Письмо

      «Бэкхён Ты очень для важен меня, мне важны наши разговоры, улыбки, объятия, поцелуи… Ты такой родной, моё чудо. Я даже не заметил, когда мы стали так близки, вначале были просто молчаливые посиделки на улице во времена стажёрства, затем мы стали разговаривать на разные темы, одновременно ни о чем и обо всем сразу. Никогда бы не подумал, что у такого весельчака могут быть такие мысли, мнение; мне всегда нравилось, когда ты смело говорил всё, что думал. После наших разговоров всегда было странно смотреть на тебя во время различных дурачеств, даже не верилось, что ты можешь издавать столько шума. Меня удивляло то, как мы похожи мнениями, взглядами, немного жизнью. Общаться было легко. Неожиданно, когда ты пропал, я понял, что скучаю, мне не хватало тебя, Бэк. Поэтому, когда на следующий день я не нашел тебя в компании, распереживался, изводил себя различными мыслями. Хотя ты всего лишь заболел. Видимо, тогда я впервые серьёзно задумался, что без тебя мне плохо, а самая маленькая мысль о тебе, воспоминание, связанное с тобой, вызывает улыбку. Мы открывались друг другу постепенно, не было никакой спонтанности, всё казалось таким естественным, правильным. Со временем истории, которые мы рассказывали друг другу, были всё более личными, но была уверенность, что это останется между нами, хотя мне и трудно открываться людям. Я был неимоверно счастлив, когда узнал, что мы дебютируем в одной группе, хоть и в разных подгруппах. Радостно знать, что поем мы одни и те же песни, хоть и на разных языках. Всегда нуждаться в тебе стало обычным делом, ведь из-за подготовки к дебюту и на сон времени не оставалось. Но любимое дело с тобой было раем, такое не передать, можно только почувствовать. Затем нас разделили, и сейчас я пишу это письмо. Без тебя одиноко, скучно, особенно сейчас, когда промоушен окончен, и нет большого количества выступлений и телешоу. Ты мой лучик света, окраска серых будней. Я думал, что раньше знал, что такое одиночество; оказалось, нет. Ведь намного труднее быть одному, когда уже почувствовал всё твоё тепло. Ты так много значишь для меня, этого не передать словами. Люблю тебя? Нет, это не подходит, мои чувства не выразить в двух словах, это большее, намного большее. Мне постоянно не хватает тебя, как кислорода, я готов задохнуться в тебе. Дни, часы, секунды без тебя длятся вечность, а с тобой время летит, как на быстрой перемотке фильма. Как бы банально не звучало, но жизнь и правда поделилась на «до» и «после» тебя, а ведь раньше я считал глупым это выражение. Ты для меня особенный, надеюсь, и я для тебя тоже. Ведь только с твоих губ фраза «Ты моё отражение» не звучала как оскорбление. Люблю тебя? Нет, это большее, намного большее… Только ты, Бэк, только ты видел во мне то, что для всех было отвратительным, и не считал это недостатком. Ты назвал меня милым, меня и милым, только ты на такое способен. При одной мысли о тебе моё сердце трепещет, а на лице появляется улыбка. Моя внешность никогда не казалась тебе устрашающей или странной, для тебя она очаровательна. Ты не смеялся с моих фобий, фраза «У каждого множество страхов, это нормально, но не у всех хватает смелости в этом признаться» до сих пор звучит у меня в голове. Только с тобой я могу быть настоящим, ведь ты не такой как все, ты идеальный, идеальный для меня, твои недостатки тоже идеальны, а что думают остальные — плевать, плевать и на то, что, может, и наши чувства неправильны, плевать, потому что ты для меня всё, больше ничего не нужно. Чувство неправильности? Оно давно не тревожит, всё, что с тобой — правильно, остальное глупости. Ты говоришь, что эгоист, ты таков со многими, но не со мной. У тебя скверный характер? Да, но ты не пытаешься