Война

Люди беспокойным потоком стекались на вокзал. Солнечные лучи заливали здание, проникая через стеклянную крышу, отражаясь от блестящих поверхностей и ослепляя спешащих, толкающихся граждан. Чётко поставленный мужской голос с властными нотками, звучавший из висевших в тёмных углах громкоговорителей, настоятельно убеждал сохранять спокойствие и не нарушать дисциплину. Впрочем, куда более важным сдерживающим фактором были люди в форме с автоматами в руках, образовавшие живые стены коридора, по которому осуществлялся проход на платформы. Один из поездов только что заполнился пассажирами и, закрыв двери, отправился в путь, плавно отъезжая от перрона. Колёса медленно, но верно набирали обороты, а сотни и сотни оставшихся на платформе людей провожали поезд взглядами – иногда завистливыми, но чаще испуганными или отчаянными, даже злобными. В очередной раз прозвучало распоряжение «Не нарушать порядок, подчиняться приказам!» - и плавно распахнулись двери новой электрички. «Женщины и лица с малыми детьми проходят первыми» - раздался уже не раз слышанный многими ожидающими своей очереди указ, немедленно подкреплённый направленными на людей дулами оружия. Безжалостные стволы, в глубинах которых таилась молниеносная смерть, смотрели на безликую толпу из рук таких же безжалостных военных, омоновцев и полицейских. Военных было совсем мало. Почти все они отправились на фронт, либо держали оборону в городе и вокруг него на случай внезапной атаки врага – а организовывать и контролировать отступление гражданских лиц отрядили лишь бойцов, проваливших все тренировочные военные задания. Безликой, впрочем, толпа была лишь для вооружённых наблюдателей. Если бы кому-то вдруг захотелось присмотреться внимательнее, он увидел бы личностей из самых разных социальных слоёв. Здесь были и пропитые лица мужиков, вся суть жизни которых сводилась к очередной бутылке, и злобно сверкавшие глазами люди, для которых день проходил зря, если они не побили кого-нибудь – случайного прохожего, одноклассника, свою девушку или жену, ребёнка. Были там и «белые воротнички»; большинство офисных работников оглядывалось вокруг с одновременно глупым и испуганным выражением лица, хотя у некоторых оно всё же несло определённую печать интеллекта. Менеджеры старшего звена, правда, практически отсутствовали – они купили себе места на эвакуационные самолёты, цена на которые взлетела до небес. Впрочем, здесь об этом вряд ли кто-то думал – всех беспокоило собственное спасение, а не то, как эвакуируются богачи. Толпа, покачиваясь и недовольно гудя сотней голосов, всё же послушно расступалась, пропуская вперёд женщин и детей. Солнце скрылось за небольшим облаком, но больше никаких перемен не происходило. Лениво жужжали летавшие мухи, которым не было никакого дела до войны и до причин, по которым здесь собрались все эти люди. Кто-то, проведший здесь несколько часов, уже изнывал от духоты и обмахивался головными уборами или газетами. Жажду утолять было нечем – вода на вокзале давно закончилась, а о необходимости новых поставок в такой ситуации никто не подумал. И вдруг относительное спокойствие разрезал пронзительный вопль. Кричал кто-то из только что ворвавшихся в здание. «Братцы! На нас уже летят ядерные ракеты! Всем надо немедленно уезжать, в ближайшие минуты шандарахнет!» - надрывался голос. Толпа заволновалась, многие девушки в испуге завизжали. Над рядами военных пронёсся какой-то неслышный приказ, и застрекотали автоматы. Паникёра поразило сразу несколько очередей; в его горле напоследок булькнуло, и он резко упал на холодный пол лицом вниз. Вокруг него растекалась кровь, а вновь засиявшие в этот момент солнечные лучи ярко подсветили эту страшную лужу. Несколько секунд все стояли молча, взирая на эту картину расправы. Затем кто-то выкрикнул: «Да ведь это Вася с нашего двора!» Другой голос отозвался «Наших бьют!» - и множество голосов подхватило этот клич. Военные вскинули оружие, направив стволы на толпу – но это лишь взорвало ситуацию. В них полетели пустые бутылки, ботинки и всё, что попадалось под руку. У кого-то из вооружённых людей, видимо, сдали нервы, и он дал шальную очередь, задев сразу несколько граждан. Толпа с диким рёвом рванула вперёд. Никто уже не думал о безопасности – каждый считал, что укроется за спиной другого. По рядам военных и полицейских пролетел приказ «Стрелять на поражение!» - однако было поздно. Люди, выпустившие наружу свои инстинкты, буквально сминали их, били всюду, куда могли дотянуться, вырывали оружие. Несколько отдельных выстрелов ещё прозвучало – а затем очереди из автоматов ударили уже по их бывшим владельцам. Спустя минуту выстрелы смолкли. Кровавая расправа внутри здания закончилась – все патроны вышли. Там вперемешку лежали изуродованные тела людей в форме и гражданских. Весь пол был залит кровью, но это уже никого не заботило. По-прежнему кипящая гневом и ненавистью толпа рванулась к единственному поезду с открытыми дверьми. Женские визги и испуганные крики детей не прекращались и до того, но теперь для них была ещё более весомая причина. Сильные руки выкидывали их из вагонов прямо на платформу, освобождая места для себя. Тем, кто падал на рельсы, ещё везло – остальных топтала ногами обезумевшая толпа. Одновременно дрались между собой и те, кто ещё минуту назад был объединён ненавистью к военным – мест на всех них в поезде в любом случае не хватало. На залитую кровью платформу выскочил машинист с мегафоном в руке. Он пытался урезонить людей, которые вели себя так жестоко, как не делает ни одно животное в мире, но это было уже невозможно. Кто-то заорал «Заводи свою шарманку и увози нас отсюда!». Машинист отрицательно покачал головой и собирался сказать ещё что-то – однако в этот момент толпа кинулась на него. Миг – и бурлящая масса безвозвратно поглотила его. Вломившись в кабину машиниста, из которой за несколько секунд до этого выскочил через окно перепуганный насмерть помощник, люди принялись беспорядочно переключать и нажимать всё, что только можно. Электропоезд каким-то чудом тронулся – с открытыми дверьми, из которых на ходу продолжали вытаскивать и выталкивать людей, а на их место моментально заскакивали другие. Электричка быстро набирала скорость, оставляя позади залитую кровью и заложенную телами платформу. Кто-то из лежавших на ней был лишь слегка ранен, кто-то уже с трудом шевелился, а для кого-то это неприветливое место оказалось последним земным приютом. Среди выживших всё же оказалось немало девушек и детей – не повезло только тем, кого затоптали, а так люди в толпе в основном избивали друг друга, дерясь за места в вагонах не на жизнь, а на смерть. И все, кто остался в живых, увидели произошедшее через несколько секунд крушение. Электричка, разогнавшись слишком сильно, не смогла вписаться в поворот и сошла с рельсов, пробив ограждение и завалившись на бок. Все вагоны оказались смяты, и едва ли многие выжили в этой катастрофе. В этот момент на вокзале ожили громкоговорители. «Только что было заключено мирное соглашение. Ядерная угроза предотвращена, как и угроза бомбардировки. Россия официально выходит из войны. Причин для паники больше нет. Эвакуация отменяется. Можете расходиться по домам».