into something rich and strange

– О боже, – сказал кто-то. – Я не хочу даже… меня сейчас стошнит. – Я могу просто прекратить его мучения. Ему был знаком этот голос. Его соколёнок. Нет, только не это. Он снова попался. Если бы он мог ясно мыслить, найти выход… он попытался разогнать густой туман, затянувший сознание, продираясь сквозь него, как сквозь вату. – …чёрт, кажется, он приходит в себя. Ещё морфия. Может, нужно что-то посильнее, он вообще не должен был очнуться… нет, Тор, держись подальше, – уже другой голос. Менее знакомый. Он не мог вспомнить. Тор. Что он… это Тор сделал? Какой-то новый план, чтобы заставить его повиноваться? Он зарычал… или только подумал о том, чтобы сделать это. Он вроде бы слышал какой-то тихий звук, но тот не был похож на рык. – Может, мы его просто пару раз стукнем? – ещё один голос. Старк. …Или это был Старк? Возможно. Дерзкий человечишка. – Ты не… – Никто тут никого не стукнет, – спокойно, уверенно. Капитан?.. – Пожалуй, нам стоит просто отойти и… «Почему они здесь? Асгард наконец-то решил избавиться от меня?» Что-то заворочалось в памяти, в мыслях. Неуловимо. Он потянулся за этим. Сжал правую руку и почувствовал – оковы. Что-то, удерживавшее его. На этот раз рык вышел отчетливее. – Так, – совсем близко произнёс незнакомый напряженный голос. Методом исключения… наверное, Беннер?.. – Я не шутил насчет морфия. Иначе через минуту у нас будет серьёзная проблема. – Если и будет, то ненадолго, – мрачный голос его соколёнка, Бартона. «Я снова подчиню тебя своей воле, вот увидишь…» Что-то было не так. Что-то было абсолютно, совершенно неправильным. Он сосредоточился на том, чтобы изгнать туман, выжечь его, заставить глаза открыться... Тёмные и светлые пятна, сквозь которые проступали какие-то фигуры. Он лежал на животе, его руки были скованы над головой чем-то… чем-то. Он обратился к своей силе и почувствовал, что она ускользает – как рыба, которую пытаются поймать голыми руками. В душе проснулся ужас. – Локи? – Его проклятый братец. – Локи, пожалуйста, не двигайся и успокойся. Всё хорошо, ты в безопасности… «В безопасности? Я нигде не могу быть в безопасности». Он снова потянулся к магии – с тем же результатом. Напрягся, начал вырываться из оков, почувствовал, как они поддаются, адреналин выжег остатки тумана и… …он тут же забыл о своих попытках освободиться. Забыл обо всём, потому что туман скрывал за собой боль, пронзившую всё тело. Он вспомнил, что царапало его мысли. Он услышал собственный крик, пронзительный, болезненный и резкий, и на один слепящий, обжигающий миг весь мир погрузился в какофонию звуков и голосов. А потом он потерял сознание. *** Посылка прибыла во вторник. Неаккуратная такая посылка. Тело, накрытое простыней. Еще накануне ночью его тут не было, а теперь – вот. Тот, кто сдёрнул простыню, даже не успел добежать до раковины, его стошнило прямо на пол. – И что это должно означать? – прошептал кто-то. – Предупреждение? Подарок? Какое-то послание? Кто-то другой узнал в этом древнюю скандинавскую казнь. «Кровавый орёл». Потому что похоже было на крылья. Люди зашептались, повторяя один и тот же вопрос: надо ли позвать их? Первым заметил охранник, которого оставили просто на всякий случай. Слабое, короткое трепыхание обнажённых легких. Неровное биение сердца. – О боже, – со священным ужасом произнёс он. – Оно ещё живо. *** Кто-то ломал чьи-то кости. Ему был знаком этот звук. – Умно, – глухо сказал кто-то. – Обратить его скорость регенерации против него же самого. Мне всегда было интересно, а как… Тора ещё не успокоили? – Нет. Уверен, он по-прежнему крушит всё вокруг. Кость сломалась совсем близко. Локи попытался сосредоточиться, но это было все равно, что попытаться тупым ножом отрезать подгоревшее мясо. – Хм, – сказал первый голос, чем-то ему знакомый. – Это была судорога? – Боже, – отозвался второй голос, внешне спокойный, но с каким-то внутренним напряжением. Оба эти голоса Локи уже слышал. Где?.. – Я искренне надеюсь, что нет. Кстати, из любопытства, почему ты, а не Кэп? – Кэп сказал, что его тошнит при одном взгляде на… это. – А тебя нет? – Конечно, да! – весело ответил первый голос. – Но я