Не целясь

***** Звонок раздался неожиданно. Тогда, когда я уже на стену готов был лезть от безысходности и невозможности двигаться дальше. Когда на дисплее высветилось "Макс", я едва со стула не упал. - Дейв? – тихий шепот в трубке. - Слава Богу! Ты где? - Я... я, кажется, влип. - Где ты, черт тебя дери?! - Послушай меня и не перебивай, - связь такая дерьмовая, что его еле слышно, - я никогда этого не говорил, казалось, успеется еще. Эти два года... Это лучшее, что было в моей никчемной жизни. Спасибо тебе. За все. - Макс, просто скажи, где ты... - Не надо. Не хочу тебя подставлять. Черт, я так люблю тебя, Дейв! - у него срывается голос, а у меня сжимаются в кулаки руки. Сейчас я готов пойти войной на любого, кто причинит парню боль, готов стереть полмира в порошок, лишь бы вытащить его. - Твою мать, Макс, назови мне остров, я совсем рядом, в Генуе. - Мне не выбраться, там плыть долго, а у меня прострелено плечо. Я дурак, Дейв. Не смог. - Я тебя вывезу. Где ты? Он молчит, лишь тяжело дышит в трубку. - Прошу тебя... - Остров Каори, резиденция сенатора Горетти. - Понял, - я с облегчением выдохнул, - продержись несколько часов. Сможешь? - Там скала уходит в море, в ней грот. Я там. Кажется, они считают, что пристрелили меня. - Не высовывайся, что бы ни случилось. Охраны много? - Хренова армия, человек двадцать. Дейв, не надо... Не хочу, чтобы ты... Не хочу. - Жди меня. Жди меня... И только попробуй умереть. Жди меня... Я совсем рядом Жди... Я вытащу тебя любой ценой. Она уже не имеет значения. Жди. Сенатор Горетти. Известный в преступном мире хрен. Прикрываясь высокой должностью, этот старый отморозок успешно рулил местной мафией. Наркота, оружие, торговля людьми, шлюхи, рэкет и многое другое. Сеть подчиняющихся ему боевиков паутиной опутала приморье. И на вершине всего этого беспредела он - местный Бог, сенатор Пауло Горетти. Крейг совсем спятил?! Чертов ублюдок, это место охраняется, как Алькатрас. Послать туда зеленого пацана в одиночку... Склонившись над картой, быстро нахожу остров. Дерьмовость ситуации в том, что я довольно таки посредственно плаваю. Умею, практикую, и иногда это даже доставляет удовольствие. Но не с грузом. Нет, я бы доплыл, судя по карте это не сильно далеко, но вытащить вплавь человека с простреленной рукой... Большие сомнения. А подплыть на катере мне не дадут двадцать человек охраны. Черт, я киллер, человек, привыкший убивать без лишнего шума. "Крепкий орешек" из меня, как из дерьма кочерга, хотя... Фиг ли, вспомним молодость и уличные драки. Макса считают мертвым. Это хорошо, значит, искать не будут. Хорошо бы и Крейг считал так же, долгожданная свобода была бы для парня очень кстати. Не хочу, чтобы он и дальше жил так. Восемнадцать... Вся жизнь впереди, один выстрел может быстро поставить точку. Не хочу его терять. Люблю? Люблю. Территорию придется полностью зачистить, никто не должен знать, что мальчишка остался в живых. Напрягает то, что мне нужен помощник. Человек на катере, который нас заберет. Это единственный вариант вывезти парня живым. Я привык доверять только себе, лишь так могу быть уверен, что меня не предадут. Единственный, ради кого я нарушил свои жизненные правила, - Макс. Нарушил, и ни разу об этом не пожалел, даже в тот первый раз, когда тащил его на себе в полуобморочном состоянии. Чуть не сорвался тогда с гребаной лестницы, но это уже в прошлом. И вот сейчас мне придется положиться на совершенно незнакомого человека. Ненавижу такие повороты судьбы. Да, за деньги люди готовы сделать многое, но вариант, что твой противник предложит бОльшую сумму... ох, какой реальный. Это самое последнее, что я хотел бы сделать, но выхода нет. Вплавь нам не выбраться, а, значит, нужен катер. Придется рисковать. Ставка - две жизни. Дорого. Прихватив все необходимое, я вышел из номера. Швырнув рюкзак в багажник, завожу мотор и покидаю парковку. Моя цель - побережье, несусь по окружной, покидая уютный город. Сигарета за