Say it

В какой-то момент Кастиэлю надоело вести себя так, будто всё в порядке. Надоело делать первый шаг каждый чёртов день, надоело смотреть на то, как Дин флиртует с любой мало-мальски симпатичной девушкой при любом удобном случае, надоело представлять Винчестера «приятелем» и «бывшим одноклассником» при встрече со знакомыми людьми. Кас понимал, что отношения, возникшие после пьяной потасовки, переросшей в неловкие объятия и едва ощутимые поцелуи на скрипучем диване, не могут быть простыми. Ведь тогда они, чуть ли не лучшие друзья уже не первый год, вдруг решили попробовать. Резкая смена ориентации не давалась легко ни одному из бывших уже друзей, но Кас старался, действительно старался отпустить все свои предрассудки и построить настоящие отношения с человеком, ставшим очень близким за всё время, проведенное вместе. Но Дин, казалось, даже не пытается перевести их отношения в разряд романтических, и первое время неловко было и Кастиэлю, но в один прекрасный день, засмотревшись на спящего Дина в своей постели, Новак разбудил его признанием в любви. Тогда Винчестер растерянно похлопал ресницами, криво улыбнулся и заполнил неловкую паузу поцелуем, и Кас заставил себя понять смущение парня. Но ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц Дин не отвечал на тихие «Я тебя люблю», и тогда Кастиэль понял, что по-настоящему значат их отношения, и перестал напоминать Винчестеру о своих чувствах. В какой-то момент Кас решил для себя, что так дальше продолжаться не может. Либо он попробует вести себя так, как того хочет Винчестер, и свыкнется с этим, либо он не вытерпит постоянных «напоминаний» о том, что они – не самая обычная пара, в которой говорить друг другу нежности вполне нормально. Тогда, боялся Кастиэль, у него будет один выход – за дверь. Был ещё и третий вариант, но как бы Новак ни надеялся на то, что Дин сам вдруг сделает первый шаг, этот исход событий был маловероятен. Но действовать было нужно. * Когда Дин позвал его «попить пивка и порубиться в приставку», Кас захватил пару бутылочек светлого пива, пару пачек чипсов и нацепил улыбку на лицо. В тот вечер они действительно пили пиво, смотрели кино и играли в приставку, и это было бы весело, если б не одно но: Кас и на сантиметр не приблизился к развалившемуся на диване Винчестеру, а под конец, когда все чипсы были съедены и фильмы досмотрены, Новак невинно сообщил, что обещал быть к восьми. И тогда, услышав невыразительное «удачи» от Дина, Кастиэль ушёл, прикрыв за собой дверь и пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Конечно же, Дин не сделает первый шаг. * Винчестер начал замечать что-то неладное, когда Кас, уехав на неделю к тёте в другой город, лишь сообщил в смс о том, что благополучно добрался, а через несколько дней – о том, когда приезжает. Всю эту неделю Кастиэль иногда появлялся в сети, но ни разу не написал, а приехав домой, не позвонил ни вечером, ни на следующее утро. Тогда Дин с непривычной тревогой на сердце спросил его, когда тот зайдет к нему, и – всё в тех же смс. Винчестер ощутил странную радость, смешанную с беспокойством, когда Кас ответил: «Вечером». * Если бы Дин знал, чего стоило Новаку не сорваться и не написать какую-нибудь ничего не значащую мелочь о том, какая погода и как вкусно его тётя печет пироги; если б он знал, как Кастиэль ждал хоть какого-нибудь сообщения от него… Тогда бы весь безжалостный план Каса полетел к чертям. Завалившись к Винчестеру с пиццей и колой и увидев улыбающиеся зелёные глаза, по которым так успел соскучиться, Кастиэль позорно растаял, не в силах сдержать идиотскую улыбку. Единственным оправданием для себя было то, что на лице Дина сияла совершенно такая же. * Беспокойство и волнение Дина куда-то исчезло, стоило ему увидеть счастливого и довольного Кастиэля на пороге своей съёмной однушки. Похлопав друг