так прикинул… он ведь выбросил меня из окна, так что я ему кое-что задолжал, если можно так выразиться. Тело казалось чужим. Локи сомневался, что сможет пошевелиться, даже если попытается. Зато он вспомнил. Первый голос – Старк. Второй… Беннер. Он мысленно оскалился. – Ой-ёй. Брюс, он снова рычит. Что они с ним сейчас делают? Что сделали? Он помнил… да. Он вспомнил короткий, слепящий миг агонии – и ему захотелось вздрогнуть. «Не они это сделали с тобой, – прошептало сознание. – У них нет такой силы». – Да, я вижу, – сказал Беннер. Резко хрустнули ещё две кости. – Ладно. Так, если у нас будет ещё пара минуток… Он не мог пошевелиться. Не чувствовал собственного тела, безвольного, беспомощного, ужасно уязвимого… – Локи… кхм, я могу тебя так называть?.. Локи. Сейчас очень важно, чтобы ты не двигался, – снова Беннер. Как он узнал?.. – Осталось всего несколько минут. Это… действие смеси миорелаксанта и анальгетика, это ненадолго. – Её было достаточно, чтобы убить лошадь, – пробормотал Старк. Локи бы напрягся, если бы мог. «Они накачали меня наркотиками? Они осмелились…» – Еще чуть-чуть… – хруст кости. Совсем близко. «Твоей кости. Это твои рёбра распахнуты, как крылья». Кричать, проклинать, умолять, нет, не надо, пожалуйста, стойте, пожалуйста… «Мы бы высосали из тебя всё, вплоть до мозга из костей, но кое-кто ещё хочет испить твоей сладкой кровушки, так что мы проявим щедрость. С тобой покончено. В тебе не осталось больше ничего ценного». – Господи боже, – сказал Старк как-то… как-то. Локи не смог определить эту эмоцию. – Он… – Тони, видишь тот шприц? Это транквилизатор. Вколи его. Он не почувствовал ни укола, ни очищающей тьмы, которая поглотила его. Ничто из этого не стоило его усилий. Он мог надеяться лишь на то, что они быстро устанут от этой игры. *** На Геликарриере все избегали встречаться взглядом с Тором. – Почему нас вызвали? – громыхнул он, и все старательно отвернулись в разные стороны. Что само по себе было достаточным ответом. – Из-за Локи? – спросил он с лёгкой усталостью в голосе. – Он выбрался из своего убежища, чтобы причинить ещё больше разрушений? – Ну, – после короткой неловкой паузы отозвался Тони, – не совсем. – Но всё-таки из-за Локи, – повторил Тор. – Что он сделал на этот раз? – Вообще-то, – сказал Тони, – не так уж важно, что он сделал. Гораздо интереснее, что сделали с ним. Если бы мы… – Тони, – предостерёг Стив. – Если ты хоть раз… – Кто, – спокойствие Тора за две с половиной секунды переплавилось в божественную ярость, – и что сделал с моим братом?! *** Когда он в следующий раз открыл глаза, рядом был Тор. Ну конечно, куда же без него. Локи вяло подумал, был ли Тор доволен таким исходом событий – или же просто позволил всему идти своим чередом из-за того поводка, который надели на него эти жалкие людишки. Да. Он всегда знал, какое место ему отведено в списке приоритетов Тора. – Брат? – голос Тора был громким и чуть ли не дрожащим. – Ты меня слышишь? Локи осознал, что чувствует своё тело. И оно уже не так болит. Это было… удивительно. Возможно, это просто следующий этап его наказания. Позволить Тору поговорить с ним. Что ж, крайне изящная мысль для этих грубых приземленных созданий. Во время долгих месяцев своего заключения Локи всерьёз допускал, что нет ничего хуже. А может, они подлечили его просто для того, чтобы ещё раз с наслаждением разодрать на кусочки. Но все-таки… теперь он чувствовал своё тело. Оковы сняли. Конечно, Тор был совсем рядом, но… он потянулся к своей силе. Как-нибудь отбросить Тора назад – и он исчезнет отсюда быстрее, чем они поймут… Она снова ускользнула сквозь пальцы. Локи моргнул, и Тор расплылся в сияющей улыбке, полной ослепительной радости: – Ты действительно пришел в себя! Брюс Беннер заверил меня, что ты скоро очнёшься, но я ждал этого так много часов, что уже успел встревожиться. Локи попытался придумать ответ – и спустя бесконечно долгое мгновение нашёл для него слова. – Пришёл… поиздеваться надо мной? – Поиздеваться? – на лице Тора отразилось очаровательно знакомое замешательство. – Нет, Локи. Я пришёл для того, чтобы заверить тебя, что ты в безопасности, и попросить у тебя