сигаретой, прокручиваю имеющуюся информацию. Педаль газа вдавлена в пол, выжимаю из машины максимум, скорость перевалила все допустимые пределы. В голове выстраивается единственно верная логическая цепочка: побережье - рыбаки - катер. Припарковавшись недалеко от причала, я начал наблюдать. В воздухе пахло морем, водорослями и рыбой. Вечерело, и местные рыбаки возвращались домой, выгружали на причал ящики со свежими морепродуктами. К одному из них мне предстояло обратиться за помощью. Чужие люди, что у них в голове - не угадать. Вляпаться можно по самые помидоры. Любой из них запросто сдаст меня полиции, и даже большие деньги могут не спасти. Понаблюдав за суетой на причале, я остановился на совсем зеленом пацане. Лет четырнадцать, максимум пятнадцать, волосы дыбом, эдакий модный воробей. В завернутых по колено джинсах и смешной футболке с танцующими скелетами, он лихо пришвартовался к пристани и выпрыгнул на мокрые доски. Перекинувшись парой фраз с мужиками, парень выгружал свой улов на причал. При этом он что-то мурлыкал себе под нос и довольно улыбался. Совсем ребенок... Когда мальчишка в очередной раз запрыгнул в катер, я точно знал, что подойду именно к нему. Только в этом возрасте жажда приключений выше прагматичного разума и расчетливости. Подростки - люди с другой планеты. Ими движет желание быть крутыми и непобедимыми, как герои любимых фильмов. И это плюс для меня. Пацан воспримет мою просьбу, как свалившееся на голову приключение, а предложенная сумма подогреет интерес. Выбравшись из авто, я двинулся к причалу. - Эй, парень! - Это вы мне? - удивленно хлопает глазами. - Тебе. Хочешь заработать? - Никакого криминала, мне нельзя в тюрьму - отец-инвалид на руках. Неожиданный поворот, но отступать поздно. - Нужно забрать с острова людей. У тебя, я смотрю, катер есть. Хороший? - Отличный! - смотрит на свою игрушку с любовью, - скоростной. Кого забрать и откуда? - Остров Каори, два пассажира. - Каори? Не-е-ет, - машет руками, - туда запрещено плавать, это частная территория. Мы даже не рыбачим в тех местах. Нельзя. - Это аванс, - протягиваю ему астрономическую для бедноты сумму, - сделаешь все как надо, получишь еще столько же. У пацана загораются глаза, наверняка, уже прикинул, что на продаже рыбы и за год столько не заработает. - Криминал, да? - Да, - не вижу смысла скрывать, - но твоя задача просто забрать пассажиров и перевезти на другой берег. - Это опасно? Ох ты, чудо чудное! Момент из серии "и хочется, и колется, и мамка не велит". Понимает, что лучше бы послать меня к черту, но деньги... Их власть над умами и сердцами людей все так же велика. Нищее существование задрало, отец-инвалид, половина заработка, наверняка, уходит на лекарства, плюс молодость и тяга к развлечениям. Он так читаем, что я невольно чувствую себя гадкой сволочью, сбивающей с пути истинного. Пусть так, у меня нет другого выхода, там Макс. Не тороплю, пусть все обдумает. Пацан согласится, даже не сомневаюсь. Помимо жажды вырваться из круга нищеты, в его глазах я вижу еще кое-что: интерес, любопытство, жажда драйва. Мне жаль его, и это достаточно искренние ощущения. Я не могу гарантировать ему жизнь. К сожалению. - Опасно. - Я согласен. - Через четыре часа ты подплывешь к острову, подождешь меня, отвезешь на "большую землю", и все. Там я отдам тебе оставшиеся деньги. - Понял. А если охрана прикопается? - Не будет охраны. И не трепись об этом, целее будешь. - Да понял я, не дурак, - усмехается. - И еще одно: если надумаешь кинуть меня, я тебя найду. Где бы ты ни был, найду и порву на части вместе с папой-инвалидом, - распахнув куртку, демонстрирую торчащий из-за ремня брюк пистолет. Если он меня кинет, мы просто сдохнем на гребаном острове. Шансов выжить у нас уже не будет, но ему незачем это знать. - Не кину, - хмурится, но в голосе слышится недетская твердость. Ну, хоть что-то позитивное. У меня есть четыре часа. Мало. Через тридцать минут я, вооруженный до зубов, уже стоял на