К вопросу о чудовищах

Дом превратился в ловушку. Люциус искренне надеялся, что после окончательной гибели Лорда (его мало волновало, что остальной магический мир предпочитал громкое название «Победа») омерзительное чувство нависшей над головой беды, наконец, уйдет из его жизни. Дом, крепкое, единое, безопасное семейное гнездо, должен давать опору под ногами и уверенность в собственных силах, уж никак не окутывать липкой паутиной страха и безнадежности. Последние месяцы перед падением Волдеморта затхлая атмосфера постоянной угрозы словно пропитала мэнор от подвалов до медного навершия флигеля над центральным входом. После объявления условного приговора и возвращения семьи домой казалось, что еще чуть-чуть — и все вернется на круги своя. Тягостные воспоминания смахнут эльфы во время капитальной уборки, мерзкий привкус во рту исчезнет после нескольких вечеров наедине с женой, ветер перемен вдохнет Драко, приведя в дом невесту. И все отправилось гиппогрифу под хвост. Под нечищеный, ободранный, насмешливо задранный хвост, весьма наглядно демонстрирующий всю глубину ямы, в которую проваливался мир. Что хуже всего — новую угрозу Люциусу пришлось встречать самому, без ставшего уже привычным хрупкого, но поразительно крепкого плеча Нарциссы рядом. — Ты задержался. Каждый раз он настраивал себя не вздрагивать при звуках этого голоса. Каждый гребаный раз. И все равно по спине проносились ледяные мурашки. С эльфами тварь дело иметь отказывалась. — У меня еще и другая жизнь есть, — сквозь зубы процедил он и со стуком поставил поднос на столик. Посуда звякнула, но Люциусу от этого сильно легче не стало. Снейп по новоприобретенной привычке оказался у него за спиной и вцепился ему в волосы, притягивая к себе. Язык прошелся по уху, заставив брезгливо сморщиться. — Напомни мне, мой неверный друг, — насмешливо шепнул Снейп, — почему меня должно это волновать? — Потому что ты живешь в моем доме? «И жрешь в моем ритуальном зале», — мрачно подумал Люциус, но вслух озвучивать мысль не стал. Однажды он уже поднял эту тему, залечивать глубокие царапины пришлось неделю. Что подумала Нарцисса, ему даже представлять не хотелось. Снейп отпустил волосы, отодвинулся и обогнул его, направляясь к подносу. — Пожалуй, некоторое время назад это для меня имело бы значение. А сейчас… — Он повел обнаженными плечами, Люциус невольно проследил плавное, словно ленивое, движение лопаток. — Мне плевать, — закончил Снейп. И брезгливо поворошил когтем прямо в салатнице. — Люциус, — ласково проговорил он, поднимая руку с повисшим на когтистом пальце вялым листиком. — Что ты мне притащил? — Завтрак. Задуманная мелкая месть уже не казалась такой уж приятной. Это наверху, в залитой солнечным светом малой столовой, можно было предвкушающе улыбаться, собирая запертому чудовищу несколько исключительно вегетарианских салатов. За пределами ритуального зала как-то забывались и нечеловеческий жар, исходящий от полуголого тела, и острые когти, уже распоровшие несколько его мантий (в том числе любимую), и ощущение опасности, от которого волоски поднимались на шее. — Завтрак, — задумчиво повторил Снейп. Понюхал листик, облизнулся и стряхнул его обратно в салатницу. В следующее мгновение Люциус едва не откусил себе язык, оказавшись в крепком объятии. — Любопытный выбор блюд, о многомудрый друг. Тебе так не терпится в полной мере ощутить мой пылкий интерес? Дыхание опалило ухо, тонкий влажный язык забрался в слуховой проход, заставив содрогнуться от отвращения. — Нарцисса сегодня решила устроить легкий завтрак, я не хотел, чтобы у нее появились вопросы… Да отпусти ты меня! — не выдержал Люциус. В ответ его ощутимо встряхнули, а когти предупреждающе сжались, проткнув мантию в нескольких местах. Зато язык, наконец, убрался. — Меня не волнует, Люциус. Запомни это, если понадобится — вырежи у себя на груди. Меня не волнуют ни предпочтения твоей жены, ни