Daylight

- Я не хочу, чтобы ты уходил. Три часа назад Марк услышал это в первый раз. С момента объявления об уходе, Марк ждал эти слова. И вот сейчас, во время последнего Гран При сезона, немец появился на пороге его номера, грустный и угрюмый. Себастьян выглядел так, словно собирался заплакать. А может это просто свет так падал, Марк не думал об этом. Они молчали, все было и так понятно. Рассвет разведет их в разные стороны, история закончится, они станут воспоминанием. Марк никогда не отличался сентиментальностью, стойко переживал все удары жизни, но когда Себастьян посмотрел на него своими невозможными глазами, Марк не мог устоять - притянул немца к себе, зарываясь рукой в его волосы. - Черт, Себ. Они лежат на кровати, Марк обнимает блондина поперек талии, прижимая ближе. Себастьян хватается за руку Марка как за спасательный круг во время шторма. Время близилось к утру, но Уэббер был уверен, что этой ночью они не уснут. - Марк... Рано или поздно это должно было произойти - разница в возрасте, Марк ведь не мог участвовать в гонках так же долго, как Феттель. Они знали, что это закончится. Завтра последняя для Уэббера гонка, и это конец. Не только его карьере в Формуле 1, но и всему остальному. Поэтому было так важно быть сейчас именно здесь, обнимать именно его, чувствовать...в последний раз. - Да? Марк закрывает глаза и думает о том, как все начиналось. 2008, им только сообщили, что они будут напарниками. Себастьян смотрел так, будто австралиец был по меньшей мере его главным кумиром. Марк не понимал, что видел в нем Феттель. Средний гонщик, средняя команда, средние результаты. Случайные прикосновения, слишком долгие объятия, желание быть как можно ближе, Марк думал, что Себастьян просто хотел что-то перенять у более опытного напарника. А после негодовал, как же можно было быть таким слепым? Осознание обрушилось на Марка после его победы в Германии в 2009. Себастьян пришел к нему в номер, вот как сегодня, извинился, поздравил с победой, снова извинился и неловко коснулся губами губ австралийца. Заглянул в глаза, покраснел и убежал. - Удачи завтра. Марк был рад, что это произошло не во время гоночного уикенда – он бы точно разбил машину из-за наплыва мыслей. Энн замечала что-то, но не спрашивала, просто смотрела так, что Марку хотелось провалиться под землю. Все закрутилось, и вот они уже проводят ночи в номерах друг друга, сидят слишком близко. Спят в одной кровати, потому что пройти десять метров по коридору - не под силу. Марк четко помнил Гран При Абу Даби того года. Себастьян пришел к нему с настоящим шампанским уже после праздничной вечеринки, они обсуждали сезон, обсуждали гонку, обсуждали других пилотов, смеялись над какими-то нелепыми моментами. Они посмотрели друг на друга, все еще посмеиваясь, и Марк все понял. Он наклонялся медленно, словно пробуя почву, однако Себастьян не хотел ждать. Немец резко притянул его к себе, целуя так, словно это было самым важным в его жизни. - И тебе. Взлеты и падения, они пережили все. Радость и горе, любовь и ненависть. Разрывы и бурные примирения. Им удавалось скрываться ото всех, кроме Дженсона (Марк пообещал никогда больше не пить с британцем). И вот оно. Ночь, Абу Даби, как и в начале. Жизнь устроила интересную кольцевую композицию. Себастьян поворачивается к нему, его глаза блестят в свете луны. - Я... Марк целует его. Он не хочет знать, потому что не сможет уйти. Себастьян улыбается и вновь прижимается спиной к австралийцу. С рассветом они будут сами по себе. Поэтому Марк обнимает его так сильно, как только может. Так сильно, как хотел бы обнимать всю оставшуюся жизнь. Над Абу Даби поднимается солнце, олицетворяя и конец ,и начало