берегу, в раздумьях подглядывая на водную гладь. Отсюда казалось, что до острова не так уж и далеко, но я знал, что эти ощущения обманчивы. Минут сорок вплавь, а с грузом и того больше. Время неумолимо утекало. Надо было торопиться. Сложив одежду и обувь в рюкзак, я поморщился и вошел в воду. Море запузырилось прибоем вокруг ног и обожгло холодом. Стараясь не думать о расстоянии, я зашел глубже и, оттолкнувшись ногами от дна, поплыл. Минут через пятнадцать я понял, что идея с катером просто прекрасна. От холода сводило ноги, а рюкзак неумолимо тянул на дно. Пересечь это расстояние вплавь с Максом мне было не под силу. Стараюсь размеренно дышать, чертовы волны захлестывают в нос. Думаю, мальчишка с его умениями прошел этот путь легче. Вот не зря Крейг так упирался в плавание, уже тогда он задумал именно эту операцию. Подплывая, вижу в скале узкую расщелину, вполне достаточную для того, чтобы в нее протиснулся человек. Надеюсь, это то, о чем я подумал, и Макс здесь. Надеюсь, он все-таки меня послушался и носа оттуда не высовывал. Надеюсь. Ныряю и, вобрав в себя больше воздуха, плыву под водой, выныриваю точно за скоплением камней. Спрятавшись за огромным валуном, одеваюсь, натягивая на мокрое тело джинсы, футболку и ветровку, а на ноги тяжелые армейские ботинки. Добро пожаловать на войну. Я с тоской вспомнил добрые времена, когда моим врагом был лишь объект в прицеле снайперской винтовки. Достаю из рюкзака бинокль. На первый взгляд прекрасный пляж пуст, чист и невинен, как католическая монашка. Хочется быстренько добежать до близлежащего парка, спрятаться в гуще деревьев. Но, интуиция, а скорее всего, просто опыт подсказывает, что все не может быть так просто. После вторжения Макса здесь все на ушах должны стоять, но ни одного охранника я не вижу. И это странно. Повторно оглядываю территорию и обнаруживаю камеру слежения, закрепленную на дереве. Она вращается, охватывая всю территорию пляжа. Выстрелить в нее - не выход, меня сразу рассекретят, а это не входит в мои планы. Выход один, попробовать проскочить, пока камера делает поворот. Считаю. Десять секунд до того, как устройство слежения возвращается на исходную точку. Добегу? Расстояние невелико, но и отведенное на забег время отвратительно ничтожно. Цепляю рюкзак на плечо и пропускаю еще пару циклов, прикидывая, куда лучше бежать и где спрятаться. Когда камера в третий раз начинает разворачиваться в сторону, резко срываюсь с места, огромными шагами пересекая пляж. Ноги вязнут в песке, рюкзак оттягивает руку, но я успеваю на последних микросекундах заскочить за дерево. Пытаюсь отдышаться и успокоить бешено колотящееся сердце. Что дальше - не знаю. Из-за нехватки времени территорию изучить не успел, в рюкзаке лишь план самого "дворца", но до него еще надо добраться. Взбираюсь на дерево, здесь я в относительной безопасности. Густые ветви скрывают меня от возможных гостей, а высота позволяет немного оглядеться. Парк оказывается довольно большим, подковой он огибает роскошное здание, с другой стороны - поле для гольфа и площадка для барбекю. Чуть дальше еще один пляж, а скорее пристань. Там белеет парусами шикарная яхта. Где-то, наверняка, должна быть вертолетная площадка, позволяющая господину сенатору попадать домой в считанные минуты. Скорее всего, она скрывается за домом. План складывается быстро. Главное, исключить доступ к причалу и вертолету, никто не должен покинуть остров. А потом, проникнуть в резиденцию, убрать сенатора и всю прислугу, проверить территорию, забрать Макса из пещеры и уплыть на катере с юным любителем бабла и приключений. На словах просто. На деле - почти невыполнимо. Смотрю на часы, прикидывая временные рамки. Пора. Первыми под раздачу попали патрулирующие парк охранники. Незаметно подкравшись, я ударил одного из них рукояткой пистолета в ухо. Ухватив за волосы, с силой приложил его лицом к дереву и одним движением свернул шею. Его напарник, не теряя времени, рванул от меня