твои жалкие потуги выдворить меня из мэнора, ни твое не менее жалкое негодование. Ты так сильно хотел получить меня — твое желание исполнилось. Снейп крутанулся, увлекая за собой Люциуса, схватил его за подбородок, не обращая внимания, что оставляет тонкие царапины на гладкой коже, и развернул его лицо к алтарному камню. — Здесь, на этом самом месте, — мурлыкнул он, чуть сильнее сжимая пальцы. — Помнишь, друг мой? Ты очень сильно меня хотел, правда? Упивался своей жаждой силы, власти, обладания, возможности подчинять и ломать. Я был идеальным решением, не так ли? Без покровителя, без поддержки семьи, без влияния. Маленький уродливый человечек, который боготворил бы тебя и твой аристократический член. Почти против воли в сознании всплыло, как он смотрел на распластанного бессознательного Снейпа много лет назад. И — проклятье! — его тело тоже это впомнило, как и до сих пор помнило сладкий вкус пепла на языке и удовольствия от тесноты нерастраханного ануса. Люциус тяжело сглотнул, и в этот момент Снейп швырнул его прямо на алтарь. Столкновение с камнем на мгновение выбило из него дыхание. — Воздастся всем по делам их, — спокойно и как-то буднично сказал Снейп. Люциус с трудом оттолкнулся от алтаря и выпрямился, впрочем, не поворачиваясь к чудовищу за спиной. — Пожинай плоды своих желаний. И, Люциус. Принеси мне мясо. С кровью. Он помолчал. — В противном случае кровь будет твоя. А мы же не хотим огорчать Нарциссу, верно? *** Огорчать жену Люциус точно не хотел. Если подумать, идея с салатами действительно оказалась не самой лучшей. Отомстить не удалось, мясо придирчивый Снейп все же получил, а ему самому досталось несколько подозрительных взглядов от Нарциссы. Пока еще удавалось объяснять каждодневные визиты в ритуальный зал необходимыми обрядами, но долго водить за нос семью не выйдет. Жена дурой не была (более того, Нарцисса была умницей, окончание войны это очень ясно показало), сын скоро перестанет витать в облаках, к тому же надо совсем не обращать внимания на происходящее, чтобы долго не замечать, как глава семейства таскается с подносами, полными мяса. Причем самолично, не доверяя домовым эльфам. Как рассказать о наличии в мэноре живого (за неимением доказательств иного, он решил считать так) Снейпа Люциус не знал. Строго говоря, он вообще предпочел бы не поднимать этот вопрос, как и не горел желанием объяснять, почему чудовище в него вцепилось мертвой хваткой. Но рано или поздно все раскроется. И что с этим делать — Люциус не знал. — Дорогой, я обеспокоена. Люциус вздрогнул и посмотрел на жену. Нарцисса аккуратно положила ложечку на блюдце, сложила салфетку, немного рассеянно пододвинула ближе к Драко его любимый фруктовый десерт. — Чем же? — Ты постоянно пропадаешь внизу. Погоди, — Нарцисса подняла ладонь, прерывая Люциуса на полуслове, — не перебивай. Я прекрасно осознаю твой долг, как главы семьи, и не оспариваю твои обязанности. Как и не уклоняюсь от своих. Однако, Люциус, это уже становится… ненормальным. Он с трудом отвел взгляд от прекрасных глаз жены, в которые только-только начало возвращаться безмятежное спокойствие. — Ты что-то от нас скрываешь. И это что-то достаточно важно, чтобы ты потерял сон и аппетит. — Я не понимаю… — Люциус, прекрати, пожалуйста. Я не требую от тебя оправданий. Но я хочу знать, чем ты занимаешься и чего нам ожидать. «И насколько это опасно для семьи», — с мысленным вздохом добавил про себя Люциус. — Готов поклясться, — мрачно буркнул Драко, — к этому чему-то приложил руку наш Великий Спаситель. Он везде. Поттер то, Поттер это, еще и к нам зачастил, будто ему тут рады. — Драко, — укорила его Нарцисса, а Люциус вдруг замер. — Точно. Поттер. Он вскочил, поймал руку жены и нежно поцеловал изящные пальцы. — Благодарю, дорогая. — Люциус? — Все потом. Сейчас мне срочно нужен Поттер. — Я же говорил, — еще более мрачно сказал Драко. — Везде он. Даже у нас