Платье

Дженсен стоит в углу комнаты, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки. В помещении душновато, витает горьковатый запах одеколона и аромат парфюма Дженсена. Вся эта смесь щекочет нос. Дженсен наблюдает – Миша видит это через отражение в зеркале и улыбается. Дженсен замечает его улыбку не сразу, лишь спустя несколько секунд, и рассеянно приподнимает уголки губ в ответ. Так и не проходит в комнату дальше – видимо, занял удобную позицию для разглядывания и не собирается менять ее, соблазнившись перспективой удобного дивана и неплохого кофе. – Все-таки это как-то неправильно, – изрекает Дженсен. – Зеркало напротив двери… Заходишь – и сразу на себя вынужден смотреть. – Мне удобно, – пожимает плечами Миша. Он расстегивает пуговицы на рубашке, все еще глядя на Дженсена. – Тебя что-то смущает? – весело спрашивает он, и Дженсен фыркает в ответ. Он безучастно глядит, как Миша стягивает с себя рубашку и, потянувшись к креслу, берет аккуратно сложенное платье песочного цвета. – Ничего не напоминает? – интересуется Миша, и Дженсен отводит взгляд от его лица. Дальше Миша за ним не наблюдает. Он расправляет платье, прикладывает его к плечам, смотрит на себя. Критически оглядывает ткань, проверяя, не поставил ли уже где пятно. Не то чтобы его остановило возможное загрязнение, но он использует любую возможность, чтобы потянуть время. Просто потому, что это кажется правильным – выждать, дать себе несколько лишних минут в этой комнате с тяжелым воздухом, перед зеркалом, с Дженсеном позади. – У тебя лопатки похожи на крылья бабочки, – наконец выдает Дженсен, и Миша оборачивается к нему. У Дженсена от уголков глаз расползаются морщинки, такие знакомые лучики, вспыхивающие от улыбки, и Миша зависает на пару мгновений. Потом, тряхнув головой, нарочито недовольно бурчит: – Вообще-то я о платье спрашивал, а не о своем идеальном теле. – Ах, платье… – в глазах Дженсена плещется смех. – Не знаю… – он щурится, явно пытаясь вспомнить, где мог видеть эту одежду, но терпит неудачу: качает головой. – Его надевала Саманта, - поясняет Миша. – Не могу представить в этом Феррис. Смешок Дженсена больше похож на фырчание, и Миша укоризненно кидает на него взгляд. – Смит. – А, ну да, – Дженсен скучнеет. – Может быть, она и надевала… – Померила, – продолжает рассказывать Миша, – и костюмеры решили, что это не то. Нашли ей платье с белым воротничком. Совсем не помнишь? – Совсем, – подтверждает Дженсен. – Так и будешь передо мной голой спиной щеголять? – Если ты очень хорошо попросишь, то так и быть, я могу раздеться еще больше. Миша еще пару секунд хитро глядит на Дженсена, но тот явно не настроен на шутки. Тогда Миша начинает надевать платье, ныряет под юбку, просовывая голову в воротник и ища рукава. Чертово платье как будто шутит с ним, и Миша, запутавшись в нем окончательно, уже слышит треск лопающихся ниток. – Стой ты, – к нему прибавляется грубоватый звук голоса Дженсена, становящийся все ближе, – порвешь ведь. Вместе с голосом приближается и запах, сгущается, плавает вокруг терпким облаком. Миша по-прежнему ничего не видит, только чувствует – Дженсен крепко берет его за вытянутую руку и просовывает ее в рукав, то же проделывает со второй, а потом дергает платье вниз, и голова легко попадает в ворот. – Порвал все-таки, – резюмирует Дженсен, схватив Мишу за ладонь. Склонив голову, Миша видит, что шов под мышкой разошелся. – Сейчас зашью, – вздыхает он. – Что, даже нитки в цвет есть? – В костюмерной и их дали. Дженсен награждает его насмешливым взглядом и все же идет к дивану, подхватив по пути со стола уже остывший кофе. Он садится в самый угол, а Миша, все-таки чихнув, снимает платье. Это оказывается проще, чем надеть его, и он забивается на диван в противоположный от Дженсена угол, вооружившись иголкой и ниткой. Облизав конец нити, он