Эти двое

Это мало походит на подарок ко дню рождения, но... Моя чудесная онни, это тебе;)) Когда Тэмин видит этих двоих впервые, на лице у него не дрогнет ни один мускул. Когда Ким Кибом и Чхвэ Минхо появляются в их аудитории, представляемые куратором группы, он лишь единожды поднимает на них взгляд, чтобы запечатлеть на будущее в памяти новые лица. Его мало волнует, что они там говорят. Наверняка, это что-то вроде традиционного «позаботьтесь о нас» или что-нибудь в этом роде. Ему все равно. Однако перевод двух новых студентов в середине года сразу же становится горячей темой для обсуждения, автоматически возводясь на вершину своеобразного «Топ-5» во всем университете. То здесь, то там Тэмин слышит, как парням перемывают косточки, строят какие-то сумасшедшие сплетни, а ветреные девчонки мечтательно вздыхают, гадая, есть ли шанс стать их подружками. Тэмин терпеливо ждет, пока эпидемия под названием «МинКи» пройдет. Но это не случается и по прошествии одной недели, и даже двух. Лишь только к концу первого месяца заметно какое-никакое послабление, и лишь потому, что сами парни ведут себя тише воды, ниже травы, не вступают в клубы и не ввязываются в драки, а с девчонками по-прежнему не заигрывают. Скучные. Хотя, ему же все равно. Тэмин не хочет смотреть на них, но взгляд все чаще цепляется за две фигуры, идущие рядом нога в ногу. Теперь они кажутся ему невероятно разными, но, даже просто стоя рядом вместе, выглядят как-то ненормально гармонично, будто бы дополняют один другого. Он придирчиво, с внезапным интересом рассматривает тоненькую фигурку Кибома, отмечая, морщась, что тот слишком худощав для парня. У него смазливая мордашка и красивый разрез глаз, а еще узкие плечи и плавный изгиб талии. И руки его тонкие и длинные. Кажется, сожмешь чуть сильнее, и хрустнут косточки. А вот Минхо совсем другой. Высокий и статный, с неизменно добрым взглядом и широченной улыбкой. Эти двое напоминают ему маленький кусочек льда и яркое пламя зажженной свечки. *** Тэмин не был слишком старомоден, но все же вид целующихся парней стал для него некоторой неожиданностью. Он ни в коем случае не собирался подглядывать или что-то такое, просто сегодня почему-то получилось прийти на пары раньше обычного, и он даже не подозревал, что в аудитории ранним утром кроме него окажется еще кто-то. Оказалось, они даже не заметили его, будучи слишком увлеченными друг другом, чтобы обратить внимание на открывшуюся дверь. Нельзя сказать, что это как-то перевернуло его мировоззрение или что-то в этом роде, скорее лишь подтвердило его догадки. Он смотрел на них непозволительно долго, ловил и восхищался этими удивительными эмоциями, отражающимися на их лицах. Привязанность. Доверие. Любовь. В животе сладко потянуло от осознания, что только что он стал свидетелем чего-то настолько красивого, сокровенного, волнующего, запретного. Все эти взгляды, мягкие касания и постоянно сохраняющаяся отчужденность от окружающих – причина всего этого была прямо у него перед глазами. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Тэмин постарался поскорее уйти. *** Теперь наблюдать за ними практически стало его привычкой, хотя он по-прежнему продолжал твердить самому себе, что ему все равно. Но он все так же смотрел, как Минхо придерживает дверь перед Кибомом. Смотрел, как Ки сосредоточенно перевязывает шарф на шее младшего, ворча, что тот абсолютно ничего в этом не смыслит. Смотрел, как они вместе сбегали на крышу на перемене, вместо того, чтобы идти обедать вместе со всеми в университетский кафетерий. Смотрел, как из раза в раз они мягко отказывали, вежливо улыбаясь, девушкам, предлагающим им встречаться. А потом все резко будто перевернулось с ног на голову, когда кто-то другой увидел, как эти двое целуются. Эта новость прокатывается гремящей волной по узким коридорам их университета, заставляя буквально всех и каждого взахлеб обсуждать это. Для их сравнительно небольшого города со своими