1.
Утро порадовало. Во-первых, за окнами больше не завывало, во-вторых, светило ярко и весело, в-третьих, судя по громкому гомону, ринулось на склоны и скаты за, наконец-то, впечатлениями и приключениями. В том, что это будут именно приключения, Альфред Джонс не сомневался ни секунды - чтобы такому бравому парню да не потребовалось проявить свой бесконечный героизм среди этих русских снегов? Ха-ха три раза! А лучше шесть. Открытым оставался только один вопрос - как именно этот героизм проявить? А вернее, с каким подручным средством? Чтобы играть в хоккей нужно ещё, как минимум, пятеро, но навряд ли сейчас можно набрать даже трёх. Потому что (Альфред был честен с самим собой) он снова бездарно заспался, все давно позавтракали и умелись на катки и горы. Такой вывод позволяло сделать окно, в котором он увидел несущегося вниз по расчищенной среди сугробов дорожке главного соню - Венециано с детскими салазками под мышкой. В общем, время позднее и в комнатах точно никого. Один Артур на своём балконе, завернувшись в шикарный плед, величественно, словно на приёме у королевы, сидит с чашкой в руке на пластиковом стуле и, видимо, наслаждается исключительным покоем и тишиной. Ну, относительной тишиной. Кроме их непростой компании гостиничный комплекс принимал ещё кучу народа. В смысле - обычного. Семьи, парочки, группы, многочисленные дети. Интересно, Кёркленд способен прожить без чая хотя бы день? - Йо, Артур! - проорал Альфред, выскакивая на балкон и на ходу вдевая руки в рукава теплой куртки. - Ты тут не примерз? Удовольствие, с которым увидел, как англичанин поперхнулся на очередном глотке, было совершенно беззлобным. В конце концов, не приколоть старшего брата - утро насмарку. - Ты не мог бы не орать хотя бы две минуты? - прокашлявшись, прошипел Кёркленд. - Две жалкие несчастные минуты и дать нормальным людям спокойно допить свой чай? - Мог бы, - сияя жизнерадостной улыбкой, сообщил американец, - но я здоровался. Не поздороваться было бы как-то не совсем по этикету, а, бро? - Этикет учит соизмерять силу звука соответственно событию, идиот! - Ух, ты! Значит, всё-таки есть случаи, когда можно орать даже в сторону королевской особы? Англию здорово подначивать. Как правило, он всегда ведется. А сейчас, похоже, не держи Артур в правой руке чашку, а в левой блюдце, он бы на "Оскар" изобразил всемирно известное "рукалицо" и непременно ошпарился. Впрочем, Кёркленд перестал бы быть собой, если бы не сумел справиться с обуревающими чувствами. Такому высокомерному спокойствию, с которым он сделал очередной глоток, учиться, учиться и ещё раз учиться! - Можно, - сообщил непрошибаемым тоном. - На праздничном параде, например. "Боже, храни королеву!". И вместе со стулом повернулся к Америке спиной. - Ну, ты и зануда, - вздохнул Джонс, - тут поесть где можно? Брагинский вчера куда-то показывал, но я не запомнил. Спина в пледе издала гневное фырканье, но спустя пару секунд снизошла: - Столовая на втором этаже. Из лифта направо. А можешь в номер заказать. - Нееее, я сегодня побеждаю горы, со второго этажа ближе будет. - Через окно? Великий скепсис, выраженный бесподобными артуровыми бровями, можно во всей полноте прочувствовать по одним лишь интонациям, даже не разворачивая стул обратно, чтобы взглянуть в лицо. - Настоящий герой может и через окно! - скатав некрупный снежок, Альфред прицельно, но не сильно, засадил его в британский затылок и ускакал обратно в комнату, оставляя, таким образом, последнее слово всё равно за собой. А что Артур там снаружи сыплет ему вслед проклятиями - не считается. Гамбургеров в столовой не оказалось, обидно. Зато толстые сэндвичи с ветчиной, сыром, зеленью и всякой всячиной весьма порадовали. А в холодильнике при входе обнаружились бутылочки с кока-колой - жизнь вообще стала прекрасна и удивительна. Впрочем, прекрасна и удивительна для американца она была постоянно, но это ведь не мешает ей стать таковой ещё чуточку больше. И всё-таки - на чём проявить геройство, показать себя во всей красе? Да просто удовольствие получить? Лыжи взять? Коньки? Сноуборд? Финские санки? Победить снежного монстра на PSP? Ответ пришел сам собой в лице донельзя взволнованной мамочки, которая с лыжными палками в руках спешила через вестибюль за мужчиной и почти совсем карапузом, несущих каждый соразмерные лыжи (причем мужчина - две пары, вторая, судя по всему, жёнина), и, едва не плача, уговаривала: - Только не на Вороний Склон, пожалуйста! Не как вчера! Вы меня чуть с ума не свели! Не на Вороний Склон! Саша, Лёша, вы слышите! Вы хотите, чтобы я от ужаса умерла? Лыжи - так лыжи. Держись, Вороний Склон! Бесстрашный покоритель мчится к тебе!2.
