Днем он самый обычный козел, но ночью…а, впрочем, узнаете.
День совершенно не предвещал беды. Светило солнышко, зеленела трава, щебетали птички. На дворе почтенной хозяюшки-низушки Имны кипела жизнь. Кудахтали куры, получив свой корм, радостно лаял сторожевой пес, приветствуя хозяйку. И только козел флегматично жевал траву. Уже давно его мучили размышления о собственной бесполезности. Полжизни за плечами, а ничего существенного он так и не сделал. «Мне даже потомкам оставить нечего!» - восклицал он про себя. Тот факт, что детей, собственно говоря, у него как таковых не было, он не рассматривал. А ведь будучи маленьким козленком, он мечтал стать героем, о котором будут слагать легенды! Но годы шли, и реальность вносила свои коррективы. В один прекрасный день его и его братьев и сестер собрали вместе и отвезли на ярмарку. Это был последний раз, когда они виделись. Тогда это не сильно омрачало его настрой. Он был уверен, что вот оно – приключение, что сейчас он отправится в путешествие, полное опасностей, что будет разить страшных монстров, что будет спасать прекрасных дев… Но он попал на постоялый двор Вергена. Как не пытался он быть образцовым козлом, за буйный нрав и вечный поиск приключений на свое гузно буквально через пару лет чуть не стал главным блюдом дня. Внутренняя чуйка вовремя среагировала, и молодой козел сделал ноги со двора. Какое-то время скитался по улочкам городка. Когда он уже почти совсем разочаровался в жизни, то набрел на дом хозяюшки Имны. Хозяюшка была дама пожилая и добрая. Муж ее погиб в последней битве с каэдвенцами три года назад. Дети стали ремесленниками и уехали в Венгерберг. Все, что у нее осталось, - это старый дом и хозяйство. Дохода это особо не приносило, но на житье-бытье хватало. Имна приютила истощавшее животное. Так он и остался жить у нее. Пользы особой от него не было, но и вреда особо не приносил. Пару раз, конечно, боднул хулигана, забравшегося в огород. Но большую часть времени либо валялся в хлеву, глядя на небо, либо жевал траву и своим меланхоличным видом напускал тоску на окружающих. Вот и предстоящий день обещал быть настолько же обыденным и скучным, как и вчерашний…и позавчерашний…да и вообще любой другой. Но что-то в глубине козлиной души не давало ему покоя. И вроде бы солнышко греет бока так же, и трава на вкус та же, но…сейчас он должен быть в другом месте. Что-то происходит, что-то грандиозное, и он, Козел, должен стать тому свидетелем! Изнывая от беспокойства, он и маялся несколько часов, пока не решил прогуляться по Вергену. Он вообще был козлом, который гуляет сам по себе. Имна, конечно, по началу пыталась его запирать в хлеву, даже привязывала, но козел каким-то чудом всегда сбегал. А через пару часов возвращался. Потому хозяйка и махнула не него рукой, мол «Что с тебя взять?». И сейчас, перепрыгнув через невысокий забор, козел отправился запутанными улочками к центру Вергена. Вечерело. Женщины с рынка спешили с полными корзинками домой, чтобы приготовить ужин. Мужчины же, напротив, после трудного трудового дня устремлялись к месту скопления народа, а, точнее, к таверне, где проводили послерабочее время за кружечкой-другой эля. Воспоминания у козла об этом месте были не самые радужные, но он чувствовал, что именно здесь должно случиться что-то важное. Потому-то он и притаился недалеко от таверны за бочками и стал ждать, точнее сказать, задремал. Солнце окончательно зашло за горизонт. Рядом с домами загорались фонари, чтобы люди и нелюди не заплутали в полной темноте. Простому путнику, конечно, в Вергене и при свете дня не составляло сложности потеряться, хотя местные жители уже привыкли к запутанным улочкам и переходам. И тем не менее пьяные горлопаны легко могли свалиться с какого-нибудь моста, что явно не украсило бы город. Из таверны вышли пятеро ничем не примечательных крестьянских мужиков. Ну разве что от них разило краснолюдским самогоном, от которого, по словам Имны, «и кони дохли». Козел бы на них внимания не обратил, если бы они не свернули к тем самым бочкам, за которыми он изволил почивать, и не начали шептаться на повышенных тонах. - Помните ль, милсдари, тайный проход, через который весь Верген туда-сюда шастал? – спросил один из мужиков у