю, ты это умеешь, однако – не надо. Не здесь, не со мной. – Извини. – Ты не можешь не видеть, что Дол-Гулдур привлекает внимание. И все эти твари… Отражение пожало плечами. – «Эти твари», как ты говоришь, обитали в здешних лесах задолго до нандор. И уж точно – они поселились здесь за века до того, как король Орофер решил перейти через Голубые горы. – Их стало больше. – Как раз потому, что вас стало меньше, – неожиданно резко ответило отражение. – Лесные Эльфы стареют, среди вашего народа немного юных нандор, которым нравится бегать по чаще за пауками и прочими… обитателями Зеленолесья. И теперь им никто не мешает плодиться и завоевывать территорию. – И ты не имеешь к этому отношения? – Пауки – порождения Пустоты, а не Тьмы, и, даже если бы я и хотел… – Слова «нет» мне бы хватило. Повисло молчание. – Что ты предлагаешь? – раздалось из зеркала. – Ты должен исчезнуть, – сказал Трандуил. – Забирай то, что я сохранял для тебя все это время, и уходи. – Прогоняешь? – спросила Тьма в отражении. – Тебе есть, куда возвращаться, – ответил король. – Если бы не тревожные вести из Мордора, может быть, исстари и… другие по-прежнему полагали бы подозрения Гэндальфа сказками. Серебристый смех из теней. – Саруман не поверит и моргульскому клинку. – Есть те, кто более подозрителен. – Ты хочешь сказать, та? – переспросил голос из зазеркалья. Трандуил промолчал. В именах не было необходимости. – Три тысячи лет… – продолжил невидимый собеседник Владыки. – Это весьма долгий срок даже для майа, не говоря уж об эльдар. – Не будешь скучать? – Возможно, и буду, – неожиданно согласился Трандуил. – Если, конечно, ты не придешь ко мне в лес с легионами орков. – Я дал тебе слово, – прошелестело в ответ. – Ты ценишь это настолько невысоко? – Я буду не первым из эльдар, кто пожалеет о том, что поверил обещаниям Аннатара, – усмехнулся король. – Если ты о Келебримборе, – в голосе майа внезапно прорезалась сталь, – то феаноринг предал меня первым. – Знаю, – согласился Трандуил. – Но я сейчас говорил про Орофера. Я даже не смог с ним проститься – и подозреваю, почему. Мне как-то не по себе при мысли о том, что орки с севера сделали с его телом… – Твой отец – жертва войны, – печально ответил двойник короля. – Когда друг с другом сражаются огромные армии, рать идет на рать, даже Валар не могут успеть всюду… – Об этом и речь. А сейчас на пороге у королевства маячит новая битва – не без твоей, кстати, помощи. Или над тем, что Мордор опять скопил силы, ты был тоже не властен? – Я – только знамя, – сердито ответило зеркало. – Мне давно надоела эта война, но… не одним только эльдар свойственна жажда реванша. Ради вечного мира победившим войскам стоило быть не такими жестокими к побежденным. Последовала пауза. Затем голос продолжил свои речь уже намного спокойнее. – Оставшись без тела, я видел достаточно для того, чтобы понять, почему люди Востока все еще грезят о мести, несмотря на прошедшие тысячи лет. Об иртха и говорить не приходится, вы с ними враждуете с Первой Эпохи. Ты же не станешь сейчас говорить: «Они – лишь животные, правда?» – Мы ненавидим друг друга не из-за внешности и привычек, – согласился Трандуил. – У орков такая же хорошая память, как и у… – … прочих Перворожденных, – закончил за него Аннатар. – А добро они помнят дольше, чем некоторые Владыки. – Упрек в мою сторону? – Нет. Полагаю, ты все-таки прав, все когда-то заканчивается. – Как много времени это займет? – Само возвращение – пару часов. А на отбытие из Лихолесья… – Зеленолесья! – Ну, да, извини. Для этого нужно несколько дней, может, чуть больше. Придется немного… поколодовать в Дол-Гулдуре, чтоб отвести от тебя подозрения. – Думал ли я, что когда-нибудь докачусь… – король сокрушенно покачал головой. – Если тебя это утешит, то я тоже не думал о чем-то дурном, ступая на земли Белериада, – раздалось в ответ. – А теперь обитатели Средиземья зовут тебя «Сауроном». – И правильно, кстати, зовут. Но