Мелочи моей жизни

― Тебе всего семнадцать! – верещишь ты в очередной раз, а я в очередной раз удостаиваю тебя лишь взглядом, но полным негодования и ярости. Ты, обычно спокойный и сдержанный, не поддающийся на провокации, сейчас тоже очень раздражен. Во-первых, потому что все твои аргументы уже десятую минуту кряду разбиваются о мои разумные доводы, а, во-вторых… ― А тебе двадцать шесть. В любом случае, возраст не аргумент, – сумев совладать с эмоциями, уже спокойно парирую я. – Более того, твоё предложение вернее бы звучало как «Тебе уже семнадцать!» ― Слушай, ты можешь говорить и думать, что тебе заблагорассудится… ― Я в курсе, спасибо. ― …но это вовсе не значит, что я приму твою точку зрения. ― На твоём месте разумнее всего было бы сделать именно так, – я ухмыляюсь, предполагая, что ещё чуть-чуть – и ты со мной согласишься. ― Даже если соглашусь я – а я не соглашусь, имей в виду, – со мной не согласится никто! – Ты продолжаешь отчаянно протестовать. ― А тебе не наплевать? – с видом скучающей обреченности спрашиваю я. – Главное, что согласен я. ― Хаз, ну ты просто непробиваемый! Слова мои ты понимаешь вообще? В конце концов, я старше! ― И? ― И ты должен слушать то, что я тебе говорю! ― Прости, а где логика? То, что ты меня старше, говорит лишь о том, что ты родился раньше меня, и, к тому же, вероятно, раньше меня умрёшь. ― Ладно. Разговор окончен. Твои слова звучат для меня набатом. Они – будто красная тряпка для быка. Я терпеть не могу, когда кто-то обрывает диалог таким вот образом. ― С какой, чёрт возьми, стати? – каждое слово я выговариваю внятно и чётко, разделяя их паузами. ― А что тут еще обсуждать? Я всё сказал, – ты смотришь на меня, вероятно, ожидая ещё одну эмоциональную реплику, но я решаю вернуться к тактике уговоров. ― Луууу, – тяну я твоё имя в несвойственной мне манере, – ну почему ты такой упрямый? Я очень тебя прошу. Пожалуйста. Твоя очередь удивляться. Зная, сколь редко я употребляю «волшебные» слова, которым детей учат еще в трехлетнем возрасте, ты теперь смотришь на меня глазами-блюдцами. Такими белоснежно чистыми белками, в центре которых тёплые серо-зеленые радужные оболочки твоих глаз. Иногда мне кажется, что они у тебя правда волшебные, не то что эти дурацкие слова. Глазами ты можешь сказать даже то, на что тебе не хватает смелости произнести вслух. Глазами ты можешь успокоить, приободрить, посочувствовать… Так, кажется, я отвлёкся. ― Ты сказал «пожалуйста»? Я не ослышался? – ты продолжаешь изумлённо на меня таращиться. ― Сказал. И тут я понимаю, что крепость взята, если можно так выразиться. Прямо-таки вижу, что ты сдался и готов согласиться. С твоего лица сходит и напускная строгость, и сердитость, и ты подходишь ко мне ближе. ― Ты мёртвого уговоришь, – ты улыбаешься одним уголком рта. ― Это вряд ли, – улыбаюсь я, обнажая зубы. Ты знаешь, что так я улыбаюсь только тогда, когда чем-то искренне, безоговорочно доволен. Ты подходишь ко мне вплотную – так, что между нами едва ли можно протиснуть руку. Несмотря на то, что ты меня старше, ты ничуть меня не выше, а даже наоборот – ниже, и твои глаза находятся чуть ниже уровня моих. Да, ты смотришь на меня снизу вверх, но я засмеюсь в лицо тому, кто скажет, что это значит хоть что-то. Я осторожно, будто боясь спугнуть, развеять то, что есть сейчас, и ни на секунду не прерывая контакт наших глаз, дотрагиваюсь пальцами до твоих теплых рук и аккуратно провожу ими невидимую линию до твоих плеч. Всё так же несмело я приобнимаю тебя, рисуя на твоей спине витиеватые узоры. Наконец, ты берешь инициативу в свои руки, запуская свои пальцы в мои спутавшиеся кудри, и я облегченно выдыхаю тебе в губы. Ты притягиваешь меня к себе ближе, чуть надавливая на затылок, и касаешься своими губами моих, буквально обжигая. Я не смею пошевелиться, ожидая твоих дальнейших действий. Языком ты раздвигаешь мои губы, преодолеваешь преграду в виде зубов и настойчиво заполняешь им мой рот, кажется, пытаясь дотянуться до гланд. Когда мое сознание уже почти совсем затуманивается, а мозг просто отказывается думать о чем-то кроме того, что что-то (что-то) твердое упирается мне в ногу, я успеваю победно подумать о том, что сегодня тот день, когда взрослый и такой серьезный ты согласился. Согласился заказать на ужин пиццу, а не идти в ближайший ресторан. Счастье в мелочах, знаешь ли. И ты – мои главные мелочи в жизни.