дома. *** — Поправьте меня, если я что-то не так понял. Вы хотите, чтобы я забрал от вас профессора Снейпа? Люциус смотрел, как Поттер озадаченно чешет в затылке. Они встретились на Гриммо, хотя до этого предполагалось, что беседа состоится где-нибудь на нейтральной территории. Но Поттер отчего-то в середине дня с ним связался и настоял на своем доме. Весьма разумно, в конце концов, даже в самом респектабельном ресторане есть возможность подслушивать, но он даже мысли не допускал, что Золотой Мальчик пустит его к себе. Оказалось — пустит, впрочем, соваться куда-то за пределы гостиной Люциус не собирался. Себе дороже, тут ему не доверяют. — Вы все верно поняли, мистер Поттер. Уговорите его перебраться. Хоть куда-нибудь. От умоляющих ноток, кажется, удалось удержаться. — Эээ… Ну, я не то чтобы против, конечно. Но с чего вы вообще решили, что он меня послушает? Люциус открыл рот, потом закрыл. Но потом все же решился. — Он к вам определенно… неравнодушен. Поттер аж подскочил. — На что это вы намекаете? — Ни на что не намекаю, мистер Поттер, не выдумывайте. Просто… — Люциус запнулся на мгновение, пытаясь лучше сформулировать. — Он с вами общается. Нормально общается, я имею в виду. — Вы это называете нормальным? — удивился Поттер. — Он на вас не шипит, — начал загибать пальцы Люциус. — Не кусает, не пытается разорвать, не выказывает гастрономического интереса. Соглашается с вами общаться, называет детенышем, выдерживает ваше общество более десяти минут. Не пытается уложить на алтарный камень, не пугает до дрожи в коленях и не является живым напоминанием об ошибках юности. Но это, разумеется, вслух признавать не стоит. — Просто поразительно, как мы ладим, — суховато сказал Поттер. Потом вдруг поморгал. — Погодите, вы хотите сказать, что с вами… Он вас что, съесть хочет? — Хотел бы, уже съел, — нехотя признал Люциус. — Но, мистер Поттер… я буду говорить прямо. — Давно пора. Нахальный и вредный мальчишка. — Мистер Поттер, у меня семья. И я за них отвечаю. И признаю — мне крайне неуютно осознавать, что в одном доме с тварью, в которую превратился Северус, находятся мои жена и сын. И даже если сейчас он настроен достаточно… благодушно, я не могу поручиться, что так будет продолжаться дальше. — Что же вы не думали о них, пока Волдеморт был жив? И не заботились так, когда он сделал своей ставкой ваш собственный дом? Что-то я сомневаюсь, что Снейп хуже Риддла. И кстати — тварью был Волдеморт. Скотина малолетняя. Люциус усилием воли загнал глубоко внутрь вспыхнувшую ярость. Ссориться с Поттером нельзя, это катастрофически скажется… да на всем, от репутации до личного благополучия. Снейп и впрямь отчего-то благоволит паршивцу, его визиты отвлекают внимание от самого Люциуса. Но как он только смеет сравнивать?! Лорд, несмотря на вспышки ярости, был предсказуем. И дарил силу и власть, кто бы иначе за ним следовал. Предугадать действия Снейпа было невозможно. — Мистер Поттер, — медленно сказал он, когда справился со своими эмоциями. — Я был бы чрезвычайно признателен, если бы вы не упоминали… — Не старайтесь, — перебил его Поттер. — Я прекрасно помню гостеприимство вашего дома. — Нас оправдали, — сквозь зубы проговорил Люциус. — Дали условный срок. Конечно, Нарцисса извинилась, но не думайте, что я все забыл. Кажется, разговор зашел в тупик. Надавить бы на щенка, вот только нечем. И деньги ему предлагать бессмысленно. — Ладно, — вдруг сказал Поттер. — Не то чтобы я хотел вам помочь, но мне тоже не очень-то приятно каждый раз приходить к вам, чтобы повидаться с профессором. Очаровательно. Общество какой-то твари предпочтительнее общества прекрасно воспитанных людей. Такое оскорбление — и от кого? От вчерашнего маггла, мальчишки, не имеющего представления о мире, в котором собирается жить. О том, что «мальчишка» оказался достаточно силен и везуч, чтобы уничтожить Темного Лорда, Люциус предпочел временно не