Всё-таки у русских всё не как у нормальных людей. Вот скажите, зачем называть склоны одинаково и различать только по цифре в конце наименования, когда можно просто пронумеровать? Впрочем, чего ещё ждать от России? Только подлянки и коварства, выраженных в том, чтобы помешать герою проявиться во всём сиянии славы. Вороньих Склонов оказалось целых семь: один закрыт, два - совершенно детских (именно там обнаружились счастливый Венециано и бесконечно терпеливый (а куда деваться?) Людвиг), три - разной высоты и извилистости (Джонс скатился с каждого - чтобы победа была однозначной), а последний американец просто не нашёл. Вот не нашёл, и всё тут. Разномастные по новизне стрелки "Вороний Склон номер 7" были, но вели куда угодно, только не к искомой цели. Альфред, неожиданно возвращаясь к Италии и Германии уже четвертый раз (и снова - с другой стороны), начинал потихоньку кипятиться, полагая, что Мировое Зло ночью специально прошлось по горнолыжным трассам и вредности ради переписало все указатели ему в пику, ибо другим путем укрыть страшный склон от неизбежной капитуляции невозможно. В карман же его не засунешь! На пятый раз ноги занесли куда-то очень высоко. Лыжников и шума вокруг поубавилось, а после и вовсе сошло почти на нет. Подъем стал тяжелее, ели по бокам - разлапистей и гуще. Альфред, вдохновленный сменой пейзажа, лез вперед и ввысь веселее и бодрее, пока не очутился на достаточно обширном пятачке, с которого открывался совершенно потрясающий вид на всю долину, а вниз летели целых три трассы - прямая, не очень прямая и явно самая извилистая, то исчезающая от взгляда, то вновь появляющаяся среди деревьев. Тут же на верхотуре и тоже на лыжах стоял самолично Мировое Зло и, сдвинув на лоб горнолыжную маску, обозревал окрестности. Непривычно видеть Россию в спортивном костюме, а не в знаменитой шинели. Только шарф на месте. - А, Джонс, - увидев выбирающегося на вершину американца, кивнул Иван. - Привет. Как оно? - Йо. Надеюсь, ты не думал, что сможешь спрятать от меня главное приключение этих мест? - тот двумя движениями лыжных палок подъехал к Брагинскому и обличающе уставился глаза в глаза. - Не знаю, что ты опять насочинял себе на ровном месте, но ко мне это не имеет никакого отношения, - беззаботно улыбнулся русский. - Где тут ровное место? И указатели ты переписал! - Не где, а в чём, - улыбнулся в обличающую ледяную синеву ещё безмятежнее. - И часовню я развалил. Как ни печально признаваться, но что Россия всегда хорошо делал, так это сбивал с толку совершенно неожиданными замечаниями. От воспоминаний его "ветка сакуры упала на грудь..." Венециано и Яо до сих пор покатываются, а Хонда краснеет. - В чём? - непроизвольно переспросил Альфред. - Ага. Голова называется. Ровнёхонько, пустёхонько. Вопреки ожиданиям американец не взъерепенился и в рукопашную лезть не спешил. То ли отпуск в голову ударил, то ли воздух здешний и в самом деле лечит. Оперся на палки поудобнее, слегка склонил на бок всклокоченную светловолосую башку и с печальной нравоучительностью изрёк: - Язва ты, Брагинский.... - Двенадцатиперстной кишки. - ...