Принц в аренду

Бэкхен вяло поднялся с кровати и тут же рухнул обратно. Голова отказывалась соображать. Он с удивлением обнаружил на тумбочке стакан с водой и выпил залпом. Через пару минут стало заметно легче. Видимо, в воде было что-то разбавлено. Бэк закрыл глаза, вспоминая вчерашний вечер. И губы Чанеля. Как только в памяти всплыл поцелуй, его щеки вспыхнули, а дыхание перехватило. - Черт, - юноша взъерошил волосы и прислушался. На кухне стучали сковородкой. А минуту спустя в комнату зашел Чанель. - Завтракать будешь? - Я не голоден, - огрызнулся Бэкхен и накрылся одеялом. Чанни молча поставил на тумбочку тарелку, забрал стакан и вышел из комнаты. «Ты, конечно, можешь не признаваться в том, что тебе нравится этот придурок, - сказал как-то Чонин. – Но однажды наступит день, когда ты откроешь глаза, а он будет счастлив с другим. Или не будет счастлив, но ты об этом уже не узнаешь. Не боишься?» На мгновение он представил себе Чанеля рядом с… Ифанем. И чуть не свалился с кровати. - Ты! Чанни едва не уронил кружку, когда перед его носом начали угрожающе трясти пальцем. - Я, - осторожно подтвердил он. - Я так и знал! Я знал, что этим все и закончится! - Эммм, - юноша встал, испуганно глядя на разъяренного Бэкхена. – А в чем дело? Что я сделал? - Ты смотрел на него! Я видел! Я все видел! - На кого? – Чанель старался не улыбаться. Он медленно подходил к парню, который пятился от него до тех пор, пока не уперся спиной в дверной косяк. - На Ифаня, - ответил он на полтона ниже. Слишком уж близко оказался тот. – Я все… видел. Рыжий наклонился, выдыхая в его губы и осторожно целуя. И Бэк прикрыл глаза, неуверенно отвечая на поцелуй. - Мне не нужны никакие принцы, - прошептал Чанель. – Зачем, когда у меня такой замечательный ты? - Учти, я все вижу, - Бэкхен дернул его за воротник рубашки, углубляя поцелуй. Чен прищурился, остановившись в дверях комнаты Чонина. Последнего не было дома. Зато его новый сожитель вальяжно расположился на кровати и щелкал пультом по местным каналам. - Где тут новости из Китая показывают? – недовольно бурчал он, наматывая на палец пепельные локоны. Почувствовав чей-то пристальный взгляд, он отвлекся и ухмыльнулся, заметив недовольного парня. – Что? - Ты правда парень Ифаня? - Нет, я любовник Лу Ханя. У нас и с Чонином вообще тройничок, чтоб ты знал, - и прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Чен три раза изменился в лице, а когда понял, что это была шутка, развернулся и демонстративно пошел на кухню. - В Америке все такие хамоватые? - Я - канадец, - крикнул ему вслед Сэхун, но тот отмахнулся. - Один хрен, - Чен резко остановился, столкнувшись в коридоре с Исином. - Привет, - улыбнулся юноша, демонстрируя ему свою ямочку на щеке. Чен закашлялся и быстро скрылся в своей комнате. - Что это с ним? – удивился Сэхун. Син пожал плечами и окинул взглядом накачанную грудь парня, видневшуюся из-под расстегнутой рубашки. - Так вот они какие – геи из Канады… Сэ быстро застегнулся и показал ему язык: - Нечего пялиться. У всего этого уже есть владелец. - Боже, какие мы верные, - хихикнул парень, доедая очередную «сигарету». - У тебя там ничего не слипнется от такого количества сладкого? Юноша на мгновение задумался, а потом помотал головой: - Все отлично. Я знаю отличное средство от ее разлепления. В комнате Чена что-то упало. Сэхун усмехнулся и одними губами произнес: - Вы переспали? Син помотал головой: - Но он этого не знает. - Жестоко, - прыснул юноша и радостно хлопнул в ладоши, когда в дверях показалась макушка Чонина. – Еда! Он выхватил у парня пакеты и рванул на кухню. - У меня такое чувство, будто я нашел потерянного в детстве брата, - усмехнулся брюнет. – Посмотришь на него – такой ребенок. А сколько он намучился с Ифанем. «Сегодня Император Китая провел пресс-конференцию при участии двух своих сыновей, Лу Ханя и вернувшегося на днях из Канады У Ифаня…» Сэхун едва не снес дверь в комнату, так и замерев у телевизора с бутербродом во рту. «Китайская общественность до сих пор в шоке после того, как наследник престола Лу Хань открыто заявил о своих отношениях с корейским студентом. Его старший брат в срочном порядке прибыл в Пекин. Возможно, именно он станет следующим Императором Китая…» - Я одного не пойму, - Хань улыбнулся в снимавшую его камеру, - какое