прочь. Перемахнув через кусты, он бежал к дому, надеясь найти там поддержку. Куда ж ты, родной? Усмехнувшись, я вытащил «Glock» с глушителем и выстрелил. Не целясь. Парень упал, будто бы на невидимую стену налетел. Минус два. Следующие на очереди - мужики у причала и маленькая будка для охраны около гольф-поля. Я больше не чувствовал боли, не чувствовал жалости. Это война, злая и беспощадная. По ту сторону - враг. Врачи назвали бы это патологической жестокостью, я же просто защищал то, что, априори, мое. Никакого сострадания не будет. Никто не должен остаться в живых. Сначала причал. Там двое. Одного снимаю выстрелом, другому хочу задать пару вопросов. Серия ударов: под колени, в живот, по ребрам и в лицо. Злости столько, едва приклад винтовки не сломал о тупую голову. Мужик упал и потерял сознание. Зашибись. Нагнувшись, я коснулся пальцами шеи, ощутив хоть и слабенький, но пульс. Отлично. Не такой уж я и плохой мальчик. Подняв под мышки, я приложил «недобитыша» к стене и со всего маха влепил звонкую пощечину. А потом еще одну для ускорения процесса возвращения в мир живых. Разлепив веки, тот уставился на меня мутным взглядом. - Где сенатор? Охранник простонал что-то невнятное и, закатив глаза, вновь отъехал. Перестарался. Еще минус два. Следующую парочку я снял, забравшись на дерево. Зря, что ли винтовку с собой таскал! Дальше по плану – пункт охраны около поля для гольфа. Вышибаю дверь ударом ноги, сидящий в будке вскрикнул от неожиданности но, увидев направленный в лицо ствол, окаменел от страха. Был он молод, слишком крупноват для своих "около тридцати", розовощек и нерешителен. - Поговорим? - мне нужно было узнать, что здесь творится. Смутное чувство полной лажи происходящего и каких-то нестыковок беспокоило. Думать об этом было некогда, но подсознание во все горло орало, что что-то не так. Если Макс завалил сеньора Горетти, почему здесь так тихо и нет полиции? А если нет, то опять же почему сенатор не встрепенулся и не вызвал своих карманных боевиков? Тишина настораживает. - Где Горетти? Неожиданно охранник рванул к окну, намереваясь решить проблему бегством. Я сбил его с ног, удар ботинка в лицо сделал мужика милым и покладистым. Что-то хрустнуло, и он заскулил от боли. Усмехнувшись, я присел рядом. Запах пота, боли, мужского тела и чего-то терпкого, запах охватившего его страха пробрался в ноздри. У лежащего дрожали губы, а на виске пульсировали вздувшиеся вены. Запах смерти. В моей жизни больше нет места сожалению. - Так, где? – я, не раздумывая, встряхнул мужика. - В доме, - на редкость благоразумный ответ, никаких тебе "умру, но не выдам". Жив, значит, наш представитель темных сил. - Сколько там охраны? - Человек пять плюс обслуга. - Вертолет? - В Генуе. Он отправил туда семью. - Ничего мне больше не хочешь сказать?.. - Тебя ждут. Ждут? Меня?! Я где-то засветился? Не может быть. Внимательно следя за камерами, мне удалось перемещаться по мертвым зонам. Этого не может быть. Глупый блеф, надеется сбить меня с толку? Вывести из равновесия? Да пошел ты! Финал нашего тет-а-тета предсказуем, как поход в бордель, - девятимиллиметровая дырочка в центре покрывшегося от страха испариной лба. Не до сантиментов. Резиденция сенатора как на ладони. Роскошное трехэтажное здание с балконами, колоннами и ангелами на крыше. Бросающееся в глаза смешение стилей. Чувствуется, что хозяин в средствах не стеснен, но вкусом обделен определенно. Такое часто бывает, если человек вылез из самых низов. Разглядывать всю эту аляповатую мешанину времени нет, да и желания, прямо скажем, тоже. Главный вход помпезно украшен: цветочки, веночки, звонок в кованой решетке, деревянный молоточек и... видеокамера. Все мило, но мне точно не сюда. Осторожно пробираюсь вдоль фасада, стараясь найти второй выход или приоткрытое окно. Наивные ожидания - все было заперто. Вскарабкавшись по решетке, я подтянулся и закинул тело на балкон. Комната была пуста, но из коридора слышались возбужденные