Орхидея

Мы встретимся когда-нибудь с тобою. Быть может завтра, может через год. Моя душа, приглушена тоскою, Опять романс печальный запоет. Я знаю, точно встретимся однажды В ручьев журчаньи или в трелях вьюг. Я лишь боюсь, что не случиться дважды Любовь, что принесла мне столько мук. Ты не подумай, все еще люблю я. Но это я. А ты? А как же ты? Не знаю, но я все еще целую Во сне твои изящные черты. Я не прошу прожить всю жизнь со мною, Я лишь хочу оставить след в судьбе Твоей. Нет, ты не грей меня любовью, А просто помни, помни обо мне. Это был очередной летний лагерь, в который Карину добровольно-принудительно отправили родители. Она не любила поездок. Девушка предпочитала проводить жаркие июльские деньки в своей прохладной комнатке, читая или сочиняя стишки, а вечера в компании подружек. А здесь – совершенно чужие незнакомые люди и режим. Она никогда не разделяла с ребятами их печаль в последний день лагеря, а наоборот, радовалась тому, что скоро вернется к себе домой. Удушливая тяжесть давила на голову. В тесном, битком набитом автобусе было тяжело даже дышать – сдавленный воздух был раскален до предела, а открывать окна строго запрещалось, чтобы кто-нибудь случайно не простыл на сквозняке. Да лучше уж заболеть, чем свариться заживо в этой воздухонепроницаемой кастрюле на колесиках. Но ведь упертым молодым вожатым этого не докажешь. У Карины очень болела голова, а тут еще и какая-то девочка уже третий час наяривала на гитаре уже сто пятидесятую песню. Все внимательно слушали гитаристку и даже подпевали ей. И только Карина все время не могла победить в себе обоснованное желание засунуть ей эту гитару в… Девушка вздохнула. Терпеть эту пытку ей придется еще около двадцати минут. Через десять песен слух пассажиров уловил долгожданный скрежет колес, и два десятка ликующих подростков, не обращая никакого внимания на перепуганных вожатых, с радостными возгласами выбежали из автобуса. Карина протолкнулась к выходу одной из последних, мельком заметив позади длинноволосую русую девушку, отягощенную гитарой в черном чехле и тремя тяжеленными сумками. Шатенка сначала хотела ей помочь, но вспомнив о своей трехчасовой инквизиции, выбросила из головы эту нелепую мысль. «Пусть тоже немного помучается» - решила Карина и, с легкостью подхватив свою единственную дорожную сумку, нарочито непринужденной походкой выпорхнула из автобуса прямо перед носом несчастной гитаристки. Свежий солоноватый воздух наполнил легкие. Ветерок забавно трепал короткие каштановые кудри Карины. Она огляделась вокруг. Сзади виднелись ступеньки, ведущие куда-то вниз. Линию горизонта полностью затопило море. Вода под солнцем волшебно искрилась, будто маня к себе прозрачной прохладой. Впереди были чуть приоткрытые кованые ворота, метра три высотой, за которыми можно было разглядеть только огромное количество изумрудной зелени и тротуар, ведущий вглубь этого удивительного парка. Возле ворот стоял толстый грозный охранник, всем своим насупленным видом показывающий собственное непредрасположение к детям. Когда все пассажиры автобуса оказались на улице, к вожатым подошла какая-то тетя средних лет, о чем-то поговорила с ними и вручила небольшую бумажку, после чего скрылась в неизвестном направлении. Она, кажется, была директором лагеря. Охранник, стоящий за воротами, недовольно поглядывал на шумную компанию детей, продвигающуюся по узкому тротуару, пока кто-то из них «совершенно случайно» не наступил ему на ногу. К счастью, преступника так и не поймали. Где-то три минуты пошло на то, чтобы весь отряд переправился от ворот к девятиэтажному зданию, где им и предстояло обитать ближайший месяц. Во дворе было довольно симпатично - кругом высокие цветущие клумбы, кусты жасмина, высокие деревья, возле входа в корпус – просторная площадка и несколько лавочек под старым разлогим дубом. После того, как все добрались до вестибюля, вожатые попросили своих подопечных поставить на пол сумки и слушать дальнейшие указания. Здесь тоже было хорошее оформление – за счет стеклянных стен и большого количества декоративных вазонов казалось, что ты все еще находишься на улице, а не в помещении. Здесь же находились и огромные двери, ведущие в столовую, а также несколько больших деревянных скамеек, занятых на данный момент в основном какими-то мелкими детишками. - Итак, ребята, сейчас мы распределимся по комнатам. – Робко начала худенькая конопатая вожатая. Она выглядела чересчур молодо для своего возраста, а две тоненькие рыжие косички еще больше дополняли ее образ девочки из средних классов. Она взглянула на бумажку, полученную от директора, и более уверенно продолжила. – Нам выделили две комнаты на четырех, две на троих, и три комнаты на двоих. Кто пойдет в комнату для четырех человек? Девочки и мальчики, сдружившиеся в