прощения. Если бы я знал, что тебя не по собственному желанию похитили из камеры… Он не собирался смеяться. Да и резкий звук, продравшийся сквозь пересохшее горло, едва ли был похож на смех. – Не по собственному желанию? Дорогой мой братец. Я что, выглядел жаждущим похищения? Он помнил. Помнил, как дрался до последнего, не на жизнь, а на смерть, потому что знал, что его ждёт, если он сдастся. Помнил, как Тор стоял в конце зала и с ужасом смотрел на него – тогда Локи на секунду подумал, что всё происходит по его указке. Но нет. Нет, конечно же, нет. – Я не то подумал, – чуть ли не жалобно сказал Тор. Локи усмехнулся. – Это точно. – Он заёрзал, чтобы принять сидячее положение, но Тор сам с унизительной легкостью приподнял и усадил его. – Локи, ты еще не поправился. Ты был серьёзно ранен… – Ты так думаешь? – голос Локи взлетел на постыдную высоту. Он даже не пытался сбросить руку Тора со своего плеча: опыт подсказывал, что это будет совершенно бесполезно (да к тому же ещё и унизительно). – Они вытащили рёбра у меня из спины. По-моему, «серьёзно ранен» в моем случае – небольшое преуменьшение! Но я не какой-то там слабак, так что чувствую себя… Он хотел сказать «отлично». Очевидно, у его тела было своеобразное чувство юмора, потому что мир вдруг крутнулся вокруг своей оси, и у Локи подкатило к горлу. Большая часть, к счастью, оказалась на Торе. К сожалению, от резких движений в спине вспыхнула боль, как будто ребра снова потащили наружу, и Локи не смог сдержать вопль. Он уже должен был исцелиться! Что они сделали… …Тор осторожно поглаживал его по плечу, убирал грязь полотенцем и говорил тихим, ровным голосом, словно успокаивая норовистую лошадь: – Дыши медленно, Локи. И осторожно. Не всё так просто… ты исцеляешься, но медленно. Брюс подозревает, что твоей естественной регенерации… что-то мешает. «Калека», – услышал Локи. «Беспомощный». Его снова затошнило. Видимо, Тор увидел это по его лицу, потому что тревожно нахмурился: – Мы надеялись, что когда ты очнёшься, то сможешь пролить свет на… – Я не хочу, чтобы ты был здесь, – слова будто наждаком продрали горло, в пыль растирая желание (глупое, беспомощное), чтобы Тор решил все его проблемы силой и кулаками, как в детстве. – Если твои Мстители думали, что знакомое лицо сделает меня покорным, то было ошибкой присылать тебя. И ты знаешь это так же хорошо, как и я, – он закрыл глаза, чтобы не видеть обиженного, болезненного выражения на лице Тора. – Просто скажи мне, Тор. Я пленник или нет? – Я бы не сказал… Локи открыл глаза и пронзил Тора взглядом. – Мне разрешено будет уйти, когда я захочу? – Ну… – Тогда перейдём к сути. Сейчас я физически слаб. Я клянусь тебе, что за следующие двадцать четыре земных часа не убью никого из тех, кто тебе особенно дорог. Вернёшься до истечения этого срока – и я возьму свою клятву обратно. А теперь уйди. – Он закрыл глаза. – Локи… – Это самая лучшая сделка, которую ты можешь со мной заключить. Останься – и увидишь, сколько жалких человеческих жизней я смогу отнять, прежде чем ты меня остановишь. Тор еще мгновение помедлил, прежде чем удалиться. Выдохнув, Локи уставился в пространство. Он все ещё чувствовал себя освежёванным заживо, омерзительно уязвимым и обнажённым. А в придачу к этому – вонючим и грязным. «Ты среди врагов, – сказал он себе. – Никому не позволяй увидеть свою слабость. Если они и увидят, то лишь слабость, естественную для выздоравливающего. Нет такого поражения, Локи, после которого ты не смог бы встать». Он снова закрыл глаза и тихо выдохнул через нос. «И ничто не продлится дольше, чем ты сам захочешь». *** Почти час спустя Стив отправился искать Тора – и когда нашел, очень удивился, что асгардец не громит всё подряд молотом или кулаками. Тот сидел в каком-то безлюдном уголке Геликарриера, сгорбившись так, что лица не было видно. Когда Стив приблизился, Тор поднял голову; лицо его было искажено душевной болью. – Эй, – окликнул Стив. Плечи Тора подрагивали. – Локи не было восемь месяцев. Когда его похитили из камеры, Асгард начал готовиться к войне. И мидгардцев я сразу об этом предупредил. Но ни разу я не подумал, что, возможно, это совсем не план