друга по плечу, парни пустились наперебой делиться всем тем, что случилось за эту неделю, и всё было бы прекрасно, если бы не ещё один «пунктик», который неприятным осадком осел где-то в груди. Глядя на весёлого и почему-то смущённого Каса, Дин не смог противиться себе и всё-таки поцеловал парня в уголок губ, прикрыв на секунду глаза от нахлынувшей нежности. Каково же было удивление Винчестера, когда после этого невинного жеста Кастиэль буквально накинулся на него, возбуждённо сопя и пытаясь стащить с себя и с него одежду. С улыбкой бросив «эй-эй, попридержи коней, у меня смазка закончилась», Дин никак не ожидал в ответ слов «Ах ты засранец! Ну ладно» от Каса и того, что тот просто сядет дальше смотреть телевизор. * Тогда Дин не знал, что Кастиэль, едва увидев парня в поношенной майке и домашних штанах с растянутыми коленками, уже тогда хотел броситься ему на шею и покрыть поцелуями всё его улыбающееся лицо. Не знал он и того, как сложно было сделать вид, что «раз не будет секса – не будет и поцелуев», и сидеть на месте, нервно запихивая в рот дурацкий попкорн. * Винчестер почему-то обрадовался открывшейся возможности пойти на вечеринку к одногруппнику с Кастиэлем – тогда ему казалось, что было бы неплохо развеяться и повеселиться вместе с Касом. Но, когда Новак ушёл за напитками и, вернувшись, увидел, что его место рядом с Дином занято, он, не моргнув и глазом, сел в другом углу комнаты рядом с Мэг – озорной девчонкой на курс старше. Все сидели на полу и играли в бутылочку, потому что, когда хозяин вечеринки пригласил Дина с Касом поиграть, Винчестер по инерции согласился – ведь было бы подозрительно, если б они отказались. Лишь когда горлышко бутылки указало на Новака, Дин понял, что это была плохая идея. До конца вечера Кастиэль проболтал с Мэг, с которой всего час назад преспокойно целовался взасос, а потом вдруг исчез, и Дин с непонятно откуда взявшимся комом в горле поехал домой. * Кас сразу понял, что играть в бутылочку – это очень плохая идея, да и вообще, идти на вечеринку ему изначально не хотелось. Но решив, что это вписывается в его злосчастный план, Новак не стал придумывать себе никаких отмазок. Когда Касу выпало целоваться с Мэг, он еле удержался от взгляда в сторону Дина и от того, чтобы пугливо отпрянуть, едва почувствовав запах помады девушки. Но он, казалось, с честью выдержал это испытание и даже после поцелуя не посмотрел на Винчестера, который наоборот не мог оторвать взгляда от этих двоих. Мэг оказалась приятной собеседницей, но момента для того, чтобы непринуждённо подойти к Дину, она не давала. Винчестер тоже болтал то с теми, то с другими ребятами, и Кас видел это, несмотря на обещание самому себе не смотреть в его сторону лишний раз. Когда Мэг «тонко намекнула» на то, чтобы переместиться к ней, Кастиэль действительно запаниковал. Судя по изменившемуся взгляду девушки, паника эта в красках отразилась на его лице. На вопрос Мэг о том, свободен ли он, Кас печально опустил взгляд. Тогда брюнетка подбадривающее похлопала его по плечу, назвав «славным малым», и продолжила свои рассказы ни о чём и обо всём, и Новак был ей благодарен. Выйдя во двор и не увидев машины Винчестера, Кас задумался, не перегнул ли он палку. * Дину очень хотелось верить в то, что Кас не соврал, написав о том, как возмутился, поняв, что Винчестер уехал без него, и о том, как Новак «свалился без задних ног, едва открыл дверь в свою комнату». Дин не то что надеялся на это – он этой мыслью только и сдерживал себя от того, чтобы не врезаться куда-нибудь по дороге домой, просто чтобы снять напряжение. Когда Кастиэль спросил в смс, не нужно ли чего купить по пути, Дину почему-то не захотелось отвечать «зайди в аптеку», он просто ограничился словами «на твой выбор». Настроение было ни к чёрту. * Несмотря на то, что Кас и хотел заставить Дина немного