консервативными устоями и собственными, навязанными нормами это становится сродни взрыву. А малейшие надежды смазливых дурочек рушатся с чудовищным треском и покрываются тяжелой пылью разочарования. Университет непрерывно гудит, словно пчелиный улей. Не было, казалось, никого, кто не ввязался бы хоть раз в обсуждение этих отношений. Это затронуло всех и каждого, кроме, казалось бы, самих парней. Минхо все так же безропотно ждал Кибома у выхода из здания и забирал его рюкзак, пока они шли домой. Кибом по-прежнему тепло улыбался ему, поправляя растрепанную густую каштановую челку и смешно ворчал, когда тот снова открывал перед ним двери. Еще некоторое время университетские злобные сучки кучковались стайками по 4-5 человек, захлебываясь собственным ядом, галдели, обсуждая этих двоих. Мерзкие колкости, трусливо брошенные вслед Кибому, не вызывали в парне абсолютно никакой реакции, отчего малодушные представительницы слабого пола всем «стадом» пришли к выводу, что действовать нужно по-другому. Странно только, что приступы паскудства у них случались только лишь при виде старшего, когда рядом по каким-то причинам не было Минхо. Тэмин частенько становился свидетелем того, как Кибом после занятий отчищает в мужском туалете свои куртки после брошенных в него кусочков мела. Однажды он пришел на занятия с коротко стриженными волосами, потому что, как выяснилось позже, кто-то накануне закатал в них жвачку. Банальные тычки и бросание смятых бумажек, сопровождаемое оскорблениями, испорченные тетради и одежда – все это продлилось недолго, стоило лишь однажды Минхо стать этому свидетелем. Когда он своими глазами увидел, как тройка особо наглых, опьяненных безнаказанностью девок плесканули парню практически в лицо соком, сопроводив это все плевками, он собственноручно каждую из них швырнул в фонтан на территории универа, дотащив туда буквально за волосы. Но вскоре все стало только хуже. Оскорбленные и униженные, они стали в разы злее. Тэмин не знал точно, сколько Кибом еще вытерпел от них, но точно помнит тот день, когда решился, наконец, зайти на крышу. Кибом сидел в разорванной рубашке, а на лбу под короткой челкой маркером кто-то коряво написал «whore», которое парень пытался оттереть трясущимися пальцами, непрерывно глотая слезы. Когда он видит заходящего на крышу Тэмина, то, кажется, вот-вот готов расплакаться с новой силой, уже ожидая очередных издевательств. Ли разворачивается, молча спускается вниз, в аудиторию, одалживает у одногруппника бейсболку, и пулей возвращается обратно, без слов натягивая ее на удивленного Кибома. - Ты странный, - робко бормочет Ким, пока Тэмин помогает ему подняться. Тот тихонько хмыкает, стараясь не выдать своего волнения, и еще раз поправляет бейсболку, - Кто бы говорил. Перед самым выходом на крышу врывается взмыленный Минхо, и Кибому требуется достаточное время, чтобы убедить его не бросаться на младшего с кулаками. Дерганый диалог, формальное приветствие, и Ли убеждает их поехать домой, обещая, что отмажет перед преподавателями. *** Он видит их пару дней спустя, и кажется, будто ничего не было. Они по-прежнему только в своем мире, не обращают ни на кого внимания, и лишь Кибом чуть кивает Тэмину, когда проходит мимо. А потом Ким подходит к нему на одной из пар, смотрит выжидающе и немного опасливо, но на кукольном лице моментально расцветает улыбка, стоит лишь Тэмину отодвинуться, освободив ему место рядом. Минхо с ним нет, и у младшего внутри ворочается что-то неприятное, когда он невольно думает о том, что его вроде бы используют как запасной щит. В принципе, ему, опять же, все равно, от него в любом случае ничего не убудет. Но Кибом удивляет его, когда как-то коряво, неумело пробует заговорить, вытянуть из него одобряющую улыбку. И Тэмин улыбается в ответ, нервничает и впервые в разговоре с кем-то так тщательно подбирает слова, старательно игнорируя мерзкое шушуканье за спиной, и, пользуясь тем, что Ки ненадолго