Локи, а… – он беспомощно развел руками. – Сделать такое… даже с врагом – недостойно. Лучше уж быстро, честно убить, чем… От одного воспоминания Стив снова почувствовал легкую тошноту. Зрелище, от которого он сбежал. Вынужден был сбежать, чтобы не думать, как такое могли сделать, и не представлять, был ли Локи в сознании в течение всего этого ужасающего процесса… – Да, – согласился он. – Да, это неправильно. Но ты же не знал. У тебя были все причины, чтобы думать… – Были? – спросил Тор, и в его голубых глазах отразилась мука. – Мы с матерью единственные во всем Асгарде верили в Локи и были на его стороне. И если бы я… Я говорил ему, что хочу понять его, что надеюсь на его возвращение к нам, хочу, чтобы наша семья вновь стала полной. А он… всё равно обвинял меня в том, что я лишь говорю красивые слова, которые не имеют никакого смысла. Я считал это несправедливым, но когда увидел читаури, моей первой реакцией была вовсе не забота о его безопасности; только подозрение и ужас, что он смог предать ещё и Асгард, – Тор покачал головой. – И меня мучает вопрос… может, Локи был прав, и я не достоин его доверия. – Ты достоин, – твёрдо, искренне сказал Стив. Тор тяжело вздохнул. – Я не знаю. *** Локи изо всех сил пытался сохранять спокойствие – с тем же успехом, что и всегда (то есть довольно скромным). Он лежал неподвижно, сосредоточенно направляя внутреннюю энергию на исцеление, на наладку того, что сломали в нем эти подонки, сделав его таким слабым. К его облегчению, Тор и близко не подходил. Правда, Локи подозревал, что в своём состоянии вряд ли смог бы причинить хоть кому-нибудь хоть какой-то вред, так что попытки исполнить угрозу привели бы только к очередному унижению. Он отдыхал и старался не думать. Спокойно лежал, держа глаза открытыми, потому что каждый раз, когда он опускал веки, в темноте его уже поджидали. Следующим его посетил доктор Беннер. Локи услышал шипение открывающейся двери и, повернув голову, увидел, что в его маленькую палату вошел Брюс. Локи оскалился. Он не забыл их последнюю встречу. Хорошо хоть, на этот раз Беннер был в своём человеческом облике. Локи сомневался, что сейчас мог бы выстоять против Другого парня, и не испытывал никакого желания снова получить желе вместо внутренностей. – После моего брата, – усмехнулся он, – решили прислать тебя? – Нет, – со всем возможным спокойствием ответил Беннер. – Я пришел проведать своего пациента. Все остальные считали это плохой идеей, но я отношусь к своей, кхм, врачебной практике серьезно. Беннер послал ему робкую улыбку. Кто-нибудь даже назвал бы ее обезоруживающей. Не Локи, разумеется. – Если ты сделаешь хоть шаг вперёд, – холодно сказал Локи, – то я могу не сдержать искушения вырвать твою селезёнку через горло. – Это вряд ли. И мне же потом придется снова сшивать твою спину. Может, мы оба просто… – Беннер развел руками, вроде как говоря «что было, то прошло». Локи рывком переместился в сидячее положение. К его облегчению, комната на этот раз не стала кружиться вокруг него, и тошноты он избежал. – Что ж, ладно, – в голос Локи просочилась ядовитая вежливость, – сыграем в твою игру. Чем могу быть полезен? – Да в общем-то ничем, – спокойно сказал Беннер. – Разве что… не шевелись. Я просто хочу посмотреть, как там твои рёбра. Локи замер. Скрипя зубами, он позволил доктору Беннеру осмотреть спину. По крайней мере, кожа там восстановилась, дело оставалось только за костями. Он намеренно не проронил ни звука, когда чуткие пальцы нащупали место, где ребра всё ещё свободно ходили вдоль позвоночника. – Тор сказал, что если бы всё шло как обычно, ты бы уже исцелился. Есть какие-нибудь предположения, почему… – Нет, – коротко ответил Локи. Хотя если поразмыслить, предположения могли возникнуть. Но он не хотел об этом думать. Не хотел вспоминать о том, от чего его пробирала дрожь. «Это пройдет. Ты не всегда будешь таким беспомощным». Беннер замер, и Локи запоздало пожалел, что выдал свои чувства. – Прости, – после паузы сказал Беннер, и в его голосе послышалось искреннее раскаяние. – Я не хотел… ни о чем напоминать. Локи стиснул зубы. – Не надо, – процедил он, – меня жалеть. – Даже не думал, – Беннер