дороге, по очереди подходили к рыженькой девушке и, получая ключи, отправлялись в свои будущие комнаты. Карине же не было за кого держаться, она в автобусе ни с кем не общалась, и ей было абсолютно пофиг, с кем придется делить свое жилище. В конце концов, она и гитаристка остались единственными нераспределенными девушками из их отряда. - Ну что, будете жить вместе? – Риторически спросила вожатая. - Конечно. – С радостной улыбкой ответила русая девушка, дружелюбно взглянув на свою будущую соседку. - Выбора-то у нас все равно нет. – Скорчив противную ироническую усмешку, Карина довольно наблюдала за тем, как лицо гитаристки превратилось из веселого в настороженное. - Вот и отлично. Ваша комната под номером семьдесят пять, она находиться на седьмом этаже. – И девушка протянула им ключ. Карина по-хозяйски схватила его. В пяти метрах от лестницы располагался лифт, но чтобы попасть в него, нужно было выстоять приличную очередь из надцати ленивых человек. Карина решила, что добраться до комнаты собственными усилиями будет гораздо быстрее и тут же побежала вверх по лестнице, не обращая внимания на плетущуюся где-то позади гитаристку. Семьдесят ступенек девушке удалось преодолеть за две минуты. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, шатенка отправилась на поиски своей комнаты. Она отметила, что в коридоре было много людей из их отряда, пытавшихся отыскать дверь с нужным номером, но кто-то забыл, какой этаж, кто-то забыл нужные цифры, кто-то вообще заблудился и обреченно бродил их угла в угол, ожидая помощи. Нужная Карине комната оказалась в самом конце коридора возле второй лестницы. Девушка неспеша повернула ключом в замочной скважине и вошла внутрь. Комната была не очень большой, но весьма уютной. Бледные розовые обои, две односпальные кровати, две тумбочки, два коврика, шкаф, стол, стульчики и зеркало – это были, пожалуй, все элементы декора этого помещения. «Сюда бы еще компьютер для полного счастья» - мечтательно оглядела Карина интерьер. Ее размышления прервал скрип двери. Запыхавшаяся и раскрасневшаяся гитаристка наконец-таки добралась до их комнаты. Отбросив сумки и гитару куда-то в сторону шкафа, девушка устало плюхнулась на кровать у левой стены. - Почему это ты валяешься на моей кровати? – Эта фраза была брошена Кариной только для того, чтобы позлить соседку, но та в ответ только хмыкнула и переправилась на кровать у противоположной стены. - Мы с тобой еще и не знакомы толком, а ты уже на мне злость сгоняешь. – Девушка сказала это таким жалобным тоном, что Карина сразу же почувствовала себя виноватой. - Ладно, давай познакомимся. – Спокойным, но все еще далеко не дружеским тоном предложила шатенка. - Меня зовут Ира, мне пятнадцать лет, люблю музыку и все, что с ней связано, пою, играю на гитаре и пианино, иногда рисую и смотрю аниме. – Заметно повеселевшая девушка протараторила этот, судя по всему, давно заученный текст с такой скоростью, что мозг Карины просто не успел обработать полученную информацию вовремя. - Э-эм, я Карина, мне тоже пятнадцать, люблю поэзию и интернет. – Не успела Карина договорить до конца последнее слово, как Ира, сверкая улыбкой, тут же протянула ей руку со словами «приятно познакомиться». Карине почему-то не понравилось улучшившееся настроение собеседницы, и она решила хотя бы чуть-чуть, но все же подпортить ей его. Ей захотелось показать девушке, что ее доверие, а тем более симпатию, заслужить сложнее, чем она думала. - И так обсудим правила совместного проживания. Никаких песен, никаких гостей, никаких парней. - Первое не обещаю, второе от меня не зависит, третье гарантирую. – В свойственной ей высокоскоростной манере ответила девушка. – Меня парни не интересуют. - Уважаю. Я тоже считаю, что в нашем возрасте не время, чтобы заводить всякие шуры-муры… - Нет, ты не поняла. – С таинственной усмешкой пропела Ира. – Я вообще не страдаю парнями, меня интересуют девушки. По медовой интонации гитаристки, Карина поняла, что теперь хотят запугать ее, но что-то ей подсказывало, что собеседница не врет. Шатенка насторожилась. - То есть, ты хочешь сказать, что ты… - Именно. Розовая. – Весело пролепетала девушка. Она легла на спину, а ее длинные бледные ноги неожиданно полезли на стену. - Никогда бы не подумала, ты совсем не похожа на… - Мужчину? Понимаешь, я не считаю, что если мне нравятся девушки, то я должна становиться парнем. Я не хочу коротко стричься, носить мужскую одежду и все тому подобное. – Она с интересом и упоением принялась изучать перепугано-удивленное лицо Карины, вызвав этим легкий румянец на щеках девушки. – Не бойся, ты не в моем вкусе. – Ира на секунду замолчала, а потом с ноткой легкого флирта прибавила. – Пока. «Боже мой, с кем меня поселили» - единственная мысль, промелькнувшая в голове Карины в этот момент.