Доказательство

— Все вокруг — такие жалкие создания. Ненависть, жадность и похоть — вот все, что заполняет их тщедушные души и тела, — недовольно бормотал себе под нос молодой мужчина, покачивая в руке бокал с вином. Амир покачал головой, слушая эти речи, исполненные дрожащей злобы и возмущения. Николя, его старый знакомый, был нежитью, но это никоим образом не мешало ему напиваться. — Ник, ты просто не умеешь заводить правильные знакомства, - нет, бесспорно, вампир был красив всегда, думал Амир. Но оборотню гораздо больше он нравился, когда глаза, так похожие по цвету на трепещущее красное вино, не были затуманены дымкой алкоголя. Мужчина посмотрел прямо в глаза волку и сделал над собой усилие, собирая мысли в кучку, и склонил голову. — Я могу с легкостью доказать тебе свои слова. Если ты того желаешь, то подожди меня чуть-чуть. Я допью, и мы пойдем. Амир кивал скорее для вида — Ник выпил уже слишком много, и совсем скоро его возьмет сонливость. Он залезет к оборотню на колени, укусит его и уснет, разомлев от волчьей крови. А пока что мужчина мог спокойно отдохнуть от тяжелого трудового дня, любуясь вампиром. Ему нравилось смотреть на гордое бледное лицо, на впалых щеках которого лежали тени. Крылья тонкого носа трепетали от возмущения, когда Николя рассказывал, как смешливая девица, с которой он закрутил интрижку пару недель назад, вытерла об него свои худенькие ножки и сбежала с глаз долой. Алые глаза вампира горели огнем, искусанные острыми клыками губы расцвели красными лепестками. Амир с прищуром проследил за движением юркого языка, вместе с каплей вина взглядом спустился по тонкой шее. Когда Ник встряхивал головой в гневе, его блондинистые волосы смешно подлетали вверх и снова ложились вниз так, словно бы мужчина только что вышел от стилиста, а терпкий запах вампира доносился до носа волка, каждый раз подстегивая инстинкты внутри. Николя опрокинул в себя остатки вина из бокала, и еще пара капель скользнула вниз с его губ, скрывшись под воротником шелковой черной рубашки, и Амир выругался про себя. Вся эта сексуальность блондина была лишь особенностью его расы, убеждал он себя, и не более того. Вампир же встал, чуть покачнулся, но тут же восстановил равновесие. — Ну, друг мой, идем. — Николя, ты пьян. Все это не кажется хорошей идеей. Лучше тебе остаться дома. — Глупости, я отлично себя чувствую, пошли. Волк возвел глаза к потолку, надеясь, видимо, обнаружить там какой-нибудь совет. Искомого там не нашлось, и мужчине пришлось подняться с кресла и пойти в комнату вслед за позвавшим его другом. -И куда же мы пойдем? Блондин улыбнулся, и глаза его сверкнули хитро. Он подошел к огромному шкафу и извлек из его недр несколько пакетов и пару небольших коробок. Дав часть из них оборотню, он сел на кровать, расстегивая пуговицы на рубашке. -Мы с тобой идем на бал-маскарад. У меня как раз завалялась парочка приглашений. -И где ты их только берешь, — пробормотал Амир, нисколько не вдохновленный идеей переться в «высший» свет общества, коим считали себя те, кто регулярно посещал подобные мероприятия. Оборотни, вампиры, ведьмы, даже пара приведений, вроде банши, ошивались там, живя исконными традициями своих рас. Это считалось проявлением аристократических манер и всячески приветствовалось. Сам же Амир не считал убийство невинных людей различными изощренными методами хорошим тоном. Но если уж Николя уперся во что-то, то его уже не переспорить. — Просто я обаяшка, друг мой, — тихо усмехнувшись нараспев произнес сосед. Заливисто рассмеявшись, он снял рубашку и отложил на кровать рядом с собой. — Твой костюм в этом пакете. Обувь тут, — он кивнул на второй пакет, потяжелее.- А тут лежит твоя маска, — простая незамысловатая коробка, сделанная на манер шкатулки была пододвинута поближе к мужчине. Скинув с себя и штаны, вампир взял свой пакет и вытряхнул оттуда одежду. Взял нижнюю часть комплекта — пару штанов, сшитых по типу охотничьих. Темно-бордовая ткань, безусловно, очень пойдет бледнокожему мужчине, отметил про себя Амир. Николя уже собрался было одеться, но застыл, размышляя над чем-то. Волк знал этот взгляд. Каждый раз он боялся увидеть его и все равно ждал с огромным нетерпением. — Амир… Мне очень неловко снова тебя просить, но я проголодался. Ты позволишь мне? Оборотень посмотрел в яркие, чуть светящиеся глаза существа, которое, по идее, должно быть его смертельным врагом. Он сам не знал, почему они с Ником дружат, почему волк внутри еще ни разу не попытался убить кровопийцу и, самое главное, почему Амир позволяет вампиру себя кусать. Каждый раз, когда он на чуть дрожащих ногах шел на кухню, чтобы закурить там нервно, нарушая тем самым еще один собственный запрет, мужчина давал себе слово, что это все было в последний раз. В последний