Стреляй

В столовой тихо и пусто. Почти слышно, как дымятся на столах тарелки с завтраком. Отлично. Сегодня, впрочем, как и всегда, я пришла первой. Бодро протопав к столу, падаю на скамью, подложив одну ногу под себя. Набрасываю в тарелку немного листьев салата, кусок отварного мяса побольше и ложку мелкозернистого риса. Если в жизни каждого человека есть этап «Усохни от тоски и безысходности», то я сейчас в нем. Это что-то типа кризиса среднего возраста, только гораздо, гораздо, гораздо скучнее. Каждый день происходит одно и то же: завтрак, тренировка с Кирию куном, обед, время в гостиной, ужин, сон. Такое впечатление, что нахожусь я в состоянии комы. Последние две недели занятия были больше похожи на выветривания из меня дури. Сплошной бег, растяжки, прыжки и многое другое, чтобы вылечить мою ногу (по словам инструктора-садиста). Примерно неделю я шарахалась от Ханабусы-куна, только завидев в другом конце коридора. Потом, правда, привыкла. Ну, как привыкла. Если сухое «Угу» и мысли о побеге при встрече можно назвать «налаживанием отношений», то мы в процессе. Мысль о том, что весь твой привычный мир всего лишь иллюзия как-то не способствует разряжению обстановки. Короче, жизнь моя - отстой. Это я еще умалчиваю о, пока еще расплывчатом, плане побега и тоске о родных. - …так? – врывается в мое сознание привычный грубоватый голос. - А? – недоуменно спохватываюсь я, катапультируя с вилки пригоршню риса. Белые зерна веселым фейерверком взмыли над столом. Вот так расточительство! И когда это в столовую столько народу набилось? За нашим столом сидим только мы с Зеро-куном. Наверное, это он ко мне обращался. - Не спи над тарелкой, говорю! – ворчит он, картинно струшивая с красной рубашки-поло воображаемые рисовые зерна. Пф! Зануда! - И тебе доброго утра, - в том же тоне огрызаюсь я и снова утыкаюсь в тарелку. Если судить по цветастому наряду, состоящему из ярких (и таких не свойственных Кирию-куну) цветов, то парень явно намылился на поверхность. Меня начала душить зависть. Толи природная проницательность, толи мои красноречивые взоры натолкнули Зеро-куна на нужную мысль. Парень тут же вздохнул и наградил меня тяжелым взглядом. - Не смотри на меня, как на врага народа. - А как мне на тебя нужно посмотреть, чтобы мне разрешили подняться? – меня снова разобрало раздражение и дикая усталость. – Я убегать не собираюсь. – «Пока», закончила про себя мысль я. – Да и Санни уже поднимался! И снова молчание в ответ. От разочарования и злости, я громко ляпнула вилкой о полупустую тарелку и встала. Не в моих правилах оставлять еду недоеденной, но сегодня мне кусок в горло не лезет. - Просто Санни не сует свой нос в подозрительные дела. Умерь свой энтузиазм. У тебя все на лбу написано, - уже беззлобно замечает парень, отправляя в рот большущий кусок мяса. Разворачиваюсь на пятках и громко топаю к выходу. Достал. Это что за дискриминация по половому признаку? В проходе натыкаюсь на развеселого Тая, который рассказывает какой-то анекдот Акару. Игнорирую бодрое приветствие ребят, продолжая бормотать себе под нос ругательства. Достал, зазноба. Все достали. Вместо большой комнаты отправляюсь в спортзал. Здесь почти пустынно. Только рыжеволосая незнакомка из лабораторий проверяет снаряжение для альпинизма. Забыв о смущении, подхожу к стене с уступами. Желание полазать вызывает приятный зуд в ладонях. Я всегда любила взбираться на деревья и собирать плоды для Рингеку и сестры. Именно за это меня ценили в нашем маленьком братстве, ведь девчонки с самого детства были крупнее и выше меня. Но однажды я сорвалась и сломала руку. С тех пор ненавижу падать. Совсем. - Хочешь попробовать? – с легкой насмешкой спросил низкий хрипловатый голос. Видно, заметила мой заинтересованный взгляд. Карие с зелеными крапинками глаза внимательно следят за