голоса и заливистый смех. Эмоциональные итальянцы не умеют разговаривать тихо. Я остановился и вытащил пистолет. Никто не знает, что там за этой дверью. Подумав, я снял его с предохранителя и дослал патрон в ствол. Дальше было просто. Никто не должен остаться в живых. Я двигался по резиденции, оставляя за собой длинный кровавый след. Охранник, горничная, еще один мордоворот, наконец, я добрался туда, куда и хотел. Кабинет сенатора. Еще в номере отеля, наскоро рассматривая план резиденции, я точно запомнил расположение этой комнаты. Ну, здравствуйте, ребята, Buon Giorno! С размаха вышибаю дверь и тут же отскакиваю в сторону, уходя с линии огня. Стрелять начинаю сразу, со звоном разлетается на осколки лампа. Двое прямо по курсу, седовласый сенатор за столом, боковым зрением отмечаю еще одного, метнувшегося ко мне, боевика. Уворачиваюсь от удара, параллельно стреляя в скопление человеческих тел. Крик, суета, перестрелка. Один за другим падают два урода, и лишь третий прилип, как банный лист к одному месту. Дерется мастерски, удары сыплются, как из рога изобилия. Да только я тоже за десять лет тренировок кое-чему научился. Блокирую удары в живот и в грудь, одновременно атакуя спортивное тело. Тяжелая подошва находит ребра, сминает хрупкие кости. И еще раз под подбородок, вызывая полную дезориентацию и отключку. Он падает, получая в довесок еще один удар носком ботинка в кадык. Последний. И в этот момент раздается выстрел. Ногу обожгло острой болью, на джинсах неторопливо расползается багровое пятно. Подставился. Кто?! Вроде бы я всех уложил. Обернувшись, вижу, что один из упавших сжимает в дрожащей руке пистолет. Жизнь еще трепыхается в окровавленном теле. Будь он чуть в лучшем состоянии, я был бы мертв, но судьба кинула фишки по-другому, и раненый отправляется вслед за своими коллегами осваивать просторы ада. Мы встретимся там. Всенепременно. Но не сейчас. Остался лишь Горетти. Я спокоен. Этот увалень мне не соперник. Привыкший отдавать приказы, прячущийся за широкими спинами охраны, он никогда не держал оружие в руках. Быстро разворачиваюсь, уже готов разнести ему башку. - Пацан! – визжит сенатор, закрываясь обеими руками, - он здесь. Я останавливаюсь. Пистолет не опускаю, держу Горетти "на мушке". - Смотри! – он осторожно, не делая резких движений, поворачивает ко мне ноут. - Гарри, - говорит сенатор, нажав на кнопку. На экране возникает подвал, с ржавыми трубами и ободранными стенами. В потолок вбит огромный крюк, к которому за наручники подвешен... Макс. Мой Макс. Черт! Твою мать! ...Тебя ждут, - всплыли в голове слова охранника. Не врал, значит... Мужик в камере подходит к пацану и приставляет пистолет к голове. - Брось пистолет! – ухмыляясь, командует сенатор, - иначе щенку конец. Понимаю, что проиграл. Проиграл подчистую. Макс что-то шепчет, не слышу. Вглядываюсь в картинку, пытаясь прочитать по губам. С трудом понимаю, что он, как заведенный, повторяет: - Убей. Если я застрелю Горетти, Макс стопроцентно умрет, если оставлю в живых, умрем мы оба. Парень это понимает, его «убей» - реальный шанс выжить для меня. Только для меня. Он повторяет путь Мартина, несколько лет назад выцарапавшего мне жизнь ценой своей. Два года… Я стал другим и знаю, каково это… хоронить любимых. И как жить потом с чувством вины, тоже знаю. Два года могут в корне изменить человека. Я не собираюсь отдавать им парня, не могу позволить хладнокровно застрелить мальчишку у меня на глазах, он слишком дорог мне. Много дороже собственной жизни. Поэтому без раздумий опускаю ствол. - На пол пистолет, - раззадорившись и почувствовав себя крутым бойцом, приказывает сенатор, - Гарри? Тащи сопляка сюда. Послушно кладу «Glock» на пол и толкаю ногой подальше, за поясом брюк есть «Beretta», но Горетти этого не знает. Обыскивать меня некому, охрана мертва, а сам он этого делать не станет. Не царское это дело, да и понимает, зараза, что шею я ему сверну одной левой. Через пять минут в комнате