имеет значение, с кем я сплю? Если вы беспокоитесь о продолжении рода, то я что-нибудь придумаю, не переживайте. Всегда есть выход. Чонин поперхнулся соком: - Какой это, интересно? Будет какую-нибудь бабу трахать, пока та не залетит? - Я думаю, он имел в виду искусственное оплодотворение, - смущенно предположил Сэхун, и брюнет притих. - Ааа… - Вы собираетесь предъявить свои права на престол? – спросил один из журналистов. - А почему я должен что-то предъявлять? – удивленно округлил глаза блондин. – Это мое законное право с самого рождения. - Милашка, - Чонин был готов растечься лужицей перед экраном. - А что об этом думает ваш брат? Сэхун прыснул: - Сейчас что-то будет. - А? Я? – встрепенулся Ифань и перевернул микрофонную стойку. Шум от микрофона разлетелся противным звуком по залу. – Извините. На самом деле, я никогда не стремился стать императором. Незаконный сын и все такое. Я учился экономике и праву не потому, что нужно было. Мне действительно это нравится. Если в итоге я стану императором… что ж… тогда стану. Но отбирать корону силой у Ханя не буду. Пусть все решит народ. Это мое мнение. Сэхун коснулся пальцами изображения на экране: - Люблю тебя… - Он такой неуклюжий, - усмехнулся Чонин. - Бывает. Но неуклюжесть – единственный его недостаток. Он замечательный. Брюнет наблюдал, как светятся глаза юноши, когда он рассказывает о своем парне, и ему стало интересно, как выглядит он сам, когда думает о Лу Хане. «Как придурок», - всплыл в памяти ответ Чанеля, и Чонин прыснул. - Ваше Величество, - обратился тем временем репортер к императору. – А что вы думаете о сложившейся ситуации? Мужчина задумчиво свел брови и перевел взгляд с одного сына на другого: - Наша семья уже много поколений передает императорскую власть по наследству. И так как подобных казусов до этого момента не случалось, - при слове «казус» Хань недовольно фыркнул, - то в правилах наследования нет пункта об ориентации императора. Поэтому, я считаю, что Ифань прав. Пусть решает народ. «Итогом конференции стало принятие решения о проведении всенародных выборов будущего императора. Каждый житель Китайской Республики сможет высказать свою симпатию к тому или иному принцу. А может и выступить с предложением о смене власти». Телевизор затих. Парни задумчиво смотрели перед собой, переваривая информацию. - Это может затянуться на несколько месяцев, - вздохнул Сэхун и посмотрел на брюнета. – Выдержишь? - Не уверен, - Чонин откинулся на кровать и закрыл глаза. – Твою ж мать… - Да не то слово… Как президента выбирают. А ведь по сути выбор равноценный: оба наследника – геи. Только один скрывает свою натуру, а второй открыто признает. Экран мобильного Чонина вспыхнул. «Я скучаю», - пришло из неизвестного номера с кодом китайского оператора. И снова давящая тишина. - Я хочу к нему, - прошептал брюнет, перечитывая снова и снова короткое, но такое содержательное сообщение. – И пофиг, что рядом со мной он не может думать. Если станет императором, думать придется. Интересно, он очень разозлится, если я позвоню в дверь его особняка? - Конечно, разозлится, - улыбнулся Сэхун. – А потом затащит тебя в свою спальню и выпустит через несколько дней. - Я согласен, - парни, не сговариваясь, начали упаковывать свои чемоданы. – Я никогда еще столько не летал. - Меня уже тоже стюардессы узнают, - хихикнул Сэ. Чен поймал их уже в коридоре. - Куда намылились? - Чао, - махнул ему ручкой Сэхун. И как только двери за парнями закрылись, из комнаты напротив появилась довольная физиономия Исина. - Вот мы и остались вдвоем, Чен-Чен. И юноша испуганно сглотнул. Семейный особняк, построенный в древнем стиле и окруженный высокими кованными воротами, навевал на прохожих смесь страха и восхищения. Здесь жила семья императора. В огромном белом зале с бордовыми занавесками на окнах сидел император с сыновьями. Обсуждение предстоявших выборов наследника длилось уже третий час, и парни потихоньку начинали сходить с ума. Хань вообще уже засыпал, сидя в удобном кресле и подперев голову рукой, когда на улице послышалось копошение. Охрана явно устроила с кем-то разборки, и братья воспользовались поводом, чтобы прервать нудное собрание. - Вы что, телевизор совсем не смотрите? – раздался возмущенный голос, и Хань на мгновение замер, чтобы в следующую