ловкими пальцами, распутывающими тугие замысловатые узлы. Руки у девушки тонкие, жилистые, с выпирающими суставами пальцев. Меня посетила странно-приятная мысль о том, что и в красивых людях есть изъяны. Прежде, чем начать поиск недостатков у Кирию-куна, я прогнала эту идею. - Да, хочу. Несмотря на все мои старания продемонстрировать вызов, голос прозвучал тихо и покладисто. В это раз рыжая не сострила, а только утвердительно кивнула. Закончив с веревкой, девушка подошла ко мне и приказала стоять смирно. После заставила надеть специальный пояс с фиксатором между ног и пристегнула ремни. Все это время ее лицо было сосредоточено и серьезно. Как будто она всю жизнь только тем и занималась, что торговала в магазине спортивного снаряжения. - Сколько лет вы здесь? – задала я интересующий меня вопрос. - Тринадцать, - спокойно ответила она, приподняв губы в подобии улыбки. Девушка застегнула последнюю шлевку и выпрямилась. Занавес из густых рыжих волос взвился в воздух, чтобы потом исчезнуть за спиной своей обладательницы. – Ты любопытная. А по виду не скажешь. Как ни странно, прозвучало это не как оскорбление. Поэтому я кивнула. Мне хотелось спросить ее о многом, но вместо этого я подошла к стене и положила ладони на прохладные уступы, пробуя их на устойчивость. Вроде нормально укреплены. В конце концов, на мне страховка. Раз! И я подтягиваюсь на руках, ставя ноги на нижние уступы. Снова переставляю ладонь, а затем носком кроссовка отыскиваю новую точку опоры. Зуд в ладонях и тянущее ощущение в мышцах рук и икр выветривают из моей головы следы недавней ссоры. Цветные выпуклости мелькают перед моими глазами, исчезая внизу. Только вверх! - Спускайся! А то в потолке дыру пробьешь! – вывело меня из транса сердитое ворчание снизу. К сожалению, я и правда взобралась на самый верх. Вздохнув, взялась за трос и оттолкнулась от стены. С тихим скрежетом механизм начал опускать меня до тех пор, пока мои ноги не достигли пола. Тяжелый взгляд инструктора давит на голову, поэтому я стразу же принялась за расстегивание пояса. - Да, давай, делай все еще медленнее. Я же никуда не спешу, - фыркнул Кирию-кун в ответ на мое копошение. Замок все не поддается. - Я не нуждаюсь в твоем обществе сегодня, а ты в моем, так что… - огрызнулась я, остервенело выдергивая защелку из паза. - Эй, эй! – возмущенно подбежала ко мне рыжеволосая и принялась активно помогать снимать снаряжение. – Ругайтесь сколько влезет, а вот вещи ломать не стоит. Это общественная собственность! Как только в бедрах появилось ощущение легкости, на сердце легла тяжесть. Благодарно кивнув рыжеволосой охотнице, я резко развернулась к Кирию-куну. Главное не растерять всю свою смелость и злость. - Ты здесь уже почти месяц… - начал инструктор, скрестив руки на груди. - Да. Три недели, два дня и двадцать два часа, если быть точнее и считать от момента, когда я пришла в сознание, - снова огрызнулась, сознательно избегая смотреть в лицо мужчине. - Пойдешь со мной, - выдержав паузу, приказал Зеро-сан. Сердце пропустило удар, а потом зашлось с еще большей скоростью. Я поднимусь наверх. Я поднимусь наверх! - Лицо проще, - остудил мой пыл парень. Я подняла глаза, натолкнувшись на подозрительное лицо инструктора. Наверное, в моих глазах было слишком много радости и надежды. – Мы пойдем в Киото, только если ты мне пообещаешь. Разочарование обрушилось на меня лавиной. Как так? Неужели мне придется гнить здесь до скончания века? Или Кирию-кун меня на поводке поведет? А с другой стороны… - Доверие, помнишь? – уже более мягко напомнил он. - Хорошо, - пробормотала я, теребя край майки. – Я обещаю, что не убегу. - Ладно, - кивнул Зеро-кун. – Иди, переоденься. - А так не пойдет? – разведя руки в стороны, возмутилась я. Мне-то надеть нечего. - Нет. Мы должны выглядеть как обычная