вспоминать. — Я буду ждать вас завтра. Камин, разумеется, для вас открыт. — Завтра не смогу. Послезавтра вас устроит? Конечно, не устроит! — Разумеется. До встречи, мистер Поттер. *** Сложнее всего было находиться в полной темноте. Ни проблеска света, ни единой искры, даже волшебная палочка не способна помочь — потому что ее нет под рукой. И слышно только собственное тяжелое дыхание, да странный гул нарастает в ушах. Сердце колотится, как сумасшедшее. — Боишься? Шепот проходит сквозь тело, заставляя внутренности сжаться от страха — как, как, как ему это удается? Почему, по какой прихоти судьбы никчемный полукровка, всю жизнь доказывающий, что он чего-то стоит в этой жизни, стал вдруг настолько пугающ? И почему он, Люциус Малфой, гордый сын гордого рода, по праву занимавший свое место во Внутреннем круге Темного Лорда, так боится? До слез, до зарождающейся глубоко внутри паники, которая все разрастается, постепенно заполняя собой полностью, вытесняя воспитание, разум, оставляя только воющее от ужаса существо. — Правильно боишься. В голосе, который он помнил срывающимся от боли, отчетливо слышалось удовлетворение. Он что-то задумал, эта тварь что-то хочет… Когда в его обнаженные бедра вонзились острые когти, даже заорать не получилось, горло словно сжали невидимые тиски. — Тихо-тихо, мой сладкий. Мы же не хотим огорчить Нарциссу, верно? Всегда хотел проверить, так ли тонка твоя кожа, какой она кажется на вид. Когти медленно проехались по ягодицам, с легкостью разрезая мышцы. В темноте ощутимо запахло кровью. Люциус тихонько всхлипнул. Это был знакомый запах, сколько раз он слышал его после пыток, после наказаний Лорда, после собственных игр в юности. Но никогда, даже в самом горячечном бреду, ему и в голову не могло прийти, что однажды Снейп тоже захочет поиграть. По голой коже покатились горячие капли, он даже не услышал — почувствовал тихий смешок и вздрогнул от неожиданно жгучей боли: разрезов коснулся гибкий язык, подбирая тягучие капли, смакуя его кровь, чистую кровь настоящего мага. Забираясь внутрь, раздвигая края ран, заставляя корчиться в беззвучной агонии. Это было по-настоящему больно, какое там Круцио, прямо сейчас Снейп осквернял своим чудовищным языком его тело, его гордость, вторгался куда-то, куда не было доступа никому. — Поразительно, насколько вкусной может быть обреченность. Правда, Люциус? Ты же помнишь эту сладость? Сжать зубы, вытерпеть все, что эта тварь захочет сделать, найти способ отомстить, справиться, избавиться, уничтожить… но когда острейший коготь вонзился в анус, Люциус заорал. И рывком сел в постели. Простыни под ним промокли от пота. Рядом с кроватью горел ночник. — Сон? Дрожащими пальцами он дотронулся до ягодиц и тяжело сглотнул. Все хорошо. Все… хорошо. Ничего этого не было, это просто сон. Кошмар. Люциус бы все отдал, чтобы и чудовище под мэнором тоже оказалось кошмаром. *** — Вот я и подумал, а зачем вам тут торчать? Гарри сидел прямо на алтарном камне, легкомысленно болтая ногами. За несколько визитов он уже успел изучить внутреннюю обстановку, так что осматриваться ему наскучило — зато наблюдать за Снейпом, редко надолго остающемся на одном месте, было увлекательно. Тот почти постоянно передвигался: нарезал круги вдоль стен, чуть ли не ласково поводя когтями по гладкому камню; на ходу небрежно листал книгу; плавно перетекал из одной позы в другую, словно изучая возможности нового тела. Собственно, вполне возможно, так оно и было — или же Снейпу вместе с перерождением досталась непоседливость характера. Этот вариант даже несколько пугал, богатая фантазия довольно красочно живописала Гарри результаты появления на публике скучающего Снейпа, вооруженного всеми навыками и умениями взрослого колдуна, хогвартского профессора, привыкшего работать с толпой подростков, Пожирателя со стажем и когтями, их раз увидишь — вовек не забудешь. — Ты подумал? — эхом отозвался