Контракт для Уилла

Уилл присел на тихо скрипнувшую кровать и выволок из кармана затрепанную пачку. Разноцветные таблетки-смайлики в яркой упаковке с календариком на обратной стороне – словно для омеги-подростка. Уилл пытался пить аналогичные, но оформленные стандартно и строго, но постоянно путал время приема. С этими было попроще. - Все будет хорошо, - сказал он сам себе, проглотил таблетку. Улегся в кровать, разглаживая пальцем картинку: Миста Омежка, лупоглазая подковка, улыбался ему с упаковки и желал спокойных снов. Но не сложилось. Ночью все опять стало на свои места: во сне Уилл бродил по плохо освещенным улицам, выслеживал жертву, крался за ней неотвратимо, зная, что вот-вот наступит момент свернуть ей, наконец, шею, заглянув при этом в глаза. И, когда, наконец, сделал это, почувствовав громкий хруст, то захлебнулся паникой. Вынырнул из сна, едва не задохнувшись, сердце, тяжелое, словно камень, набухло в груди, мешая дышать, и каждый вдох болезненно отдавался в нем. Может, все кончится именно этим? Когда Уилл в последний раз проходил обследование, анализ ЭКГ не выявил отклонений, но врач тогда посмотрела на него, а потом произнесла дежурную фразу о том, что надо меньше волноваться и не принимать все близко к сердцу. Уилл спихнул с кровати влажное, неприятное на ощупь покрывало, полез в комод за свежим, да так и замер с ним в руках. Ведь он больше не был одинок. Лектер спал внизу. Лектер, который не ставил обязательным условием социальную стабильность партнера, как некоторые, Лектер должен был помочь разобраться с этим. Интересно, что он скажет, если Уилл сейчас явится к нему? Возможно, ничего, ведь Лектер – взрослый, стабильный, он не станет потакать собственным желаниям. К тому же, Уилл не уверен был в том, есть ли у него эти желания. Все альфы почти всегда реагировали на него одинаково, цепляясь за что-то, невидимое на первый взгляд, непонятное самому Уиллу, но мир имел свои законы, и никто не смел приставать против желания. А добровольно ввязываться в отношения Уилл даже не пытался. Не с альфами. С бетами можно было попробовать, но все они с удовольствием общались с ним, поддерживали, беседовали и… неизменно проходили мимо, огибали, как листья в ручье огибают камни, и стремились дальше в собственную жизнь. Уилл завернулся в сухое покрывало и улегся обратно, на примятую подушку. Можно было, конечно, спуститься, заварить чай, поговорить с Лектером. Тот бы поговорил с ним в теплом желтом свете кухни, может, даже пошутил бы – от его меткого юмора когти паники разжимались, позволяя дышать. Уилл невесело усмехнулся, перевернулся на другой бок. Сейчас, ночью, в темноте и тишине, Лектер был прежде всего альфой. Одиноким альфой на неудобном диване, и не стоило давать ему повода изменить это. * - Как спалось? - Паршиво, - улыбнулся Уилл, не желая это скрывать, - доброе утро. - Доброе утро, Уилл, - отозвался Лектер, едва заметно подчеркнув последнее слово. Уилл потер шею и уселся у окна, наблюдая, как ополаскивает заварочный чайник кипятком. Ткань светлой сорочки обтянула широкую спину Лектера. Да, пожалуй, Уилл не чувствовал в себе сил назвать его по имени, даже в мыслях. - У меня тут не так замечательно, как у вас дома, - заметил Уилл, жмурясь от яркого утреннего солнца, отражавшегося во всех зеркальных поверхностях. - Я переживу, - улыбнулся тот, снимая сковородку с огня. Видимо, пожарил что-то. Уилл, который не слишком любил завтракать, интересоваться не стал. Сонно пригрелся на солнце, размышляя о том, что после завтрака можно будет пойти погулять с собаками. А потом… потом