отворачивается, с удовольствием показывает средний палец одному из этих задиристых выродков, одними губами проговаривая «fuck you». *** Кибом на следующий день подсаживается к нему вместе с Минхо. Тот по-прежнему оценивающе и недоверчиво разглядывает младшего, но искренне благодарит его за помощь. Он видит, что Минхо не доверяет ему, понимает, что того напрягает неожиданный третий, затесавшийся в их мирок, но ничего не может с собой поделать. Его тянет к ним. Ему доставляет неописуемое удовольствие наблюдать за ними, имея теперь возможность лицезреть все вблизи. Пальцы покалывает, когда он все чаще становится свидетелем их осторожной нежности, смазанных поцелуев и искренних слов. А еще теперь они ходят на крышу вместе. Кибом заботливо приносит обеды каждый день, следит, чтобы и Тэмин, и Минхо съедали все до последней крошки, и мило смущается, когда получает благодарность от обоих. - Зачем ты затеял все это? – Тэмин останавливает на последней ступеньке, ведущей на крышу, когда слышит усталый голос Минхо, - Бомми? - … Мино-я, он славный, пожалуйста, не будь с ним таким отстраненным, я вижу, что твоя недоверчивость уже давно напускная. - Голос Кибома дерганый и сиплый. - Нам все равно придется уехать, рано или поздно, есть ли смысл налаживать хоть что-то? - Пожалуйста, хоть ненадолго… Ли не слышит больше ни слова, поэтому выжидает несколько минут, нарочито громко топает пару раз, имитируя подъем, и с привычной полуулыбкой открывает дверь на крышу. Ему все равно, что думает о нем Минхо. Ему комфортно с ними обоими, поэтому он будет рядом до тех пор, пока ему это позволяют. Они для него – глоток спасительного воздуха в прогнившей насквозь духоте этого города. Кто они и почему вынуждены постоянно переезжать, он не хотел гадать. *** Травля Кибома затихает лишь на время и совсем немного - по всей видимости, все вокруг просто озадачены появлением еще одного защитника. А Минхо знает наперед, какой вывод уже зашелестел в пустых головах большинства здешних грызунов науки, и нестерпимо хочет пройтись кулаком по роже каждого из них, когда они снова начинают отпускать сальные и отвратные шуточки в их адрес. « Все-таки эта пакость заразна, от таких, как они, нужно делать прививки» « Всегда знал, что эта куколка Ли из этой своры» « Эй, а вы его сразу натягиваете, или по очереди?» Тэмин смотрит на перекошенные ядовитой злобой лица одногруппников, каких-то знакомых, даже некоторых преподавателей, и единственное, чего ему сейчас хочется – рассмеяться в голос и закричать на весь коридор: «Бедняги, какая же у вас, похоже, паршивая жизнь, если вы только этим можете ее разнообразить». Но вместо этого приходится молча шествовать по бесконечным коридорам, гордо взирая на каждого из шепчущей своры. *** Все постепенно успокаивается. Сходит на «нет» писклявое щебетание студенток по углам, потому что новых поводов не находится, а мусолить сам факт их отношений уже всем порядком надоело. Кибом и Минхо все так же тише воды и ниже травы, а открыто совершать какие-то нападки на Тэмина просто никто не решается. Они же теперь все чаще устраивают что-то вроде посиделок в квартире у пары, где Ли с невероятной жадностью снова наблюдает за ними «домашними». Здесь нет и намека на напряженность, здесь буквально осязаема нежность, и кончик языка к концу вечера начинает сладить от этой невозможной атмосферы влюбленности вокруг. Но ему нравится. Он ни на секунду не забывает слова Мино о том, что они однажды покинут город. Он понимает, что это, похоже, неизбежно, и поэтому ему отчаянно хочется провести тут как можно больше времени, надышаться их воздухом, чтобы, когда настанет этот момент, он снова мог легкомысленно фыркнуть, убеждая себя и их, что ему снова все равно. Но сейчас они вместе готовятся к семестровым экзаменам, все вечера просиживая в их квартире и поедая вкуснейшее печенье, приготовленное Кибомом. Они уговаривают Тэмина остаться на ночь, и Минхо уже рвется стелить ему на диване, когда