и две трети твоих бед исключительно от языка. - Хонда, эй! Я оценил. Вылезай из шкурки Джонса, как ты вообще умудрился её натянуть? Альфред громко расхохотался и показал большой палец. Нет, пожалуй, надо сюда весь состав Государственной думы вывезти. Вместе с законодательным собранием. Похоже, и в самом деле - лечит. Иван с интересом посмотрел на всё ещё хохочущего Америку и практически миролюбиво осведомился. - А ты, разве, не недолюбливаешь мороз? Я думал - весь отдых просидишь в номере без отрыва от телевизора. - Как можно, когда такие высоты ждут своего героя?! Если и лечит, то не совсем - пафос в голосе, грудь колесом, встал в позу вождя революции и широким жестом окоём обводит. Потрясающего идиотизма зрелище. Хорошо хоть Кёркленда здесь нет, он бы точно отобрал у бывшего подопечного лыжные палки - только чтобы броситься на них грудью. Иван зубами стянул перчатки и подышал на ладони, больше в силу человеческой привычки, чем от мороза. Пора заканчивать этот обмен любезностями и катиться подальше. Вниз. В конце концов - он тут тоже в отпуске. Поддерживать реноме можно на расстоянии. И кран в ход пускать лишь в крайнем случае. Всё равно размеренные удары металлом по макушке позёрство не лечат. Наивную простоту, впрочем, тоже. Поверьте на слово, на себе проверял. - Какие - "такие"? У нас с них дети катаются. И совсем старые бабушки. - Такие. Эти. Вот. - Джонс проводил глазами движения растираемых у губ ладоней. Артур, а давай ты всю эту неделю будешь в номере оставаться? Можно попросить Франциска заносить тебе еду. Иначе от изящества выражений своего младшенького ты, старый интриган, способный парой фраз втянуть кого угодно во что угодно, совершенно точно шарф у меня просить начнешь. Для петельки. Себе или Джонсу - неважно. Чего он глаза пялит? То, что я не боюсь мороза, совсем не значит, что и пар изо рта у меня тоже идти не будет. Помолчали. - Слушай, Россия, я у тебя, собственно, спросить хотел... Если это будет "ты реально теплокровный?" - "кран-ты" ему обеспечены. Терпеть подначки и выпады "спасителя всея планеты", хотя бы и сделанные от чистого сердца, я совершенно не обязан. К тому же тут не стол переговоров. Злость можно держать в узде до последнего, но вот сейчас, кажется, пора настанет. - ... ты действительно не чувствуешь холода или просто внимания не обращаешь? Гм... Радуйся, Англия.3.
- Всё вместе, - отозвался неохотно, отводя взгляд опять куда-то в низину под склоном. - Это как? Про загадочную русскую душу столько говорят, что, можете не верить, но в своё время я честно пытался разобраться в её хитросплетениях. Что бы там Англия про меня ни думал, я не законченный идиот и прекрасно осознаю, что врага можно победить только тогда, когда будешь его понимать. Франциск - ловелас, Венециано - миляга, Людвиг - бравый солдат, Кику - безудержно ответственный философ-извращенец, Артур - интриган и деспот, Яо - трудоголик, Канада - брат, Иван... Чёрт, постоянно об него зубы обламываю. Не подумайте лишнего - я не пытался его кусать... эээ... тактильно. Просто каждый раз, когда нахожусь в полной уверенности, что - вот оно, истинное лицо Мирового Зла, и сейчас из-под полы будет выхвачена любимая сабля С.