ловко продевает ее в ушко, закручивает узелок и, зажав иглу между губ, расправляет платье у себя на коленях. Он бережно заштопывает разошедшийся шов, изредка вскидывая взгляд на Дженсена. Внимание Дженсена приковано к рукам Миши. Его глаза не отрываются от ловких пальцев, и Миша чуть улыбается. – Не думал, что ты и шить умеешь, – произносит Дженсен, когда Миша заканчивает работу, зубами отрывая нитку. – Я много чего умею. Ну что, – Миша вскакивает на ноги, – попытка номер два? На этот раз ему удается влезть в платье без потерь, самостоятельно, а Дженсен наблюдает за ним с дивана. Запустив руки под юбку, Миша стаскивает джинсы. – По дому скучаешь? – мимоходом спрашивает Дженсен. Вопрос – чисто дежурный. Потому что Дженс и так знает, что – да. Миша скучает. Очень. Он может рассказать, как Мэйсон уже ловко управляется со смартфоном Вики, нажимая крошечным пальчиком на значок «YouTube» и выбирая, какой посмотреть мультик. Он может поделиться проделками Уэста, который уже сам готовит дома попкорн и однажды сломал миксер, решив помочь с ужином. Но вместо этого коротко отвечает: – Угу, – и этого достаточно. Об остальном Дженсен и так в курсе. Джинсы отправляются в угол комнаты, и Дженсен комментирует: – Неряха. – Да ну тебя, – отмахивается Миша и все же подбирает и рубашку, и джинсы, и небрежно кидает их на кресло. Он шевелит пальцами в носках, прикидывая, не стоит ли их переодеть, а Дженсен, поднявшись с дивана, подходит к креслу и складывает его одежду как следует. – О, кстати, – вспоминает Миша и идет к своему чемодану, ищет последнюю деталь своего сегодняшнего костюма. – Передничек не повяжешь? – он извлекает белый фартук и демонстрирует его Дженсену. Тот широко улыбается и, не сдержавшись, смеется. Миша снова подходит к зеркалу, протягивает ему фартук, и Дженсен, приняв его, становится сзади. Расправляет длинные завязки, перекидывает одну в другую руку, скользнув ладонью по талии Миши, натягивает фартук на себя. Завязывает – крепко, но не слишком туго, чтобы было удобно, словно чувствует, как именно нужно затянуть. – Ты красивый узел сделал? – настороженно уточняет Миша, и Дженсен удовлетворенно кивает: – А как же. Тебя ведь с этого ракурса точно будут фотографировать, – и хлопает всей пятерней по ягодицам. – Ну что, пора бежать? – Ага. Шорты только натяну. – Настоящие мужчины не носят под килтом даже нижнего белья, – смеется Дженсен. – А я и не в килте, – парирует Миша. Шортов не видно из-под платья, и он удовлетворенно кидает взгляд на свое отражение в зеркале в последний раз. Потом идет к двери, опускается на одно колено, шнурует кроссовки. Дженсен стоит рядом, смотрит наверняка. Молчит. – Не хочешь со мной? – предлагает Миша, не поднимая глаз. Предлагает просто так. Для проформы. Знает, что Дженсен не побежит. – Как-нибудь в следующий раз. Миша поднимается на ноги. Дженсен все так же стоит рядом, словно и не собирается уходить. – Ты хочешь дождаться меня тут? – весело спрашивает Миша. – У тебя же вроде дела какие-то были в Лос-Анджелесе? – Неа. Приехал на тебя посмотреть. Миша на секунду хмурится, а потом понимает, что Дженсен не ерничает, а говорит абсолютно серьезно. – Действительно ради меня приехал? – недоверчиво переспрашивает он, и Дженсен пожимает плечами в ответ: – Ну да, а что? – Ничего, – Миша неожиданно для себя делает шаг и сгребает Дженсена в объятия, привычно утыкаясь носом в шею. С Дженсеном всегда так – как ни обнимешь, все равно попадешь в шею, а ладонь сама собой упадет на поясницу, притиснув к себе ближе. Дженсен в ответ лишь сдержанно кладет одну руку на плечо, другую на талию. – Ладно, – Миша отстраняется. – Я побежал. Вернусь поздно и голодным. – Буду ждать с ужином, – фыркает Дженсен. – Беги уже. Удачи с платьем. Миша улыбается во все тридцать два и вылетает из номера. Иначе он так никогда не уйдет.