сделать что-нибудь еще, такое же спокойное. - У вас очень приятный запах, - сообщил Лектер. Уилл, который целый час проторчал в душе, посмотрел на него с сомнением: о каком запахе шла речь? Конечно, минут сорок из этого часа он просто стоял под текущей водой, уставившись в никуда, но тем не менее, запаха не должно было быть. - Вы чувствуете? – спросил он недоверчиво. - Да. И мне нравится то, что я чувствую. - А у меня вечный насморк, - попытался отшутиться Уилл, но не тут-то было. Все случилось внезапно, словно нахлынула волна - Лектер оказался рядом, вторгся в личное пространство. И, даже не обратив внимания на протест Уилла, прижал ладонь к его лицу, плотно, как будто клеймо ставил. Уилл зажмурился, не желая подпускать его так близко к себе. - Доктор Лектер, не стоит так, - проговорил он, глядя ему в глаза, но тут же догадался, что провоцирует на обратное. И добавил негромко, - я на самом деле не хочу. У меня плохие воспоминания. - Травма? Это излечимо, - улыбнулся Лектер, обводя линию челюсти кончиками пальцев. Пошел на диалог, что не могло не радовать, и Уилл перевел дух. - Слишком плохие воспоминания, - сболтнул он наугад, и Лектер действительно оставил его в покое, отошел, позволяя придти в себя. - Какого рода воспоминания? Вы пережили изнасилование? - Я не уверен, что хочу сейчас говорить об этом. Пожалуйста, Лектер, - Уилл попытался улыбнуться, и, кажется, получилось довольно искренне. На самом деле, Уилл ни разу не испытывал ничего подобного. Он прочитал уйму статей и книг по сексологии еще до того, как началось половое созревание. И, выяснив, что омеги зачастую сами провоцируют насилие, решил для себя, что обойдется без этого опыта. Альфа-партнер - то, без чего можно прекрасно обойтись в современном мире. Иногда Уилл, конечно, помышлял о всяком перед сном, но все это оставалось лишь между ним и одеялом. Уилл никогда всерьез не желал исполнения ночных фантазий. - Такие травмы нельзя оставлять без внимания, - заметил Лектер, вернувшись к завтраку. - Я знаю. Но это не травма, не было ничего серьезного, со мной ничего не сделали... - Уилл вовремя заткнулся, сообразив, что несет противоречивую чушь. Впрочем, Лектера, кажется, это не раздражало - он поглядывал снисходительно, в глазах его мерцали едва заметные искорки. Наверное, так и должен был вести себя обычный омега - нести чушь, развлекая своего партнера. Уилл наполнился презрением к этому и молча принялся за завтрак. И когда Лектер вновь попытался завести разговор, свел тему к своему же докладу. Пусть в жизни произошли перемены, но это вовсе не было поводом идиотничать и флиртовать. * После завтрака он вновь ощутил приступ паники, одышки и сердцебиения. Это было ненормальным, чересчур ненормальным, и Уилл долго сидел на подоконнике, разглядывая пачку таблеток. Яркая картинка была привычно потрепана, все было как всегда с того дня, как он начал употреблять их – но вместе с тем что-то отличалось. Уилл потеребил блистер, и тонкая серебристая пленка, запечатавшая ячейки с таблетками, поползла, снялась легко, как лоскут отмершей кожи. Глухо ударило по ушам, таблетки просыпались на пол. Уилл глянул на часы и прижал пальцы к запястью, но никак не мог отыскать пульс, тот терялся, уходил, ускользал от прикосновения. Пот потек по лицу, собираясь в струйки, и это было совсем нехорошо. Взять себя в руки. Уилл сделал это в ванной: опустил ладони под холодную воду и стиснул лицо, ощущая, как нездорово пылают щеки. Постепенно отпустило, и он смог кое-как собраться. Не слишком боясь потеряться в пространстве и времени – все же Лектер