Эгоистка

Смотреть на звезды и видеть звезды, банально, да? Ты всегда мог разглядеть в них нечто особенное, души умерших героев, ты так говорил? А я честно пыталась разглядеть то, что так ясно видел ты, но не видела ничего кроме маленьких светящихся точек на небосклоне. - Эльвира. - Замечаю в глазах Рена волнение и отчаянную надежду. - Ты ведь правда любишь меня? - Конечно, любимый! - ласково отвечаю медовым голоском и натягиваю на губы самую обворожительную свою улыбку, а про себя думаю: "Хотя, вероятнее всего, нет". Да, я не умею любить в том смысле, который он имеет ввиду. Но, несомненно, я люблю его. Для себя. Потому что мы хорошо смотримся вместе, и нам все говорят, что мы красивая пара, какая у нас любовь до гроба, а сами тайком завидуют по-черному и насылают на наши головы проклятия. Потому что... много этих "потому что". Но самое главное, что мне нравится в Рене это то, что он относится ко мне как к богине, совершает ради меня героические поступки, даже готов умереть за меня... И мне на самом деле было хорошо с Реном. Мне казалось, что я испытывала самое настоящее счастье. Но жизнь научила меня особо не обольщаться на этот счет. Я никогда не буду ничем жертвовать ради него. А с какой стати мне это делать? Ведь мне на самом деле нет равных. Но я не замечала, что мой идеальный, совершенный мир провонял ложью, оказался всего лишь пеной дурманящего моря. Все нагло лгали мне. Даже Рен, существо, с которым я была почти искренней, почти собой. Я насыщалась его нежной, безвозмездной и светлой любовью, возможно, даже становилась лучше. Хм, лучше, а для кого? Ты знаешь, Рен, это оказалось гораздо больнее, чем ножом в спину. Как ты мог влюбиться в другую? В эту девушку-сагота, мага девятого уровня Касс, чтоб ее! Да как ты посмел предпочесть совершенству эту девку? Я тебя ненавижу. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Нужно освободится от этой ненависти, иначе она просто испепелит меня... А в голове проносятся образы обезображенных трупов. Беру в руку кривой кинжал, на его серебристом клинке мерцают старинные руны. Провожу лезвием по своей руке. На ней остается ровная красная полоска, а кровь застывает, как будто время останавливается. Боли я совсем не чувствую, разве что сердце покрылось воспаленными рубцами. - Что же ты, милый, не беспокойся! Я вовсе не собираюсь убивать себя... Я всего-навсего расчленю тебя или твою новую подружку. Вдруг в мою комнату ворвался Хикару. Как только я посмотрела на его мертвенно-бледное лицо, нож сам собой выскользнул из моих рук и с печальным звоном упал на пол. - Рен... погиб, - говорит он, но его голос абсолютно изменился, стал тихим, и в нем зазвенел металл, под которым безошибочно угадывалось отчаяние. Меня накрывает. Да, сразу, как штормовой волной. Атрофируются все органы чувств, ноги подкашиваются и я, словно сломанная кукла, падаю вниз. Помню, как кто-то подхватил меня на руки, бережно уложил на постель и что-то долго говорил. Этому кому-то было гораздо хуже чем мне. Но я не испытывала к нему сочувствия, мне было плевать тогда на его чувства, так как полностью была поглощена своим горем. Помню, как билась в истерике и безумно хохотала, но одновременно невероятными усилиями сдерживала рыдания. Это ведь мой принцип. Никто не должен видеть моих слез. Когда я осталась одна, то решила, наконец, выпустить горе наружу вместе со слезами, но получился лишь жалкий вдох, который больно обжег легкие... а слез... их не было. Как странно. Погиб мой любимый человек, а я ничего не чувствую. Пустота. Равнодушие. А зачем вообще из-за него страдать? Я отвернулась к стеночке и мирно засопела, пообещав себе перед этим, что больше ни за что не ввяжусь ни в какие опасные предприятия. Через три дня, отряд под командованием Ямакаси Мумб Юн отправился в опасный поход. В его составе была и надменная эгоистка Эльвира.