предмет его размышлений. — В самом деле? Или же мой драгоценный друг не выдержал гнета своих долгов и побежал за помощью к Спасителю? — Так и знал, что вы читаете газеты, — обиделся Гарри. — Откуда бы еще узнали про это дурацкое прозвище. Снейп насмешливо фыркнул. — Нет, ну в самом деле. Мало того, что про меня пишут какую-то чушь, так теперь еще и ведут себя так, словно я просто обязан всех спасать. — Ты всегда можешь начать убивать, — любезно предложил Снейп. — Но вернемся к моему вопросу. Гарри пожал плечами и стукнул пяткой о камень. — Ну да, мистер Малфой приходил ко мне. Кажется, он обеспокоен, что вы отсюда никуда не выбираетесь. — Он всерьез обеспокоен моим присутствием рядом с его сиятельной персоной. Нельзя сказать, что ухмылка на этом лице сильно отличалась от ее довоенного варианта, но вкупе с заострившимися чертами лица, затянутыми чернотой глазами, светлой кожей и общей звериной грацией смотрелась убийственно. Не хватало только длинных клыков, с которых капает кровь, а так — Хогвартский Ужас, во всей своей чудовищной красе. Стоило ли говорить, что Гарри был очарован? — Мне показалось, он боится, что вы его съедите, — поделился он своим наблюдением. Снейп остановился. — Пожалуй, нет, — наконец определился он. — Это было бы слишком расточительно. Гарри даже перестал болтать ногами. — Погодите, вы что, серьезно? Вы можете его съесть? — Разумеется, детеныш. Я же хищник. — Ого. — Страшно? — Снейп оскалил зубы. — У меня не получается вас бояться. Извините, если что. — Восхитительно. Впрочем, этого следовало ожидать, за все время, что я имел неудовольствие тебя учить, ты демонстрировал редкостную твердолобость в отношении собственной безопасности. Порой мне казалось, что Лорд своей первой Авадой напрочь выбил из тебя инстинкт самосохранения. Гарри пожал плечами, не отводя глаз от подола тяжелой юбки, снова подметающей пол — Снейпу надоело стоять на одном месте. — А почему вы зовете меня детенышем? — Детеныш и есть, как тебя еще звать. Ладно, ты меня заинтересовал. Сумеешь организовать мне встречу с Кингсли? *** — Какой интересный разговор состоялся у меня с детенышем, Люциус, — почти интимно прошептал Снейп, привычно стискивая в обжигающих объятьях. То, что выворачиваться не стоило, Люциус усвоил очень быстро — царапины от когтей чудовища заживали до неприличия долго. Приходилось терпеть. — Ты так сильно хочешь от меня избавиться, друг мой? — Северус… — скользящий по шее язык одновременно пугал и заставлял сдерживать дрожь. Отвращения — так Люциус бы сказал еще неделю назад, но, кажется, он начал привыкать. И, что еще хуже, стало привыкать тело, находя всю ситуацию довольно пикантной. — У меня жена… — Какая поразительно свежая новость. — Он всей кожей ощутил усмешку. — Помнится, раньше тебя это не останавливало. Ты был очень настойчив, я бы даже сказал, напорист в своих желаниях. Так вот он я, ты меня получил. Что же изменилось? На это Люциус даже не нашелся, что ответить. Не говорить же… — О, погоди, дай догадаюсь. Ты рассчитывал на несколько иной расклад, верно? Острые зубы легко проткнули ткань и царапнули плечо. — Тогда стоило внимательнее изучать ритуалы. Внезапно Снейп оттолкнул его от себя, Люциус выправился и обернулся, чтобы упереться взглядом в обнаженные лопатки. — Я подумаю, Люциус. В чем-то ты прав, мне становится здесь скучно. Пора выбираться на белый свет. Поблагодарить Нарциссу за гостеприимство, например. Люциус сглотнул. — И вот еще что. Ты принадлежишь мне, и нет значения, где я нахожусь. И этого ничто не изменит, мой коварный друг. Все претензии — к Матери Гекате. *** Снейп недовольно потыкал когтем в мантию, лежащую на алтаре, а затем перевел взгляд враз похолодевших глаз на Гарри. — Я не буду это надевать. Гарри откашлялся и посмотрел на стоявшего рядом Люциуса. — Северус, ты не можешь выйти на люди в таком виде. Это неприлично, в конце концов. — Мне все равно. Я