Её друзья

- Ну вот, Шарлотта, теперь это наш новый дом. Тебе нравится? Даниель склонился так, что бы уровень его головы был наравне с уровнем головы десятилетней девочки, тихо стоящей подле него. Он обнял девочку одной рукой, а другой указал в направлении маленького, по современным меркам, двухэтажного кирпичного дома. Девочка, несколько секунд смотрела в сторону, куда указывала рука Даниэля, сделала полшага вперёд и холодно произнесла: - Я не вижу, папа, позвольте подойти поближе. Рука Даниеля, всё ещё указывающая на дом, едва заметно дрогнула и опустилась. Он вытянулся в полный рост, взял девочку за руку, и, не отрывая от неё взгляда, медленно повёл её по тропинке к дому. - Конечно, моя дорогая, конечно. Пойдём. Медленно, так, что бы девочка могла идти в своём темпе ходьбы, Даниель приблизился к входной двери дома. Всё так же держа девочку за руку, он помог ей подняться по нескольким ступенькам. Подойдя почти вплотную к двери, девочка отпустила руку отца, и прикоснулась обеими ручками к внешней стене дома. Некоторое время она просто стояла молча, словно пытаясь что-то почувствовать, а потом тихо, будто для самой себя прошептала: - Красная. Даниель, по-прежнему стоявший рядом, снова вздрогнул. На его глазах едва не проступили слёзы, но он мгновенно вытер рукой намокшие веки, вновь обнял девочку, и, всеми силами пытаясь скрыть дрожь в голосе, так же тихо прошептал: - Верно, моя дорогая, она красная. Красная. Шарлотта, явно уловившая неровность в голосе отца, обернулась лицом к отцу и, словно пытаясь его успокоить, улыбнулась: - Войдём же в дом, папа, холодно. Вечером в дверь постучали. Даниель отложил недочитанную газету на кофейный столик, и, потянувшись, встал с кресла и вышел из кабинета. Миновав обеденный зал и гостиную, он вышел в прихожую и отворил входную дверь. Вечерним гостем оказалась молодая девушка маленьких круглых очках, одетая в дорожную форму горничной. На вид ей было не более двадцати лет, длинные, чёрные как смоль волосы, завязанные в две косы сзади, а спереди красовалась довольно длинная конская чёлка. Даниель не особо интересовался веяниями женской моды, но даже ему было понятно, что это не тот стиль, что предпочитают дамы из светского общества. Под ногами у девушки красовался увесистый саквояж, потрёпанный временем, но всё ещё способный служить по назначению. - Чем могу помочь? - Даниель начал разговор первым. - Прошу прощения, это дом доктора Гарнера? - по каким-то причинам, девушка даже не взглянула на лицо хозяина дома, её взгляд был направлен куда-то под ноги. - Доктор Даниель Гарнер это я. Вы, должно быть из агентства по найму прислуги? Девушка впервые взглянула в лицо Даниеля и, едва заметно улыбнувшись, произнесла: - Меня зовут Элис, меня направили в ваш дом в качестве служанки, доктор Гарнер. - Что ж, проходи, – Даниель открыл дверь пошире, давая возможность девушке войти в дом. – Комната прислуги находится на первом этаже, слева от кухни. Как обустроишься и переоденешься, приходи в мой кабинет, мы обсудим твои обязанности в этом доме. Девушка поклонилась, с удивительной лёгкостью подняла свой саквояж и направилась в сторону кухни. Даниель проводил её взглядом, после чего вернулся в свой кабинет. Сев в удобное кресло, он продолжил читать газету. Спустя пятнадцать минут в дверь кабинета постучали. Даниель, явно не ожидавший, что новая служанка прибудет так скоро, невольно дернул руками в стороны, в результате чего, газета, которую он до сих пор не дочитал, порвалась надвое. С грустью отметив про себя, что в последнее время он стал слишком нервным, Даниель сложил остатки газеты в урну для бумаг. - Войдите. Дверь отворилась, и в кабинет вошла Элис, одетая в самую обыкновенную черную форму горничной, с белым передником поверх неё. Никаких кружев или мелких украшений Даниель не заметил, лишь маленький крестик, едва заметно висевший на шее девушки, позволял себе покачиваться на груди у девушки при ходьбе. Элис прошла в середину комнаты-кабинета и встала поодаль от Даниеля. Её взгляд всё так же был прикован куда-то себе под ноги. -Итак, Элис, подними голову и послушай меня внимательно, – девушка послушно посмотрела на Даниеля, и тот, одобрительно кивнув, продолжил. – Я уверен, что, несмотря на твой юный возраст, ты итак лучше меня знаешь, какие обязанности тебе нужно будет исполнять. Мой дом совсем небольшой, поэтому держать более чем одну горничную мне нет смысла. Однако, помимо готовки и уборки, ты была нанята для ухода за мой дочерью, Шарлоттой. - Вашей дочерью, господин? - Именно. Расскажу тебе немного ситуации в целом. Я переехал в ваш маленький городок, в надежде избавиться от лондонского шума и смога. Не буду вдаваться в подробности, связанные со своей работой доктора, тебе это знать ни к чему. Главное, что всё, что я