Слабость Короля

Enya – Aniron

– Ты боишься меня, дитя? – вкрадчивый голос Владыки Лихолесья дивной песнью разливался в ночной мгле.       В мягком свете убывающей луны гладь Зачарованной реки представлялась сплошным полотном, вытканным из чистого серебра. Пышные кроны деревьев приглушенно шелестели, охраняя покой спящего леса.       Владыка трепетно сжимал руку юной девы, напуганной нежданным визитом. Она хотела кланяться ему, но сегодня Король не требовал почтения. Он пришел, чтобы отдавать.       Эллет склонила голову, прячась от настойчивого взгляда Владыки. Он не спеша коснулся ее волос, затем подбородка, призывая довериться ему. – Напрасно, – молвил Король, – я не причиню тебе вреда.       Глаза прекрасной девы вновь лучились чистотой и невинностью, как и в тот день, когда Владыка, ведомый звонким девичьим смехом, набрел на просторную поляну, раскинувшуюся неподалеку от шумной реки.       Эллет, не обремененные прочими заботами, пели, веселились и временами обменивались самыми сокровенными тайнами. Головы их украшали пышные венки, сплетенные из полевых цветов.       Стремясь не потревожить юных дев, Владыка притаился за одним из ветвистых деревьев, знавших много зим.       В каждой из эллет безошибочно читался рассвет юности, но не каждая была чиста, подобно первому лучу восходящего солнца. В сердцах прекрасных девушек давно поселился порок. Они были волшебны в своей красоте, напоминая лесных нимф, но не стремились более внимать ласковым лучам солнца или радоваться легкому ветерку. Они желали иного и оттого виделись Владыке сорванными цветами, которые очень скоро меркли и теряли прежнюю благоухающую красоту.       Но в глазах той юной девы, что без стеснения изучала затаившегося Владыку, читалась лишь наивность и манящая чистота. Невинная улыбка задевала самые уязвимые струны души, пробуждая давно забытые слабости гордого Короля…       Когда черничная ночь опустилась на лес, Владыка вновь пришел к берегу Зачарованной реки, застав врасплох дивную эллет, что беззаботно любовалась сверкающими звездами.       Теперь она робко отводила взгляд, благоговея перед величием Короля, но он настойчиво удерживал ее руку, прижимая ладонью к собственной груди. Румянец разливался по нежным щекам девушки. Казалось, что подобного смущения она не испытывала никогда прежде.       Она была юна и невинна и так беззащитна в сумраке ночи: теплый лунный свет играл в ее белокурых локонах, что ниспадали чуть ниже талии. Король, будучи более не в силах противиться своим желаниям, не спеша коснулся белоснежной кожи плеча, ловко подбираясь под тонкую ткань простого платья. Дева тут же отстранилась, поправляя приспущенный рукав. В ее взгляде, устремленном на Владыку, не трудно было обнаружить испуг. – Не угнетай себя страхом, – Король сделал шаг навстречу отпрянувшей эллет.       Но девушка не могла вымолвить и слова. Вместо этого она чинно склонила голову, давая своему Владыке молчаливое согласие.       В мгновение преодолев расстояние между ними, Владыка неспешно коснулся бархата шеи, спускаясь все ниже, к изящной и трепещущей груди. Сегодня он вновь открыл в себе невероятную нежность, на которую, казалось, не был способен уже давно. Тонкие пальцы его рук медленно расстегивали редкие пуговицы на платье, обнажая гладкую кожу.       Дева, чьего имени он не спросил, была прекрасна в звездном свете, но даже луна, словно невольный свидетель тайного свидания, заставляла ее щеки заливаться румянцем.       Когда последняя пуговица была расстегнута, Король замер, позволяя себе заглянуть в серую бездну глаз, что в последний раз была наполнена трепетной робостью. Теперь он вновь ощущал знакомое чувство, разливающееся теплой негой по всему телу – то было желание. Оно зарождалось где-то внутри и устремлялось вверх, а затем внезапно и точно ударяло в голову, будто крепчайшее из всех эльфийских вин. Оно заставляло тело трепетать, обостряя все чувства и затмевая разум.       Владыка желал быть нежным, но с каждым прикосновением к бархатистой коже эллет животные инстинкты давали о себе знать, делая его движения более резкими, а поцелуи более грубыми. Он срывал с нее одежды и вновь припадал к прекрасной шее, неосторожно хватая юную эллет за волосы, что в ответ окутывали его дивным цветочным ароматом. Владыка раззадоривал ее поцелуями, но дева не смела шевелиться, только кожа выдавала ее, покрываясь легкими мурашками и вспыхивая от одного лишь прикосновения.       