раз он позволял этому шустрому блондину касаться себя так, прижиматься губами к горячей шее и прокусывать кожу, собирая вытекающую из укуса кровь прохладным юрким языком. После всего этого Николя неизменно заживлял рану, раз за разом, конечно, но это же была ЕГО кровь. Но каждый раз, стоило вампиру вот ТАК вот на него посмотреть, и волк, поджав хвост под строгим взглядом человеческой стороны разума, заползал куда-то в уголок сознания и не возникал до окончания процедуры. И так раз за разом уже в сотый, тысячный раз. Амир, если быть честным, уже давно сбился со счету. Вот и сейчас он забыл про собственное слово. Вздохнув, он кивнул Нику и сам подошел к нему, уже по старому опыту зная, что ему лучше будет сесть, потому что потом дойти до кровати будет трудновато. Сел рядом, бегло осмотрел почти раздетого вампира и прикрыл глаза, откидывая голову назад, обнажая горло для вампирских клыков. — У тебя такой вид, словно я заставляю тебя, Ам. Если ты не хочешь… — Нет! — возглас сорвался с губ прежде, чем Амир успел его остановить. Слишком громко, слишком резко, он напугал его самого, - Нет, — уже тише повторил оборотень. — Ты не заставляешь. Если бы я не желал помочь тебе, черта с два я бы позволил тебе себя коснуться. Вампир усмехнулся и покачал головой. Положил одну руку на крепкое плечо оборотня, чуть сжал его, потянув поближе к себе. Второй рукой зарылся в ежик рыжих волосы на голове друга, повернул его голову так, как было удобно, и коснулся губами шеи там, где явственно так быстро билась артерия. Николя прикрыл глаза, глубоко вздыхая носом, и Амир напрягся, ожидая привычную легкую боль, но Николя медлил. — Ну и чего ты ждешь? — голос волка был хриплым и тихим, он очень старался не выдавать своего волнения и нетерпения, но это вряд ли получалось. Когда Ник ответил, Амир не смог сдержать мелкой дрожи по всему телу — дыхание было единственной горячей частью вампира. Николя шептал ему прямо в шею, почти не отрывая губ от кожи, и оборотень чувствовал каждое их движение. — Я думаю, Ам. У тебя прекрасный запах. Очень необычный. Волки ведь, как правило, не дают нам себя кусать, да я бы и не стал, если честно. Все твои сородичи воняют псиной, Ам. А ты нет. Замечательный запах. Прекрасная кровь. Николя снова жадно потянул носом воздух, а Амир пытался не краснеть, обдумывая слова друга. — И почему же так? — Я еще думаю над этим. Как только приду к хорошей мысли, сразу же тебе скажу. Оборотень хотел было съязвить, но язык Ника прошелся по его шее раз, а потом еще и еще, и все мысли вылетели из волчьей головы со скоростью света. Сейчас он мог думать только о том, что же творит этот несчастный паразит и, самое главное, зачем он сейчас это делает. Обычно Николя вылизывал его так, когда уже заживлял рану, потому что слюна его была очень хорошим лекарством, но до укуса… Долго думать Ник ему не дал. Наконец то прекратив изучать языком крепкую шею оборотня, он укусил его, не дав даже настроиться. Это, конечно же, не было нужно, но Амир каждый раз пытался себя убедить, что это неприятно ему, что делает он все это только ради того, чтобы не дать другу умереть с голоду. Все это было наглой ложью всем вокруг и самому себе в первую очередь. Укус приносил сильное удовольствие, почти эйфорию. Оборотень прикусил губу, чтобы ненароком не застонать, тем самым обложив себя позором до конца своих дней. Он же после такого в глаза соседу смотреть не сможет. Николя, резво собирая кровь языком, крепче прижал волка к себе и почти что урчал от удовольствия. Пальцы его, лежащие на плече Амира сжимались и разжимались в такт сердцебиению волка. Много Ник никогда не пил. Амир не мог точно сказать, было ли то разумным подходом с расчетом на то, что если вампир однажды сделает ему плохо, то оборотень больше не позволит ему себя кусать, то ли это было заботой, нежеланием навредить из более теплых чувств, нежели холодный расчет. Как бы то ни было, оба были явно довольны этим странным симбиозом. Николя, сделав около пяти-шести глотков, убрал клыки и принялся зализывать следы укусов, а Амир почти не обращал на него внимания, пребывая в собственной маленькой нирване. Когда вампир закончил, не оставив ни следа, ни малейшего пятнышка крови, оборотень упал на кровать, прикрыв глаза. Действие яда вампира было примерно как от наркотика. Амир чувствовал яркое удовольствие, спокойствие и небольшое возбуждение. — Как ты, Амир? Все хорошо? — голос Николя был исполнен беспокойства. Волк улыбнулся и открыл глаза, сел медленно и наклонил голову сначала вправо, а затем влево, разминая немного затекшую шею. — Да, Николя. Будто ты не знаешь. Давай уже собираться, — хлопнув ладонью мужчину по спине, Амир встал и потянулся. Он испытывал легкое головокружение, но оно прошло за несколько минут.