был рядом, - Уилл спустился на первый этаж. Вопрос о его доме и собаках повис в воздухе, но Уилл пока не хотел его задавать – чтобы, видимо, не слышать четкого ответа. * Лектер оказался достаточно вежлив, чтобы довезти его до штаба. Правда, пришлось пообещать вернуться как можно скорее, но Уиллу и не требовалось много времени. Самое главное, что он успел заглянуть в лабораторию и сдать на анализ подозрительные таблетки. - Зачем тебе это? – удивились в лаборатории, разглядывая таблетки в прозрачном полиэтиленовом конверте. - Просто интересно, - попытался улыбнуться Уилл, - может, мне стоит сменить фирму-производителя и попробовать перейти на другие. * За окном крупно сыпал снег, и вновь вечер был спокойным, тихим, умиротворенным. Но вовсе не так, как вчера. Что-то изменилось. Неуловимо изменилось. Уилл сидел в углу с потерянным видом, разглядывал узор на ковре. Не мешал Лектеру, не отвлекал, тихо сидел. Чересчур тихо. - Не хотите почитать, Уилл? Я подобрал книги, возможно, вам будет интересно. - Нет, - односложно ответил Уилл. Так же односложно, как двадцать минут назад на предложение поужинать. Как полчаса назад на вопрос о чае. - Вы на редкость молчаливы сегодня. Могу я узнать, почему? - спросил Лектер, прощупывая причину его отрешенности. - Вы хотите знать? - Да. - Мои таблетки, - сказал Уилл. И в ответ на вопросительный взгляд Лектера кинул на стол вскрытый блистер. - Это гормональные таблетки первого поколения, - очень тихо сказал Уилл, - они купируют приступ, скрывают запах, но имеют целую пропасть побочных эффектов. Лектер глядел на него с совершенно непроницаемым выражением лица, его губы даже не шевельнулись. - Вы ничего не хотите сказать мне по поводу таблеток? - Уилл сглотнул, стискивая блистер в кулаке. - Если у вас проблемы с препаратами, значит, вы больше не будете их принимать. - Так, да?! - Уилл резко поднялся, с грохотом опрокинув стул. Лектер не оправдывался, даже не отрицал ничего, просто-напросто сидел, листал свой ежедневник. - Вы все это время... вы подсовывали мне дрянь, наблюдали за тем, как я скатываюсь дальше и дальше... - Уилл задохнулся, вплел пальцы в волосы, вороша их, - я думал, вы единственный, кому не наплевать! Кто способен помочь мне! - Я искренне хочу помочь вам, - Лектер все же поднялся на ноги, протянул руку, но пальцы схватили лишь пустоту - Уилл увернулся, скользнул за стол. Замер, поглаживая разделявшую их столешницу, готовый метнуться в противоположную сторону, если тот попытается его поймать. Но Лектер быстро оборвал игру в страшные салочки, толкнув на него стол, и прижал Уилла к стене. - Не приближайтесь! - рявкнул Уилл, вжимаясь в стену, - не трогайте меня, иначе я за себя не отвечаю! - Конечно, Уилл, - Лектер подошел, схватил его за руку и потянул на себя, - за вас отвечаю я. - Я мог и сам за себя отвечать! Но вы все испортили, вы разрушили... - Уилл вновь задохнулся, стараясь справиться с тем, что Лектер был так близко. - Почему бы вам не довериться мне, Уилл? - спросил Лектер. - Вы больны. - Это вы больны! Я-то перестану есть эту дрянь и очнусь, а вы так и останетесь... - Уилл осекся, прижал пальцы ко рту. Будто безжалостно сорвал с разума бинты, обнажая правду, неприглядную, гнилую правду. И темные воды хлынули, обнимая до самой души, захлестнули с головой. - Это ваш замысел, - простонал Уилл, прикрывая голову руками от посыпавшихся в нее образов, но никак не мог остановить это, никак не мог отвязаться от серой полосы дороги под темным небом. Цокали копыта большого зверя, мигали алые огни аварийки, и жертва, недовольная случившимся, еще