появляется тот самый Гарри. Приставив пистолет к виску, он толкает Макса перед собой, как щитом закрываясь им. Ребенок изрядно побит, рубашка на плече взмокла от крови. Но в глазах вечный пох*й, агония боевого настроя. - Я ждал тебя. Знал, если покушение будет неудачным, обязательно пришлют кого-то еще. Меняю жизнь мальчишки на информацию, - сенатор, ухмыляясь, смотрит мне в глаза, - тебе, прости, такой роскоши не предлагаю, слишком много ты моих людей завалил. - И что ты хочешь знать? - Ты отвечаешь на пару моих вопросов, а я отпускаю пацана. Все по-честному, без обмана. Сможет доплыть до берега - выживет, ну, а не сможет, - Горетти мерзко хохотнул, - сдохнет. Ты же в любом случае остаешься здесь. Все выглядит так, будто бы сейчас состоится обмен, однако, я отлично понимаю, что этого не будет. Никто не даст нам уйти, но, пока пистолет у виска мальчишки, преимущество, без сомнений, на их стороне. Смотрю и судорожно пытаюсь сообразить, что делать. Выхватить "Беретту" я, скорее всего, не успею, Гарри разнесет Максу голову гораздо быстрее. Броситься на них - тоже не выход. Что бы я ни сделал, эта боевая сволочь будет быстрее. Выход есть, просто я его не вижу. Он есть из любой ситуации. Как бы безнадежно не обстояли дела, тоненькая ниточка спасения всегда есть. Надо лишь ее увидеть. - Что ты хочешь знать? - вся эта предварительная шелуха надоела, пора узнать суть вопроса. - Кто меня заказал? – голос у сенатора на удивление писклявый и пронзительный, режет уши. - Не знаю, я просто исполнитель. - Геройство нынче не в моде. Гарри! – командует Горетти. Гориллоподобный охранник взводит курок и досылает патрон в ствол. Дуло его пушки плотно прижато к виску Макса. - Кто? – повторяет вопрос Горетти. Если я назову имя, нас тут же отправят к праотцам, это как дважды два. Есть смысл немного потянуть время, вдруг что-то да придумается. Сдаваться без боя – последнее дело. - Я встречаюсь с посредником, кто заказчик – могу лишь догадываться. - Пристрели ребенка, Гарри, - командует Горетти. - Я! Я знаю, кто заказчик, - оживляется пацан, - это мой заказ, вообще-то. А этот, - он кивает на меня, - он не знает. Откуда ему знать, это же моя работа. Он просто мой любовник, ну, вы понимаете, о чем я. Сейчас этим уже никого не удивишь, любовь без границ, и все такое. Мотается за мной, как приклеенный, проходу не дает. Макс трещит без умолку, выдает по сотне слов в минуту, несет какую-то адскую фигню. И это неспроста. Сенатор ох*евает. Горилла ох*евает. А я смотрю на мальчишку, просто глаз не свожу. Он явно что-то задумал. Что? Не просто же так он затеял весь этот тарарам. Боюсь пропустить момент, боюсь не понять, чего он хочет от меня. Боюсь потерять его по глупости, просто потому, что среагировал неправильно. Гарри замахивается на пацана, но сенатор жестом останавливает ретивого охранника. - Говори, - смотрит на Макса с явным интересом. Так дилетанты смотрят в микроскоп. Типа, нифига себе, оно еще и разговаривает! Я весь превратился в глаза и уши. Разминаю пальцы, готов выхватить пистолет в любую секунду. У меня будет один-единственный шанс. - Я, конечно, имени не знаю, - продолжает щебетать мальчишка, - кто я такой, чтобы мне это говорить. Работаю с посредником, но там, в кармане - он чуть кивает вниз, - там записан телефон, по которому я должен отзвониться, когда все будет закончено. Думаю, по нему можно выйти на заказчика, - он лезет в карман, возится там, - блин, - появляются края мокрой бумажки, - черт, она размокла совсем, а-а-а, рвется! Черт! Макс резко наклоняется к карману, отодвигаясь от дула пистолета. Горилла не успевает среагировать. Зато успеваю я. Успеваю выхватить «Беретту» и выстрелить Гарри в голову. - На пол! - ору пацану. Тот моментально кулем валится вниз. Не зря я забивал ему голову идеей полного подчинения! Сенатор дергается к ящику стола, но получает маленькую круглую дырочку, прямо между глаз. И еще одну точно в сердце - просто выплеснул эмоции. *****