наконец убрал руки. – Значит, так. Если бы ты был человеком, я бы серьезно обеспокоился, – но, с другой стороны, если бы ты был человеком, то сейчас был бы уже мёртв, так что будем считать, что ты в порядке. Обогнув кровать, он заглянул в лицо Локи и прищурился: – Ты немного побледнел... Я скажу, чтобы тебе принесли ужин. Локи уставился на него с легким недоверием. – Что это за игра такая? – наконец сказал он. Беннер пожал плечами. – Я врач. Как я и говорил, я серьёзно отношусь к своей медицинской практике. И кроме того, я думаю… – взгляд Беннера был уверенным и спокойным, – никто не заслуживает того, что с тобой сделали. По-моему. Локи промолчал, позволив ему уйти, потому что просто не нашёлся, что сказать. «Я знаю тех, – подумал он, – кто не согласился бы с тобой». Эта мысль слишком отдавала жалостью к самому себе, так что он быстро её отогнал. Время, выторгованное у Тора, истекало. Локи не сомневался, что братец снова появится, как только истечёт срок действия их соглашения. Оставалось только наслаждаться последними мгновениями одиночества и ждать следующего хода этих людей. Потому что они точно его сделают. Рано или поздно. *** После того, как Локи в третий раз под завязку накачали успокоительным и оно наконец-то подействовало, в палате повисла ледяная тишина. Такая бывает после взрыва. Или после принесшего недобрые вести звонка. Тор подошёл к Тони и Брюсу, сидевшим у входа, на безопасном расстоянии от импровизированного операционного стола, вокруг которого ореолом расстелились кровавые брызги. Тони выглядел так, будто изо всех сил пытался подавить тошноту – его лицо приобрело интересный серовато-зелёный оттенок. – Вы уже… вы закончили? – Насколько я понимаю, да, – отозвался Брюс после глубокого вдоха. – К такому… к такому я не очень-то привычен. Тор с тревогой посмотрел на бессознательное тело, лежавшее на столе. – А он ещё… – Жив? Да. – Сейчас, – хриплым, усталым голосом заметил Тони, – я бы больше удивился обратному. – Просто без сознания, – Брюс потёр переносицу, – чему я искренне рад. – О да, – Тони сделал небольшую паузу и с трудом сглотнул. – Да. Гм. Тор, побудешь тут немного? – Таково и было моё намерение. – Хорошо, – кивнув, Тони встал, цепляясь за дверь, тяжело и неуклюже. – Потому что я отсюда ухожу. Куплю-ка я себе… винный магазин. – Знаешь, Тор, я тут подумал, что называться "почти неуязвимым" – не значит им быть на самом деле, – Брюс нервно потряс головой. – Прости. Чёрный юмор. Тут было такое… повторения чего я не хотел бы ни за что на свете. – Надеюсь, – Тор оглянулся на тело Локи, который по-прежнему лежал слишком тихо, слишком спокойно, – такого больше и не будет. *** Люди сделали свой ход, но совсем не тот, которого ожидал Локи. Он попробовал походить по палате и нашёл это технически возможным, но весьма неприятным, поэтому стал прокручивать в голове всевозможные способы изощрённой мести тем тварям, которые довели его до такого состояния. Спустя какое-то время он вновь попытался дотянуться до своей силы и почувствовал лишь краешек, который, как морская волна, лизнул его ноги, прежде чем исчезнуть. Напряжение наконец-то оставило Локи. Она есть. Он не лишился её навсегда. Её не смогли у него забрать. Погрузившись в мысли, он не сразу заметил возникшую в палате проекцию, а когда увидел, с вежливым равнодушием повернул голову к одноглазому мужчине, ожидая его действий. – Прежде чем вы с братом снова начнете крушить всё вокруг, – сказал мужчина (Фьюри, припомнил его имя Локи), – мы хотели бы воспользоваться шансом поговорить с тобой. – Вот как? – Локи приподнял уголок рта в недоброй ухмылке. – То есть вы решили сначала попробовать добыть информацию по-хорошему, прежде чем перейти к другим методам? Я искренне сомневаюсь, что у вас что-нибудь выйдет. – Тут я вынужден с тобой согласиться, так что речь пойдёт о другом, – Фьюри сцепил руки на животе и встал ровнее. – Щ.И.