это не надену. — Снейп отодвинулся и сложил руки на груди. Обнаженной груди. Гарри с трудом оторвал взгляд от в очередной раз разошедшихся краев раны и сосредоточился на темных когтях, отчетливо выделяющихся сейчас на фоне светлой кожи предплечий. — Снейп, мы не сможем аппарировать прямо к Кингсли. В Министерстве прямо помешались все на безопасности, к тому же мы решили встречаться в Тайном отделе. Ну, чтобы никто случайно не увидел вас раньше времени. — Мы живем в волшебном мире, — огрызнулся Снейп. — Да, но я же говорю, все просто двинулись на безопасности. Если на кабинете заметят чары секретности, взламывать их ринутся все свободные авроры, это ж как табличка «тут что-то происходит». И, ну… чем вы так недовольны? Это хорошая мантия. — Чем же она так хороша? — Ну… она черная? — Гарри беспомощно оглянулся на Люциуса. Снейп фыркнул. — Северус, я еще раз говорю, ты не можешь выйти в таком виде. — Меня мой вид устраивает. — Зато не устроит всех остальных, — не выдержал Люциус и отшатнулся, когда Снейп стремительно оказался рядом с ним, зло оскалившись. — Почему меня должны заботить остальные? — прошипел он. Гарри тяжело вздохнул и взъерошил волосы. — Очень не хотелось бы пробиваться в Министерство с боем. Снейп какое-то время сверлил взглядом благоразумно молчащего Люциуса. — Ненавижу вас всех. — Мы не виноваты, что на вас не действуют чары, — примирительно сказал Гарри. Это оказалось неприятным сюрпризом, но все попытки хоть как-то замаскировать примечательную внешность закончились ничем. Любые заклинания словно скатывались со Снейпа, не производя никакого эффекта, лишь раздражая и без того не отличающееся терпением чудовище. В конце концов Гарри сдался — и вот теперь перед ними встала очередная проблема. Гарри уже в красках представлял, как они конвоируют Снейпа по маггловскому Лондону, раскидываясь во все стороны массовыми Обливиэйтами, и прикидывал, на сколько лет в Азкабане потянет такое наглое нарушение Статута. Чем тому так не нравилась мантия — было непонятно. Она отлично прикрыла бы его от случайных взглядов. Снейп клацнул зубами, отвернулся и схватил мантию, набрасывая ее на плечи. — Я вас ненавижу. И хочу убить прямо сейчас. Я надеюсь, вы это осознаете. — Давайте, помогу, — предложил Гарри. В отличие от затихшего Люциуса, на него угроза не произвела особого впечатления, он шагнул к разозленному Снейпу и начал быстро застегивать пуговицы. Мантию выбирал он сам, руководствуясь собственными представлениями о необходимом: она должна была полностью скрыть изменившееся тело, иметь широкие рукава, способные спрятать длинные когти, а также глубокий капюшон. Меньше всего Гарри хотел, чтобы Снейпа кто-то ненароком опознал до встречи с Кингсли. — Ну вот, — сказал он, стараясь не обращать внимания, что порой задевает кончиками пальцев нечеловечески горячую кожу. — Никто ничего не заметит, только не размахивайте руками и не снимайте капюшон. А у Кингсли вы от нее избавитесь, раз она вас так бесит. Гарри застегнул последнюю пуговицу и заглянул в хмурое лицо. — Потерпите немного, ладно? Вместо ответа Снейп отодвинул его в сторону и стремительно зашагал к выходу. Гарри переглянулся с Люциусом и заторопился следом. — Я только надеюсь, что с каминами не будет сложностей… — А я надеюсь, что сложностей не будет совсем, — негромко сказал Люциус и вдруг споткнулся и застонал. Нарцисса выбрала именно этот момент, чтобы попасться им навстречу. Снейп на секунду замедлился около опешившей женщины, ловко поймал ее за руку когтистыми пальцами, приложился к тыльной стороне ладони. — Безмерно счастлив встрече, благодарен за гостеприимство, — рявкнул он, после чего продолжил путь, даже не оглянувшись. — Твою мать… Капюшон! — Что здесь?.. Северус?! — Я все объясню! *** — Это было очень неразумно, — шепотом укорял Гарри беспокойно переминающегося с ноги на ногу Снейпа. — Плевать, — буркнул тот. И чуть наклонил