поревновать, он с маниакальной точностью подбирал слова, чтобы «ненавязчиво» дать знать, что спал он этой ночью один и у себя дома. Конечно, он кое-где соврал – Новак долго не мог уснуть, гадая, как отреагирует Дин на его выходку и как не дать ему уверенность в том, что Кас был с Мэг. Было ясно, что Винчестер обиделся и уехал один не потому, что «брат попросил кое-что завезти», и от этого было страшно встречать рассвет – казалось, что всё решится именно сегодня. Получив дозволение купить что-нибудь «на свой выбор» от Дина, Кастиэль растерялся. Он вдруг понял, что они уже давно не занимались любовью, не трахались, как говорит обычно Винчестер, и это напрягало. Кас боялся, что своими действиями снова перевёл их отношения в разряд дружеских, и что, попытайся Кастиэль поцеловать Дина, тот как бы невзначай отвернётся. Новак понял, что ужасно соскучился по поцелуям, объятиям, даже несмотря на то, что они были лишь по инициативе самого Каса – были же. А теперь не было ни секса, ни ласк, и Кастиэль с ужасом начал понимать, что не сможет дать Дину то, чего он, кажется, так хочет – простой секс по дружбе. Ведь именно так и выглядели их отношения: во-первых, для всех они оставались «друзьями» и «приятелями», во-вторых, Дин словно не терпел поцелуев и телячьих нежностей, когда они не трахались. Во всё остальное время, даже проводимое наедине, Винчестер всегда держался отстранённо, словно кто-то мог заглянуть им в окно и заметить лишнее прикосновение к плечу, слишком нежное для двух друзей. Кастиэль с улыбкой вспоминал их первые недели вместе, когда Дин позволял себе иной раз задержать ладонь на спине подольше, невзначай похлопать Каса по колену и оставить руку лежать на его бедре, устроить бой подушками, заканчивающийся неловкими смазанными поцелуями куда угодно, только не в губы. А если уж он и допускал такую оплошность, то тут же хихикал, отстраняясь и с улыбкой называя Каса придурком. Вспомнился ему и ещё один момент в начале их «отношений», когда первая обида засела у Кастиэля в сердце. Кас залился краской, смутившись хлюпающих звуков, которые он издавал, насаживаясь ртом на член Винчестера. Таким делом он занимался всего во второй раз и пока не научился делать это правильно, не вызывая при этом у Дина обидных смешков. Но если судить по стонам, срывающимся с губ парня, и пальцам, судорожно сжимающимся в волосах Новака, Дину нравилось. Естественно, Кас пропустил момент, когда стоило отстраниться, и поэтому Винчестер обильно кончил прямо в рот Кастиэлю, и тот от неожиданности поперхнулся. – Ооо, да, детка, – хмыкнул Дин, – не знал, что ты такой настырный… – Заткнись! – улыбнулся Кас, поднимаясь с колен. – Мог бы и предупредить! – Ага, как же, тебя предупредишь, ты же специально так сделал, согласись, – рассмеялся Винчестер, расслабленно откидываясь головой на покрытую обоями в мелкий орнамент стену. – Сука, – улыбнулся брюнет, потянувшись за поцелуем. – Ну не-ет, – Дин отвернулся, положив ладонь Касу на грудь, – сначала почисти зубы! Не обратив внимания на выходку Винчестера, Кастиэль опять попытался его поцеловать, но снова получил отпор. Приподняв брови, Новак удивлённо хмыкнул: – Серьёзно? – Ну Кас, ну это же противно, – прищурился Дин, улыбаясь. – А сосать тебе член, значит, не противно, – всё ещё с улыбкой нахмурился Кастиэль. Винчестер лишь снова хмыкнул и потянулся за своими штанами. – Поцелуй меня, – с полуулыбкой на губах, но уже серьёзностью во взгляде попросил Новак. – Ка-ас, – с каким-то укором протянул Дин, – ну я так буду чувствовать себя членососом… – А я членосос? – приподняв брови, спросил Кастиэль, криво улыбнувшись. – Хе-хе, ага, – хмыкнул парень в ответ, чмокнув Каса в темную макушку. – Да ладно тебе, не обижайся. Тогда Кастиэль действительно попробовал проглотить эту обиду, но сейчас уже он понимал, что в этом и есть вся суть