Тэ еще даже не успел предупредить родителей. Тэмин долго не может уснуть на непривычном месте, постоянно ворочается и нервничает, коря себя за данное согласие. К тому же… он не представляет, чем думают эти двое, но если они считали, что их стоны не будут слышны через тонкую стенку, то они глубоко ошибались. Тэмин слышит все. Вплоть до шуршания сминаемого постельного белья. Низкое рычание Мино, и частые всхлипы Кибома, сопровождаемые мерным поскрипыванием кровати. Тэмин кусает губы и снова ворочается, потому что ему совершенно не нравится то, что происходит. Он не хочет думать о том, как где-то там, за этой несчастной тонкой стенкой потрясающий в своей гибкости Кибом выгибается под сильным телом Минхо, оставляя на блестящей от пота спине кровоточащие царапины… Он старается забыть об этом. Смотря на следующий день на красиво увитые венами руки Минхо, он не хочет думать о том, как властно и жестко они сминали этой ночью тонкую талию Кибома. Придирчиво оглядывая Кима, он невероятными усилиями заставляет себя не обращать внимания на наспех замазанные пятнышки у основания его шеи. Раньше он ни разу не допускал мыслей, подобных этим, а теперь готов выть от отчаяния, потому что освободить голову от них не получается совершенно. Он не хочет, чтобы все приобретало такой оттенок. Совсем не хочет. Поэтому, когда Ким с по-матерински теплой улыбкой интересуется, как ему спалось, тот вымученно улыбается в ответ: «Прекрасно». *** Минхо понимает, что ситуация выходит из под контроля – все, что раньше было «для двоих», теперь плавно перетекло в состояние «для троих». Ему нравится видеть снова улыбающегося Кибома, определенно нравится, но он жутко боится, что все это в конечном итоге может закончиться плачевно. Он так не хочет привязываться к нему, и, как бы ни убеждал его Кибом, Тэмин не нужен им. Он не хочет, чтобы парень страдал из-за них даже секунды, потому что Кибом прав, он действительно замечательный. Он спокойный и весь какой-то правильный, он открывается перед ними сам и, скорее неосознанно, заставляет и самых парней постепенно открываться перед ним. Если так пойдет и дальше – им точно не миновать беды. Кибом говорит, что он «теплый», а Минхо улыбается, скрепя зубами. Ему это не нравится. Он слишком привык быть для Кибома единственным «теплым». Но, видя, как блестят глаза его Бомми, когда Тэмин заходит в квартиру, он сам будто бы сбрасывает с плеч всю эту нестерпимую тяжесть и тоже окунается с головой в эту атмосферу «теплоты». Пожалуй, он сможет пока смириться со всем этим, если Кибома это сделает счастливее. *** Кажется, еще никогда он не спешил так сильно, как сегодня – еще не поделившись с родителями, он уже бежал со всех ног по знакомому переулку, чтобы рассказать парням, что сдал на «отлично» последний семестровый экзамен. Игнорируя лифт, Тэмин рванул по лестнице на пятый этаж, распахивая дверь и чуть ли не сбивая с ног выходящего из кухни Минхо. - Эй-эй! Полегче, шустряк, что случилось? – Минхо опирается на стену, пытаясь удержать равновесие, а Тэмин все жмется к нему, чувствуя себя счастливым, как никогда. - Я последний экзамен сдал, хён, - Тэ зарывается носом в приятно пахнущий воротник старшего и с необъяснимым трепетом наслаждается тяжестью его ладоней на своих плечах. - Ты молодец, Тэ, - Минхо как-то по-отечески хлопает младшего по спине, и позволяет себе тоже ненадолго обнять его. Тэмин млеет от исходящего от Мино тепла, а сердце его начинает биться быстро-быстро, стоит почувствовать, как широкие ладони плавно опускаются с лопаток на талию, прижимая еще сильнее. - Обнимашки без меня? Это не честно, - Тэмин как ошпаренный отскакивает от Мино, когда из кухни показывается улыбающийся Кибом, - Малыш, мы должны отпраздновать это, - старший подходит к красному, как рак, Тэмину и тоже принимается тискать смущенного до ужаса парня. У них по случаю находится пара бутылок вина и бутылка дешевого коньяка из гипермаркета неподалеку, и они, шумно