парочка. Война, забыла? Одолжи юбку и что-нибудь девчачье. Одежду мы купим в городе. Тихо гудит механизм. Огоньки на кнопках лифта сменяют друг друга, показывая, что движемся мы вверх. Спина Зеро-сана неподвижной красной преградой разделяет меня и дверь. Я воровато разглядываю себя в отражении металлической стены. Белоснежная летняя рубашка из легкого батиста заправлена в юбку-колокол цвета бледной сакуры. Волосы заплетены в два внешних колоска и закреплены белоснежными ленточками. Я выгляжу так невинно и по-детски рядом с угрюмым и мужественным Кирию-куном, что меня можно принять за его младшую сестру. Лифт остановился. Зеро-кун проскочил еще в не до конца открывшуюся дверь и быстро двинулся вглубь коридора. Я еле поспеваю за размашистым шагом мужчины. Пролетев мимо столовой, парень нырнул в незаметный темный коридор, а затем втолкнул меня в темную комнатку в тупике. От неожиданности я вскрикнула. Густая мгла мешала разглядеть даже кончик собственного носа. Ориентиром служило только шумное дыхание Кирию-куна где-то за моей спиной. Пахнет пылью, чистящими средствами и древесным лаком. Не успела я шевельнуться, как справа уже донеслась громыхающая какофония. Парень отчаянно ругнулся, а затем хлопнул по выключателю. Желтый свет резанул глаза. Немного привыкнув, я смогла рассмотреть помещение. Старая подсобка, стены которой обшиты деревянной вагонкой. Отсюда, следственно, и запах лака. С потолка свисает голая лампочка, вокруг которой летают бодрые пылинки. Небольшая комната сплошь уставлена швабрами, коробками и всякой ненужной всячиной. В дальнем углу расположилась даже ржавая стремянка и допотопная стиральная машинка. Обойдя меня, Кирию-кун бодро влез на старую стремянку, один вид которой уже внушал опасение за целостность собственных костей. Длинная рука уперлась в потолок и легким движением откинула кусок крыши, оставляя над головой зияющую дыру. Дальше парень схватился за края отверстия и подтянулся вверх. Секунда, и черные кеды исчезли где-то над моей головой. - Иди сюда, - отдал приказ Зеро-кун. Из потолка показалась подкачанная конечность, активно зазывающая в неизвестность. Глубоко вздохнув, я прикинула все «за» и «против» и быстро подошла к лестнице. Медленно, проверяя конструкцию на прочность, поставила ногу на первую ступеньку. Ха! Лестница на ощупь гладкая и крепкая. Совсем новая! Только хитро выкрашенная. Маскировка, черт ее дери! Быстро взбираюсь под невысокий потолок. Сидя на корточках у дырки, Зеро-кун уже протягивает мне руки. Нехотя доверяюсь инструктору. Парень обхватывает запястья и быстро втаскивает мою тушу наверх. В руках от кисти до локтя разбегается боль. Оцарапанный о край отверстия правый бок немилосердно саднит. Но я забываю обо всем, когда вижу пробивающийся солнечный свет сквозь закрытые ставни на окнах. Быстро вскакиваю на ноги и бреду в полутьме к самой высокой полоске света на стене. Нервно ощупываю шершавую деревянную поверхность двери и, наткнувшись на ручку, дергаю на себя. От изобилия света, тепла и запахов меня чуть не сбило с ног. Покачнувшись, я угодила прямо в руки подоспевшего Кирию-куна. Длинные пальцы крепко сжали мои голые плечи, не давая упасть. Передо мной растелился сказочный пейзаж. От деревянного крыльца к простенькой кованой калитке ведет гравиевая тропка, за которой раскинулся густой лес. Между изумрудной листвой мелькают крылышки птиц и послеобеденные солнечные лучики. По голубому небу, словно корабли, плывут белоснежные кучевые облака. В сочной траве весело перекликаются разноцветные цветы. Подставив лицо теплым июньским лучикам, я глубоко, до боли в ребрах, вдыхаю насыщенный запах хвои, земли и зелени. Мне кажется, что сегодня даже солнце имеет свой особенный запах. Я так счастлива, что забываю обо всех размолвках и горестях. - Спасибо, - сквозь дымку счастливого