Дина Винчестера: «Педик – это Кас, а не я. Я всего лишь его трахаю». * Поразмыслив надо всем этим и вспомнив ещё пару десятков таких «мелочей, на которые не стоит и обращать внимания», типа того, как Дин постоянно затыкал ему рот, чтобы соседям не было слышно стонов, Новак обошёл аптеку стороной, уже внутренне готовясь к тому, что придётся прекратить их «секс по дружбе», а ещё лучше – вообще прекратить общение. Ведь Кас с позором для себя мог признать, что не справился с поставленной целью не любить Винчестера, как и не сможет он продолжать эту дружбу так, какой она была до их обоюдного решения «попробовать» быть вместе. С понурой головой Кас добрёл до квартиры Дина, чуть не забыв нацепить кислую улыбочку – лучше пока не выходила – и без удивления заметил на лице Винчестера такую же. Немного поболтав о том, «какой Сэм засранец – выцепил его аж в одиннадцать вечера!» и о том, «какой, должно быть, классный парень у Мэг, судя по её рассказам», парни снова сели смотреть дурацкие ТВ-шоу, заедая тишину печеньем. Поднявшись за пультом, Дин вдруг сел ближе к Касу, и вот он уже тянется его поцеловать. Растаяв под прикосновением этих сладких губ, Кастиэль постарался сохранить этот момент в своей памяти, как один из тех немногих, когда Дин был нежен с ним просто так. Но едва Винчестер отстранился, Кас, уже взявший в привычку следовать своему дурацкому плану, надобность в котором скоро исчезнет совсем, с ненужной печалью в голосе произнёс: – Я забыл зайти в аптеку, прости. Дин удивлённо хлопнул ресницами, растерянно открыв и закрыв рот, и ответил, нахмурившись: – Эм… ладно. Кас отвернулся, всё ещё боясь сказать о том, что так дело не пойдёт и им лучше расстаться, а Дин, так же слепо уставившись в телевизор, никак не мог взять в толк, в какой именно момент всё пошло наперекосяк. * Уже не в первый раз Кастиэль просто уворачивается от поцелуев, узнав, что секса не будет, и это было обидно и очень странно. Ведь это он, Дин, должен называть Каса девчонкой только за то, что тот положил ему голову на плечо! Ведь это именно Кастиэль любит дарить Винчестеру нежные поцелуи, уткнувшись носом ему в шею… Когда всё поменялось? Что всё это значит?.. * – Кас. – М? – сглотнув, подал голос Новак. Ему не понравилось выражение, с которым Дин обратился к нему – назревал разговор. Тот самый разговор. – Что-то случилось? – Винчестер продолжал пялиться в телевизор, который бурчал о чём-то на пределе слышимости. – Что ты имеешь в виду? – хрипло отозвался Кас, тоже не поворачивая головы. – У тебя всё в порядке? – выдержав паузу, спросил Дин. – В полном. А что такое? – Кастиэль наконец взглянул на Винчестера, поняв, что ритм сердца успокоился, да и сам Кас успокоился – как раз сейчас всё и закончится. А дальше можно будет не строить из себя того, кем не является. Дин опустил голову, слегка повернувшись в сторону Новака. – Не знаю. Что-то происходит… между нами… да? – Наверное, – хрипло ответил Кастиэль, хмурясь, чтобы ни в коем случае не выпустить слезу, рвущуюся наружу. – Хочешь мне что-нибудь сказать? – так же прохрипел Винчестер, сложив руки на коленях в замок. Кас молчал. Молчал долго. И Дин подумал, что ослышался, когда Новак произнёс: – Нам лучше перестать общаться. Я думаю. – Могу я знать, почему? – спустя такую же долгую минуту отозвался Дин. Кас нервно хмыкнул, потерев шею. – Если пообещаешь не смеяться, – ухмыльнулся он, бродя бесцельным взглядом по стенам. – Так почему же? – бесцветно спросил Дин, когда пауза вновь затянулась. – Я не могу… не любить тебя. – Кастиэль натянуто улыбнулся, посмотрев Винчестеру прямо в глаза. – Ну, знаешь… – он неопределённо повёл рукой, – я попытался избавить тебя от своих назойливых смс «спокойной ночи», от которых ты так бесишься, попытался не ходить с тобой везде хвостом, чтобы ни у кого не могло возникнуть и мысли, что мы