Огневой Таро (по мотивам одноименной японской народной сказки)

Следующие несколько дней лил дождь. Но Вике это не приносило радости. Она никак не могла забыть эту странную сцену, свидетельницей которой ей пришлось стать. Она не рассказала об этом никому, кроме своей лучшей подруги, Стаси. В один из этих дождливых дней Вика сидела у нее в гостях. Задумчиво глядя в окно, девочка монотонно постукивала пальцами по стеклу. Настроение не было ни плохим, ни хорошим. Стася рассказывала что-то про очередную ссору с родителями. Вика давно уже потеряла нить повествования и больше не пыталась следить за рассказом. - И потом я такая, короч, кричу: "Вы не можете мне запрещать общаться с ней, типа, это мое дело!", а они, типа, такие:"Нам надо знать, с кем ты.." Вика, да че с тобой? Ты слушаешь? - А... Да.. - девочка встрепенулась. - Я, вот, думаю, как там дядя Кайоши справляется. Я бы не сказала, что этот Таро - подходящая компания для одинокого и больного человека. Стася только фыркнула. - Вик, ну че ты! А тебе какая разница? - Все ж не чужой человек, Стась. Стася пожала плечами. Ее явно не интересовала эта тема. Она полезла под подушку на своей кровати и достала пачку сигарет. - Будешь? Глаза Вики округлились. - Откуда? - У старшего брата стянула. - Это у Витьки-то? - Угу, - Стася щелкнула зажигалкой. Кончик сигареты у нее во рту слаба засветился. - Хрен знает почему, но он девчачьи покупает, тонкие. Будешь? - Аллергия, - Вика категорически мотнула головой. - Ой, прости, забыла. - Стася тут же открыла форточку и встала на подоконник. Зашелестел дождь. Мерно и успокаивающе. В комнату просочился слабый запах свежести и сигаретного дыма. Стася затянулась. Она курила с седьмого класса, так что к десятому на двух ее передних резцах появились коричневые крапинки и полоски от никотиновой смолы. У Вики тут же зачесался нос - сигареты всеж-таки пахнут, даже если курить в форточку. Обе молчали. Дождь стучал по рамке, по железному навесу, шелестел, шептал... Глаза Вики начали постепенно закрываться. Но мерную барабанную дробь дождя нарушило удивленное "Хм" Стаси. Она смотрела вниз, на площадку напротив окна. Причем так, как смотрит человек, которого какое-то явление удивило, но не интересует. - Вот придурок, - хрипловато проговорила она без особого энтузиазма и эмоций. - Чего там? - Вика встала на подоконник рядом с подругой. Сразу пахнуло резким и горьким запахом никотиновой смолы и ментола. Девочке пришлось закрыть нос рукавом свитера, иначе бы она расчихалась. Стася жила на четвертом этаже. Из окна ее комнаты было хорошо видно детскую площадку. Площадка-то детская, но детей туда никто не водил: райком решил, что деньги на ремонт каруселей, качелей и горок куда лучше бы смотрелись вложенными в новую дачу, так что они с момента установки не менялись вообще. Комиссия сюда не заглядывала, боясь уличного быдла (так уж шутили в этом районе), никто замечания не сделал, и саму площадку облюбовала местная молодежь. Они били бутылки, ломали скамейки, взрывали петарды, и без наскального креатива, конечно, не обошлось... В каких-то три года площадка превратилась в послевоенный Нюрнберг. Вика помнила, как год назад дворовая собака, которую подкармливала соседка дядя Кайоши, вырыла под одной из беседок родильное гнездо, как щенки потом бегали по этой площадке. Викин сосед по дому - он жил этажом выше, чем она - отравил этих псов мышьяком и противоангинными антибиотиками. А сама собака заболела бешенством вскоре после этого, и ее застрелили мужчины из "службы очистки". Теперь же вся площадка намокла от дождя. Стена капель размыла очертания качелей и карусели. Но среди всего знакомого возник новый силуэт. Вика сначала решила, что это дерево, но, приглядевшись, поняла, что там, возле качелей, стоит человек. Он не двигался, не переминался с ноги на ногу, не ежился от дождя, как это делают обычные люди. Оттого его сразу было не заметить. Мозг автоматически даже и не считал его за человека. Но он им был. У Вики возникло неприятное ощущение, что этот тип смотрит прямо в ИХ окно, хотя она даже не видела его лица. - И что он здесь забыл? Льет как из ведра, а ему хоть бы хны... - задумчиво прокомментировала Стася, выкинув окурок в форточку. - Ста-ась... - неуверенно позвала Вика, все еще глядя на чудной силуэт. Она почувствовала необъяснимую тревогу, как тогда, когда входила в комнату Таро. Животный страх. - По-моему, он следит за нами. - Тогда удачи ему. - невозмутимо бросила Стася, запирая форточку и задергивая шторы. - Что-то мне это не нравится. Но даже с закрытыми шторами Вика чувствовала себя незащищенной, словно взгляд неизвестного мог проникать сквозь них. Это странно. Реальной угрозы нет. Стася с подозрением поглядела на подругу. - Это все из-за того узкоглазого подонка? Он же кретин, его из дома-то не выпускают, куда ему сюда соваться? Он тебя видел, типа, всего один раз, и прошла неделя! - Не кретин, а аутист, - поправила Вика, - Никто точно не знает, на что они способны. - Кончай ужастики смотреть, и все. - спокойно ответила Стася, ложась на стол, - это не может быть он. Разве он следил за тобой? Делать, думаешь, ему нехрен? Он просто еб***ый, вот что. Это проблемы его и его папаши, тот инвалид его папаша, да? - Не знаю. Ладно, не буду больше об этом думать, слишком грустно. Когда стемнело, дождь все еще не прекратился. Это был уже не ливень, а грибной дождик, но все же сырость. За день налились такие лужи, что впору одевать рыбацкие бахилы. - Может, зонт возьмешь? - лениво предложила Стася, когда подруга собралась идти домой. - Плавать мне в нем, что ли? - фыркнула Вика, - так дойду. Секунду спустя она робко добавила: - Ты точно не хочешь меня проводить? - Не-е-е, - мотнула головой Стася. - отчим с матерью вернутся, увидят, что я поздно на улице гуляла, и решат, типа, что я ширялась где-ньть под мостом. Ты ж их знаешь. Вика приуныла. - Ладно, пока.