смеясь, раскладывают прямо на полу в небольшой гостиной наспех приготовленные закуски и разливают алкоголь в высокие стаканы. Кибом капризно виснет на руке у Минхо, уговаривая включить для фона какую-то глупую американскую комедию, а сам забывает о ней уже на третьей минуте, хохоча и рисуя Тэмину усы грибным соусом. Первая бутылка кончается как-то совсем незаметно, и Тэмину кажется, что подобной эйфории он еще никогда в жизни не чувствовал. Он даже не вспоминает о том, что уже нужно бы позвонить родителям, а когда вторая бутылка вина пустой откатывается в сторону, а коньяка в третьей остается ровно половина, он даже с трудом может вспомнить повод, по которому затеялось это маленькое торжество. Прикрывая глаза от накатившей на расслабленное тело неги, он и не думает отстраняться, когда чувствует в опасной близости чужое сбивающееся дыхание. Ему даже не требуется открывать глаза, что понять – это Кибом, от него всегда пахнет чем-то вкусным после проведенных за готовкой часов на кухне, и это именно он сейчас осторожно прикасается липкими губами к его щеке, ведет ими по скуле вниз, задевая уголок губ, и зубами едва-едва прихватывает подбородок. Ему становится не по себе, когда сзади его руки вроде как ненавязчиво начинает удерживать Минхо, а прикосновения Кибома становятся куда более настойчивыми. Он старается отвечать на ласку каждого из них, целует в ответ, прижимается, изгибается и по-настоящему пошло стонет, когда кто-то из них начинает бережно проникать в его дрожащее от возбуждения тело. Он отчетливо слышит пошлые звуки этих влажных поцелуев и признания в любви на выдохе, и почему-то точно знает, что ни одно из них не адресовано ему. Но теряясь в этих потрясающих ощущениях, ему становится совершенно на это наплевать. Он лишь жадно подается навстречу рваным толчкам, открывая новые, потрясающие грани удовольствия. Голова кружится и в висках пульсирует, в комнате душно и безбожно пропахло тяжелым запахом секса, но ни один из них не изъявляет желания остановиться, даже когда руки уже дрожат от напряжения, а сил на стоны просто не остается. Он думает, что они все увязли в этом. *** Утром они все делают вид, что произошедшее – само собой разумеющееся. Нет ожидаемой неловкости, и никто не отводит глаза, вместо этого Тэмин получает порцию утренних поцелуев – игривых и легких от Кибома и медленных и тягучих от Мино. Черт возьми, почему он чувствует себя таким счастливым? Он с трудом заставляет себя оторваться от них – нужно показаться дома и попытаться как-то выкрутиться за самовольную ночевку перед родителями, и пара десятков пропущенных звонков от матери не сулят абсолютно ничего хорошего. И в итоге он оказывается прав: дома грандиозный скандал и пафосное объявление его домашним заключенным с конфискацией смартфона, карманных денег за месяц и возможности покидать дом куда-либо, кроме университета. Все это мало его заботило. Все, что ему сейчас было нужно, как раз именно там. *** Его университетские друзья теперь корчили кислые мины, стоило им только его увидеть. Эти лицемерные мудаки вздергивали носы и презрительно хмыкали, едва речь заходила о Тэмине, или же о них троих. Кибом беспокоился, Минхо говорил, фыркая, что отсутствие таких друзей – не великая потеря. Кибом за это давал ему подзатыльники. Но младшему действительно было плевать. Что его сейчас действительно беспокоило, так это то, что они будут делать дальше, когда старшие все же соберутся уезжать отсюда. Бывало, у него едва не слетал с языка вопрос «А что со мной? Вы возьмете меня с собой?». Он был уверен, что возьмут. Плевать, куда, пусть хоть на другой конец света, лишь бы с ними. Однако, при нем вопрос о переезде ни разу не обсуждался, более того, никогда не упоминался. Если бы тогда, на крыше, Тэмин не услышал об этом, то до сих пор был бы в неведении. И это немного напрягало. Но дни шли, уровень счастья зашкаливал, а беспокойства постепенно отходили на задний план, потому что он отчетливо понимал, что их, все же, уже нерушимо трое.