не знающая, что она жертва, вопросительно смотрела на него. И Уилл приближался к ней быстрым, уверенным шагом. Лектер что-то говорил, звуки наплывали друг на друга, складываясь в гулкий бред. Уилл сполз по стене, закрывая глаза и видя перед собой только мрак, прочерченный яркими вспышками убийств. Холодных, изощренных, расчетливых. Девица, бледная, как луна, повернулась вдруг и заглянула ему в душу. * В темноте вспыхивали яркие полосы, и Уилл подумал, что все ему лишь кажется. Но потом пригляделся и понял - вспышки были четкими прямоугольниками света от проезжавших мимо машин. Он лежал на кровати в отведенной ему комнате и глядел в потолок. - Вам лучше, Уилл? - раздался негромкий голос. Уилл обернулся, заметил Лектера, сидевшего в кресле у окна. Резко присел на кровати, уставившись на него. Лектер вел себя так, будто ничего не произошло, будто это не имело значения. Сама невозмутимость. - Ты убийца, - сумрачно проговорил Уилл, - я должен был догадаться раньше… и заявить. - Заявить? - Лектер поднялся с кресла, одернув жилет. Подошел ближе и присел на кровать. В свете уличных фонарей его глаза казались прозрачно-желтоватыми. - Ты убийца, - выдохнул Уилл, стараясь унять дрожь, хоть зубы и стучали друг о друга, - ты убийца, и ты... тебя совершенно не трогает то, что я это говорю, так? Я позвоню Джеку. - Уилл, - Лектер взял его за руку, стиснул его пальцы в своих, прижал к губам и пристально посмотрел ему в глаза. - Ты не станешь этого делать. Уилл замер, словно вмороженный в глыбу льда. Глядел на него, не в силах отнять руку, и молчал, прокручивая в голове сказанное. - Ты не сможешь держать меня долго... - проговорил он неуверенно и понял: сможет. - Обо мне будут беспокоиться. - Уилл, - терпеливо повторил Лектер, не выпуская его пальцев, - ты сам все понимаешь. Уилл понимал, о, сейчас Уилл понимал Лектера как никогда раньше, раньше мог только догадываться, а теперь ясно все видел. А Лектер молчал, впитывая его ощущения. - Вы... - сбился на обращении Уилл, глядя ему в глаза, - ты предал меня. Лектер молчал, касаясь его пальцев теплым дыханием, и Уилл вздрогнул. Понимая, что еще секунда, и он позорно распсихуется перед Лектером, он отстранился, спрыгнул с кровати, не потому что сбежать хотел, а просто хотя бы лицо сохранить, не разораться сейчас. Вновь подступила к горлу горячая паника, сердце застучало в ребра, и все тело словно вспыхнуло от нестерпимого жара. Уилла затрясло, и он уткнулся лицом в стык стен, замер так. Плечи задрожали. - Я сделал это ради тебя, - сказал Лектер, - чтобы не отдавать тебя ФБР. Он поднялся, подошел и стиснул его плечи, впитывая его дрожь. Обхватил горло ладонью, неплотно и осторожно, чувствуя, как трепещет кадык под пальцами. - Ложь, - едва смог выговорить Уилл, уперся ладонями в стену. - Ты знаешь, что я говорю правду, - шепнул Лектер ему на ухо, чуть коснувшись губами. Пожалуй, он не лгал, действительно хотел оставить Уилла только для себя. И, пожалуй, он не притворялся, что получает удовольствие от общения. Но легче от этого не становилось. - Убери руки, - тихо сказал Уилл, чувствуя, как вновь начинается приступ панической атаки, сердце вновь потяжелело в груди. Лектер не отреагировал, вжимая его в угол лицом к стене, и Уилл почувствовал, что ему некуда бежать. И одновременно с тем - абсурдное чувство защищенности. Весь мир вдруг сжался до крохотного отрезка между Лектером и стенами, и в этом отрезке было безопасно. Даже свет из окна не дотягивался сюда. - Нет, - тихо сказал Уилл, скорее самому себе сказал, растворяясь в чужих прикосновениях. Сердце