Зима или лето?

«Это всё просто дурацкое лето» Кёя с крыши наблюдает за играющим в догонялки с детьми Савадой. Ламбо, И-пин и Фута вопят нечто до боли восторженное, шатен что-то отвечает им, но ветер доносит лишь тихое послезвучие слов. Не так уж далеко и высоко, но всё же не слышно. Вроде, и никакого желание наблюдать за игрой нет, но Хибари, на свою беду, почти случайно ловит широкую улыбку, открытый радостный взгляд. Раздражённо вздыхает, но на своём посту остаётся. Лету рады все. Пищат, смеются как дети. Даже его канарейка, и та радуется. Счастье, счастье, счастье… Это всеобщее счастье Кёю очень раздражало. Будто в нём есть что-то странное, неестественное, неправильное. Но Тсунаёши не такой, с началом лета он весь расцветает, лучится счастьем и куда-то исчезает его неуклюжесть. Будто солнечные лучи подзаряжают его. А Хибари контрастно мрачнеет, уходит в себя ещё больше и смотрит на небо, будто приказывая, чтобы на нём появилась хоть одна небольшая тучка. И желательно, чтобы она закрывала солнце и дарила земле долгожданную тень. Жара, духота, в глазах мутно и голова кружится даже после холодного душа, она болит целыми днями, а иногда и ночами. Хибари ненавидит лето, а оно, кажется, ненавидит его. «Это всё чёртова зима» Тсунаёши тяжело вздыхает, вытаскивая из шкафа и вешая на вешалку свою тёплую куртку. Корчит рожу, смотря в зеркало в дверце шкафа – ребячество. Идёт на кухню пить чай с малиной – зимой у него постоянно болит горло. Но единственный плюс в этом белоснежном буйстве: он видит, как улыбается Кёя. Жаль, что не как другие люди. Он улыбается скрытно, почто незаметно, одними уголками губ. Но Тсунаёши видит, что в его холодных серых глазах проступает что-то настоящее, что-то похожее на счастье. И ради этого он готов терпеть насморк, кашель и температуру. Ради этого он готов полюбить зиму. Летом Хибари не живёт, а выживает. Он готов сидеть под холодным душем целыми днями, выходить оттуда разве что поесть. Кёя ненавидит просыпаться от солнечных лучей, бьющих в глаза каждое летнее утро. В такие моменты приходится вскакивать с кровати и яростно задёргивать шторы. Кёя не готов терпеть все это ради того, чтобы каждый раз видеть улыбку этого неудачника. Тсуна часто улыбается, ничего особенного в этом нет. «Жарко» - думает Хибари, с прищуром глядя на яркий небесный круг. «Холодно» - шепчет Тсунаёши, кутаясь в тёплый вязаный шарф в попытках согреться. Им негде встретиться, хоть и живут в одном подъезде. Зима запирает на замок дверь в одну квартиру, лето – в другую. Нигде и никогда не смогут прикоснуться к спутанным ветром прядям волос, прикоснуться просто так, не думая ни о чём. Нигде и никогда не смогут схватить за ледяные руки в попытке согреть своим теплом. А в самом начале какой-то особенно холодной и долгой зимы раздаётся звук удара ключей об бетонный пол и негромкий вскрик. Промелькнувшую мысль о ворах Кёя отметает сразу – глупость. А на самом деле нарушителем спокойствия оказывается Савада. Хибари сначала думает, что он пьян, его сильно шатает. Но буквально через одно мгновение приходит понимание – ему плохо. - Ты так весь подъезд разбудишь, - негромко хмыкает Кёя и забирает у Тсунаёши ключи. И ничего странного, неправильного не испытывает при этом, будто так и надо сделать. Квартира оказалась довольно чистой, не такой уж и запущенной, насколько ожидалось. Кёя ожидал как минимум свалку мусора в комнате, памятуя о неуклюжести своего соседа. - Чёртова зима, ненавижу, - бормочет Тсунаёши, кутаясь в махровый плед и поглядывая в сторону кухни, где хозяйничает Хибари. Хозяин квартиры не понимает, зачем ему это надо, но всё равно – приятно. Страшно знобит, голова раскалывается от боли и никаких правильных мыслей нет. Но чёрный чай с малиной в любимой кружке немного помогает. Кёя тоже пьёт, сам не понимая, зачем себе его приготовил. Ему больше нравится зелёный. С лёгким стуком кружка Тсунаёши опускается на поверхность стола. Сердце замирает, но тут-же начинает биться быстрее, ошарашенное внезапным прикосновением к пылающему лбу. Хибари смотрит будто сквозь покрасневшего шатена и проводит рукой по чуть влажным волосам Тсунаёши, маскируя попытку заботы под лёгкое прикосновение. Слишком близко. Его рука слишком близко. И Тсунаёши чертовски сильно хочется продлить этот самый момент. - Я люблю зиму, - негромко говорит Хибари, смотря, как Тсуна ложится на кровать. Думает уходить, но с места не двигается. Чувствует – не хочет, не сможет. Неуверенно присаживается на край кровати. Тсунаёши улыбается, он не против. Шатен двигается к стене, освобождая место и хватая Кёю за руку. Хибари вздрагивает от прикосновения ледяных рук, но придвигается ближе. Савада мысленно списывает на болезнь красные щёки, пересохшее горло, сбитое дыхание. - Тепло... - тихо бормочет Тсуна, засыпая. И внезапно осознаёт, что руку Кёи он просто так не отпустит. И ради него он готов полюбить эту чёртову зиму. Брюнет внезапно улыбается, понимая, что до него хотели донести. И в это же мгновение до него доходит, что просто так он этого паренька не оставит. Но лето никогда не полюбит. Ему хватит и того, что в этой квартире по утрам солнечные лучи в глаза не попадают. И оба чувствуют где-то внутри, в глубине души – правильно.