секунду растолкать всю охрану. - Чонин! Чертов засранец! Я же сказал тебе оставаться в Сеуле и ждать! Чего приперся? – ругался он, повиснув на шее у брюнета. - Я тоже скучал, - улыбнулся тот, прижимая своего принца к груди. – Просто на телефоне денег не было ответить. - А на билет в Китай, значит, денег хватило? - Не поверишь: впритык. И обратно лететь ни воны не осталось. - Привет, я – О Сэхун, одногруппник Чонина, - Сэ, улыбаясь, протянул руку Ифаню. – У него совсем крышу снесло из-за вашего брата. Вот я и решил его сопроводить. - Приятно… познакомиться, - Ифань сжал маленькую ладошку в своей руке. – Проходите, пожалуйста. Парни с открытыми ртами прошли по огромному коридору вдоль картинной галереи. Хань крепко держал Чонина за руку и светился как солнышко. В отличие от другой пары, старательно делающей вид, что сегодня впервые друг друга увидели. Они шли чуть позади, спрятав руки в карманы и изредка поглядывая друг на друга. - Твои родители знают, куда тебя черти понесли? – шепотом спросил Ифань. Сэхун помотал головой: - Я просто собрал вещи и свалил. - С ума сошел? - Анийо, - на полном серьезе ответил он, и Фань едва сдержался, чтобы не задушить этого засранца в объятьях. - Я к тебе уже месяц не прикасался, - вздохнул он. - Полчаса назад ты пожал мне руку, - губы Сэхуна скривились в хитрой ухмылочке, и старший принц не заметил косяк. – Ауч. Больно? - Нормально, - тот почесал лоб и спокойно продолжил путь. - Комнаты для гостей находятся на третьем этаже в сааааааааааааааамом дальнем углу, куда даже свет редко проникает, - неожиданно объявил Хань. У Чонина мурашки побежали по коже, и он поежился. - За что вы так не любите своих гостей? - Наоборот, - улыбнулся блондин. – Мы их очень любим. В этих комнатах спокойно и тихо. Никто не помешает вам… и вы тоже… никому не помешаете. Он проводил Чонина в комнату и закрыл дверь. Изнутри. Брюнет ойкнул, когда его огрели по заднице. - За что? - За то, что не слушаешься, - Хань развернул его к себе. – Чокнутый влюбленный мальчишка! - Прекрати кричать и поцелуй меня, - руки Чонина легли ему на талию. – Грозный ревнивый олень. - Ты наказан. Помнишь? – блондин пытался увернуться от поцелуев юноши. - Что ж ты не поселил меня в комнате напротив императора? - А… ну… - Поцелуй, говорю. Я так соскучился, - прошептал он в приоткрытые губы и сел на кровать. Хань забрался к нему на колени, слегка покусывая губы и уворачиваясь от каждой попытки его поцеловать. – Зараза. Принц усмехнулся: - А ты думал, в сказку попал? – он пискнул, когда его резко повалили на кровать, забираясь рукой под легкую рубашку и вызывая волны мурашек по телу. – Ну, Чонин… - А что Чонин? Я и в отеле мог бы остаться, - его пальцы расстегнули пуговку на штанах юноши. – Но мне так хотелось к своему упрямому высочеству. - Не мог, эгоист хренов, - Хань прикусил губу, когда пальцы юноши сомкнулись на его члене. – Кроме нас есть еще Ифань и Сэхун. Если бы гэгэ поехал к вам в отель, это выглядело бы стра…нно… - Что такое? – ухмыльнулся Чонин, уверенно ведя рукой по органу. – Куда подевался весь твой гонор? - Ссссс…котина…, - принц чуть выгнулся и застонал. - Вот таким ты мне больше нравишься. На этот раз увернуться от поцелуя не получилось, и пухлые губы заскользили по губам, ловя очередные стоны. - Ненавижу тебя… чертов соблазнитель… терпеть тебя не могу, - он наконец-то позволил чужому языку хозяйничать у себя во рту. – Я зависим от тебя. Ненавижу… Сэхун облокотился о дверь и посмотрел на принца из-под длинной челки. - Привет. - Иди ко мне, - Ифань протянул руку и улыбнулся, когда в ней снова оказалась маленькая ладошка. - Каждый раз, когда мы расстаемся, я задаю себе вопрос, почему до сих пор не разорвал с тобой все связи, - Сэ подошел к нему вплотную, глядя в сверкающие глаза. – Но каждый раз, когда мы встречаемся снова, вспоминаю одну-единственную причину. - И какую же? - А не скажу, - усмехнулся юноша, подставляя шею под поцелуи. - Негодник. От тебя так вкусно пахнет сегодня. - Как обычно, - Сэхун облизал пересохшие губы. – Соскучился просто. - Очень, - Ифань бросил его на кровать, скользя взглядом по тяжело вздымающейся груди. – Надеюсь, Хань прав, и мы действительно никого не побеспокоим. - Вот почему я все еще с тобой, - прошептал Сэ. – Мне с тобой очень… очень… очень… хорошо…