Вредные привычки

В здании МИ-6 курить было запрещено. Так гласила официальная директива, подписанная лично М, и соблюдать её вынуждены были все. Включая самого М. К счастью, всегда найдётся место, где можно укрыться от вездесущих камер и где не стоят датчики противопожарной сигнализации. В штаб-квартире МИ-6 такими укромными уголками оказались крошечные технические балкончики. Никто не имел ни малейшего представления, для чего они нужны на самом деле, но все использовали их как курилки. Выход на один из таких балкончиков располагался всего в паре метров от дверей кабинета М, что было крайне удобно по двум причинам. Во-первых, ни один нахал не рисковал нарушать правила внутреннего распорядка под самым носом у начальства, так что балкончик всегда пустовал. Во-вторых, столь малое расстояние, отделявшее кабинет М от этого заветного уголка, обеспечивало ему секретность: никто просто не видел, как суровый глава МИ-6, официально бросивший курить после отставки из армии, предаётся порочным удовольствиям. На самом деле курил Мэллори редко и исключительно тогда, когда его никто не мог увидеть: ночью. Сигаретный дым удивительным образом помогал упорядочить мысли в голове, а прохладный ветер прогонял сонливость. Для Мэллори, частенько задерживавшегося в офисе допоздна, это было единственным спасением. В тот вечер он вновь остался в офисе после окончания рабочего дня. Последняя операция в Сирии, хоть и завершилась успехом, прошла не без осложнений, и Мэллори вновь и вновь перечитывал отчёты и сверял данные, пытаясь понять, что именно пошло не так и чья ошибка к этому привела. Всю предыдущую неделю он спал по два часа в сутки, и измученный недосыпом организм требовал передышки. Объединённый разведывательный комитет, не считавший успех операции достаточным оправданием для того, какой ценой этот успех дался, требовал от М ответа. Мэллори пошёл на компромисс. Допив давно остывший кофе, он вытащил из ящика пачку сигарет и зажигалку и вышел из кабинета. На улице недавно прошёл дождь, и воздух был ещё влажным. Пахло рекой и мокрой штукатуркой. Мэллори щёлкнул зажигалкой и с удовольствием сделал первую затяжку. Облокотившись о перила балкона, он перегнулся через них и посмотрел вниз, на непривычно безлюдную улицу и единственную машину, уже почти скрывшуюся за углом. Тяжёлая дверь за его спиной открылась, и Мэллори, вздрогнув, резко обернулся. Кью, уже шагнувший одной ногой на балкон, удивлённо замер. Мэллори мгновенно вспомнил, что курилка — вернее, конечно же, технический балкон — возле техотдела была временно закрыта на ремонт из-за результатов какого-то неудачного эксперимента. Хотя Кью тогда имел неосторожность пробормотать, что эксперимент вполне себе удался. Помедлив, Кью всё же перенёс на балкон и вторую ногу, после чего закрыл за собой дверь. — Добрый вечер, сэр, — как ни в чём не бывало произнёс он, достал из кармана пачку сигарет и щёлкнул зажигалкой. Однако та выдала лишь небольшой сноп искр; то же повторилось и после второго, третьего и четвёртого движения большого пальца Кью. Вздохнув, Мэллори протянул ему свою. Кью, благодарно кивнув, наклонился к его руке. Мэллори лишь покачал головой и сам крутанул колёсико кремня. — Не знал, что вы курите, — произнёс он. — А я думал, вы бросили много лет назад, — мгновенно парировал Кью, лишь в конце фразы попытавшись придать своим интонациям какой-то намёк на вежливость. Подумав, он всё же добавил: — Сэр. Нахальство Кью переходило всякие границы, но Мэллори ситуация почему-то забавляла. — Над чем работаете? — спросил он, выдержав непродолжительную паузу. Он понимал, что Кью, пробравшийся в этот конец штаб-квартиры ради возможности покурить, вряд ли