голову, благодаря чему капюшон еще немного съехал на лицо. — Даже думать не хочу, что сейчас мистер Малфой рассказывает Нарциссе. — Это его трудности. — Да, но мы же решили… — Это его трудности, — с нажимом повторил Снейп. — А Цисс — крепкая девочка, ничего с ней не случится. Детеныш, если в ближайшее время ничего не изменится, я начну убивать. — Да погодите вы, — всполошился Гарри и на всякий случай крепко схватил Снейпа за локоть. Проигнорировав тихое, но яростное шипение, он с надеждой завертел головой. Очередь и не думала рассасываться. За исключением столкновения с Нарциссой в само Министерство они попали без приключений. Гарри даже вовремя заставил Снейпа натянуть капюшон. А вот потом начались напророченные Люциусом сложности. Кингсли, выбирая время для встречи, руководствовался собственным загруженным расписанием, а Гарри, привыкший встречаться с господином исполняющим обязанности министра на Гриммо, даже не подумал о том, какое столпотворение встретит их в Министерстве. Послевоенная лихорадочная активность по восстановлению мира и сглаживанию острых ситуаций аукнулась бесконечными разборами, ссорами, склоками, решениями касательно территориальных, имущественных и личных конфликтов… не говоря уже о свадьбах, торжествах и еще тысяче других дел, которые откладывались на время войны и которые ну никак нельзя было решить без Министерства. Точнее, без чиновников, заполняющих и оформляющих все те тонны бумаг, без которых в нынешнее время не рекомендовалось даже чихать. До сегодняшнего дня Гарри попадал в круговерть людского потока только один раз, почти сразу после победы, и сейчас как раз пытался понять, почему они с Кингсли не догадались провести встречу с воскресшим Снейпом на Гриммо. Утешало только одно — очередь в Тайный отдел была самой тихой и немногочисленной и находилась совсем рядом со стеной, в противном случае Гарри не ручался бы за своего спутника. — Мистер Поттер? Гарри Поттер? Гарри мысленно застонал. Вот этого ему и не хватало для полного счастья. Нацепив на лицо вымученную улыбку, он повернулся на оклик. — Это и в самом деле вы! — воскликнул невысокий мужчина в темно-синей мантии. — Я и представить себе не мог… Вы, здесь! Я даже не думал… На возбужденный голос начали оглядываться люди вокруг. — Мистер Поттер! — мужчина ухватился за свободную руку Гарри и начал ее трясти. — Я хотел вас поблагодарить! Я отправил вам письмо, даже два, но такая возможность, такая возможность! Вы… — Да-да, — неловко пробормотал Гарри. Он всегда терялся в таких ситуациях — и обижать не хотелось, и было крайне неуютно, — и потому их от души ненавидел. Шумиха вокруг его имени, которая не утихала в газетах, все только усугубляла: стоило хотя бы одному человеку его узнать и решить громогласно выразить свою признательность, как вскоре собиралась толпа. Гарри терпеть не мог толпы. Еще больше он не выносил благодарные толпы. — Вы — гордость нашей нации, мистер Поттер, — продолжал тем временем мужчина. — Я бы хотел познакомить вас… С кем он хотел познакомить, Гарри так и не узнал, потому что терпение Снейпа на этом моменте окончательно лопнуло. Мужчина захлебнулся собственными словами, когда мимо его лица мелькнули черные когти и вонзились глубоко в стену рядом с головой. Гарри тяжело вздохнул в воцарившейся тишине и положил руку на напряженную кисть Снейпа. — Простите. Результат неудачной трансформации. Мы как раз направляемся к Невыразимцам, очень уж интересный получился эффект. Мммм… раз уж так сложилось, не пропустите нас? Пожалуйста? Через две минуты они уже ехали в лифте. Вдвоем. — Это было лишнее, — нарушил молчание Гарри. Снейп недовольно фыркнул. — Инстинкт. — Пугать людей? — Защищать Поттера. *** — Охренеть. Кингсли во все глаза смотрел на вольготно развалившегося в кресле Снейпа. Впрочем, Гарри был уверен, что тот долго на одном месте не просидит. Так и случилось, очень быстро Снейп вскочил и