дурмана, улыбаюсь я, наблюдая за перескакивающей с ветки на ветку птичкой. В ответ молчание. Зеро-кун берет мою маленькую ладошку в свою большую и мозолистую руку и тянет вниз. Внимательно гляжу под ноги, пытаясь подавить румянец. Пусть это только для того, чтобы я не сбежала или не заблудилась, а смущает до жути. За пределами дворика густая чаща. Понятия не имею, с какой стороны дорога. А вот парень, похоже, знает. Он уверенно шагает вперед, таща меня за собой, словно козу на веревочке. На то чтобы осмотреться или запомнить дорогу времени нет. Снова приходятся смотреть под ноги, дабы не навернуться. Штурман из инструктора хороший, а вот товарищ не очень. Спустя где-то полчаса я окончательно выбиваюсь из сил, но стоически молчу. Не хватало, чтобы он меня назад отправил. Когда мы доходим до остановки, с меня пот льет в три ручья. Чувствую себя липкой, растаявшей на солнце карамелькой. А вот Кирию-кун свеж и красив, как обычно. Из меня невольно вырывается завистливый вздох, на что парень вопросительно поднимает светлую бровь. Солнце жарит немилосердно. Особенно это чувствуется вне прохлады леса, у разогретой до углей автострады. Конец мая. Скоро выпускной… В автобусе душно и пахнет бензином. Людей почти нет. Зеро-кун протягивает водителю деньги и тащит меня в конец салона. Падаю у окна, больно ударяясь локтем о стену. Выдернутую минутой ранее ладонь приятно покалывает свежий воздух. Не хочу снова брать Кирию-куна за руку. Я собираюсь размышлять всю дрогу до Киото, а мои мысли, в отличии от жизни, еще хотя бы принадлежат мне. Полчаса пути проносятся как миг. И вот, исчезает бесконечная лента дороги, густой зеленый лес и полоска океана по другую сторону автострады, сменяясь скучными высотками и суетящимися под зноем людьми. Они все бултыхаются в раскаленном добела городе, словно попавшая в суп муха. Но все они свободны. На зависть мне. Ожидания не обманули. На городских улицах чистилище. Потные и вечно опаздывающие прохожие сбивают с ног. Кирию-кун так крепко держит мое предплечье, что, боюсь, синяков не избежать. Наконец мы выбираемся к углу восьмой и тринадцатой улицы, где среди офисных зданий и парковок изредка мелькают маленькие кофейни и интернет-кафе. Сугубо рабочий квартал. - Мне больно, - не выдерживаю я. Зеро-кун спешно извиняется и перехватывает мою влажную ладонь. Жалею, что не вытерла ее о юбку, но парень виду не подает. Его взгляд направлен на скромную вывеску: «Арабская ночь». Название пугающее, но успокаивает меня дымящаяся чашка рядом с надписью. Внутри кафе стоит густой запах кофе и корицы. За большинством из кованых столиков мило щебечут молодые офисные работники, потягивая напитки из фарфоровой посуды. Пока мы продвигались вглубь зала, я поймала на себе пару заискивающих взглядов со стороны девушек. Скорее всего, им просто приглянулся Зеро-кун, который не обращал на них ни малейшего внимания. Меня тоже никогда не заботили дела такого рода: мальчики, любовь, отношение – все это не по мне. Особенно сейчас. Столик в самом непримечательном уголке зала уже был занят. При нашем появлении молодой человек поднялся. Красивое, словно у греческого бога, лицо просияло, а зеленые глаза с алыми крапинками весело блеснули. Вампир. Кажется, это он тогда в зале поднял над землей тело девушки. Меня передернуло. Я задалась вопросом: не жарко ли вампиру в костюме? Хотя, нужно признать, белоснежный пиджак и черная рубашка великолепно подчеркивали аристократичную бледность блондина. - Я думал, что ты уже не появишься, - парень протянул ладонь Зеро-куну и тот охотно пожал ее. - Задержали некоторые обстоятельства, - фыркнул Кирию-кун и небрежно кивнул в мою сторону. - Если бы меня задержали столь очаровательные обстоятельства, я бы не жаловался, - отпарировал молодой человек и протянул мне руку. – Такума Ичиджо. - Ты не