жаждал общения. Однако тот сам принял решение остаться, и Мэллори счёл себя вправе не считаться с его желаниями. — Бонд вчера испытывал разработанный мною пистолет, — Кью, к его удивлению, ответил вполне охотно. — С тех пор тот больше не работает, а Бонд завтра вечером вылетает на задание. — Никак не можете починить? — удивился Мэллори. — Нет, починил я его за полчаса. Никак не могу придумать, как не позволить этому идиоту повторить свой фокус. Мэллори приподнял бровь и хмыкнул. Кью спокойно смотрел в сторону, не испытывая, похоже, никакого дискомфорта от неожиданного разговора с начальством. Мэллори, редко пересекавшийся с ним, кроме как на общих совещаниях глав отделов, наблюдал за Кью с интересом. Здесь, сейчас, он неуловимо выбивался из того образа, который Мэллори составил для себя, и это раздразнивало его любопытство. Кью в очередной раз поднёс сигарету к губам. Мэллори невольно обратил внимание на то, что пальцы главы техотдела чуть подрагивали, как у алкоголика, невротика либо просто человека, привыкшего мало спать. Покрасневшие, чуть прищуренные глаза, сосредоточенно глядевшие в одну точку, указывали скорее на последнее, как и сам факт этой ночной встречи. Ещё у Кью были мелкие шрамы на тыльной стороне ладони, и мозг Мэллори, отметив этот факт, принялся молниеносно предлагать разнообразные возможные причины их возникновения. Мэллори почувствовал на себе взгляд и поднял глаза. Кью смотрел теперь прямо на него, чуть заметно улыбаясь и держа сигарету на небольшом расстоянии от неестественно ярких губ. Мэллори моргнул. Он почему-то никогда не обращал внимания на эту деталь. — А вы над чем работаете, сэр? — спросил Кью, и Мэллори понял, что неприлично засмотрелся. Он поспешно отвернулся, переведя взгляд на улицу, и пожал плечами. Огонёк сигареты, зажатой между его пальцев, вспыхнул чуть ярче, когда с края козырька сорвалась капля. — Проверяю отчёты по сирийской операции, готовлю сводный отчёт для ОРК. — Я слышал, там было горячо. Мэллори кивнул, делая затяжку. Кью зеркально повторил его движение, только другой рукой — сам Мэллори, хоть и был правшой, сигарету держал всегда в левой. На крошечном балкончике места была мало, и они столкнулись костяшками пальцев. Кью, казалось, не обратил на это никакого внимания. У Мэллори же неожиданно пересохло во рту. Сон сняло как рукой, но мысли не прояснились; в присутствии Кью они, напротив, текли медленно, будто даже лениво. Кью вновь поднёс сигарету к губам, глубоко затянулся, отчего щёки чуть ввалились, и лицо стало казаться ещё более узким, чем обычно. Затем он лениво выдохнул дым, прикрыв глаза и, кажется, слегка прокатив его по языку. — Сэр, мне кажется, во всём здании остались только вы и я. — Он снова затянулся и усмехнулся. — Все нормальные люди уже давно ушли. Занятно, не правда ли? Мы с вами почти не сталкиваемся в рабочее время, но сейчас, ночью, у нас оказалась одна общая привычка. Даже две, если считать эту, — Кью качнул рукой с сигаретой. Мэллори подумал, что это начинает становиться странным. Он не собирался трахать своего подчинённого, а значит, следовало бы вернуться к себе. Но он не мог позволить этому нахалу так легко выгнать его с его же собственной территории. — В здании полно балконов. Почему вы выбрали именно этот? Вопрос прозвучал чуть резче, чем Мэллори хотелось бы, но, возможно, это было и к лучшему. — Вам не нравится моя компания? — Я на неё не рассчитывал. — Она вам не нравится? — повторил Кью, и Мэллори, невольно посмотрев на него, понял, что больше не может отвести взгляд. На балкончике действительно было очень мало места. Мэллори неторопливо, стараясь не сорваться, потушил сигарету и выбросил её вниз. В следующее