неторопливо закружил по кабинету. Мантия, которую он содрал с себя в ту же секунду, как за ними закрылась дверь, осталась валяться на кресле. Кингсли с почти детским восхищением следил за каждым его шагом. — Охренеть. — Десять, — куда-то в воздух произнес Снейп. — Что? — Говорю, с момента нашего появления ты десять раз сказал «Охренеть». Мне бы даже польстило, но больше я ничего не услышал. Спрашивается — на кой боггарт я вытерпел невыносимо раздражающих людей наверху? Кингсли вдруг мягко рассмеялся и наконец поднялся из-за стола. — Злобная скотина ты, Северус. Ничуть не изменился, смотрю. Но знаешь… Он подошел к вставшему столбом Снейпу и протянул руку. — Я рад, что ты выжил. Гарри, затаив дыхание, наблюдал, как Снейп какое-то время подозрительно изучал широкую ладонь, а затем, видимо, приняв какое-то решение, осторожно пожал предложенную руку. — Фантастика, — завороженно выдохнул Кингсли, разглядывая бритвенной остроты когти, сейчас очень аккуратно обрамляющие его кисть. — Извращенец. Гарри хихикнул: — А вам все равно приятно, не отпирайтесь. Снейп поспешно разжал ладонь и спрятал руки за спину. — С ума сойти, — признался Кингсли. — Северус, у меня нет слов. — Представить себе не можешь, сколько разнообразных слов было у меня, когда я очнулся. — Ну почему же. Это как раз я представить могу. Вот чего я пока не понимаю, это как тебе удалось спастись. Не пойми меня неправильно, но мы все были убеждены, что Волдеморт тебя убил. Снейп отвел глаза в сторону. — В этом-то и кроется часть проблемы, — нехотя сказал он. — Я не спасся. *** — Кингсли, если ты еще раз начнешь меня щупать, я тебя загрызу. Гарри с трудом скрыл смешок, прикрывшись чашкой. После краткого рассказа Снейпа, Кингсли пришел в восторг и буквально забегал вокруг него. Как же, настоящее чудовище. Живое, дышащее, огрызающееся дитя Гекаты. Не совсем понятно, то ли африканские корни дали о себе знать (хотя Гарри не смог бы объяснить, как это могло быть связано с поразительным энтузиазмом), то ли природная любознательность чернокожего аврора вкупе с его детской любовью к легендам взяла верх над осторожностью, но Кингсли поверил сразу. И ни капли не боялся, чем, кажется, привел Снейпа, не ожидавшего радушного приема, в окончательную растерянность. — Непостижимо, — признался Кингсли. И присел на стол. — Так, давай-ка подведем итоги. Во-первых, вопреки всем ожиданиям ты жив. Во-вторых, сохранил разум и приобрел определенные дополнительные свойства. — Не назвал бы их дополнительными. Кингсли отмахнулся. — Скорость реакции, острота зрения, возросшая физическая сила, измененный метаболизм. Повышенная возбудимость, невосприимчивость к определенному типу заклинаний. Что я упустил? — Помимо наглядного? — Снейп потряс перед его лицом когтями. — Это несущественно. — Несущественно ему, — проворчал Снейп и метнул обжигающий взгляд в сторону Гарри, который снова давился смехом. Затем вздохнул. — Изменения в сознании, ты про это забыл. И дополнительный орган чувств. — Да ладно? — оживился Кингсли. — Какой? Снейп показал ему язык. Длинный, тонкий, раздвоенный на самом кончике, нахально трепещущий между губ. — Охренеть! А можно?.. — Трогать не дам, ты что, окончательно спятил?! — Вообще-то, я хотел спросить, можно ли с его помощью определять состав воздуха, — рассмеялся Кингсли. Снейп оскорбленно фыркнул, но задумался. — Можно, — определился он. — Надо же, внимания не обращал. — А с магией что? — А вот это не проверял. Палочки у меня нет. — Ты сюда попал, так что точно не сквиб. — Не думаю, что к существам вроде меня вообще применимы понятия «маг» или «сквиб». Кингсли немного пожевал губами. — Посмотрим, — решил он. — Но позже. Сначала надо будет решить, как мы тебя легализовывать будем. Еще что-то? Снейп кашлянул и отвернулся. — Северус? — Хвост. — Что-что? — Я говорю, у меня есть хвост! — Охренеть!!! И на этот раз Гарри был абсолютно согласен с Кингсли.