***

Ему достался костюм чумного доктора. Каждый раз оборотень поражался чувству юмора соседа по квартире. Буквально месяц назад Николя увидел одного из докторов смерти на какой-то картинке и тут же принялся расспрашивать начитанного друга о том, кто это такие. Амир объяснил, от себя добавив, что их образ внушает ему нечто, похожее на страх. Ник покачал головой, поохал и тут же куда-то смотался. Теперь Амир понимал куда именно. Хитрый взгляд вампира говорил сам за себя. Тот был неимоверно доволен своей задумкой, и оборотень решил не радовать его еще больше. Пожав плечами, он быстро надел костюм, держа маску, похожую на огромную птичью морду, в руках. — Хорошо хоть, что без чеснока в клюве, на том спасибо. Николя рассмеялся, застегивая последние пуговицы своего черного жилета. — Ты же знаешь, что я не люблю чеснок. Если бы я положил его в маску, от тебя бы потом несло им еще как минимум неделю, а оно мне надо? Кивнув, согласившись с логикой слов Ника, Амир отметил про себя, что тот уже почти протрезвел. Это значило лишь то, что он загорелся какой-то новой идеей, ведь влил он в себя не много не мало, а целых пять бутылок крепкого вина. После такого сам оборотень бы не смог стоять на ногах, а в алых глазах этого клыкастого недоразумения остался лишь слабый след хмеля. — Вот ведь черт… Совсем забыл, — пробормотав под нос пару ругательств, Николя стал носиться по квартире, заглядывая в каждый ящик и шкаф. — Что такое? — Неважно. Собирайся, я сейчас. Амир не стал говорить о том, что он уже был собран. Наблюдая за метаниями друга по квартире, он размышлял о том, как они познакомились, и как вся эта странная дружба вообще началась.