М. Буденного (да, представьте себе, знаю такого) - Брагинский начинает веткой сакуры любоваться... (... Бггг, Хонда, как он тебя тогда, а?..) ... или воробушков кормить. И наоборот, когда не ждешь, что рискнет ответить - по сопатке ломом н-на! А глаза - добрые-добрые. Нда... Иногда я чувствую, что наше противостояние действительно стало моей навязчивой идей. Иррациональной и неуместной. Что не всё правильно. Что надо что-то решать. Иногда - что я последний оплот против безумия. Странный он. И интересный, чего греха таить. Мне всегда нравилось с ним соревноваться. Он ведь не дурак. Не тупой медведь. Точнее - медведь, конечно, но не тупой. То есть, силами и интеллектом можно потягаться. В космос вот русские первыми вышли. Зато мы на луне первыми высадились. Иногда в хоккей друг у друга выигрываем. Хотя последнее время нам обоим Мэтью от души навешивает. АХАХА! А какой у меня ещё может быть младший брат? Только - талант и умница! В общем - интересно. Потому что вопреки сложившемуся мнению я тоже - не один сплошной трепливый бургерожор. Не ждали, да? Бе-бе-бе! Хотя факт, что ученый Шелдон Купер в природе не существует и является исключительно игровым персонажем одного забавного сериала, меня однажды очень расстроил. Такие мозги в нашем с Брагинским противостоянии всегда нужны. Только Артуру про это не говорите, окей? Даже не пытайтесь. Собственно, вот и всё, что к текущему моменту я понял в загадочной русской душе - интеллект и сила есть, но применить их могут непредсказуемо. Иногда даже не по назначению. Мотивы и мысли за этим точно присутствуют, но - какие именно?! Признайся, Кёркленд, можно довести Брагинского до точки, можно навешать на него сколько угодно ярлыков, но даже ты не в силах его понять. Потому что и я в твоих глазах не меньший идиот. Или меньший, но, тем не менее - идиот же. В фиолетовых глазах России, впрочем, тоже. - А вот так. Вот и весь ответ на мой вопрос. В конце концов, я на отдыхе! Какого черта я должен себе мозги взрывать только от того, что Иван Брагинский смотрит на меня с улыбкой и то ли дегенератом про себя называет, то ли по головушке понимающе гладит?! Кто он такой вообще и мне - в частности?! Уж точно не Артур! Ха-ха! ... Так бы и врезал! Можно просто под коленку пнуть, только в лыжах это неудобно. - Джонс, ты что-то ещё спросить хотел? А. Ну да. - Это Вороний Склон номер семь? - Он самый. - АГА! Значит, я всё-таки победил!! VICTORY!!! ... о_О' ... ??? ... Только что он был готов мне лыжей в голень заехать, а теперь - счастье-радость-мвахаха. Человек-торнадо, мать ити. И траектория мыслей - тоже хаотическая. Поэтому за ним всегда интересно наблюдать. Подначивать тоже. Ну, не всё же ему - Кёркленда. Хотя Артур сам по себе тот ещё "тонкий тролль". И в полной мере это разве что Франц понимает - они с Англией давние заклятые друзья. - Альфред, это, конечно, седьмой Вороний Склон, но... - Извини, Брагинский, но тебе меня не остановить! - Да, но... - Я давно понял, что все твои подначки - только дьявольский способ! - Ага, но... - Хитрый план отвлечь от цели и помешать обыграть тебя! - Возможно, но... - Но я не дурак и не поддамся! - Джонс... - Пока, Россия, увидимся внизу! Толчок руками, красивый прыжок сразу за край и победоносное "йа-хаа!", летящее за петляющей между елей курткой... - Оh, Jesus!! - Иван шлёпнул ладонью по лицу. - Arthur is right - he's an idiot! И, конечно, это случилось! Не могло не случиться! В какой-то момент "йа-хаа!" сменилось красноречивым "аааа!" и всё стихло. - Твою дивизию! - Россия оттолкнулся двумя руками и тоже свистнул вниз по склону. Но, в отличие от Альфреда, он утром дочитывал указатели, на которых черным по белому значилось предупреждающее - "Резкие повороты! Только для профессионалов!"4.