мгновение Кью уже жадно целовал его, прижимая к стене, и Мэллори неожиданно для себя понял, что не желает его отталкивать. Он всё же оттолкнул Кью — лишь затем, чтобы, чуть переведя дыхание, мотнуть головой в сторону двери. — Мой кабинет. Через пять минут. В коридоре две камеры. — К чёрту камеры, сэр. Мэллори опрокинул его на стол, прямо на проклятые сирийские отчёты, уже совсем выкинув их из головы. Узкие тёмно-коричневые брюки Кью, казалось, сами сползли с его бёдер, по крайней мере, Мэллори не помнил, чтобы расстёгивал их. Пальцы Кью сами нащупали пряжку ремня Мэллори и быстро расправились с ней. За это время они отрывались друг от друга, лишь чтобы сделать вдох, и каждый раз Кью притягивал его обратно, крепко обхватив за затылок. Рот у него был податливым и одновременно злым — Кью прикусывал Мэллори за губы, отталкивал его языком, пытаясь перехватить инициативу, но в то же время слишком легко уступая, чтобы можно было поверить в серьёзность этой борьбы. — Чёрт, смазка, — выдохнул Мэллори, воспользовавшись очередной короткой паузой, но Кью, не отрывая взгляда, дёрнул подбородком. — Обойдёмся, не в первый раз. Обхватив Мэллори за запястье, он поднёс его руку к губам — к этим тонким, ярко-красным, чуть припухлым губам — и медленно втянул указательный палец, посасывая его и смачивая вязкой слюной. Мэллори резким толчком свободной руки перевернул его на живот, одновременно стягивая трусы с тощей задницы. Кью с готовностью расставил ноги и прогнулся, подставляясь, опираясь на стол обеими руками, и Мэллори не пришлось долго упрашивать. Позволив Кью снова облизать его пальцы, он ввёл в него сначала один, затем второй. Кью рвано выдохнул, когда Мэллори надавил на простату, и тонко простонал, подаваясь бёдрами назад. Потратив некоторое время на то, чтобы растянуть упругие мышцы, Мэллори вынул пальцы и, наклонившись, плюнул в щель между ягодицами Кью. Смахнув ниточку слюны, протянувшуюся от его губ, Мэллори, снова ввёл внутрь два пальца и пошевелил ими, проверяя готовность Кью. Сам Мэллори был готов уже более чем; его член, налившийся кровью и поднявшийся, болезненно упирался в плотную ткань трусов, и он поспешил их снять. — Чёрт подери, сэр, ну же! — простонал Кью. Первый же толчок заставил его выгнуться и застонать в голос. Мэллори, одной рукой вцепившись в его бедро, второй обхватил поперёк горла, притягивая к себе, и поцеловал в бледное плечо. Кадык Кью ходил под его пальцами, каждый стон отзывался вибрацией, всё больше распаляя Мэллори, и он, окончательно перестав себя контролировать, вбивал Кью в стол, сминая разбросанные бумаги. Его ладонь на горле Кью сжалась крепче, и тот захрипел, задыхаясь и почти теряя сознание. Скользнув второй рукой под бёдра Кью, прижатые к столу, Мэллори обхватил его член; Кью задёргался под ним и кончил, издав придушенный булькающий звук. Самому Мэллори потребовалось ещё несколько сильных движений, прежде чем всё его тело пронзила ослепляющая вспышка оргазма. Отдышавшись, он вытащил салфетки из ящика стола, тщательно обтёрся и оделся, аккуратно заправив рубашку под ремень. Кью за его спиной хрипел и кашлял, и Мэллори, плеснув виски в два стакана, протянул один ему. — Вы чертовски... сексуально... курите, сэр, — выдавил из себя Кью и рассмеялся, вытирая выступившие в уголках глаз слёзы. Мэллори невольно улыбнулся и сделал глоток виски. — Я собираюсь закончить с отчётами через час... через полтора, — поправился он, критично оглядев беспорядок на своём столе. — Думаю, я тоже уже освобожусь к этому времени, — ответил Кью и облизнул искусанные в кровь губы. Мэллори с сожалением отвёл взгляд и кивнул. — В таком случае, как вы посмотрите на то, чтобы я вас подвёз?