Тэмину страшно хотелось иногда ущипнуть себя, что есть сил, потому что он с трудом мог поверить в то, что происходящее с ними троими – не плод его фантазии. И, возможно, они и вовсе не станут куда-то уезжать. Но он настолько был поглощен своей эйфорией, что перестал замечать вокруг себя все, кроме их двоих. Он не видел, каким раздраженным в последнее время стал Мино. Не замечал красных глаз Кибома и общей натянутой атмосферы, он только привычно вваливался в квартиру, повисая на руках у кого-нибудь из них, и наводил по обычно тихой квартире много шума. Он не придавал особого значения даже тому, что старшие постоянно отказывались делать совместные фото, придумывая самые различные отговорки. Ему бы хватило лишь раз открыть глаза, чтобы увидеть, понять. *** - Ли Тэмин, настоятельно рекомендую вам сейчас же убрать телефон, иначе вы не увидите его до конца этого года. - Парня передернуло от гулкого голоса профессора, раздавшегося совсем рядом. Прошла уже половина первой пары, но ни Кибом, ни Минхо на нее не явились и даже не предупредили об этом. Он отправил уже чертову кучу сообщений им обоим, но ему не пришло ни единого отчета о доставке. Разумеется, он был уверен, что у них были серьезные на это причины, но все же ему было слегка неприятно осознавать, что он в это посвящен не был. Кибом удобно устраивается на диване рядом с Мино, умащивая голову на его плече. - ДоХен звонил вчера, сказал, что они сегодня оба должны были вылететь, - В квартире стояла долгожданная, почти позабытая тишина, так, как он любит. – Я созвонился с Крисом, он обещал помочь с документами и встретить нас, - Кибом жмется к нему сильнее, когда получает поцелуй в макушку. - Куда на этот раз? – В голосе старшего только усталость и ни капли заинтересованности. - В Ванкувер, у Криса там хорошие связи и друзья. Нам помогут, - Мино взволнованно ждет ответа от своего парня, но тот лишь снова что-то мурлычет, наглаживая его руки. Он надеется, что там их наконец-то оставят в покое. Тэмин не может усидеть на месте – при новой попытке написать сообщение его телефон все же отбирают, а профессор обещает увести его в деканат на разговор на следующей же перемене. А это серьезно портит его планы – охваченный беспокойством, он хотел сразу же после пары отправиться к парням, чтобы уж точно быть уверенным, что с ними все нормально. - Ничего не забыл? – Мино оборачивается уже у самой двери, держа в одной руке любимую дорожную сумку, в другой – ключи от квартиры. Он проглатывает ком в горле, когда видит отрешенного, какого-то потерянного Кибома, слабо плетущегося следом. Он останавливает рядом с Мино и оборачивается, оглядывая пустой коридор. – Бомми? - Знаешь… Мне кажется, так паршиво я еще никогда себя не чувствовал, - в голосе слышатся подступающие слезы. Мино смотрит на него, хмуря брови, и, поставив сумку на пол, подходит ближе, приобнимая за шею. - Так будет правильней, Бомми. Младший раздражен невероятно, потому что чертов профессор все-таки добился своего – его родителей вызывают для беседы, будто он какой-то сопливый школьник, нашкодивший по мелочи. Дергано сгребая в сумку все свои тетради, конспекты и книги, он сломя голову уносится из здания и ловит такси практически сразу, как покидает территорию университета. Минхо не хочет говорить Кибому, но он рад, что им приходится покинуть этот город. Он не привык делить старшего еще с кем-то, даже мысли подобной допускать не мог. Ему было трудно смириться с появлением в их жизни Тэмина, и он неоднократно говорил Кибому об этом, но тот будто бы и не слушал вовсе, постоянно умиляясь младшему. А Мино терпел и дико боялся, что однажды Кибом попросит его взять Тэмина с собой. В том, что тот согласится, Минхо даже не сомневался. А Кибом, заметив снова его хмурое выражение лица, с улыбкой разглаживает складку между бровями и привычно-нежно уверяет «Все будет хорошо». Тэмин готов биться головой об