Цветы и ягоды

Ах, Чарли. Я бы отдал многое, чтобы повернуть всё вспять. Часто, когда я ухожу в свои мысли, костер начинает потихоньку затухать. И я вновь слышу твой голос. Прямо в своей голове. Стыдно признаваться, но это пугает меня до мурашек и я подбрасываю в костер еще угля. Его треск заглушает шепот. Так было, пока я не понял, что это происходит вне моей головы. Прямо за моей спиной. За ближайшим деревом. В шелесте листьев. В дыхании биффало. Не попав сюда я даже не знал, как сильно ты изуродовала этот мир. Я даже не знал, что ты все еще здесь. И мне до сих пор невыносимо больно за тебя. Тебя, безумную. Тебя, беспомощную. Тебя – чудовище. Я понимаю тебя. Находясь здесь, в собственной ловушке, я понемногу начинаю понимать, почему для тебя все обернулось помешательством, почему моя ошибка превратилась в проклятие, мое же проклятие. Я, кажется, сам схожу с ума. Каждая минута в этом мире, с твоим шепотом за спиной, с твоим образом в дерганых рваных снах, мучительней предыдущей. Я рву цветы и собираю ягоды – ты пахла ягодами и цветами. Ты – душа этого места, хоть у тебя самой нет даже намека на нее. Я бегу по лесу, а в свисте ветра слышу: «Макси!..» Сейчас я вспоминаю, что хотел сделать тебя богиней. От этого порой еще больней знать, что это из-за меня ты стала смятенным болотным демоном, дьяволом, карой из тьмы. День за днем я ищу что-то, прорываясь сквозь колючие ветви, не зная, как укрыться от разъедающего разум дождя, сражаясь с чудовищами словно сошедшими со страниц альбомов сумасшедших. Ночь за ночью я жмусь к костру и молюсь, не за спасение своей гнилой души, но за наступление утра, которое, кажется, с каждым днем приходит все неохотнее. Я зажимаю уши ладонями, мои искусанные губы кровоточат, мои глаза крепко зажмурены, мое проклятие стоит за моей спиной. Я знаю, что стоит мне открыть глаза и обернуться, всё, что я увижу – блики костра в глазах огромных пауков, с ехидным хихиканьем мечущихся вокруг, снедаемых неутолимым голодом. Ты вновь ускользнула от взгляда. Но ты здесь. В тебе борется страх перед огнем и жажда моей гнилой крови. Ночь за ночью. Каждое утро приводит меня в исступление, каждый лучик солнца – как рука Бога ласкающая иссушенную кожу на моем лице. И вновь я бегу. Круг за кругом, лес сменяется болотами, болота – каменистыми равнинами, разбиваю валун за валуном в поисках хотя бы крупицы золота, хотя оно не имеет уже такой ценности, как раньше. Срубаю ель за елью, готовый бежать, едва заслышу тяжелое дыхание ожившего дерева, набиваю свой рюкзак едой, ставлю ловушки, бегу, бегу, бегу. Я потерял счет дням, я научился делать одежду из шкур, природа этого мира мало чем отличается от природы привычного нам мира. Физика все еще работает, вода течет вниз, огонь пожирает дерево, сильный – слабого, а я бегу. Бегу от самого себя, сконцентрировавшись на выживании, бегу от своих мыслей, от идей, воспоминаний и угрызений, бегу от монстров, названия которым даю сам, бегу от удушливой тоски, бегу от тебя. Солнце в очередной раз проваливается за горизонт, воздух наполняется сочной свежестью, силуэты смазываются и синеют, лес наполняется отвратительными звуками. Я ложусь на землю, сухая хвоя впивается в исхудавшую еще больше спину, плечи вскоре начинают ныть, избавленные от носимого с собой груза, ворон, пролетев слишком низко, касается грубым крылом моего лица. Втыкаю в землю рядом с собой зажженный факел. Закрываю глаза. Я так устал бежать. Недовольно зашипев факел погас. Перещелк костистых паучьих лап затих вдали. На мое лицо опустился тошнотворный шлейф запаха забродивших ягод и сухих пыльных цветов.