Принц в аренду

Чонин нервно усмехнулся, получив очередное возмущенное сообщение от Бэкхена. Он и правда собирался в Пекин всего на пару дней. А получилось так, что они с Ханем уже неделю не выходят из особняка. Ажиотаж вокруг нетрадиционной ориентации принца не спадал, а казалось, наоборот, лишь возрастал. Брюнет уже боялся просто к окну подойти – его тут же начинали фотографировать с таким рвением, словно перед ними появился оживший мамонт. - Иди ко мне, - Хань взял юношу за руку и усадил на диван, обнимая за плечи. И Чонин устало выдохнул, чувствуя раздражение от сложившейся ситуации. - Когда они уже успокоятся? - Прости, - розовые губы легонько коснулись его смуглой кожи на шее, посылая по телу разряды тока. – Не думал, что они будут такими настырными. - Ничего, - Чонин прикрыл глаза. В теплых объятьях стало очень спокойно, и даже суета за дверью не так бесила. – А мы могли бы через черный ход и в аэропорт? - Хочешь обратно в Сеул? – блондин достал из кармана телефон. – Отец, приветик. Там у тебя частного самолета не завалялось случайно? Нам бы в Корею. На другом конце долго что-то рассказывали, и брюнет заметил, как потемнело лицо принца. Ответив коротким «Ясно», он положил трубку и снова уткнулся в шею Чонина. - Никак? - Короче, - Хань резко встал, окинул взглядом особняк и недовольно фыркнул. – В твоей коммуналке лучше. Полетели. Чонин старался сдержать улыбку, но ему было чертовски приятно слышать, что его принц успел полюбить маленькую комнатушку в общежитии. Он поднялся с дивана и быстро собрал свои вещи, преимущественно разбросанные у того же камина (парни, кажется, вообще на второй этаж не поднимались, если не считать водных процедур), и поставил чемодан у дверей. Блондин взял его за руку, ободрительно кивая: - Готов? - Да. И парни распахнули двери, жмурясь от камер. - Вы куда? – спросил один из репортеров, и Чонин хихикнул. - В Канаду. Хань залетел, и я теперь обязан на нем жениться. Принц прыснул в кулачок, загадочно поглядывая на обалдевшего мужчину. - Что? Пожелайте мне хоть безболезненных родов, - и быстро открыл дверцу машины. – Троллить папарацци так весело. - Почему мне кажется, что не судьба мне стать одним из них? – усмехнулся брюнет, садясь на место рядом с водителем. Машина тронулась с места. И парни обрадовались, что ей позволили это сделать. - Почему ты вообще решил стать журналистом? – Хань выехал на главную трассу и немного сбавил скорость. В салоне играла приятная музыка, и он постукивал пальцами по переключателю скоростей в такт песне, внимательно следя за дорогой. Чонин расслабленно развалился на своем сидении. - Мне нравится писать о людях. - Напиши обо мне. - Уже написал. - Да? И что же? – блондин лукаво улыбнулся, глядя на парня, пока машина остановилась на светофоре. - О том, как тяжело быть принцем. - Очень тяжело, - наигранно вздохнул он, наклоняясь, чтобы поцеловать пухлые надутые губы. – Но я держусь молодцом, правда? - Руль лучше держи, молодец, - усмехнулся Чонин, проведя языком по его нёбу и отстраняясь. - Засранец. - И я тебя люблю. Машина остановилась у дверей аэропорта. Там уже столпились журналисты. Но на вышедших к публике Ханя и Чонина никто и внимания не обратил. Принц даже расстроился немного, с любопытством рассматривая копошащийся народ. - Что происходит? – спросил он у стоявшей неподалеку девушки. - Он вернулся, - ответила та, даже не обернувшись. - Он? - Внебрачный сын императора. Ву Ифань. Младшенький-то