Хорошо, что снег глубокий, метра четыре, поэтому внезапный овраг за петлёй поворота, с которого птицей ухнул бравый спортсмен, вряд ли мог ему сильно навредить. Хотя сам факт ущемленной гордости этого орла... Ему не заржавеет решить, что Иван ночью в довесок к указателям лично направлял сюда бульдозер, ведомый коварными инопланетными вторженцами, выдавшими Брагинскому маршрут Альфреда только для того, чтобы в будущем супермен не смог помешать им захватить Белый Дом. Как-то так. Будем надеяться, что под снегом не оказалось неприветливых старых кустов, чьи внезапно поломанные сучья могли сыграть роль шипов для жертв сорокопута. Даже не обязательно все сразу, одного - крепкого, острого - вполне достаточно. Не хватало только очередного политического обострения. Какого чёрта Джонс вообще попёрся не по трассе, а просто между ёлок? Эквилибрист хренов! Скорее всего, даже если бы дочитал указатели - ситуация не изменилась! И вообще удивительно, как он ещё до оврага ни за что лыжей не зацепился. Место, куда свалился Америка, выдавало себя тёмным полузасыпанным провалом посреди ослепительной белизны. А ещё рядом торчал расколотый лыжный нос. Осторожно спустившись (и не по таким обрывам лазать приходилось), Россия приблизился и, преодолевая какое-то неуместно ехидное желание потыкать лыжной палкой в негромко, но виртуозно ругающийся сугроб, позвал: - Джонс, ты тут? Сугроб замолчал. Потом посопел. И, наконец, приглушенно выдал с плохо скрытым раздражением. - Нет, конечно! Я русский bear и только что мне на голову свалился какой-то сумасшедший американец!.. Охренеть, он сам это признал! Грядёт коллапс мировой системы. - ... Сломал мою балалайку, разлил всю водку и теперь я furious. Тык. - Fucking shit! I'm gonna kick your ass, scumbag! Тык-тык. - ИВАН!! - взревел сугроб и смолк. Оба на... Я ведь руку в снег по плечо не погружал. Вряд ли проткнул. Сознание он там потерял, что ли? Ёкорный гондурас, а если действительно на куст наделся? - Америка, эй... Тишина. - Джонс? Ни словечка. - Альфред? Даже сопения не слышно. Чёрт... ... Россия уже добрался в раскопках до всем известной куртки, как внезапно выстрелившая навстречу рука стремительно обхватила его за шею и пригнула головой куда-то к земле. - Я тебя придушу, Брагинский! Я шею тебе сломаю! Bitch! Ass hole! Bugger! Шею так шею. Кулаком в грудину - нна! Упёртый какой. Подавился, но из захвата не выпустил. Очень неудобно бороться с человеком, который вжимает вас носом во фланельку и почти перекрывает кислород. Твою мать!!! Иван напрягся, как когда-то на шоссе, и, словно снова приподнимая телеграфный столб, с резким выдохом одним движением вздернул себя на напружиненные ноги, заодно выдирая из снежного плена взбешенного, как голодная пума, Джонса. Сунул кулаком в рёбра ещё разок. Бесполезно. Этот Американский Дуб перед любой проблемой будет до последнего героически размахивать ветвями. Злые, всклокоченные, глаза неистовствуют. Ледяная синева против аметистового пламени. Два идейных гондураса. Под подбородок упирается ствол. - Что, Брагинский, не ожидал? Чтобы в гости и без оружия? Да скорее небо в красное знамя превратится, чем ковбой отложит свой верный кольт. С каким-то неожиданным для самого себя удивлением Альфред увидел, что ярость в глазах русского гаснет. Фиолетовое пламя опадает, словно его накрыли огнеупорным колпаком, и вот словно не было ничего. Привычное приветливое лицо. - Ты не ответил - ты вообще цел? ... Загадочная. Shit. Русская. Bullshit. Душа. Fucking shit! ... - Испугался, да? - мне кажется, что я сейчас истерично ору, как баба. Или как Артур, когда я очередной раз не оправдал его ожиданий, и он меня распекает, не сдерживая отчаяния. А и ладно, всё равно вокруг никого нет, а в сплетнях Брагинский не замечен. - Нет. Просто проткнутая в лесу краном тушка никак не поспособствует укреплению добрососедских отношений. Лицемер чёртов! Я же чувствую, что ты меня убить хочешь! Но руку с кольтом опускаю. Всё это как-то совершенно неправильно. И непонятно. - Джонс, ещё будь добр - отпусти шею и встань уже на свои ноги. Ты до сих пор висишь на мне, словно Джульетта на обвалившемся балконе. Таааак... Взгляд в сторону