Он осторожно очерчивал ее тело пальцами, начиная от полных алых губ, приоткрывшихся в испуге, и заканчивая тыльной стороной бедра. От нежных, но терпких прикосновений, от настойчивых, но желанных ласк Владыки эллет издала приглушенный стон, тут же одернув себя. – Не бойся, дитя, – молвил Король, – лес сохранит нашу тайну.       И тогда она доверилась ему, робко протягивая бледную руку к одеянию Короля: сегодня его голову не венчала корона, а одежда была куда проще, чем обычно. Он снисходительно наблюдал за нагой девой, не смея прервать ее. Она медленно раздевала его дрожащими руками, не найдя в себе сил заглянуть в глаза Владыке.       Это и было его самой большей слабостью: он упивался тем, как юная эллет, в своей чистоте и невинности, поддавалась собственным инстинктам. Как она неспешно снимала с него одежды, как неумело желала и как старательно скрывала свое желание. Только девичья непорочность и наивность в глазах заставляли его вожделеть так яростно и страстно.       Они стояли вдвоем на просторной поляне. Цвет ночи плотно ложился на обнаженную кожу обоих, прорезаемый ярким светом луны и блеском далеких звезд.       Юная дева стыдливо опускала взгляд, стараясь не глядеть на нагого Владыку Лихолесья, но в глубине души ей отчаянно хотелось угодить ему.       Он более не медлил. Подойдя к прекрасной эллет, он осторожно поднял ее лицо за подбородок, одаривая теплой улыбкой. – Просто доверься мне, – прошептал Король, прежде чем опустился на мягкую траву, увлекая за собой смущенную эльфийку.       Владыка накрыл ее тело своим, оставляя на шелковистой коже легкие поцелуи. Теперь она поддавалась ему, закрывая глаза и несмело касаясь широких плеч.       Он ласкал ее грудь, слегка прикусывая соски, отчего едва слышный стон, срывавшийся с губ эллет, перерастал в неясный шепот. Тонкие пальцы Владыки порхали по изгибам юного тела, заставляя деву трепетать от легких прикосновений. Она немного осмелела, позволяя себе дотронуться до острых скул и волевого подбородка Короля. Теперь и ее изящные руки путешествовали по его телу, неумело поглаживая широкую грудь и упругие бедра.       Владыка знал, чего теперь желала юная дева, поэтому не спешил. Он хотел еще немного получать, прежде чем отдать ей свой дар. В этот момент он полностью подчинился собственным слабостям... Власть над хрупкой эльфийкой и над ее телом будоражила сознание, а она, трепещущая от каждого прикосновения Короля, не могла более ждать. Желание пересилило в ней все: робость, смущение и страх.       Томительное ожидание все больше разжигало огонь внутри, накаляя воздух вокруг. Казалось, каждый вздох теперь обжигал, туманя рассудок, но Владыка отчего-то медлил. Он вглядывался в дивное лицо эллет: мягкие, но точные линии лица очаровывали, едва припухшие от поцелуев губы, так резко контрастирующие с бледной кожей, словно бы вели негласную игру, приглашая прикоснуться к ним, испробовать на вкус, а глаза, что сейчас смотрели на Короля из-под полуопущенных ресниц, все еще выражали испуг, но теперь уже смешанный с неугасаемым желанием.       Владыка, поддавшись моменту, нежно погладил эллет по белокурым волосам и плавно вошел в нее.       Эльфийка издала приглушенный крик, но очень скоро закрыла глаза, отдаваясь во власть своего Короля. Ее робкие вздохи ласкали слух Владыки, но сама она закусила губу, привыкая к новым, еще неизведанным для нее ощущениям. Владыка же наращивал темп, любуясь, как юная эллет внимает его дару, как неловко она, окутанная волной едва ощутимого наслаждения, ласкает его тело и томно прикрывает глаза...       Прекрасная дева тяжело дышала, впиваясь в сильные руки Владыки Лихолесья, пряча от своего повелителя робкий взгляд. Он смиренно разглядывал ее юное лицо, будто бы ожидая увидеть в нем что-то, чего он не заметил раньше. И тогда эллет, будучи не в силах пошевелиться, открыла глаза.       А гордый Владыка уже неспешно надевал роскошные одежды.       Зачарованная река убаюкивала лес, пробужденный тайным свиданием. Луна стыдливо пряталась за облака, увлекая за собой мерцающие звезды и их холодный блеск.       Король вновь удалялся во мрак ночи, точно зная, что больше никогда не станет искать встречи с юной девой, ведь в ее глазах уже поселились огоньки вожделения.       Он даровал ей наслаждение, усыпляя собственные слабости.