наломал дров со своей ориентацией, вот у старшего и появился шанс на корону, - и ойкнула, увидев, с кем все это время разговаривала. Но Ханю было наплевать на подобное обращение к себе простой журналистки. - Ву Ифань? – Чонин удивленно поднял брови. А он ведь считал, что знает о своем ангеле все. А оказывается, нет. Хань скривился, следя сердитым взглядом за открывающимися дверьми аэропорта. - Принесла нелегкая. Высокий блондин деловито перекинул пиджак через плечо и гордо вышел к прессе. Его темные очки создавали ему образ крутого парня ровно первые пять секунд, пока он не споткнулся на ровном месте и не растянулся на асфальте, потеряв свой аксессуар под колесами такси. - Бля, - вырвалось у блондина, и Хань закатил глаза. - Знакомься, Чонин, это мой старший брат. Брюнет удивленно хлопал ресницами, глядя на встающего с земли парня. - Я не знал, что у тебя есть брат. - Лучше бы и не было, - принц наклонился, чтобы достать из-под машины очки. - О, привет! – послышался радостный голос из-за спины. Хань обернулся, недовольно окинул старшего взглядом и вздохнул: - В день, когда ты ступишь на престол, наступит крах Китая. - Вот только не надо на меня наговаривать, - буркнул Ифань, забрав у него из рук очки. – Я, между прочим, закончил университет с красным дипломом. - А я – гей,- улыбнулся ему в ответ Хань. Чонин поперхнулся воздухом от такого диалога. Старший скептически фыркнул: - Поэтому я здесь, - и заглянул ему через плечо. – Ага. Вот он. Источник всех бед. - Я бы попросил, - блондин стал между братом и своим парнем. – А то… рука у меня тяжелая. - Это правда, - усмехнулся Чонин. Ему вся эта ситуация казалась жутко забавной. Хоть он и понимал, что своими чувствами лишил парня возможности править столь грандиозной страной, но… эти двое так мило сейчас общались, совершенно не обращая внимания на папарацци, что и расстраиваться не получалось. - Мы домой, - сказал, как отрезал, Хань, схватив брюнета за руку. - Куда? – переспросил удивленный Ифань. - Заниматься любовью в малюсенькой комнатке под тяжелый рок соседа. Папарацци защелкали камерами, а Чонин мысленно приложился рукой по лицу. Он и не думал, что эта царская особа обладает настолько острым язычком. Страна потеряла веселого императора. Что ему, Чонину, простому смертному корейцу, очень даже на руку. Они купили билеты в Сеул и уже через три часа были на пути к любимой общаге. - Здесь так тихо, по сравнению с Китаем, - заметил Хань, прикрывая глаза и наслаждаясь тишиной дворика общежития. Брюнет обнял его сзади за шею: - Ты невероятен. Ты это знаешь? - Подозревал, - ухмыльнулся принц, разворачиваясь к нему лицом и чмокая в губы. – Как думаешь, тебя уже все в Корее знают, или мне пресс-конференцию провести, чтоб уж стопроцентно? - Стопроцентно что? – Чонин заметил, как помрачнел Хань, когда мимо них прошла улыбающаяся особа. - Вот это. Я жуткий собственник. Ким Чонин, - он дернул его за воротник, заглядывая в глаза, - ты – мой. - Я это уже слышал, - улыбнулся юноша. - Но еще пока не осознал, видимо, - блондин прищурился, вызвав тем самым у него смешок. – Чего ржешь? - Ты такой милый, когда пытаешься казаться грозным, - и провел носом по его щеке, замечая, как на ней появляется румянец. – Да твой я, твой. Не бушуй, олененок. - Йоу, пацаны, - они вздрогнули, когда к ним сзади подкрался Исин и обнял за плечи. – Как медовый месяц прошел? Домик классный себе огребли. Назажимались? Или репортеры засталкерили? - Все