билось все чаще, Лектер прижал его вплотную к себе, резко толкнулся бедрами, имитируя секс, и от этого нехитрого движения внутри все стянуло, прошило насквозь, словно тупой иглой проткнули, сделав стежок. От тревожного сердцебиения дышать стало совсем невмоготу, пот собрался щекотными каплями на лице, и невозможно было сопротивляться сейчас. Это химия, напомнил себе Уилл, это всего-навсего побочный эффект. Гребаные просроченные таблетки вызывали проблемы с сердцем и с головой. И требовали дать Лектеру то, чего он хочет. Это не болезнь, не сумасшествие, не одержимость. Всего лишь гребаный побочный эффект, который пройдет, если подождать. - Я не хочу, чтоб ты трогал меня, - Уилл свободно опустил руки вдоль тела, - Никогда. Лектер замер, прикасаясь к нему дыханием, стоял позади, маячил за плечом. Уилл чувствовал себя в одной клетке вместе с ним. Молча смотрел в неприглядную темноту, расплывающуюся перед глазами. Не сопротивлялся ничем, кроме слов, не давал возможности сломить сопротивление. Тихо дышал, чувствуя рядом чужое дыхание, почти бесшумное, и одновременно с этим – гулкое, как барабанный бой. И разом все прекратилось. - Выпей это, - велел Лектер, протянул ему капсулу на ладони. Уилл принял ее, повертел в пальцах, разглядывая на свет. Что же отвергнутый, и, очевидно, разочарованный Лектер дал ему? Яд? Уилл почувствовал, как слезы щиплют глаза, скатываются по щекам против воли. Шумно дыша, он уселся на кровать, вцепился в нее пальцами одной руки, второй держал капсулу, полную сыпучих гранул. Только одно слово: закономерно. Все завершилось закономерно, как и должно было, Уилл знал это, знал с тех самых пор, как ему позвонили из лаборатории и рассказали про таблетки. Уилл знал, что ничем хорошим это кончиться не могло. - Выпил? - Нет. - Выпей, - велел Лектер и протянул ему стакан с водой. Уилл подчинился ему, не слишком задумываясь. Сунул капсулу в рот, чувствуя, как язык едва ощутимо прилипает к тонкой желатиновой оболочке. Машинально запил ее водой, ощущая деликатное прикосновение к горлу – Лектер проследил, чтобы Уилл сглотнул, потом так же аккуратно, но бесцеремонно разомкнул его челюсти, проверяя, проглотил ли он капсулу. Уилл и не думал, что может сделать такое, но, наверное, проще было выпить отраву, чем мучиться с переломанной шеей. Или что похуже. Были сотни, тысячи вариантов похуже, Уилл мог представить себе любой из них. И молча прижался лицом к руке Лектера, почти благодарный за сделанный выбор. Тот тихо выдохнул и положил руку ему на плечи, стискивая крепко. - Уилл? – негромко спросил он. - Что это было? - Снотворное. - Снотворное… - эхом отозвался Уилл, медленно повалился на бок, уставший от чрезмерного напряжения. Завозился в постели, чувствуя себя совершенно никак, неловко попытался поддернуть одеяло, и Лектер помог, накрыл его, а после отошел к окну. Постоял, поглядывая на циферблат, поблескивающий в темноте, и в конце концов вышел, когда Уилл провалился в теплое, беззвучное ничто, чувствуя, как обрывки мыслей все еще колышутся водорослями в стоячей воде. Мысли пронизывали мозг, остаточные, обрывочные, и одна из них озарила мозг яркой вспышкой. Что мешало Лектеру солгать про снотворное? Что, если эти проблескивающие мысли в затухающем сознании – последнее, что осталось от его жизни. Уилл глухо застонал, поднялся на ноги, запутавшись в тонком одеяле, попытался было сунуть два пальцы в рот, но сразу же понял – бесполезно, уже поздно. И, не желая сдаваться, он пошел к двери, по пути хватаясь за полки книжного шкафа, неустойчивые, шаткие, исчезающие из его сознания.