(Не)счастливый брак

...Тьма. Рядом сопит Яо, воздавая должное сну. Шелк струится по телу, скользит по кровати, сползая потихоньку на пол - опять придется с утра поправлять, уже надоело давно, аж до мурашек, до скрежета зубовного, который когда-то давно заставлял нервно вздрагивать прибалтов, да и не только их, если честно. А вот Яо привык, только шутит: что, мол, опять марш несогласных выстукиваешь, может, еще и барабан дать, авось так сподручнее будет морзянку вспоминать. И хихикает эдаким дробным визгливым смешком, будто старые ржавые бубенцы звенят. Да. Все в комнате расставлено по фэншую. Фэншуй этот тоже у меня по самые гланды уже - зато теперь очень удобно посылать всех "к фэншую" и "на Фэн, который в Шуе". Большинство думают, что я нахваталась у Яо, а Восток - дело тонкое, его не понять, да и Россия тоже далеко не всегда Европа, ну да, территория-то большая, а Гилберт из солидарности делает морду тяпкой и кивает: да-да, восточная мудрость европейцам не по зубам, а мы-то с Аньхен по уши там увязли, скоро профессорами кислых щей заделаемся, ну и что, что я немец, я во времена Советов русифицировался - и тут не пропаду, а Анька и подавно. Да. А ноженьки-то топ-топ, и к холодильничку, к холодильничку - там еще на дне бутылки что-то булькало вчера. Гилберт втихаря принес, пока муж не видел, - он почему-то думает, что если запретил пить, так я послушаю, ага, покивать можно всегда, не сделалась же алкашкой за предыдущую тысячу лет с гаком, значит, и сейчас прокатит, ребенка ему, видите ли, надо здорового, он и так будет живее всех живых, поверьте мне, наш род исключительно живуч, еще пара стопок ничего не изменит, ну вот совсем ничего, ведь завтра, то есть уже сегодня, я до сих пор буду замужем, а раз так, то выпьем за это. Да. Голышом сидеть прохладно, но Аньки морозов не боятся, да и лень надевать что-то, все равно потом в спальню, а там Яо загорелыми жилистыми руками вновь обнимет меня, что, замерзла, так согрею, опять до утра кричать и биться, клубком из темного и белого, а в груди пусто-пусто, сердца нет, когда это закончится, это же нестерпимо - он любит, я нет, почему так, почему я его не люблю, он же добрый, заботливый, всегда дарит подарки, всегда помогает по дому, души не чает. Да. Бульк-бульк, дзынь-дзынь - и тепло по телу, пусть же согреет хоть так, я ведь не виновата, дедушка говорил - крест у тебя такой, внученька, терпи, зато бить не будет, а на руках только носить, вон как глядит, любит, ага, и по ночам как любит, ой как любит, до сих пор его запах на мне, мускусно-пряный, восточные благовония, а все равно не люблю, мне Финляндия говорил - ты не бойся, я тоже брыкался вначале, а потом привык, он же не виноват, что любит, потерпи, сначала бесить будет наверняка, а потом все пройдет, - а у самого глаза тусклые-тусклые, безнадежность плещется, видимо, тоже кого-то любил, а не сложилось, и живет теперь с постылым, разве это хорошо. Да. Гилберт частенько приезжает к нам, пытается есть палочками, матерится, а я смеюсь, давненько же я не смеялась, кстати, завтра он приезжает с братом, эх, Людвиг, почему же я тебе не жена, почему я за другим, а я другому отдана, и буду век ему верна - Татьяна Ларина 2.0, почему же я не могу часами смотреть на тебя, гладить по голове, взъерошив светлые волосы, смеяться вместе с тобой, почему я не могу родить тебе ребеночка, мальчика, с таким же упрямым и серьезным взглядом голубых глаз, почему, почему, почему... - Любимая, что с тобой? Почему ты плачешь? - растерянно спрашивал Яо, прижимая к себе Анну, захлебывавшуюся от слез. Такой он не видел свою жену никогда - а Китай знал ее еще маленькой девочкой в плену у Золотой Орды. Даже тогда она не плакала, а, молча набычившись, смотрела в упор на обидчика. Да и потом нюней не распускала. Анна вздрогнула, осторожно высвободилась из рук Яо и взглянула на него покрасневшими от слез глазами. - Ничего, дорогой. Просто... плохой сон. Воспоминания. Да. Китай понимающе кивнул и, приобняв жену, осторожно повел ту в сторону спальни. А Анна смотрела вперед, не моргая. И сердце было вновь обвито липкой, холодной пустотой, точно темным, чуть мерцающим шелковым шарфом. Тьма. Рядом сопит Яо, воздавая должное сну...