***

Тогда оборотень только переехал в мегаполис из провинциального городка, отделившись от родной стаи, чтобы начать новую жизнь. У него было не так много денег, работа отсутствовала, жилья не было. Чтобы выжить, необходимо было искать помощь. Он подал в газету объявление о том, что ищет соседа по квартире, чтобы вдвоем снимать жилье. Кандидаты находились, но стоило им узнать, что Амир является оборотнем, как они тут же исчезали. Проходили дни, а за ними истек и почти целый месяц. Волк уже отчаялся было найти кого-либо и собирался вернуться домой к старой семье, потому что деньги закончились, и не хватало даже на буханку хлеба в самом дешевом магазине, а до охоты на разумных существ Амир никогда не опускался. Именно тогда его телефон зазвонил, остановив его в паре шагов от пригородного автобуса. Звонивший представился вычурным именем Николя, коротко рассказал о том, что увидел его объявление в газете и предложил встретиться, чтобы все обсудить. Чтобы не тратить время зря, Амир сразу сообщил о том, что он оборотень. Звонивший не колебался ни секунды и снова повторил предложение встретиться. Приехав, Амир искренне удивился тому, что Николя был вампиром. Еще больше он удивился тому, что его запах не был противен ему, хотя обычно дух вампира вызывал чуть ли не свербение в носу. Мужчины фантастически быстро сошлись. Разговорились, обсудили нынешнее положение дел. Оказалось, что деньги у Николя были, причем немалые, но он не хотел жить один. Мало кто из вампиров предпочитал жить с кем-то, а люди не хотели делить крышу над головой с кровопийцей. Ник предложил, даже чуть ли не настаивал на том, чтобы полностью оплачивать все, включая еду и мелкие расходы, но Амир был категорически не согласен. Они чуть-чуть поспорили, пришли к тому, что на первое время Ник все же будет сам оплачивать квартиру, пока оборотень не найдет себе работу, но потом все строго пополам. Амир до сих пор с легким раздражением вспоминал о том, как Николя посмеивался, когда волк настаивал на справедливой оплате. С тех пор они жили вместе. Даже когда Амир поднялся по работе, заняв одну из самых высоких должностей в кратчайшие сроки, он не захотел разъезжаться с вампиром. Тот был приятным собеседником и хорошим другом. Были еще причины, но в них Амир не признался бы даже самому себе никогда в жизни. Он был доволен тем, что было, и ничего не хотел менять.

***

— Нашел, — довольный блондин подошел к мужчине, на ходу поправляя костюм. — Двинули. Он взял маску оборотня, положил обратно в коробку. Взяв все вещи, вышел из квартиры. Амиру ничего другого не оставалось, кроме как последовать за ним. Спустившись вниз, они молча сели в машину и поехали в сторону окраин города, туда, где находились частные дома. В одном из них и должен был проводиться маскарад, если судить по приглашению, которое Николя сунул в руки другу. Именно эти немного мятые листки бумаги он так лихорадочно искал по всему дому. — И все же это не кажется мне хорошей затеей. — Почему ты постоянно ворчишь? Это же будет весело! — Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к здешней городской элите, — последнее слово Амир процедил сквозь зубы, тоном ясно давая понять все, что думает. — Ты — лишь исключение, подтверждающее мое правило, Николя. Вампир усмехнулся и пробормотал себе что-то под нос невнятно, но в голос так ничего и не ответил.