Т. – наша организация – заинтересована в твоём найме. Вот уж чего Локи никак не ожидал. Он с трудом удержал на лице маску равнодушия. – Прошу прощения? Взгляд проекции был невыразительным и потому трудночитаемым. – Ты обладаешь силами, которые пригодились бы нам, если бы ты пожелал… м-м… направить их в конструктивное русло. Локи прикрыл веки, лёгким изгибом губ выражая презрение. – Ну надо же, какое предложение. А что по этому поводу скажут твои… Мстители? – Меня это не слишком волнует, – честно и невозмутимо ответила проекция. Ух ты. Хмыкнув, Локи мотнул головой: – Я не стремлюсь к жизни цепного пса. Фьюри пожал плечами. – Возможно, она покажется тебе комфортнее жизни в тюрьме. Улыбка Локи больше напоминала оскал. – Почему ты думаешь, что сумеешь меня удержать? – Я для тебя, – невыносимо спокойно сказал Фьюри, – вижу всего два выхода. Ты можешь продолжать ускользать из сетей Асгарда и снова и снова в них попадаться – потому что, давай смотреть правде в лицо, рано или поздно твой брат тебя настигнет… – Он мне не брат, – отрезал Локи. Фьюри продолжил, как будто его и не прерывали: – А можешь получать деньги за снисходительное участие в непродуманных планах жалких смертных. Так что же ты выберешь? Локи вздёрнул брови, надеясь, что ему удалось этим красноречиво выразить свой скептицизм. – Это всё, что ты можешь мне предложить? Клетку побольше да жалкую взятку? – Ну да. Примерно так. Кстати, ты же помнишь, почему тут оказался? Те ребята могут захотеть вернуть тебя, если ты снова пустишься в бега. Будешь с нами – будешь под нашей защитой. Может, ты заметил, что она очень даже неплоха? Просто подумай. Проекция исчезла, и Локи нахмурился. Он ненавидел, когда последнее слово оставалось не за ним. Это вызывало глухое раздражение. Но показывать его не стоило, и Локи сосредоточился на том, чтобы сохранять безучастный вид, не давая бешеному хороводу мыслей отразиться на лице. *** В новой сверхпрочной камере, установленной специально для Локи, Тор просидел с ним всю ночь. – Я не рискну даже предположить, когда он придёт в себя, – устало предупредил Беннер. – Через пять минут, через пять часов, раньше, позже? И никто не знает, в каком он будет состоянии. То, что при предыдущих пробуждениях он не пытался наколдовать из нас фарш, не означает, что он не сделает этого при следующем. Так что Тор стал, по крайней мере номинально, стражем брата. Хотя, глядя на него, он сомневался, что тот способен представлять серьезную опасность. Локи выглядел истощенным. И без того худой, сейчас он превратился практически в скелет, обтянутый кожей. Его длинные волосы спутались, а местами сбились в колтуны, всё тело было покрыто грязью и засохшей кровью. А взгляд, мельком замеченный Тором во время кратковременного пробуждения Локи, был взглядом дикого животного, без малейшего проблеска здравомыслия – в нём были лишь страх, отчаяние и боль. Тор боялся, что Локи очнётся лишенным рассудка, что те, кто сотворил с ним такое, сломали его. Пожалуй, любой другой исход был бы лучше такого. Тор сжал безвольную ладонь Локи. – Прости, я так подвёл тебя. Я буду искать… искать способ всё исправить, клянусь. Локи даже не шевельнулся. *** Когда двадцать четыре часа истекли, Локи начал новый отсчёт времени. Он успел досчитать до двадцати, прежде чем появился Тор, и был почти впечатлён выдержкой брата, о чем и заявил. Однако Тор его веселья не разделил. – Я слышал, – после паузы сказал он, – что Ник Фьюри предложил тебе сотрудничество. – Я бы выразился по-другому. Можно сказать, он показал мне ошейник с поводком и спросил, буду ли я его носить, – пробормотал Локи. Тор скривился. – Ты, разумеется, понимаешь, что, согласившись, я счастливо избегу асгардского правосудия? Как тебе это, а? – Я бы предпочёл увидеть тебя здоровым и счастливым, чем отправить туда, где ты будешь несчастен. Даже самому Локи его собственный смех показался резким и фальшивым. – Какое благородство, всемилостивейший Тор. Ты ко всем своим врагам так великодушен? Мидгард сделал тебя мягким. Видеть Тора расстроенным было весьма приятно. Он поморщился, совсем как в детстве. – Ты мне не враг. Ты никогда не станешь мне врагом, Локи. Ты настраиваешь себя против меня, но я не хочу этого… – Потому что я никогда не стану равным тебе? – Я никогда не говорил… – Тебе и не нужно было, – даже когда Локи неподвижно сидел на кровати (досадно, что приходилось вытягивать шею, чтобы смотреть