то, что я тысячи лет держал в страхе врагов, не означает, что я опасен и для друзей. Трандуил невесело улыбнулся. – Молчал бы уже. На душе волколаки скребут. Пауза. И снова вопрос, на сей раз – из зеркала. – Ты будешь смотреть на процесс? – Буду, – решил король после краткого размышления. – Когда еще это увидишь… В ответ – опять смех. – Не везет тебе, Трандуил. Приходиться мерить айнур только по самым худшим их представителям… – Приплыву в Валинор… – начал король… и не закончил фразу. Они оба знали: не приплывет. Кому он нужен-то, в Валиноре? *** Дом короля Лихолесья являлся и крепостью, и тюрьмой. И, как водится, в самом нижнем из ярусов скрытого от чужих глаз дворца пряталась усыпальница. Синдар из Дориата были чужими в этих краях, и, хотя нандор и приняли Орофера, как короля, все традиции сумеречных эльфов остались по ту сторону Голубых гор, вместе с могилами родичей и скорбной памятью о минувших событиях. Вот почему в усыпальнице королей Зеленого Леса ныне покоился только отец Трандуила. Владыку видели здесь очень часто. Он сидел, положив пальцы на мраморное надгробье, а серебряный шелк волос надежно скрывал печаль на лице. Все знали, что он доставил сюда изуродованное тело бывшего короля после битвы у Роковой Горы. Последний Союз не принес лесным эльфам славы, одни лишь утраты. Впрочем, и Орофер, и его ближайший сосед и вступили в него неохотно, и, невзирая на это, до победы над Мордором так и не дожили. То было смутное и беспокойное время… На сей раз, войдя внутрь, Трандуил тщательно запер резные двери, ведущие в усыпальницу. Он приказал страже не беспокоить себя до утра, даже если к нему во дворец прилетят орлы Манве с самим Владыкой Ветров и светлой Вардой на спинах. Для лесных эльфов эта речь явилась сигналом того, что король в плохом настроении. Когда Трандуил злился, он всегда вспоминал Стихии Арды… в то время, как прочие эльфы предпочитали имя Моргота. Проверив надежность запоров, король подошел к саркофагу, и, приложив усилие, сдвинул в сторону тяжелую крышку. С тех пор, как тело павшего в битве накрыли мраморной плитой, минуло три тысячи лет, но сам эльф, покоящийся в гробнице, казалось, умер только вчера. Впрочем, а эльф ли? Мертвец был высоким и статным, как настоящий владыка, а хорошо развитые мускулы говорили о том, что он вряд ли провел свою жизнь в праздности или за манускриптами. А еще у него были черные волосы, так нетипичные для синдар… Трандуил посмотрел на покойника и присел на мраморные ступени, приготовившись к долгому ожиданию. Впрочем, оно оказалось не таким долгом, как опасался король. Вот шевельнулась ранее неподвижная грудь, сперва – чуть заметно, потом – куда явственнее. На щеках возник легкий румянец, а бледные губы порозовели, когда к ним, впервые за тридцать веков, прилила кровь, пригнанная снова забившимся сердцем. Все тело убитого короля окуталось легким сиянием. Трандуилу казалось, что он услышал тихую, на границе слуха, музыку сказочной красоты. А потом все закончилось. «Покойник» открыл глаза, светло серые, как и у многих нолдор. Вот только он не был нолдо. Впрочем, как и королем Орофером, место которого в усыпальнице он занимал. – С возвращением, – приветствовал Трандуил. – Спасибо, – ответил ему Аннатар. Он уже успел сесть и сейчас внимательно рассматривал короля Зеленого Леса. – Я изменился? – спросил эльфийский Владыка. – Такой же упрямец, как я погляжу, – ответил Властелин Мордора. – Почему ты до сих пор сохраняешь ожог на лице? Рука Трандуила непроизвольно коснулась щеки, на которой, невидимая для большинства, но, конечно же, не для майа, оставалась отметина от драконьего пламени. И тут же упала вниз. – А почему это ты не создашь себе новый палец вместо отрубленного? – парировал эльф, кивнув на правую руку Гортхауэра. – Есть вещи, которые хочется не забывать. Аннатар не стал считать свои пальцы. Вместо этого он произнес: – Ты взрослей, чем я думал. Трандуил поднял брови в