стоить из себя кого-то, ты настоящий. Многие тебя считают подонком, делающим всё ради денег и славы, но я-то знаю, ты занимаешься всем этим, потому что любишь свою работу, тебе нравится это. Мало кто замечает, какой ты милый, но я даже рад этому, потому что не хочу, что бы у кого-то в голове проскальзывала мысль о том, чтобы забрать тебя у меня. Ревность… Только с тобой я испытал это чувство, оно всепоглощающее, но я держу его в себе, потому что это ты. Я верю тебе. Но я не могу не ревновать ко всем, кто тебя видит, слышит, ревную к твоим фанатам, ведь они могут постоянно видеть тебя, слышать твой голос, дотрагиваться до тебя, получать лучи твоей улыбки, в то время как я этого не могу. Но я понимаю их, ведь, что бы ты не говорил, твой голос завораживает, трогает в душе то, что, казалось бы, давно уже мертво. Его я готов слушать вечно, но тебя не так и просто уговорить спеть мне, хоть на различных шоу для тебя это не составляет труда; но в этом есть что-то особенное, когда ты поешь ночью в темноте, лёжа рядом. Это пение не такое, как на сцене, в нем больше чувств, эмоций, ты полностью открыт; такое ощущение, будто в этот момент ты абсолютно беззащитен. Бэк, ты такой только со мной. И иногда мне интересно, заслуживаю ли я всего этого? Да и сам ты как произведение, на которое можно смотреть вечно, даже критики не нашли бы к чему придраться, твои руки, родинка над губой, изящное телосложение, широкая улыбка — это лучшее, что я видел за всю свою жизнь и, уверен, лучше не увижу. Иногда хочется проклинать судьбу за то, что она не свела нас раньше, но я понимаю, что более подходящего момента не было. Она, судьба, еще с нами поиграет, но мне плевать, у меня есть ты, остальное неважно, остальное мелочи. Мне всегда казалось, что я знаю, что такое любовь, но, оказалось, нет. Могу сказать одно: эта чертова любовь прекрасна, и, если она прекратится, кажется, исчезну и я. Ведь моя любовь к тебе везде, в крови, она течет по венам и заставляет сердце биться чаще, сильнее, намного сильнее, я готов умереть от сердечного приступа, потому что это ты, твоя улыбка, твоя любовь. Я хочу знать о тебе всё, знать тебя всего. Изучить каждую клеточку, каждый сантиметр твоего тела, знать каждую твою эмоцию и хранить это всё глубоко в сердце. Ты чувствуешь меня, а я — тебя, только с тобой я не думаю о себе, ведь у меня есть ты. Каждый момент навсегда останется у меня в душе. Никому не отдавать это и не показывать это, потому что мои чувства эгоистичны, но они искренни и таковые только для тебя. Твоя музыка. Иногда мне кажется, что ты чувствуешь, какая песня мне нужна в тот или иной момент. Бэк, заходить в твои аудиозаписи стало уже привычкой, ведь там всегда есть что-то для меня. Эти песни вызывают во мне бурю эмоций. Они всегда такие красивые и, несомненно, тебе подходят. Ты, как никто другой, понимаешь глубину музыки, текста. Мне хочется изучить всё, что тебя интересует, потому что это в любом случае нечто, невероятное и удивительное. Только одно твоё слово, фото, смс могут сделать меня самым счастливым человеком. Но мне хочется прикоснутся к тебе, почувствовать тепло твоих рук, чтобы ты поругал меня за то, что мои руки всегда холодные. Ненавижу расстояние, но, несмотря на него, не перестану тебя любить. Ведь всё не то без тебя. Становится пусто, грустно, одиноко, серо, без тебя моя жизнь просто никакая. Кто-то может назвать мои чувства помешательством, но никогда я не был так искренен с самим собой, с миром. Люблю тебя? Нет, это большее, гораздо большее… Хочу увидеть весь мир с тобой, а ведь я и раньше любил путешествовать, но теперь хочу поделиться этим чувством прекрасного с тобой, найди особенные места, создать воспоминания, оставить след… »