на Тора, но было бы куда хуже, если бы ещё слабые ноги подвели его, заставив упасть на пол или – ещё хуже – на руки Тора), даже тогда спину простреливало болью. Кости срастались мучительно медленно. – Это же было очевидно. Для меня, да и для всех остальных. Ты хотел, чтобы я был рядом с тобой, потому что на моем жалком фоне казался еще более могучим и великим. Вот что тебя бесит больше всего. Не смерти этих жалких созданий. Не раны, которые я тебе нанёс. А то, что я осмелился перестать оттенять тебя. На лице Тора отразилась восхитительная, бесподобная боль – настолько его задели эти слова. – Это не… – Ты надеялся – и, возможно, надеешься до сих пор, – что вскоре я приползу к тебе, чтобы снова виться у твоих ног, как облезлая дворняжка. – Локи, я всегда желал тебе только самого лучшего… – Значит, для меня самое лучшее – ты? – Локи говорил резко, язвительно, с издёвкой, желая вывести Тора из себя. Тор ссутулился. – Нет, – в его голосе появилась внезапная, тревожащая усталость. – Наверное, нет. Я мечтал бы стать таким. Но… я хочу помочь тебе, брат, и действительно желаю тебе самого лучшего. Наверно, я должен принять тот факт, что в понятие «лучшее» для тебя я не вхожу. Локи сморгнул, онемев от искреннего изумления. Внезапно его хлестнуло панической мыслью: «Нет, только не уходи!» – но та его часть, которая жаждала освободиться от Тора («Ты никогда не освободишься от Тора»), взбунтовалась против этого. У него ушло непозволительно много времени на то, чтобы осознать, что он просто пялится на брата, как последний идиот. – Я буду скучать по тебе, – тихо сказал Тор. – И я всегда буду твоим братом. Но если ты того желаешь, я не заставлю тебя вернуться в Асгард и возобновить твое заключение… конечно, если ты не перейдешь границу дозволенного, потому что тогда я буду вынужден вмешаться. – А если я не захочу работать на Щ.И.Т.? – Локи попытался изобразить равнодушие, но и сам услышал, насколько глухо и напряжённо звучал его голос. Голова гудела: он пытался понять, принять, просчитать мысли Тора о том, что… – Если ты не перейдешь границу дозволенного, – после паузы повторил Тор, тяжёло и внимательно глядя на Локи, – ты будешь волен делать всё, что захочешь. Сердце панически заколотилось, как будто Локи загнали в угол – весьма странное ощущение, учитывая, что едва ли не впервые в жизни ему дали право выбора. Никто и ничего от него не требовал, страх провала не висел над ним дамокловым мечом. И всё же он чувствовал себя в ловушке. – Всеотец отправит за мной погоню, – наконец выдавил он – язык еле ворочался. – Нет, – Тор сделал паузу и улыбнулся, слабо и немного болезненно. – А даже если и отправит, ты, Локи, как и я, прекрасно знаешь, что никто тебя не найдёт, если ты сам того не пожелаешь. «За исключением тебя, – подумал Локи. – Ты всегда сможешь меня найти». Он и сам не понимал, отдавала эта мысль горечью, благодарностью или тоской. – Брат, я же тебя знаю, – Тор сделал шаг назад. – Ты не тот, кем хочешь казаться. Однажды ты сказал, чтобы я никогда не сомневался в твоей любви. Теперь я уже и не знаю, было ли это ложью, зато с уверенностью могу сказать тебе то же самое. Будь счастлив. Выбирай мудро. Надеюсь, нам ещё когда-нибудь удастся поговорить. Локи не сумел даже окликнуть уходящего Тора. Он тупо уставился на закрывшуюся дверь, чувствуя себя глупым, оглушённым, ошарашенным. Тор был предсказуемым. Всегда, всю жизнь он был предсказуемым. Как же ему удалось удивить Локи? Локи застыл, как изваяние. Ему казалось, что где-то внутри него паутина трещин разбегается по стеклу. Слабость паучьими лапками прошлась по спине. Как будто перед ним распахнули дверь, дав новые возможности. «Выбирай мудро». *** После разговора с Локи Тор вернулся странно притихшим и задумчивым. Он заметно сутулился, как будто ему на плечи внезапно лёг неподъёмный груз. – Не нравится мне его лицо, – еле слышно прошептал Тони Стиву. Оба замешкались, взвешивая, стоит ли заговаривать. Нет, они не струсили. Ни капельки. – Тор, приятель, – Тони не выдержал гробового молчания Тора, – никто и не ждал, что ты… – Я дал Локи слово, что если он не начнёт создавать проблемы, то я не буду