своих приятелей. - Отчего ж не помнить-то, - ответил другой, поглаживая бороду, – я ж там с дочкой старика Якова… – не успел он закончить, как компания дружно заржала. Когда все затихли, бородатый крестьянин продолжил – да только этот чертов краснолюд перекрыл все проходы, дескать, монстры к нам не пролезут так! - Так вот, в продолжение нашей беседы, милсдари, добыл я заветный ключик у старосты нелюдей, - рожа у говорившего была на редкость омерзительной, дряблая и морщинистая. Козел про себя решил, что если бы довелось ему быть человеком, то всенепременно он бы плюнул в нее, – а вместе с ней и карту шахты. Теперь мы с вами, друзья мои, преспокойно можем открыть эту дверь солдатам Каэдвена и … - Да ты не иначе как сдурел?! – воскликнул самый коренастый – Гибели нашей хочешь?! Может, выйдешь на главную площадь и на весь город крикнешь?! Тут участие в разговоре принял самый молодой: - Может, не стоит? Так мы в безопасности, а придут рыцари, начнут рубить налево и направо. Саския же одержала победу в тот раз, вдруг драконоубийца… - Девка эта, из Аэдирна, – возмущенно начал морщинистый крестьянин, - спит крепким сном – хрен добудишься! Не спасет она нас! А принц-то наш и двух слов не свяжет. Молоко у него на губах не обсохло. Не ровня он своему покойному папашке-то. За кровь свою цепляется, мол, король, все дела. А мы-то чем хуже? Такие же люди, как и он. И кровь у нас, как и у него – красная! Перережет нас всех армия Хенсельта, как цыплят, Саския и глазом моргнуть не успеет. Говорю вам, выгодное это дело. И сами живы останемся, и деньжат нам отсыпят. Того и гляди, может, титул какой дадут - за пособничество! А дальше заговорщики уже полушепотом стали обсуждать, как они откроют какой-то проход и проведут по какой-то шахте каких-то солдат, которые будут их ждать где-то за городом, куда доберутся, пройдя сквозь какую-то мглу с помощью какого-то медальона, который им дал какой-то колдун. Козел понятия не имел, о чем речь, да и особо не вникал в подробности, но уловил только одну мысль: родному Вергену грозит неминуемая опасность! И именно он, рогатый мститель, обязан предотвратить это преступление против человечества и нечеловечества в целом. Вот оно, то самое приключение, которого он так долго ждал. Он нужен своему городу - и оправдает оказанную ему честь! Разузнав поподробнее о месте и времени встречи заговорщиков, козел с видом «а я тут ни при чем, совсем я ни при чем» отправился жевать траву возле таверны. До полуночи еще было время, а продумать план было просто необходимо. В его голове зрел коварный замысел. Из разговора он понял, что у мужиков есть несколько бомб, которыми они должны будут отвлечь стражников. Козел понятия не имел, что это такое и как оно работает, но, когда еще жил при таверне, то от местных вояк слышал, что бомбы – вещь суровая, убойная и дорогущая. Задумавшийся козел совершенно не обращал внимания на то, что происходит вокруг. И очень зря. Сзади к нему подкралась (ну как подкралась - с шумом и криком доползла) компания из ведьмака, краснолюда, эльфа и барда. Последний при этом как-то подозрительно уставился на козла. - Твой светлый взгляд в душе храня, козел, я так люблю тебя! - через мгновение, заикаясь через слово, пьяно пропел бард и кинулся на ничего не подозревающее животное с обнимашками. В любви козлу признавались не каждый день. Потому он был несколько ошарашен поведением барда. Потом до козла дошел стойкий запах самогона, что окончательно сбило его с толку. Неимоверным усилияем воли стоило животному прийти в себя. Он никак не ожидал такой подлости со стороны представителя одной из разумных рас прямоходящих, и потому, извернувшись, боднул на прощание барда под зад и умчался в панике по направлению к шахте. В его голове крутилась мысль: «Как жить? Кому верить? Везде враги, кругом обман!» Он понял - что-то в этой жизни надо менять. Он - тот, кто несет добро и справедливость в этот мир, а не какая-то девица, жаждущая объятий. Козлы не приемлют такого отношения к своим персонам. На этой скромной ноте он и остановился перед небезызвестной шахтой. За размышлениями козел не заметил, как собрал на своем пути все ветки, колючки и репейники, какие только росли по вергенским кустам. По дороге он