***

Бэк, что ты со мной делаешь? Я смял листок с глупым признанием в любви и только собрался идти его выкинуть, как в комнату забежал немного грустный Минсок. — Тао, ты представляешь, он снова к нему вернётся. Фансервис и всё такое, я понимаю, но он же мой, — Мин надул свои уже не пухленькие щеки. Из его фразы я понял только то, что под «он» подразумевается Лухан, они же встречаются, но что-то сути его грусти я не уловил. — Панда, ты чего, ещё все свои гуччи не упаковал? Или в Корею без шмотья поедешь? Что, снова свой AB-style будешь обновлять? Учти: ничего тебе в Корее не куплю. Наконец-то я вернусь на родину, да-да, — протараторил Чондэ и вышел, напевая какую-то народную песню на корейском. Я просто таращился на место, где только что стоял Чен-Чен и пытался переварить полученную информацию. — Мин-гэ, что сказал Чондэ-гэ, мы едем в Корею? — мне даже не верилось в то, что я сказал. — Конечно, а я что тебе только что объяснял? — буркнул Сюмин и снова начал что-то бубнить о том, что Лухан уйдет к Сэхуну, вроде самый старший из нас, но не понимает, что Лу-гэ никуда от него не уйдет, хотя даже дураку это ясно. Но, чёрт возьми, Бэк. Я увижу Бэка. Мы летим в Корею. Я. Увижу. Бэка. Я так долго этого ждал! — Тао, мне не нравится эта жуткая улыбка у тебя на лице, у тебя всё нормально? — подал голос Сюмин. — Да, Мин-гэ, я пойду, обещал ребятам подарки привезти, — я вышел из комнаты как зомбированный и услышал вслед крик Минсока «Ребят, Тао болен, он решил купить подарки остальным мемберам!» Чёрт, ох уж этот гэ, необязательно об этом всем сообщать, тоже мне событие, хотя он же не знает, что я взял кредитку Криса.

***

Наконец-то самолет приземлился в Корее. Как бы там ни было, все ребята скучали по остальным. Моё сердце трепетало при мысли о долгожданной встрече со всеми, особенно с Бэкхёном. Всё время до этого я предвкушал встречу, но только сейчас до сознания стало доходить, что до встречи осталось меньше двух часов. Уже сидя в автобусе, я не мог скрыть своего предвкушения, кажется, все уже это заметили. И вот автобус останавливается у общежития, мы уже внутри здания, второй этаж, дверь открывается… Нас встречает радостный Чунмён, обнимаю лидера, здороваюсь с ребятами, ДиО, Кай, Сэхун, Чанёль и… Бэкхён. Не сдерживаясь, обнимаю моё чудо изо всех сил. Как же давно я не ощущал его тепло, запах. Бекхен что-то бурчит о том, что я дурак и задушу его так, но сам объятий не расслабляет. Всей группой мы идем в гостиную, сажусь с Бэкхёном на диван, обнимаю его, он же придвигается ко мне ближе, ребят мы не стесняемся, так как им уже всё известно. Обычные шумные разговоры, шум, смех, этого не хватало. Не то что бы жить вшестером плохо, но сейчас такое ощущение, что вся семья в сборе. Долго так посидеть не получилось, потому что пришло сообщение от менеджера, что нужно всем прибыть в компанию. Весь путь я не отходил от моего Бэкки ни на шаг. Затем нам сказали пройти в кабинет, где нас ждал менеджер с какими-то указаниями и планом работы от президента. — Предстоящий камбэк будет в полном составе, точные сроки еще не установлены, но с понедельника начнется полная подготовка, а пока оставшиеся пять дней можете отдыхать, — договорив, менеджер ушел. А нашему счастью не было предела, конечно, будут ссоры, но мы будем одним целым, мы едины. Я незаметно переплел пальцы моей руки с пальцами Бэкхена и прошептал: — Отныне никаких Бэкёлей, никакого фансервиса, только Таобэки. — И никаких Таорисов, — услышал я в ответ, как же я скучал по этим искоркам в глазах и яркой улыбке. Но теперь я смогу это наблюдать каждый день, ежеминутно. Бэкхен будет весь мой, наконец-то. Конец POV'а.