***

Как и предполагал Амир, на балу было омерзительно. Нет, не в плане устройства самого мероприятия — тут жаловаться было просто не на что. Прекрасные костюмы, великолепный зал, чарующая музыка и услужливый персонал. Балом как таковым оборотень был доволен. Его до ужаса не устраивало то, что на этом балу был кто-то, помимо него и Николя. Лживые улыбки, кажущиеся уродливыми масками на фоне абсолютно равнодушных или же, словно в контраст, горящих ненавистью и презрением ко всему вокруг глаз, едкие комплименты, сказанные совершенно незамаскированным насмешливым тоном, шепотки за спиной… Все обсуждали всех, и это было абсолютно нормально. Внутри Амира клокотала злоба и раздражение, он ненавидел подобные общества. Николя же, казалось, совершенно ничего на этот счет не испытывал. С легкостью ходил меж группок тех или иных существ, шутил, смеялся и не забывал менять бокал с вином, когда тот становился пустым. Рыжий едва-едва успевал за своим не в меру шустрым другом, но вскоре выдохся и махнул на это дело рукой. Треклятая маска страшного доктора мешала смотреть, в кожаном костюме было жарко, длинный тяжелый плащ мешался, путаясь в ногах. Глухо рыча себе под нос, ругая весь свет всеми словами, что только приходили в голову, Амир отошел в уголок, туда, где какая-то добрая душа додумалась поставить пару двухместных диванчиков, обитых безвкусным темно-зеленым бархатом. Мужчина ненавидел этот материал, но сейчас выбирать было не из чего. Расстегнув застежку плаща, он снял тяжелый кусок ткани и устало сел на свободный диван. Маску по правилам маскарада снимать было нельзя, хотя Амир отдал бы сейчас все для того, чтобы выбраться из жуткого белого клюва на свет божий и глубоко вздохнуть полной грудью, проветривая легкие. Отстранено рассматривая разодетую толпу, мужчина так погрузился в свои мысли, что потерял счет времени. Один за другим персонажи, выбранные в качестве костюмов гостями бала, проскальзывали в его сознании, не задерживаясь там не на миг. Но вот одна картинка потребовала к себе внимания, резко выдернув Амира из состояния полудремы. Мужчина, одетый в охотничий костюм. Узкие бордовые штаны, белоснежная рубашка, черный жилет, подчеркивающий фигуру. Лицо полностью скрыто белой красивой маской, расписанной синими линиями, но пара блондинистых прядей все равно падает на белоснежный лоб аксессуара. На талии мужчины лежит чужая рука. На осмотр всего уходит доля секунд, но тело мгновенно словно пронзает разряд тока. Амир встает так быстро, что даже не успевает понять, что именно заставило его подняться. Причина быстро приходит. Перекинув плащ через плечо, оборотень широким шагом направился в сторону Николя. Подойдя, молча отбросил руку незнакомца (вампира, это Амир мог учуять даже в маске) и притянул Николя к себе. Сосед по квартире снова был сильно пьян. Покачнувшись, он чуть не упал, и мужчина был вынужден прижать его к себе вплотную, чтобы тот не пачкал столь красивый костюм о пол, по которому за последние только пятнадцать минут прошло не менее сотни пар ботинок. — Что вы себе позволяете? — вампир, до этого момента обнимавший Николя, ЕГО Николя, возмущенно смотрел на волка, глаза его, не спрятанные полностью маской, сузились в гневе, горя огнем. Неосознанно Амир отметил, что глаза Ника гораздо красивее. — Что я себе позволяю? Ах ты пиявка несчастная… Что ты себе позволяешь? Как ты посмел тронуть его? — мужчина с трудом контролировал свой голос, не позволяя ему сорваться на бешеное рычание дикого зверя. Он всегда старался помнить о том, что он в первую очередь разумное существо, и лишь затем — волк. Вампир же, прикинув свои шансы один на один против разъяренного оборотня решил ретироваться, очень скоро исчезнув с глаз долой. Проводив его злым взглядом, Амир почти поднял нерадивого соседа и потащил его в сторону выхода, не желая больше ни секунды здесь оставаться. Усадив Николя на пассажирское сидение машины, он уселся на место водителя. Тронулся с места, с раздражением бросив осточертевшую маску на заднее сидение. Николя, наблюдая за ним с некоторой усмешкой, склонил голову на бок. — Видишь? Я был прав. — В чем ты был прав, недоразумение? — Амиру было не до шуток сейчас, но слова друга его заинтересовали. — Ненависть, жадность, похоть. Все как я и говорил, — самодовольная усмешка красовалась на чуть покрасневшем лице вампира. — Ненависть ты сам видел, в каждом взгляде из-под каждой маски, не так ли? Все эти существа… Ты видел их в первый и, скорее всего, последний раз. Казалось бы, за что им тебя ненавидеть? Но факт есть факт. Далее, сделаем третий аспект вторым. Похоть. Тот вампир хотел меня, он так долго ко мне приставал со всякими непристойностями. Что скрывать, ты так долго меня не замечал, что я уж хотел было согласиться, — заметив гневный взгляд Амира, Николя поднял руки вверх в примиряющем жесте. — Тут то мы и переходим к третьей части, второй по изначальному списку. Жадность. Ты, увидев меня, примчался на всех парусах, не успев даже сам понять причины такого поведения, я ведь прав? Ревность заставляет сначала делать, а потом лишь думать. А ревность является лишь одним из проявлений жадности. Вот я и доказал тебе свои слова, дорогой друг. — Я и не говорил тебе, Николя, что их нет. Ты утверждаешь, что только они и существуют. Но любое разумное существо переполняет множество чувств. — Не замечал этого. — Я могу с легкостью доказать тебе свои слова, — вампир усмехнулся, услышав из уст Амира собственные слова, сказанные несколькими часами ранее. — С радостью увижу твое доказательство.

***

Домой Амир привез их в рекордные сроки. Только сейчас он удивился тому, что их ни разу не остановили на улицах за превышение скорости. Повезло, никак иначе. Оборотень прошел к пассажирской стороне машины, открыл дверь, помог Николя выбраться из салона, придержав за локоть, чтобы тот не упал. Приобнял за плечи, повел в дом, не обращая внимания на неубедительные попытки блондина освободиться из его рук и идти самостоятельно. Они были одного роста, но вампиры по природе своей более субтильны, так что Амиру не доставляла неудобств вынужденная помощь вампиру. Когда они вошли в квартиру, Николя сразу был отправлен в ванну, а сам Амир пошел в свою комнату, где снял до ужаса надоевший ему костюм. Раздевшись, он смог наконец вздохнуть с облечением. Убрав вещи в шкаф, оборотень прислушался к звукам, что издавал сосед по квартире. Лишь убедившись, что тот дошел до своей комнаты без приключений, мужчина довольно кивнул, забрался под одеяло и тут же провалился в крепкий сон.

***

Он был в своем старом городке. Родные края пением птиц и шумом сельской жизни встречали его, и Амир, счастливый, шел по дороге к родному дому. Открыл дверь, так знакомо скрипнувшую, вошел в коридор, но там его встретила не огромная свора младших братьев, сестер, племянников и племянниц, а лишь девушка, стоящая на пороге. Одетая так уютно по-домашнему, накинув сверху старенький фартук, она открыто улыбнулась ему и сделала шаг навстречу, протягивая изящные руки в просьбе объятья. Амир, нисколько не удивленный происходящим, так же шагнул вперед. Все так, как должно было быть. Положив руки на талию девушки, он притянул к себе девичье тело, уткнулся носом в волосы. Тут то и начались странности. Во-первых, на ощупь девушка никак не соответствовала своему виду. В плечах была невидимая глазу ширь, талия, хоть и примерно такая же по объему, как и видимая, оказалась невозможно твердой для столь хрупкой девушки. Ну и, конечно же, самое главное — её запах. Внешне девушка была оборотнем. Золотистые волчьи глаза, чуть заостренные ушки, явные когти на руках, хоть и очень ухоженные. Но её запах… Невероятно притягательный, сильный, мужской. Кроме всего прочего, он принадлежал вампиру. Амир в изумлении отпустил волчицу и отступил на шаг назад…