обольщайся. Внешность бывает обманчива. Меня задели слова Зеро-куна. Я демонстративно вырвала ладошку из мертвой хватки инструктора и протянула ее вампиру, предварительно брезгливо вытерев о юбку. Вампир хмыкнул и элегантно поцеловал костяшки пальцев. От неожиданности из меня вырвалось только смущенное: «Ой!» Честно сказать, я бы в жизни не подала руку вампиру, если бы не моя заносчивость. Она всегда толкает меня на необдуманные поступки. К нашему столу подошла официантка. Девушка элегантно поставила чашку кофе перед Ичиджо-саном и обратилась к Зеро-куну. Пока парень внимательно изучал меню, я, столь же пристально, всматривалась в разводы на окне. Я точно когда-то была на этой улице. Особенно щекочет память мятно-зеленый каркас дома напротив. Словно, найденная фотография старого знакомого. - Нина! – выдернул меня из мыслей раздраженный голос Кирию-куна над ухом. От неожиданности я подпрыгнула. – Ты заказывать будешь? – видя мое смятение, смягчился парень. Это он мне? Первым порывом было схватить папку меню, но потом до меня дошло, что денег у меня нет. Стыд разлился мерзким жаром в щеках. Я захлопнула рот и, отрицательно покачав головой, отвернулась обратно к окну. Противнее всего то, что стыдиться мне нечего. Ведь не по моей вине у меня в карманах ветер? Но родители приучили меня никогда не брать в долг. Это что-то вроде незыблемых принципов нашей семьи. Чувствую себя голодной оборванкой. Пытаюсь понять, о чем говорят мужчины. Вместо чего-то ясного только неизвестные имена и термины. Снова перевожу все внимание на события за окном. Пытаюсь угадать, какого цвета будет следующая проехавшая по улице машина. И снова меня отвлекает посторонний звук. В этот раз им оказался звон хрустальной пиалки о стеклянную столешницу. Официантка тепло улыбнулась парням и упорхнула прочь, пожелав приятного аппетита. В красивой емкости блестела на солнышке пара белых шариков пломбира, посыпанных радужной россыпью мармеладок и украшенных мятными листиками. - Ешь, давай. Дома тебе вряд ли такое перепадет, - усмехнулся Кирию-кун, тыкая кофейной ложечкой в мой десерт. - Ты меня подкупаешь? – в голосе было слишком много изумления. В аметистовых глазах прыгали чертики. - Еще чего. Я усыпляю твою бдительность, - фыркнул Зеро-кун. Я без промедления схватила ложечку и вонзила ее в подтаявший на солнышке пломбир. При взгляде на мармеладки в душе разлилось тепло. - Спасибо! – в ответ на мою тихую благодарность, парень и ухом не повел, продолжая беседовать с Ичиджо-саном. Ну и пусть! Я-то видела его дернувшийся уголок губ… *** Вяло плывут вдоль тротуаров разморенные на солнце люди, громко сигналят машины, выпуская в воздух столбы отравленного газа, на горизонте собираются тучи. Ночью будет дождь. Я стою под козырьком стеклянного небоскреба в ожидании Кирию-куна. Под честное слово он оставил меня здесь, ведь «неотложное дело» было действительно важным, про что свидетельствовало еще более хмурое и мрачное выражение лица, чем обычно. Вот парочка целуется под ювелирным в соседнем доме, а вот, из здания по ту сторону улицы, вышел светловолосый мужчина, а там, мамаша кричит на своего заляпанного шоколадом сынишку. Мой взгляд нехотя возвращается к мужчине в черном. И не жарко ему? Улавливаю в походке что-то знакомое… вот выровнять бы ссутулившуюся под тяжестью пакетов спину, да надеть на человека голубую рубашку… Внутри все сжалось от невыносимой боли. Я знаю этого «незнакомца». Знаю, кого цвета его глаза, каким парфюмом он пользуется, каким соусом приправляет салат. Я знаю о нем все. Папа. Так хочется закричать, пробежать несущественные сто метров и упасть в крепкие объятия отца... но что-то сильное, неразрывное удерживает меня на месте. В голове крутится одна мысль: «Обернись! Обернись! Обернись!». Мужчина достает из кармана ключи и снимает с