уже в курсе? – вздохнул Чонин, убирая его руку со своего плеча. Син кивнул, едва не выронив «сигарету» изо рта. - По всем каналам показывали. А его папочка, - он указал головой на Ханя, - даже пресс-конференцию провел. Типа, «я в курсе, он вправе сам выбирать свою жизнь, но не волнуйтесь – есть кому прийти мне на замену». Кстати, это он о ком? - Да есть тут один придурок, - вздохнул Хань и вошел в общежитие. Сину не надо было объяснять, что разговор исчерпан. Он лишь безразлично пожал плечами, заходя следом. И тут же заткнул уши, потому что по всему коридору разнеслось: «С возвращением, наша сладкая пааааааааааарочкааааааа!!!» - Чен, ты – кретин, - поморщился Син, исчезая в своей комнате. Тот лишь махнул ему вслед, обнимая шокированного Чонина. - Я знаю, почему ты соскучился, - усмехнулся брюнет, стараясь выкарабкаться из объятий соседа. – Есть готовить некому. - Да как ты…, - глаза Чена заблестели от слез. – Да я так переживал за вас! Вы такие смелые – всему миру о своих отношениях объявили. - В холодильнике пусто, - констатировал Хань, и Чен фыркнул, виновато опуская глаза. - Ну, и это тоже. - Между прочим, - блондин облокотился о сильное плечо своего парня, - этот повар теперь мой. Если тебе нужна куховарка… хм… вон, Исина попроси. Юноша тут же скривился: - Лучше сразу пристрелите. Этот придурок даже рамен сварить не может. - А сам-то? – хихикнул Чонин, утаскивая принца в комнату и хлопая дверью. Из коридора послышался тяжелый вздох и «кушать хочется». Хань окинул взглядом комнату, словно оказался здесь впервые. - Поверить не могу, что я скучал по этой коморке. - Неважно, где. Важно, с кем, - брюнет снял с него пиджак и стал покрывать шею поцелуями. - Фило…соф, - блондин прикрыл глаза, чувствуя, как по телу разливается тепло, а ноги подкашиваются, поэтому сделал несколько шагов и приземлился на уже свою кровать. Телефон Чонина разразился неприятной мелодией, и Хань, заметив на экране имя Бэкхена, хитро ухмыльнулся. Он принял вызов и томно зашептал в телефон. – Ты не вовремя, Бэкки… - Ой, - пискнули на другом конце. – Перезвоните мне после… после… - Секса? – блондин посмотрел в глаза Чонину и игриво подмигнул. - Да, - прохрипел собеседник. - Обязательно, - таким же страстным тоном произнес брюнет и отключил звонок. – Ты зачем моих друзей смущаешь? - А пусть твои друзья не звонят, когда я тебя хочу, - фыркнул принц и потянул его на себя. Син трижды постучал в дверь Чена, ухмыляясь от звуков из комнаты напротив. - Ну, что? Кинули тебя голодного и пошли в кровать? Тот недовольно фыркнул: - Пришел позлорадствовать? У меня финансовый кризис. И хоть бы одна живая душа посочувствовала. - Я сочувствую. Чен прищурился: - С чего бы? - Натура у меня такая – сочувственная, - и кивнул в сторону выхода. – Пошли в лапшичную. А то у меня у самого от их стонов скоро встанет. Я думал, они в Пекине на год вперед накувыркались. А, нет. - У них любовь. Оставь их в покое, - Чен закрыл свою комнату. – Знаешь же, как Чонин по нему с ума сходил. - Если честно, всегда считал это обычным фанатизмом. Мало ли, на кого мы фапаем по вечерам. А тут на тебе, объект его страсти перекочевал с обложки журнала к нему в постель. Везунчик, епта. - Не завидуй, - хихикнул кореец. – Ты вроде есть звал. - А… да…, - Син моргнул, видимо заслушавшись своих любвеобильных соседей и поспешил удалиться вместе с товарищем, громко хлопнув дверью в надежде, что эти «кролики» услышат. Не услышали…