стекло чертового такси, когда они, как по заказу, попадают в пробку. Водитель поначалу пытается отвлечь его банальными приземленными разговорами не то о погоде, не то о дороге, но достаточно быстро сдается, ловя убийственный взгляд младшего в зеркале заднего вида. Тэмин бесится и нервничает, и дурацкое предчувствие чего-то нехорошего не дает ему никакого покоя. Он уже представляет, какую тираду выдаст этим двоим, когда, наверняка, найдет их обоих в постели, а телефоны их, конечно же, будут валяться где-то выключенные и забытые. - Эй, Мино~я, я так люблю тебя… Ли не верит своим глазам, когда заходит в абсолютно пустую квартиру. Здесь больше не осталось ни единой вещи, которая бы напоминала о присутствии этих двоих. Совсем. Мебель аккуратно накрыта плотной белой тканью, везде идеальный порядок и пустота. «Это случилось». «Бросили». «Бросили меня». Он мечется по квартире как ненормальный, сдергивает с мебели ткань и рвет ее на лоскуты, топчет и пинает, заходясь в самой настоящей истерике. Слезы душат, и вскоре он валится обессиленный на пол, давясь вязкой противной слюной и мелко подрагивая. Он знал. Знал, что так и будет, но только постоянно врал самому себе и тешил безумной надеждой. В действительности, их никогда не было трое. Сворачиваясь клубком на рваной ткани, он проклял себя тысячу раз за то, что в тот день решился подняться на крышу… *** Через пару-тройку недель, когда парень с огромным трудом пытается вернуть свою жизнь в прежнее русло, его отец, заместитель мэра их города, делится с ним и матерью новостью, услышанной в одной из встреч с местным прокурором – его давним другом. К концу рассказа у Тэмина трясутся руки, а ему самому хочется встать и выпрыгнуть в окно их квартиры на десятом этаже. Его бывшие одногруппники Ким Кибом и Чхвэ Минхо – родные братья, сбежавшие из дома, когда родители хотели отправить старшего за границу. Тэмин уверен, что те просто узнали о их связи. Их отец оказывается какой-то важной шишкой в Правительстве, поэтому огласке факт, что его сыновья сбежали, а тем более причина побега, естественно, не придавались, но нужные люди на поиски были брошены, и меры приняты. Его ищейки прочесывали город за городом, а когда соответствующая информация дошла до их городка, эти двое отсюда, оказывается, уже снова испарились. Отец с издевкой критикует работу правоохранительных органов, а потом говорит, что братьев на данный момент уже официально признали пропавшими без вести, вовремя придумав соответствующую легенду и свидетелей. Сам мужчина практически уверен, что у них был свой человек в приближенных родителей, иначе они никак не смогли бы каждый раз сбегать, прежде чем их обнаружат. - Они ведь учились в твоем университете, ты знал их? – Глава семейства испытующе и слегка подозрительно смотрит на сына, отвлекая того от мыслей о спасительном прыжке с десятого этажа. - … Не особо, - Тэмин вытирает губы салфеткой и встает из-за стола, - Спасибо за ужин, я пойду в комнату, голова болит. - Разумеется, отдохни, сынок, - Мать натягивает привычно-фальшивую улыбку, не отрывая взгляда от газеты в руках. Ее эта история совершенно не заинтересовала. *** Голова действительно болит. И сердце тоже. Ким Кибом и Чхвэ Минхо. Он даже не знал, возможно, их настоящих имен, не говоря уже о родстве. И все-таки, он действительно не стал для этих двоих человеком, перед которым можно было бы открыться. Он ничего о них не знал, зато сам успел выворотить перед ними душу, которую в итоге и оставил в той пустой квартире пылиться под проклятыми белыми простынями. Странно, но сердце действительно покалывает при мысли о них, будто бы он герой в какой-то сопливой дораме. С того момента, как он услышал тот разговор на крыше, он каждый день убеждал себя, что ему будет все равно, когда они исчезнут. Он ведь подготовлен к этой новости. Лежа на кровати, уткнувшись лицом в промокшую от злых слез подушку, он пытался разобраться в ощущениях. Ему все равно? … Едва ли.