и, желательно, не смутиться. - Сейчас. Одна нога в сугроб. Другая - тоже в сугроб. - Эй, что-то не в порядке? - Всё в порядке. - Альфред? - Да что со мной сделается?! - Не кипешись. Пойдем, раз в порядке. Скоро темнеть начнёт. Поворачивается спиной и движется к той стенке обрыва, по которой, видимо, сюда и спускался. А ведь ещё наверх надо лезть. Вот и хорошо, что он ко мне затылком. Вот и славно. Альфред Ф. Джонс обреченно заковылял за Брагинским, радуясь, что каким-то чудом не потерял и не покалечил в короткой потасовке очки, и раздумывая, успеют ли они вернуться до темноты и сколько сгинувших душ может обитать в этом русском лесу? Размышлял, впрочем, недолго, поскольку почти сразу же влепился в резко остановившегося русского. Совершенно как знаменитый Пятачок. Всегда казалось невероятным, что у России такие милые мультики. - И долго ты будешь мне мозги компостировать? - угроза в голосе никак не вяжется с той ещё минуту назад лучистой улыбкой. - Э? - Я, по-твоему, действительно законченный дебил? Странное дежавю. На его месте должен быть я, а на моём Артур. - Ээ? - Я, по-твоему, не понимаю, что всё не в порядке? А, Джонс?! Знаменитая тёмная аура уже колышется и ширится и скоро накроет и меня заодно, как непроницаемый кокон, и тогда - всё, привет. Пожалуй, надо опять кольт достать. Вот только он так и стоит ко мне спиной. - Ну, что, Америка? Вот и как тут сказать, что действительно - не в порядке. И что он мне... нравится? Что с ним интересно. Даже в драке. Чёрт побери, когда я себя так нелепо выдал?! - Умм... - осторожно, хотя это вовсе не мой конёк, пытаюсь подобрать слова для дальнейшего развития событий. - Красноречиво! - Умммм... - Ну, ну? - Иван, ты не дебил, ты... - ДА ЛАДНО?! - рявкнув, он, наконец, разворачивается всем корпусом. - Не дебил, значит? То есть, наш герой просто так позволяет себе плестись за чужой шинелькой, а не рвется штурмовать эти героические склоны впереди планеты всей? - Ты в куртке, - машинально поправляю и так очевидное и осекаюсь, въехав. ... Dummie. Fool. Fucking fool. ... Вот попал. Знаешь, Артур, а ведь я действительно бываю таким идиотом. Сам не считаю его дураком и сам же решил, что он не сложит очевидные два и два и не поймет, что я, кажется, ногу повредил. Интересно, какая кара по непостижимому разуму Брагинского полагается за враньё? - Бросить бы тебя тут замерзать. Какая такая аура? Да ну, что вы! Точка кипения в этом русском гейзере столь плавающая, что... Я, наверное, его никогда не пойму. Опять стоит и лучится, как звезда над Техасом, руки в карманы сунул. Может, конечно, и гранату нащупывает. - Брось, - произношу чёрным-чёрным голосом, - обострение добрососедских отношений сейчас никому не нужно. Просто уже воочию слышу заунывный вой призраков местных лыжников, потерявшихся среди этих долбанных русских указателей и бесславно сгинувших в ледяном мраке. - Не нужно, конечно. Но, может, свежий ночной холод тебе внушит, что настоящий герой не стесняется попросить о помощи. И тут во мне что-то лопается. Устало плюхаюсь на снег и упираюсь ладонями в вытянутые ноги. В конце концов, он действительно прав. Просить помощи не зазорно. Особенно, когда от тебя так много зависит. - Уел. Радуйся. Вот. - Ты не американец, Джонс, - садится напротив и принимается ощупывать мою многострадальную ногу. - Че-го?.. АВВВ!!! - Ты грек. - Э??.. ВВВААА!!! - Из Лаконики. Блин, вечером непременно залезу в интернет и освежу свои знания по этому вопросу. Лучше всего, конечно, сразу Герку позвонить. Гераклу Карпуси, то есть... ...Уйяаа!!! Плак, то есть.5.
Единственное, на что удалось уговорить бессердечного Брагинского - это не втаскивать себя на закорках внутрь гостиницы - со стыда бы сгорел. А ещё очень не хотелось давать Кёркленду повода отыграться за утренний снежок. А так, поддерживаемый под локоть, на одной ножке допрыгал до медпункта, где хмурая (по-моему, я сегодня не первый) властная женщина осмотрела мою лодыжку, констатировала легкий перелом и замуровала в гипс. Война - фигня. Я же страна. На нас всё заживает быстрее, чем на обычных людях. Пару дней попрыгаю с палочкой, а на третий снова можно на Вороний склон. Интересно, что сегодня на ужин?