вмешиваться в его дела, – перебил его Тор. Его голос звучал неожиданно уверенно и торжественно. Три пары глаз вытаращились на него, ещё одна прищурилась. – Ага, – включился Клинт. – Но это не значит, что мы не можем… – Нет, – негромко прервал его тираду Стив, внимательно глядя на Тора. – Тор, почему ты… о чём ты думаешь? – Я думаю о том, что всё ещё верю в своего брата, – тихо проговорил Тор. – И что я хотел бы дать ему шанс. Конечно, я не могу влиять на ваше правосудие, но я бы хотел… Я сдержу обещание, которое дал брату. Он уже был наказан, и куда более серьёзно, чем я вообще мог себе представить. И до тех пор, пока он не примется за старое… я не пойду против него. – Это зашибись как благородно с твоей стороны, – в голосе Тони звучало недовольство. – Но как насчёт… – Тони, – тихий и мягкий голос. Брюс не добавил больше ни слова, но и этого хватило, чтобы Старк заткнулся. – Я пойду, – Тор устало кивнул. – И… Он не закончил, развернулся и пошел прочь по коридору. Складывалось впечатление, что он вот-вот упадёт. *** Локи спал беспокойно и проснулся в кромешной тьме, задыхаясь от подступающей паники (слишком темно, слишком опасно). Он инстинктивно потянулся к своей магии, но смог лишь почувствовать её присутствие, недостаточное даже для того, чтобы зажечь свечу. По крайней мере, его физическое состояние немного улучшилось. Перестало казаться, что от любого резкого движения плоть на спине вскроется, как спелый помидор. Это можно было считать прогрессом. Его разум всё ещё пытался обработать услышанное. Локи снова и снова прокручивал в голове слова Тора. «Ты будешь волен делать всё, что захочешь». Что ж, он так и поступит. Не переходя границ дозволенного, конечно. Тор вряд ли одобрит, если Локи попытается поработить Мидгард. Примчится, путаясь в плаще, и устроит ему нагоняй. По правде говоря, эта идея не казалась ему такой уж интересной. Скучно, примитивно, без огонька. Да и что бы он стал делать с властью над этими человечками? Привязать себя к ним, согласиться на рабство, пусть даже и под видом… эта мысль была ещё более отвратительной. Даже унизительной. «Может быть, – прошептало подсознание, – следует вспомнить, до чего тебя довела гордыня. Союзников у тебя почти нет. Ты слишком уязвим сейчас и будешь таким – кто знает, сколько еще?.. Твои враги могущественны. Ты же не Тор, чтобы до последнего цепляться за дурацкую гордость! Мудрость в том, чтобы знать, когда следует преклонить колени». Локи закусил губу изнутри, чтобы это не было заметно со стороны. «Позволить посадить себя на поводок ещё не значит, что ты обязуешься вечно на нём ходить. Ты всегда сможешь сорваться с него. Когда это будет тебе удобно». Выйти из тени Тора. Создать… что? Своё место? Здесь? Смешно. «Но если бы ты мог… – тот же шёпот. – Если бы ты мог, что тогда?..» Асгард не был ему домом. Никогда. Там его ждало лишь заключение да надежда, что его бывшие союзники не придут за ним вновь, а если и придут, то их остановят. Локи, впрочем, не слишком полагался на эту надежду. Да, умно было предложить ему эту… должность. Нейтрализовать исходящую от него опасность и одновременно заполучить могущественного союзника. Он в полной мере оценил продуманность этого предложения. Те, кто его сделал, смогут, в свою очередь, оценить его хитроумие и коварство так, как никогда не оценит Асгард. «Выбирай мудро», – сказал Тор, но мысли Локи путались, кружили вокруг одного и того же и невероятно утомляли этим. «Ты будешь волен делать всё, что захочешь». «А ты вообще знаешь, чего хочешь? – с лёгкой ехидцей заметил внутренний голос. – Когда ты отпустил древко Гунгнира и рухнул в бездну, ты хотел умереть? Или ты в отчаянии ухватился за первое, что дало возможность выжить? Чего ты хочешь, Локи Лафейсон? Тебе дали выбор, так что же ты с ним сделаешь?» Тот факт, что он не знал ответа на этот вопрос, приводил в куда большее замешательство, чем всё остальное. Внезапно он ощутил себя опустошённым и очень усталым. Локи открыл глаза и откинул голову назад. – Фьюри, – произнес он ровным холодным тоном, зная, что где-то рядом есть скрытая камера и его услышат. – Изложи мне условия вашего контракта. Я заинтересован.