***

В ту же секунду он упал с кровати и проснулся. Громко ругаясь и потирая ушибленную голову, мужчина встал и недовольно посмотрел на самодовольно улыбающегося Николя, который лежал на боку, подперев голову рукой, на его кровати. — У тебя есть десять секунд, чтобы объяснить свое присутствие здесь, Ник. Потом я за себя не отвечаю, — недовольно проворчал Амир, забираясь обратно на кровать и сдергивая все одеяло с наглого блондина. Тот же не стал думать над ответом ни секунды. Придвинулся вплотную к оборотню, залез под одеяло и прижался к горячему волчьему телу. — Мне скучно, холодно и грустно одному. Тем более, когда я выпью, меня мучают кошмары. Так что я буду спать с тобой, — пробурчал Николя, утыкаясь носом в шею соседа. Волк замер, едва дыша. После, справившись с собой, отодвинул от себя не в меру шустрого блондина. — От тебя за километр разит алкоголем, — картинно наморщив нос, Амир отвернулся от Ника, решив для себя, что раз уж прогнать его не получится (не получится 100%, в этом он даже не сомневался), то стоит просто не обращать на него внимания. Вампир тихо рассмеялся на подобное замечание и придвинулся обратно к мужчине, прижавшись к его спине и, приподнявшись на руке, чуть склонившись сверху. — У меня есть к тебе вопрос. — Говори быстрее и проваливай, ты меня разбудил, между прочим, и я хочу спать. — Почему ты приревновал меня, Амир? — Николя шептал ему прямо в ухо. Сухое горячее дыхание опалило нежную кожу, заставив оборотня вздрогнуть. — С чего ты взял, что это была ревность? — крайне нелепая попытка, если задуматься, Амир сам это понимал, но отвечать правду не хотелось совершенно. Особенно с учетом того, что он даже для себя её не признал. — С того, что я видел тебя, Ам. Твой взгляд в тот момент… Ммм… Все бы отдал, чтобы еще раз посмотреть на такого тебя. Стал настоящим зверем, — мечтательно шептал вампир, склоняясь все ниже к уху мужчины. — Это была не ревность, Николя. Я просто беспокоился за тебя, ведь ты был пьян, и мог натворить много глупостей. Ник только лишь рассмеялся на это заявление. — Ну, предположим, я был пьян. Тот вампир уболтал бы меня до полусмерти, отвез бы домой и трахнул? И что же в этом плохого? Амир напрягся, верхняя его губа сама собой чуть приподнялась, обнажая острые зубы, а из горла донесся тихий рык. Николя, довольно прищурившись, кивнул каким-то своим мыслям и поднял свободную руку, провел ей по плечу оборотня. — Ты злишься от одной мысли об этом. Быть может, хватит мучить себя? Да и меня в придачу… Почему сердце внезапно так ускорило свой бег? Рыжий беспомощно дернул ушами, засопел носом шумно, делая попытку отодвинуться от Николя, да только вот двигаться дальше было некуда. И сам вампир, как-то странно нахмурившись, вдруг положил руку на талию волка и с силой притянул его к себе, вжимая в свою грудь. Амир с затаенным восхищенным ужасом понял, что друг гораздо сильнее его. Хватка холодных рук была стальной, и сколько не пытался оборотень разжать тонкие аккуратные пальцы, те не поддавались ни на сантиметр. Он елозил, все пытаясь вывернуться из крепких объятий, как вдруг услышал тихий стон, едва различимый и доступный только острому волчьему слуху. Замер насторожено и, поняв источник и причину этого звука, начал усиленно ругаться про себя и вырываться с удвоенной энергией, но Николя, казалось, не замечал вовсе его попыток освободиться. Он положил голову на подушку, утыкаясь носом в волчьи лопатки, довольно, глубоко вдыхал воздух, наполненный запахом такого дорогого его сердцу мужчины. Освободившуюся руку он просунул под Амира, обхватывая его поперек груди, все так же мешая отстраниться, а вторую положил на его бедро, чуть сжал, притянул к себе, заставив вжаться ягодицами, едва прикрытыми тонкой тканью боксеров, ему в пах. Выдохнул довольно, едва сдерживая новый стон, когда оборотень начал вырываться с новой силой. Смущение, неловкость и некоторый испуг заставили Амира совсем потерять голову. Он рвался из рук Николя, совершенно не понимая, что освободиться не получится, а вот завести вампира этим — очень даже. Ник же все прекрасно осознавал. Насладившись потугами друга, он понял, что простого потирания о член ему совсем скоро станет мало, и тогда он уже не сможет остановиться. Одним движением перевернув рыжего на спину, он навис сверху. Алые глаза заглянули в желтые, такие испуганные сейчас, и чуть прищурились. Николя выдохнул, прикусил губу острыми клыками, стараясь вернуть себе разум, который вышвырнула волна возбуждения, что он почувствовал, смотря на раскрасневшееся, смущенное лицо мужчины. — Амир. Я спрошу один раз. После твоего ответа я либо продолжу, либо уйду, и больше никогда к этой теме не вернусь. Я нравлюсь тебе? — вампир пристально смотрел в глаза оборотня, готовый увидеть хотя бы намек на сомнения. Он не хотел насиловать Амира (ладно, будем честными, его физическая часть ТРЕБОВАЛА, чтобы он изнасиловал волка), тем более он не хотел терять старого друга. Ведь если сейчас он продолжит без согласия, то дорога волчьих зубов к его горлу заказана. Останется только ковровую дорожку постелить разве что. И Амир будет полностью прав в таком случае. Но в глазах волка не было сомнений. Внутренние терзания, смущение, испуг, но никак не злость или что-то похожее. Амир так же, как и Николя жевал свою губу, тяжело дыша, словно загнанный зверь. В каком-то смысле, так оно и было, и эта мысль заставила оборотня тихо усмехнуться. Чего он ломается, в конце то концов? Давно ведь знал, что втрескался в этого несчастного кровососа по самые помидоры. И какой смысл сейчас отказываться от всего, когда, фактически, все и так подали на блюдечке, да еще и упрашивают взять? Амир всерьез задумался над своими чувствами к Николя. Раньше он объяснял это притяжение действием укуса, который стал их своеобразной традицией. Николя как-то сказал, что никого больше не может кусать. Заметив недоуменный взгляд оборотня, он тут же обернул все в шутку, но только сейчас оборотень понял, что тот действительно говорил серьезно. Влюбленных вампиров тянет только к крови объекта своего обожания, иные же жертвы вызывали лишь отвращение, даже тошноту, если укус все же имеет место быть. Мужчина сейчас искренне удивлялся способностям своего тела. Он умудрился похолодеть и залиться краской одновременно, не отрывая взгляда от красных глаз. В блестящей алой глубине он видел свое перепуганное отражение. Увиденное ему не понравилось. Что он как щенок-девственник, в конце то концов?! Николя был красив, умен, умел прекрасно говорить, всегда был рядом и помогал. Николя был ЕГО, черт его побери. И если сейчас Амир ничего не сделает, то так и будет с замиранием сердца ждать каждого укуса для того, чтобы насладиться «вынужденными» прикосновениями, обманывая себя вечер за