также столкнулся с ни в чем не повинным бельем, которое мирно весело и сохло на веревках. В итоге козла было сложно различить в образовавшемся комке тряпок, веточек и колючек. В довершение ко всему на роге болтался чей-то чепчик. А тем временем диверсанты подходили к шахте. Самый молодой периодически ныл, что холодает, да и вообще неплохо бы сворачивать операцию и идти домой подобру-поздорову. Бородатый же крестьянин постоянно его одергивал, мол, не ссы, мужик ты али нет? Он же и нес в руках какой-то подозрительный сверток. Перед входом в пещеру они зажгли факелы и морщинистый крестьянин начал инструктировать собравшихся. Пока все были заняты диспутом, козел незаметно прошмыгнул в пещеру – мелькнула только тень. Как только все вопросы были улажены, а на ход ноги опрокинуто по сто грамм, мужики тоже ровным строем направились в глубины шахты. В самой шахте было ужасно холодно и пахло плесенью. Периодически под ногами пробегали крысы. И в самый подходящий момент, как бы в шутку, один из мужиков решил пошутить и рассказать страшилку: - А вы знаете, что в этой самой шахте раньше пропадало немало народа? Но не гнильцы тому виной. Поговаривают, что тут живет страшное чудище, которое криком своим может вытянуть душу из человека…- он направил на себя факел так, чтобы тени сделали выражение его лица устрашающим. - Брешешь ты все, пес, не пропадал тут никто… - не успел бородатый договорить, как пред ними предстало нечто. В свете факелов на стене появилась огромная тень двухголового лохматого чудища. Казалось, у него тысячи рук, а изо рта вот-вот извергнется пламя. Оно встало на задние лапы и издало зловещее «Меее», которое эхом разнеслось по всей шахте. В ответ на этот шум пронзительно запищали летучие мыши, кинувшись на ближайший источник света. На самом деле козел пытался сказать «Стоять! Ни с места!», но на человеческом языке это оказалось тем самым «Меее», от которого кровь стынет в жилах. Крестьяне от ужаса выронили свои факелы. В панике они начали метаться по пещере с дикими воплями «Спасите! Помогите!», создавая жуткую какофонию звуков, которая сливалась со звонким стуком копыт о камни, гневным писком разбуженных летучих мышей и леденящим душу криком козла. Периодически мужики сталкивались друг с другом, еще больше пугаясь. В конце концов, бородатый крестьянин выронил свой мешок и с возгласом «Нахрена я с вами пошел? Провались оно все в пропасть!» пулей вылетел из шахты. Остальные решили последовать его примеру. Напоследок, козел боднул под зад морщинистого крестьянина, придавая ему тем самым ускорения. А тем временем из мешка выпала бомба и медленно покатилась в направлении факела. Козел уходил, не торопясь и не оборачиваясь, потому что крутые парни не смотрят на взрыв. Взрыв, кстати сказать, не был особенно большим, но его вполне хватило, чтобы завалить вход в старую шахту. На шум взрыва прибежали сонные стражники. Они недоуменно посмотрели на обвал, почесали затылки, позевали, да и разбрелись по своим местам. Конечно, козел надеялся, что взрыв не разбудил слишком много народа, хотя в глубине своей козлиной души все-таки предвкушал, как это происшествие станет главной новостью дня. Ведь не кто иной, как Козел предотвратил вторжение врага! Теперь у города есть свой Темный Рыцарь! Вергенский Мститель на страже порядка! На сегодня справедливость восстановлена - Верген может спать спокойно. А завтра…Завтра будет новый день!***
На следующее утро основной новостью, потрясшей добрую половину Вергена, было известие о "поиске истинной любви", которую затеял поэт и аристократ Юлиан Альфред Панкрац, виконт де Леттенхоф. Про обвал в пещере никто и не вспомнил. Несостоявшиеся диверсанты, конечно, пытались предупредить окружающих о рогатом дьяволе, обосновавшемся в близлежащих шахтах. По словам мужиков, он своим дьявольским «мееее» вытягивает душу из ничего не подозревающих прохожих. Но запах перегара от них был настолько сильным, что не оставлял сомнений…чего только не привидится в белой горячке? Обвал шахты сочли явлением естественным. Построили ее давно, а ремонтных работ так и не удосужились провести, понадеявшись на извечный «авось». Козел же был утром освобожден от тряпья и вычесан от репейников и колючек хозяюшкой Имной.