трахаемся… Постарался не лезть к тебе с поцелуями, которые ты так не любишь. Но у меня это очень плохо выходит, – прошептал он и закусил губу, чтобы унять её дрожь. – Я надеялся, я очень надеялся, что я смогу быть… менее влюблённым в тебя, – усмехнулся Кас, поругав себя за дрогнувший голос. – Прости. – Кастиэль снова широко улыбнулся, глядя прямо в глаза Дину Винчестеру, и тот без труда мог разглядеть слёзы в его голубых глазах. – Я тебе не подхожу. – Кас… – Дин не мог терпеть это молчание. – Что за хрень ты несёшь? – попытался усмехнуться он, но, увидев ответный взгляд Новака, понял, что лучше было промолчать. – Просто… давай всё забудем, ладно? Будто мы и не решали с тобой… быть вместе. Пожалуйста. – Дин в ответ лишь молчал, хмуро разглядывая лицо Кастиэля. – Я, конечно, понимаю, что ты меня не любишь и что всё, что между нами было, мало для тебя значит, но мне казалось, что мы были друзьями. В знак старой дружбы можешь мне простить любовь к тебе? Кас спокойно улыбался, гладя затуманенными слезами глазами прямо на Дина. Новак так быстро ошарашил его этими словами, что Дин не успел и понять до конца, что всё это значит. – Я, пожалуй, пойду и… буду надеяться на то, что ты на меня не в обиде или что-то типа того, – Кастиэль нервно усмехнулся. Ему хотелось услышать от Винчестера хоть что-то, но тот молчал, всё так же тупо вперившись в Каса взглядом. Облизнув губы и окинув взглядом стены, ставшие почти родными за всё то время, что они вдвоём провели здесь, Новак поднялся со скрипучего дивана и вдруг услышал, как Дин окликнул его. – Кас. Почему ты это говоришь? – Выражение лица Дина не изменилось – он продолжал хмуро разглядывать Новака, сжав кулаки до побелевших костяшек. – Что именно? – попытался как можно более спокойно поинтересоваться Кастиэль. – Ну… О том, что всё это ничего не значит, и… что я тебя не люблю. Сердце Каса словно сжалось до размеров точки, а потом забилось в разы быстрее. Было в глазах Дина что-то… Что-то, что говорило о том, что Кастиэль ошибся. – Разве нет? – продолжал улыбаться Новак. Казалось, что эта улыбка намертво приклеилась к его лицу. – Я понял так, что на самом деле мы пробовали трахаться, а не строить отношения. Дин молчал, и Кастиэль хмыкнул, поругав себя за излишнюю мечтательность. Он уже развернулся, чтобы наконец-то уйти, но тут услышал тихое: – Неправда. – М? – сглотнув, обернулся Новак. Он приподнял брови во внимании, так, будто и впрямь не расслышал слов Дина. – Ты говоришь неправду, – чуть громче произнёс Винчестер. Теперь хмурое его выражение лица больше походило на обиженное, а губы, как оказалось, заметно подрагивали. Искусственная улыбка постепенно сползла с лица Кастиэля, и Дин как-то незаметно встал совсем рядом с Новаком, взглядом побитой собаки бегая по лицу парня. – Так это… – Дин вздохнул, – всё это… Ты всё последнее время пытался… не быть навязчивым? – Винчестер нервно хохотнул. Кас с бесстрастным лицом глядел на него в ответ, и Дин продолжил: – И ты все эти три недели думал, что наши отношения ничего не значат? – Голос его заметно дрогнул, как и его кривая улыбка, и Кас пробормотал: – Почему же три недели? – без выражения спросил он. – Наверное, я понял это тогда, когда на моё первое признание в любви ты усмехнулся. И на второе. И на… – Кас. – Лицо Винчестера почему-то ожесточилось. – Заткнись. Новак не стал перечить и молча смотрел на Дина, уже не строя никаких догадок, а просто ожидая, что скажет Дин. Тот вдруг всхлипнул и, прежде чем Кас успел что-то понять, порывисто обнял брюнета, пряча прыснувшие из глаз слёзы на вороте его рубашки. – Прости меня, – невнятно сказал он, – прости! Ты же знаешь, я трус, Кас… Я думал… Я думал, что ты не обращаешь внимания на мои закидоны, – Дин продолжал рвано всхлипывать, и слова его были едва различимы. – Я же уже никуда без тебя, Кас! Кастиэль не заметил, что