вечером. Сглотнув, он протянул руки к вампиру. Глаза того сузились на какой-то миг, словно бы Николя ожидал от оборотня какой-нибудь гадости, но тот лишь положил ладони ему на плечи, чуть сжал их. — Да, Ник, черт тебя побери… Ты мне очень нравишься, — снова краснея, как молодой пацан, изъясняющийся с первой девушкой, невнятно пролепетал мужчина. Зажмурившись, он сильнее сжал пальцы на плечах блондина, потянул на себя. Николя поддался его рукам, склонился вниз, как тот того просил, замер в миллиметрах от горячих губ. — Я люблю тебя, — и не дав опомниться, тут же поцеловал, проводя прохладным языком по шершавым искусанным губам, раздвигая их и проскальзывая внутрь жаркого рта. Было… горячо. Оборотень целовался так, словно от этого поцелуя зависела жизнь всего существующего в этой Вселенной. Но, придя в себя после первой волны адреналина, он опомнился, язык его пугливо спрятался внутри рта, и Ник, тихо усмехнувшись, начал осторожно поглаживать его своим. Напуганный собственной храбростью Амир не спешил отвечать, и вампир решил воспользоваться этой кротостью, начав исследовать его рот. Провел кончиком языка по рядам острых зубов, огладил гладкую изнанку щек, чуть-чуть пощекотал небо, в ответ на что оборотень наморщил нос, покрытый веснушками, и вздрогнул, а затем снова вернулся к чужому языку, настойчиво принялся гладить его, пока Амир наконец не начал отвечать, шумно выдохнув через нос. Они ласкались, упиваясь друг другом, довольно долго. Вампир, дорвавшись, наконец, до любимого тела, оглаживал его руками, перебирал пальцами волосы, иногда легонько дергая непослушные рыжие пряди, а Амир млел под его руками, почти потерявшись в столь приятной ласке. Прекратило все это одно неосторожное движение языка волка. Поцарапавшись до крови об острый клык, Амир заставил Николя замереть и судорожно вздохнуть. Вампир прикрыл глаза, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Ничего не вышло, и Ник, обхватив язык Амира губами, принялся посасывать его, убирая всю кровь и заживляя ранку. После он отстранился от припухших губ, провел кончиком носа по щеке, покрытой рыжей щетиной, упиваясь запахом, уткнулся в шею, снова глубоко вздохнул, чуть ли не урча от удовольствия и возбуждения. — Амир… — Кусай, — оборотень даже не дал ему договорить. Он жаждал этого обалденного чувства, которое даровал ему укус. — Мы же сегодня уже… — Кусай, я сказал. У меня отличная регенерация, все уже в норме, — от нетерпения Амир даже чуть выгнулся, еще сильнее прижимаясь к вампиру, откинул голову назад, обнажая шею. Это было провокацией чистой воды, и Николя повелся на неё. Обнажил клыки, вонзил их в шею, и лежащий под ним мужчина в этот раз не стал сдерживать стона. Закрыв глаза, он наслаждался. Правая его рука зарылась в мягкие светлые пряди, перебирая их, левая во всю гуляла по телу, поглаживая спину, поясницу. Пару раз волк даже отважился спуститься на бедра, сжать их в ладони, старательно не упуская мысль, что Ника ни в коем случае нельзя поцарапать когтями. Амир уже был порядком возбужден, а укус окончательно добил его. Когда Ник закончил и принялся вылизывать его шею, заращивая дырочки от клыков, оборотень, постанывая, выгибался, стремясь быть еще ближе к нему. От возбуждения, казалось, что-то замыкало в мозгу, сталкивалось и оглушающим треском и разлеталось мириадами огней. — Николя… Ник, — с трудом простонал он, задыхаясь от внутреннего жара. Вампир приподнялся и внимательно посмотрел на него. Увидев пылающее лицо рыжего волка, он сглотнул и быстро избавил его от единственной детали одежды, разделся сам. Вновь прижался к губам, вовлек в страстный поцелуй, уже гораздо более откровенно начав ласкать тело оборотня. Провел пальцами по груди, мягко сжал соски по-очереди, принялся выводить мудреные узоры на горячей коже, спускаясь вниз. Амир зажмурился, с одной стороны желая насладиться прикосновениями в полной мере, а с другой боясь просто-напросто испугаться. Ему казалось, если он будет смотреть, то в мозгах все слишком быстро встанет на место, и он сбежит. Николя же наслаждался долгожданной близостью. Ему хватало того, что его волк никуда не пытался сбежать. Жар его тела, его гладкость и сила, чувствующаяся в каждом малейшем движении мускулов под кожей… И, самое главное — запах. Да, черт возьми, этот запах сводил Николя с ума. Лаская руками тело Амира, он следом вел носом по тому же пути, что прошли его ладони. Он целовал и покусывал нежно кожу и упивался запахом. Когда ладонь Николя добралась до паха, оборотень нервно поджал пальцы на ногах. Хвост его дернулся из стороны в сторону, выдавая напряжение, но вампир уже бы не остановился даже в том случае, если бы на город упал метеорит и разнес бы все к черту. Он уверенно обхватил волчий член, провел пару раз медленно рукой, просто на пробу. Нахмурившись, покачал головой и резко спустился вниз. Не дав Амиру испугаться еще сильнее, сразу же обхватил член губами, вырывая тихий задушенный всхлип с искусанных губ. Амир от такого поворота событий забыл о своем страхе и распахнул глаза, в изумлении смотря на блондинистую голову, которая ритмично двигалась между его ног. Николя делал минет бесподобно, и в голову оборотня так не вовремя постучала мыслишка о том, что вампир где-то научился этому, и новая волна ревности захватила волка. Острое удовольствие, возбуждение и эта ревность вкупе составили поистине крышесносящий коктейль. Оборотень положил руку на макушку Ника, надавил, громко застонав, и шире развел ноги. Мягкие пряди волос были сжаты в сильных пальцах, Амир заставил Ника ускориться, а тот и не был против. Ему безумно нравилось вот так вот ублажать оборотня, слушать громкие стоны, которые издавались на грани рыка или же всхлипа. Он старательно работал языком, не оставляя ни миллиметра кожи не тронутым, губы его плотно обхватывали крепкий ствол и уже очень быстро и легко двигались, пропуская напряженный член глубоко внутрь рта. С каждым движением вампира Амир все четче чувствовал растущее напряжение, которое концентрировалось внизу живота. Все его тело начало мелко подрагивать, ноги чуть дергались сами собой. Закрыв глаза, волк откинул голову назад, отпустив волосы Николя. — Ник… Я сейчас кончу, хватит, — бессмысленная попытка. Вампир не обратил на слова соседа ни малейшего внимания, продолжая вбирать в себя уже подрагивающий член до самого основания, утыкаясь носом в короткие, явно не так давно бритые, рыжие волоски в паху. Когда оборотень, не в силах сдерживать себя, толкнулся бедрами вперед, Николя простонал сипло от вызванного этим движением прилива возбуждения, и Амир, судорожно выдохнув, не выдержал и кончил, пытаясь отстранить от себя блондина. Тот не дал этого сделать, принял все себе в рот, а затем принялся вылизывать влажный член от остатков спермы.