сигнализации незнакомую мне черную машину. Не осознаю, что ноги уже гонят меня к трассе. Вижу, как папа ставит пакеты в багажник. Еще чуть-чуть, и он уедет. Нельзя! Нельзя! Но я не могу. Дала обещание, а если сорвусь, то не смогу его исполнить. Позади звучит предупреждающий оклик. - Нина! Зеро-кун. Сердце падает. Крепкие руки останавливают меня у самой автострады, крепко обхватывая вокруг груди. В голове раненной птицей мечется мысль о минуте, спустя которую все будет потеряно. Но подняв голову от автострады, я натыкаюсь на знакомые до боли голубые глаза отца. Наверное, он услышал оклик Кирию-куна. Папа, не веря, всматривается в меня сквозь проезжающие между нами машины. Я пытаюсь уловить выражение его лица, запомнить каждую черточку, но слезы не разрешают сделать даже этого. - Ты не можешь, - тихо шепчет над моей головой парень. Он понимает, что я хочу сделать. Мне жарко, неуютно и больно. Но мне даже сил не хватает, чтобы вырваться. Я всего лишь накрываю своими ладонями его руки под моим подбородком. Они блестят от моих слез и мерцающей пыльцы светлых волосков. Вот папа выскакивает на край тротуара. Хочет перейти дорогу. И я понимаю: нам пора. Быстро вытираю слезы, натягиваю улыбку и пытаюсь поймать взгляд отца. Как только наши глаза встречаются, тихо произношу: - Я люблю тебя, пап. Зеро-кун понимает меня без слов. Опускает руки, перехватывает мою ладонь и тянет в переулок. Последнее, что вижу – растерянное лицо отца. Преодолев несколько кварталов, мы останавливаемся на троллейбусной остановке. Кирию-кун выпускает мою потную ладонь из своей и дает перевести дух. Не обращаю внимания на чужие взгляды, просто закрываю лицо руками и приседаю посреди улицы. Ноги кажутся ватными и, как будто бы, вовсе не моими. Вместо боли и обиды меня переполняет злость. - Ну что, ты доволен? – вспыхиваю я, утыкаясь лбом в колени. Мой дрожащий от волнения голос выдает бурлящие во мне чувства. - Ты о чем? - Ты видел моего отца? Он выглядел так, словно похоронил любимую дочь! Кирию-кун фыркает. Выдыхаю и поднимаю голову. Зеро нависшей тенью закрывает меня от любопытных зевак под навесом. Под воротник ему стекает капелька пота. - Нина, ты такая эгоистка! – мне захотелось выплюнуть очередную гадость, но вместо этого я тихо всхлипнула и снова уткнулась в складки юбки. - В отличии от всех, с кем ты познакомилась только я и Тай с сестрами были рождены охотниками. Остальные такие же жертвы, как и ты, только попали сюда многим ранее. Вот только никто из них не ныл и не упрямился в той же мере, что и ты. Я даже не нашлась, что ответить. Отчаянно ища выход, жалея себя, я упустила из виду то, что все эти люди абсолютно такие же. Мало того, некоторые из них были рождены здесь. - Что удерживает их? Почему, научившись стрелять, драться, они не ушли? Почему остались? – недоумевала я. Зеро-кун задумчиво прищурился и подал мне руку. - Наверное, они почувствовали себя частью чего-то большего, чем они сами, захотели совершить нечто особенное, ощутимое, для окружающих, - голос инструктора гипнотизировал, - чем просто течь по течению глупой и однообразной жизни. Я ничего не ответила на его слова. И руки не взяла. - Все? – абсолютно спокойно спрашивает Зеро, растерянно засовывая руки в карманы джинсов. В глазах ледяная корка и пустота. - Пойдем, у нас еще много дел, - безразлично напоминает Кирию-кун и ныряет в толпу пешеходов. Зеро больше ничего мне не сказал, не брал за руку. Он хорошо меня понимает. А я просто не хочу сейчас его заботы и прикосновений. Они мне противны. Все это касается только меня, моего прошлого, моего мира, в котором никому из охотников нет места. Оно мое и принадлежит только мне. Пусть еще хоть чуть-чуть кусочек другой, счастливой жизни побудет со мной, пока снова не исчезнет в памяти вместе с лицом моего убитого горем отца... *** За