и по его щекам уже вовсю льются слёзы, что его руки прижимают этого дурацкого Винчестера ближе и что уже не хочется никуда-никуда уходить. Дин вдруг начал целовать его мокрое лицо, и Кас снова пропустил момент, как оказался у Диновой кровати, почти не обратив внимания на то, как стукнулся головой о полку с телевизором при падении на матрац. Кас просто позволил себе раствориться в этих ощущениях – душевной боли, внезапного счастья и горячих ладоней на его теле. Казалось, прошло все лишь несколько сладких мгновений – и вот уже одежда летит в сторону, дыхание сбивается окончательно, а в голове не остаётся ни одной связной мысли. * «Глупый… Касси… люблю» – всё, о чём мог думать Дин, обнимая его. Чувство вины и несчастья охватило Винчестера, когда он понял наконец, что происходило всё последнее время и ещё кучу времени до этого – просто Дин оказался настолько слеп, что не заметил червоточину в их, тогда ещё только начинающихся, отношениях. Захотелось искупить все свои прегрешения в нежных поцелуях, ласковых прикосновениях, но пока получалось лишь срывать одежду и согревать каждый оголённый кусочек кожи нетерпеливыми ладонями. Дин целовал, целовал, целовал любимые губы, не в силах оторваться – ведь каждый поцелуй с Кастиэлем заставлял сердце трепетать и посылал импульс возбуждения в область паха. Новак едва заметно отвечал, ловя своим языком настойчивый язык Дина, и легонько перебирал пальцами мягкие пряди его волос, млея под долгожданными ласками. Винчестер, казалось, покрыл поцелуями и нежными прикосновениями всё тело Каса. Тот не заметил, как оказался лежащим на животе, в то время как Дин покрывал то лёгкими и почти не заметными, то страстными и влажными поцелуями его спину. Эти ощущения казались такими новыми, что Кастиэль едва смог сдержать стоны, рвущиеся из груди. Он закусил костяшки пальцев, чтобы заставить себя молчать, потом вцепился зубами в край подушки, почувствовав, что губы и ладони Винчестера опускаются ниже. Дин трепетно и нежно целовал беззащитные ягодицы Новака, иногда чуть покусывая, не удержавшись. Парень нашарил под кроватью новенький тюбик со смазкой, который не успел ещё использовать со всеми их недомолвками, и осторожно дотронулся смазанными пальцами к сжавшемуся от холодного прикосновения колечку мышц. Кастиэль вздрогнул, но так и не издал ни звука. А Дину хотелось, именно сейчас хотелось заставить его стонать, кричать, да хоть рычать. Разрабатывая уже двумя пальцами немного сузившуюся за последнее время дырочку, Винчестер вдруг вспомнил их предыдущий секс – ещё до отъезда Кастиэля. Тогда он тоже закусывал костяшки пальцев, почти беззвучно хрипел, и была видна напрягшаяся жилка на его шее. В тот раз Новак царапался, кусался, яростно подавался навстречу, а перед самым завершением вдруг вытащил подушку из-под головы и уткнулся в неё лицом, глухо рыча. Именно в тот раз Дин понял, что не может кончить, не имея возможности поцеловать Кастиэля, прикоснуться губами к его коже. И сейчас Кас вцепился в подушку, как в спасательный круг, но Винчестер хотел его слышать, и поэтому резко перевернул брюнета и впился в его искривленные в беззвучном стоне губы, не удержавшись. – Кас… Кас… Скажи мне, – шептал ему в губы Дин, снова тараня тугое колечко мышц пальцами. – А? – воскликнул тот, и возглас его больше был похож на сладостный стон, чем на простой отклик. Кастиэль испугано раскрыл глаза, прижав ладонь к лицу, а Винчестер с улыбкой убирал его волосы со лба, легонько поцеловав и прикусив Касовы пальцы. – Скажи мне… как ты любишь меня, – промолвил Дин, заворожённо глядя в блестящие голубые глаза Кастиэля. – Люблю, – на выдохе ответил тот, – люблю, – уже стонал он, не в силах терпеть. – Люблю, – эхом отозвался Винчестер, заменив пальцы своим изнывающим от желания членом и срывая еще один сдавленный стон с губ любимого. – Люблю!