***

Амир лежал, тяжело дыша, и был готов сгореть со стыда. Оргазм, неожиданно сильный и очень яркий, немного прояснил мозги, и сейчас оборотень понял, что ему отсосал парень. Этот парень был его лучшим, едва ли не единственным, другом и соседом по квартире. Этот самый друг сейчас сказал ему, что он его любит, а потом присосался к его члену так, словно там был источник вечной молодости и здоровья. Тихо усмехнувшись своим мыслям, Амир протянул руку, провел ей по волосам вампира, а тот поднял на него глаза и улыбнулся, облизываясь. Волк снова покраснел, пробормотал что-то, тихо ругаясь. — Ну что ты, в самом деле, Амир? Неужто не понравилось? — вампир прекрасно знал ответ на свой вопрос, но не мог упустить возможности снова смутить любимого мужчину. Но тот, к его легкому сожалению, ничего не ответил. Положил руку на плечо, приподнявшись, потянул на себя. Немного удивленный таким раскладом вампир послушно скользнул по горячему телу вверх, навис сверху, вопросительно посмотрев. Он не думал, что Амир проявит хоть какую-нибудь активность, будучи настолько смущенным. Оборотень же пожевал свои губы и медленно поднял руки. Одну он положил на шею Николя, потянул на себя. Тихо выдохнув, отбросил маленькую брезгливость к собственной сперме и поцеловал блондина, ну, если быть точным, неловко клюнул его в губы и приоткрыл рот, побуждая целовать самому. Николя, естественно, от приглашения не отказался, хотя и был удивлен. Проник внутрь языком, принялся ласкать. Когда Амир, расхрабрившись окончательно, обхватил обжигающими пальцами член вампира, тот не удержал в себе стона, подался бедрами вперед, легко кусая за губу. — Амир, я хочу тебя, — внимательный взгляд в желтые глаза. Оборотню показалось, что в глазах вампира стоит чуть ли не мольба. Прикусив губу, он задумался на миг. В конце концов, он ведь любит Николя? Сейчас он был уверен в положительности ответа. Тот сделал ему так приятно, а сам до сих пор возбужден. Нет, конечно Амир мог бы просто ему подрочить, но это было бы свинством, а минет он сделать не сможет. Все эти мысли пронеслись в голове с огромной скоростью, уже через секунду волк точно знал, чего хочет. Улыбнувшись, он шире развел ноги, притянул к себе вампира, поцеловал коротко. Когда рука Ника потянулась к промежности, он хлопнул по ней и наморщил нос. — Не надо. Укуси меня и входи, этого будет достаточно, — краснея, Амир сам удивился тому, что вообще смог так легко сказать подобное. Николя усмехнулся и покачал головой, лизнув кончик носа. — Ты стал как наркоман… — Дело в тебе, а не в укусе, вот и все. Я тоже все понял, Николя. Отвечать вампир не стал. Принялся покрывать поцелуями шею оборотня, ласкать тело руками, вновь возбуждая. Прокусил осторожно шею, и Амир довольно застонал, подаваясь бедрами вперед. Когда Николя уперся членом в его ягодицы, потираясь и тихо постанывая, волк в сотый раз залился краской. Вампир своими движениями вызвал странное чувство, смесь нетерпения, страха и сильного возбуждения, заставляющего все внутри сжиматься. Яд уже принялся за дело, в кратчайшие сроки обезболивая тело мужчины. Острое удовольствие разливалось по венам, пока Ник собирал кровь шустрым языком. Давление внизу усилилось, но боли не приносило. Когда Николя проник внутрь наполовину, Амир выдохнул, засопел шумно носом, но скорее от сильного смущения, нежели боли, и закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Николя отстранился от его шеи, наскоро заживил рану и принялся двигать бедрами, едва держа себя под контролем. Хотелось громко зарычать на весь свет, кусать и метить оборотня, о котором он грезил так давно, вбиваться в него со всей возможной силой, оставив навсегда понимание того, что волк теперь принадлежит вампиру, что он никогда его не отпустит от себя, как бы тот не желал уйти. Но нужно было сдерживаться. Плавное движение бедер назад, пока внутри не осталась лишь крупная головка, а с губ Амира не сорвался заглушенный стон, быстрый взгляд на смущенное лицо, нежные поцелуи, едва касающиеся лица там, где были веснушки. Оборотень напрягся немного, ожидая обратного толчка, но вампир почему-то не торопился. Так и замер, едва растягивая проход собой и наблюдая. Оборотень был смущен в своих чувствах: страх до сих пор присутствовал, но он ощущал его лишь какой-то маленькой частью разума, в то время как внутри назревало что-то, похожее на огненный шар. Этот огонь затопил собой все внутренности и принялся расползаться по телу, пробираясь по самым маленьким капиллярам, проникая в самые далекие и незначительные участки тела. Амир понял, что хочет, чтобы Николя наконец то вошел в него до конца, но вампир не понимал безмолвных знаков. Или делал вид, что не понимал. Волк захныкал тихо, чуть двинул бедрами, но Ник мгновенно прижал его к кровати, не давая пошевелиться. Лишь смотрел и улыбался, а возбуждение рыжего только усиливалось. Мало, слишком мало было чувствовать лишь головку, нужно было получить все. Жжение внутри усиливалось, и Амир уже тяжело дышал, едва ли не метаясь, стараясь двинуть бедрами, но вампир был неумолим и держал крепко. Кроме тихих постанываний оборотня, между ними не было ни звука. Первым все же не выдержал волк. Искусав свои губы до крови, он обреченно выдохнул и поднял умоляющий взгляд на блондина. Протянул руки, притянул к себе, страстно целуя, принялся гладить спину, поясницу, положил руки на бедра, сжал пальцы. — Я так не могу больше, черт тебя побери… Сейчас с ума сойду… Двигайся, блин, — едва различимый шепот в самые губы, но вампиру этого было достаточно. Резкий толчок до упора, сопровожденный гортанным низким стоном, пара минут нового бездействия, чтобы дать телу привыкнуть к растяжению, и затем Николя сорвался. Подхватив оборотня под бедра, он приподнял его и начал быстро двигаться, выбивая громкие стоны, иногда даже крики с искусанных губ Амира. Так горячо… Амир никогда не мог и представить, что это может быть ТАК. Он совершенно потерялся в ощущениях, каждой клеточкой своего тела чувствуя фрикции вампира. Острое удовольствие, боль которому стала не помехой, а лишь приправой, заполнило его целиком. Он стонал, выгибался, просил еще и еще, иногда думая о том, как же красиво они смотрятся со стороны. Николя прервал его мысли, резко выйдя и потянув на бок сильными руками. Амир лег так, как хотел того любовник, тяжело загнанно дыша. Ник же пристроился сзади, приподнял его ногу и с силой вошел до самого упора, кусая плечо без клыков, просто оставляя свою метку. Оборотень закричал — в таком положении ощущения были в разы сильнее, с первым же толчком член вампира зацепил точку удовольствия внутри, заставив содрогнуться. Не став на этот раз медлить, Николя сразу принялся быстро и сильно двигаться, доводя оборотня до грани и удерживая там. Амир думал, что сейчас умрет от удовольствия, которое разрядами тока пронзало его тело. Он хотел кончить, но Ник не позволял ему этого сделать, каждый раз ненадолго ослабляя напор, когда тот уже был уже на пределе. — Николя, — с трудом прошептал волк, судорожно вздыхая и протяжно стеная. — Ник… Позволь мне кончить, я не могу больше… Вампир лишь глухо ворчит в ответ, снова кусает у основания шеи, ведет пальцами свободной руки по груди мужчины, добирается до губ. Пальцы провели по губам, и оборотень обхватил их, не раздумывая, и принялся посасывать. Он уже почти не соображал, толчки вампира заполнили все его сознание. Нереально. Горячо. Так хорошо. Когда Ник ускорился, как-то странно простонав, Амир и вовсе сорвался на постоянный крик, выгибаясь, позволяя вампирскому члену проскальзывать в себя до самого конца, постоянно сжимаясь и крупно вздрагивая всем телом. Блондин отнял руку ото рта мужчины, обхватил влажными пальцами его член, начал быстро двигать по стволу рукой, совершенно сбившись с такта в своих движениях. Заметавшись, Амир начал скулить, не в силах произнести что-то внятно, чувствуя приближающийся оргазм. Когда яркая волна его накрыла, он, кажется, даже отрубился на некоторое время. Николя, почувствовав дрожь любовника, низко застонал, сделал пару последних движений и кончил внутрь тела рыжего, когда тот сильно сжался, просто не давая ему двигаться. Выйдя, Ник лег рядом, обнял подрагивающего мужчину, прижал к себе, шепча что-то успокаивающее на ухо. Ошалевший от такой гонки оборотень лишь лениво дернул им, приоткрыл один глаз и проворчал что-то почти недовольно. — Ам, все хорошо? — вновь эта забота во взгляде, напряжение в руке, которая обнимала рыжего, беспокойство в голове. — Вот видишь, Николя… Вот я и доказал тебе, что в нас есть не только похоть, ненависть и жадность, — волк повернулся на другой бок, оказавшись нос к носу с блондином. На губах его была довольная усмешка. — А ты говорил, что ничего подобного не замечал и при этом любил меня? Вот ведь ты врунишка… — Так я только это понял, волчара, — не менее довольная усмешка в ответ, глубокий поцелуй. - Но, в целом, ты прав. — Прекрасно. А теперь, наконец, ты дашь мне поспать? — недовольно (Амир действительно думал, что это получилось недовольно) сопя, оборотень снова повернулся к вампиру спиной и закрыл глаза. Николя тихо рассмеялся, крепко прижал мужчину к себе и уткнулся носом в покусанное им плечо. — А, Ник, кстати… — вампир напрягся, приподняв голову. — Я тоже тебя люблю. Спи. Счастливо улыбнувшись, Николя закрыл глаза, крепко прижимая Амира к себе и слушая его дыхание. Вскоре оборотень заснул, а Ник еще долго прижимался к его телу, греясь и думая о том, что надо бы почаще с ним спорить.