окном вырастает утопающая в вечерних сумерках стена леса, закрывающая побережье. А это значит, что мы уже подъезжаем. Из-за туч не понять, действительно ли уже так поздно или просто темнеет перед грозой. В автобусе кроме нас двоих и водителя еще несколько человек. В основном это пожилые люди, возвращающиеся в родные села после неотложных дел в городе. В светлом салоне душно и жарко. Воздух, будто, наэлектризован. - Спасибо, - подаю я голос впервые за последние семь часов и отворачиваюсь от окна. Меня слишком сильно потрясла встреча с отцом. Это был удар ниже пояса. – Спасибо за все, - в глазах охотника пустота. Как и весь день. Как и в то утро, после аварии. Мы оба понимаем, что я благодарю не только за одежду. Снова отворачиваюсь к окну. - Почему ты не убежала тогда, из-под здания? – мрачно спросил Кирию-кун. От неожиданности пытаюсь прочесть в его лице сарказм, издевку… но ничего не нахожу. - Я же пообещала. В этот раз мне приходится выдерживать пристальный взгляд. Парень открывает рот для вопроса, потом закрывает его и разочарованно откидывается на спинку сидения. - Почему ты злишься? – я вот ничего не понимаю. Шумно тарахтит мотор, из люка доносятся порывы штормового ветра. Кирию-кун сосредоточенно отковыривает облупившуюся синюю краску с подлокотника между нами. - Я не злюсь, - раздраженно огрызается он. – Просто не понимаю. - Чего? – мне кажется невероятным, что такой человек как Кирию Зеро чего-то не догоняет. - Лицо проще, - снова фыркает он, бросая взгляд на мои сложенные на коленях ладони. Пытаюсь изобразить на лице безразличие, но мне слишком любопытно. – Я не понимаю, почему ты не убежала? Ты так хотела домой, что готова на любые безумства. Не думал, что обещание может тебя удержать от столь желанной цели, – снова начинает он, но в этот раз как-то печально, даже задумчиво. Сейчас мне не кажется правильным ответ «пообещала». Он ждет чего-то другого от меня. Но чего? Это ведь единственная причина, не так ли? - Спроси меня об этом немного позже, ладно? – тихо шепчу я, разглядывая собравшуюся в уголке окна пыль. - Ладно, - неожиданно спокойно отвечает Зеро-кун и, взяв за руку, тащит к выходу из автобуса. Конечно, мне самой нужен был ответ на этот вопрос. И не только на этот. В голове полный сумбур и кавардак. Я действительно устала от надежды на возвращение домой, от сомнений, от мыслей о побеге. Хочется ничего не хотеть. Вот так. Лес встречает нас ледяным ветром с редкими каплями надвигающегося дождя. Кирию-кун спешит, оглядывается по сторонам, тащит меня сквозь чащу. Как он видит и ориентируется в такой темноте? Но мне хочется дождаться дождя. Почувствовать прохладные капли на разгоряченном лице и ту свободу, что они несут, запах озона, а вместе с ним и детства. Я спотыкаюсь о какой-то корень и с визгом лечу на землю. Так, как одна рука была в ладони Кирию, вторая приняла на себя весь удар. - Что ты неуклюжая такая! – шипит Зеро-кун, подхватывая меня под руки. - Ну, извини! Не обладаю я зрением ночного видения! Мне еще много хочется ему сказать, но парень прекращает струшивать с меня налипшую землю и траву. Я не вижу его лица, но отчетливо чувствую сжавшую мое предплечье руку. Она холодная, а кончики пальцев нервно подергиваются. - Ты можешь дать нам всем один шанс? – неожиданно прерывает молчание он. Вопрос застал меня врасплох. Я ничего не понимаю. Но хочу ответить «нет». - Тогда шансик. Маленький шансик. Он читает мои мысли? Возможно. Наверное, из-за его сверх серьезного тона и уменьшительно-ласкательного слова «шансик» меня начало бить «ха-ха». А может я превратилась в истеричку. - Согласна? – я киваю сквозь тихий смех. – Хорошо. Кирию-кун улыбается. Я не вижу этого. Чувствую. Ну и ладно. Возможно, мы когда-нибудь сможем стать друзьями. Надеюсь, что я дала шанс и себе самой на новую жизнь?