делаю сейчас, это ради моей дочери. Надеюсь что здесь, ей будет намного лучше, однако при всём желании, я не могу находиться всё время рядом с ней, и это главная причина того, что я нанял тебя. - Извините за вопрос, господин, но, ваша дочь… неужели она больна? Даниель вздохнул и позволил себе улыбнуться. - Именно. Не волнуйся, её болезнь не угрожает посторонним. Дело в том, что Шарлотта практически полностью ослепла. Элис прикрыла рот ладонью. - К сожалению, современная медицина не способна её помочь. Ни я, ни мои лондонские коллеги просто не в силах остановить угасание её зрения. Невзирая на это, она сильная девочка, и не отчаивается. Порой, я сам поражаюсь её выдержке, и это в её то десятилетнем возрасте. Вся в мать пошла, храни Господь её душу. Наступило неловкое молчание. Элис снова уставилась себе под ноги, словно боясь произнести хоть слово. Даниель минуту молча разглядывал девушку, а затем, хлопнув себя ладонью по колену, встал с кресла, подошёл к Элис и положил ей руку на плечо. Элис подняла голову, посмотрела в лицо Даниеля, но всё так же не произнесла ни слова. Даниель улыбнулся, и ободряюще произнёс: - Не бойся, здесь тебя никто не обидит. На сегодня можешь быть свободна, с Шарлоттой я тебя познакомлю завтра. Элис поклонилась и вышла из кабинета. Даниель выждал полминуты, и вышел следом. Нужно было подняться на второй этаж, и проведать Шарлотту. На второй этаж вела довольно узкая винтовая лестница, явно в целях экономии места, рассчитанная лишь на одного человека. Разве что два ребёнка, могли бы на ней разойтись, немного потеснившись. Далее следовал короткий коридор, в конце которого по краям размещались две комнаты. Одна из них принадлежала Шарлотте, вторую же Даниель определил под свою спальню. Даниель мягко нажал на ручку двери в комнату дочери, и приоткрыл дверь. Комната Шарлотты была обустроена в светлых тонах так, что даже в вечернее время и при должном освещении, в комнате было светло как днём. Возле окна стояла белая же кровать, на которой, мирно посапывая, спала девочка. Помимо самой девочки на кровати уютно расположились игрушки – несколько плюшевых зверей, да пара кукол. Даниель, стараясь не шуметь, вошёл в комнату, сделал пару шагов по направлению к кровати, но по пути споткнулся об детский чайный столик. Чудом ему удалось сохранить равновесие и не распластаться на полу, однако шуму он всё же наделал. - Папа? – Шарлотта всё же проснулась. Похоже, её слух становится острее. - Ох, дорогая моя, я тебя разбудил, прости, – Даниель, потирая ушибленную ногу, подошёл к кровати и присел на её край. – Я зашёл проверить, как ты тут, хотел поцеловать тебя на ночь и пожелать приятных снов. Шарлотта улыбнулась. Даниель улыбнулся в ответ и погладил её по голове. Продолжая молча улыбаться и поглаживать дочь, Даниель невольно начал думать о том, как же Шарлотта похожа на свою мать. Золотые, практически солнечно яркие длинные волосы, слегка зеленоватые глаза, тоненький нос, эта улыбка - казалось, что от отца ей совсем ничего не досталось. Как будто по особому заказу, некий мастер сотворил куклу, копирующую во всех мелких деталях ту единственную женщину, которую Даниель безмерно любил в прошлом, и с кем был по-настоящему счастлив. Ту, кого он не смог спасти, даже будучи не самым последним врачом столицы. - Не плачьте, папа. Даниель словно вырвался из краткого видения прошлого, так некстати возникшего из глубин памяти, куда не следовало лезть. Ручки Шарлотты ладонями лежали на щеках Даниеля, обдавая их своим успокаивающим теплом. - Не плачьте, папа, – повторила Шарлотта, – я ведь рядом. Даниель негромко усмехнулся, и вытерев слёзы, сказал: - А ведь и в самом деле. Где это видано, что бы дочь утешала своего старика словами, которые на самом деле он сам должен ей говорить. Извини, в последнее время я совсем размяк. Ну, ничего, мы ещё поживём. Сегодня у нас появилась новая горничная, её имя Элис, завтра я вас познакомлю. Надеюсь, вы подружитесь. - Элис, – Шарлотта прошептала имя служанки в привычной для себя манере, будто это лишь мысли, произнесённые вслух, – ещё один друг в этом доме, я рада. - Ещё один друг? О чём это ты, Шарлотта? – Даниель удивлённо приподнял брови. Шарлотта в ответ хихикнула по- детски, взяла плюшевого зайца, обняла его и, демонстративно отвернувшись, улеглась по удобнее, и тихо сказала. - Это секрет, папа, мой и моих друзей. Даниель взглянул на детские игрушки, разложенные на кровати, вновь улыбнулся, наклонился, что бы поцеловать дочь в щёку, и так же тихо прошептал: - Ну, раз это секрет, смотри не проболтайся, а то друзья обидятся. Спокойной ночи, моя дорогая. Девочка ничего не ответила, и лишь тихое посапывание говорило, что она вновь уснула. Даниель, посидев спокойно ещё некоторое время, молча встал, и ушёл в свою комнату.