преувеличенном удивлении. – Это что, комплимент? – Удивлен? – спросил майа. – Мы знаем друг друга так долго… и ты никогда не разбрасывался похвалами. Ну, разве что – в тех ситуациях, когда тебе что-то нужно. – Так долго… – задумчиво повторил майа, все-таки посмотрев на свою правую руку лишенную одного пальца, напрочь проигнорировав вторую часть фразы. – Ты помнишь, как мы пришли сюда после Войны Гнева? – Помню, – ответил король. – Особенно – тот злосчастный ледник, на котором ты нес меня на руках. Такое навряд ли забудется. В то время мы были изгнанниками… – А некоторые из нас – ими и остаются. – Это, отчасти, твоя вина, Аннатар, – возразил Трандуил. – Ты мог отыскать себе место в обычной жизни… – Я бы нашел это место, – отозвался Саурон, – не встреть я тогда Келемримбора…. – Однако, о нем мы не говорим, причем – все эти годы. Глаза Темного майа недобро блеснули. – Некоторые темы, – сказал он, – остаются запретными и через сорок веков. Особенно если учесть, что этот эльф был причиной половины кошмаров Второй и всех – Третьей эпохи… – Это ведь феаноринг придумал создать Кольца Власти? – Трандуил всегда подозревал нечто подобное. Он хорошо знал неуемность натуры родичей Феанора, их всегда тянуло играть с силами, от которых другие эльфы старались держаться подальше. – Идея была его, – согласился майа. – Но Келемримбору не хватало умения для осуществления его планов. И тогда он нашел меня, предпочтя… не заметить… определенные вещи. Трандуил не спросил «какие». Он знал, о чем говорит Саурон. И Орофер, и он сам, и прочие синдар, участвовавшие в том походе, подозревали о том, что их неожиданный спутник сражался в войне на другой стороне. Было в нем нечто… такое. Это сложно описать словами, но в совокупности все мелкие странности Аннатара были достаточно «говорящими». Но все они в итоге войны лишились и дома, и привычного образа жизни, а потому синдар решили не вспоминать прошлое. Начать все с чистого листа… такой шанс выпадает редко и не все, увы, могут воспользоваться им как следует. – Конечно же, он не знал точно, что я – Саурон, – продолжил майа. – Но это совсем не оправдывает Келемримбора. – И ты вспылил, – подсказал Трандуил. – Да, – согласился майа. – И в итоге Кольца Власти стали не тем, чем планировались, а головной болью длиной в пару эпох. – Так что же не так с этими кольцами? Гортхауэр пристально посмотрел на короля своими светлыми глазами. – В твоих интересах, – сказал он, – будет не знать о них слишком много. Особенно, если сюда явится та, о ком мы говорили. Владычица Лориена обладает особым умением – доставать из чужих голов потаенные сведения. Трандуил лишь вздохнул: майа был прав в отношении Галадриэли. – Мне будет тебя не хватать, – сказал он. – Пусть ты и был бестелесным духом все это время, мы, в общем, неплохо коротали тысячелетия. В Зеленолесье меня мало кто знает… я имею в виду – знает по-настоящему. Кроме тебя. – Давай просто сделаем вид, будто ты этого не говорил, – предложил майа. – Так будет лучше для всех. Король покачал головой. – Моя память – это все, что у меня есть. – Тогда – может, мне стоит помочь тебе с этим? – предложил Саурон, протянув руку к лицу Трандуила. Король стремительно перехватил ее, сильно сжав чужое запястье. – Нет! Никакого забвения! – в его голосе зазвучал подлинный гнев. – Извини, – в голосе майа не звучало особого раскаяния, но руку он все же убрал. – Это твой выбор. – Значит – до встречи? – предложил король. – До встречи. И еще… – Аннатар сделал паузу, невольно заставив Трандуила прислушаться: – помоги гномам. – Что?! – Это твой шанс, Трандуил. Если ты поможешь им победить Смауга, тебе незачем будет носить на себе этот ожог. И история завершится... – А, если мы уничтожим Кольцо, кончится ли твоя… головная боль? Светлые глаза Саурона на краткий миг окрасились красным, но этот блик исчез так же быстро, как появился. – Попробуйте, – согласился он. – Хотя – у вас вряд ли получится.