***

Спустя несколько часов по прибытию в общежитие. Двенадцать парней с шумом пришли в общежитие, в руках у них были пакеты с выпивкой и едой. Вечер ребят прошел как нельзя хорошо, ведь, как бы они не скрывали, им всех не хватало друг друга. Часы уже показывали за полночь, веселье немного поубавилось и пришло время тёплого уюта. Бэкхен схватил Тао за руку и потащил в себе в комнату. — Чанёль, ты пока живешь в комнате с Крисом! — крикнул старший, даже не удосужившись услышать ответ. Парочка скрылась в комнате, соединяясь уже не только душами, но и телом.

***

Спустя пять месяцев. Только недавно закончился промоушен. Как такового отдыха нам еще не предоставили, но, тем не менее, мы большинство времени бездельничали. Сегодня особых планов у нас с Бэком не было, поэтому я просто сидел в комнате и слушал разные хип-хоп новинки, прикидывая, что можно было бы исполнить. Но мою беззаботность разрушил плачущий Бэкхен. Я сразу же подорвался с насиженного места и подорвался к моему чуду. — Бэк, что с тобой? Кто-то обидел? Что-то случилось? Кто-то умер? — я сразу же ощупал его на наличие травм, но вдруг на меня подняли хоть и в слезах, но счастливые глаза. Я недоуменно смотрел на парня. — Тао, я и не знал, что ты такой романтичный, — сквозь всхлипы пробормотал Бён, и тут мой взгляд упал на лист бумаги у него в руках, в голове сразу вспомнился Китай, я пишу письмо для успокоения нервов, но как, чёрт возьми, оно оказалось у моего парня? Ведь я выкинул его, точнее, собирался выкинуть… — Бэк, откуда это у тебя? Отдай мне, тебе же оно не нужно, — начал я говорить приторно сладко. Но моё чудо тоже не такое-то простое и что-то удумало, судя по блеску в его глазах. — Бэкки, так ты отдашь, да? — я стал медленно приближаться к парню. — Вот ещё, — мой ненаглядный быстро проскользнул мимо меня, побежал в гостиную, ну и я же вслед за ним. Бекхён остановился за столом, будто он мог защитить его от меня, не то что бы я собирался что-то делать с ним, хотя… сейчас не об этом, мне просто нужно узнать, кто отдал ему это письмо. Ведь то, что я писал, безумно смущает. Бён метнулся в сторону, я уже поспешил за ним, как тут же вписался в тумбочку и со стоном присел у нее. — Печалька~, Панде нужно худеть, а то он всё сносит на своем пути, как ураган, — засмеялся Бэк. Я в ответ ещё сильнее застонал и начал растирать пострадавшую ногу. Мой мальчик тут же ко мне подбежал. Попался. Я дёрнул его на себя, и Бэкхен оказался в плену моих рук. — Попался, — прошептал я ему на ухо. — А вот и нет, это ты попался, — в ответ парень обдал горячим дыханием мою шею, слегка дотрагиваясь губами, и прикусил мочку уха. Я потянул его на себя за волосы, мне хитро улыбнулись, показывая, что он всё равно победил, хотя мне уже плевать, ведь мой язык уже нагло хозяйствует в этом противном, но таком сладком ротике. С письмом разберемся позже, судя по всему, утром. Конец POV'а

***

Минсок с Луханом только вернулись со свидания и застали в общаге одну занимательную вещь в виде страстно целующейся «говяжьей» парочки. — Хань, видишь, не зря я тебя покинул на пять минут утром, благодаря этому мы можем наблюдать домашнее порно,- рассмеялся Ким, смотря на парочку. — Ну уж нет, лучше мы пойдем своё снимать, у меня как раз новая камера, — сказал Лухан и повел своего парня в их комнату.