Герои моего романа. Персонажи. Зарисовки.

I am god of lust and pain...(с) Deathstars Пустой парк тонул в вечернем тумане. В небольшом озерце отражались быстро бегущие по небу мрачные тучи, кроны невысоких деревьев. Мелкая рябь мутной воды улавливала и искажала отражение высокого широкоплечего мужчины в черной одежде. Волосы его цвета вороного крыла были длиной до плеч, влажные и немного спутанные от мелкого моросящего дождя, капли которого оседали на пиджаке, сшитом на манер военного мундира длиной чуть-чуть не доходящего до бедра. Серебряные пуговицы украшали мундир, тянулись двойной застежкой от самого низа до воротника - стойки, плотно обнимающего мощную шею мужчины. Он стоял на берегу озерца уже долгое время, напряженно вглядываясь вдаль. Вся его поза: руки, сцепленные за спиной, крепко сжимающие тонкую черную трость с серебряным наконечником в виде шара, на котором выгравирован орел, широко расставленные ноги, выдавали напряженность. Каждая мышца его сильного тела была натянута до предела, как у хищника, который собирается совершить атакующий прыжок, но никак не может выбрать подходящий момент. На противоположном берегу на скамейке сидела девушка, за которой он наблюдал уже не первый месяц. Мужчина присматривался, изучал ее, пытался проникнуть в ее сознание, чтобы увидеть ее внутренний мир, понять, ее он искал столько времени или нет. С ней ли он хочет существовать в своем холодном мрачном мире? Мужчина очень не любил совершать ошибки, но с каждым днем он все больше укреплялся во мнении, что она - именно та, которая достойна разделить его мир, которой можно поведать его темную тайну, которая оценит его бессмертный подарок по достоинству и с легкостью поменяет этот бренный мир на возможность разделить с ним вечность, знания и его силу. Она бесстрашная, молчаливая и вдумчивая, никогда он не видел ее в приступе паники или истерики. Сейчас она сидела на скамье и невозмутимо перелистывала медленно намокающие страницы книги, которую читала. Казалось, этот монотонный дождь нисколько ее не волновал, как не волновал он и ее наблюдателя. Мужчина, наблюдающий за девушкой, наслаждался ее короткими лаконичными движениями и своей невидимостью. Здесь, на другом берегу, густой туман хорошо скрыл его от ее глаз, но он видел ее четко до мельчайших подробностей. Чувствовал ее спокойствие и запах ее крови. "Да, - подумал он, - ждать дальше не имеет смысла. Я видел уже все, что мне важно знать. Она моя". Девушка боковым зрением уловила движение: из плотного густого тумана на нее вышел мужчина. Она оторвала глаза от книги и взгляд ее уперся в его черные кожаные сапоги, затягивающие ноги мужчины почти до самых колен. Носки сапог - железные стаканы, тугая шнуровка, широкая тяжелая резиновая подошва и шипы... В высокие сапоги были заправлены черные джинсы, поверх которых выступал пиджак. Ее взгляд заскользил выше. Она встретилась с мужчиной глазами. Глубокий проникающий карий взгляд сверлил девушку насквозь, но несмотря на антураж готического принца, глаза его казались полными добра и теплоты. Однако красивый плавный, почти женский, контур алых губ искривился в недоброй устрашающей хищной улыбке. Губы, хоть и не полные, были довольно крупными для его овального лица. Можно было предположить, что мужчина обладал богатой артикуляцией, настолько выразительными были его губы. Крупный нос с легкой горбинкой нисколько не портил его лица, а даже придавал какой-то аристократичности его внешности. Мужчина создавал ощущение контрастного душа: теплый взгляд при такой острой, резонансной подаче себя ставил человека, смотрящего на него, в тупик. Сложно сказать, чего вообще от такой внешности можно ожидать. Мужчина смотрел на девушку повелевающим взглядом сверху вниз, подбородок его был приподнят, как это бывает обычно у людей амбициозных, с высоким о себе мнением - мнением господина. Она почувствовала, как все ее существо обволакивает его власть, его давящая бескомпромиссная сила. Тишину прервал его мягкий, бархатный, низкий с хрипотцой голос: - Добрый вечер. Мой имя Рудольф, - с небольшим акцентом произнес мужчина и протянул девушке руку открытой ладонью вверх. Она отметила про себя, что рука его хоть и довольно крупная, откровенно мужская рука, но пальцы его длинные, ровные и красивые, руки музыканта, как сказали бы некоторые. Девушке показалось, что все ее тело обнимает мягкий теплый бархат его голоса, почувствовала, что она запуталась в его силе, как муха в паутине, как ее воля ломается об его доминирующую натуру. Она молча положила свою руку в раскрытую ладонь мужчины. - Я... - Я знаю, как тебя зовут. Я все о тебе знаю. Сопротивление было бесполезно. Сети, которые он плел каким-то немыслимым образом, плотно опутали ее по рукам и ногам. Да и, в общем-то, сопротивляться не очень-то и хотелось. Мужчина источал такой аромат силы, что в нем хотелось раствориться без остатка, хотелось тонуть в его власти до конца, чтоб стать одним целым с вечностью, частью его жизни, пусть даже придется стоять фарфоровой статуэткой на полочке его побед. Девушка встала со скамейки. Рудольф крепко сжал ее руку и повел по туманному парку вдоль узкой тропинки неведомо куда, но она сама хотела идти за ним, каким-то магическим образом она знала зачем ему нужна и была совершенно уверена, что идет туда, где она должна быть, она наконец-то нашла свое место в этой жизни, ее скитания, поиски закончились здесь и сейчас, рядом с ним, властным сильным мужчиной. Сейчас она ощущала то невесомое чувство уверенности, которого никогда не переживала еще в своей жизни. Ей на секунду подумалось, что никто и никогда еще не переживал его, настолько сильным оно было, обволакивающим. Рудольф был как будто окружен сферой, в которой она чувствовала себя во власти силы, которой не было желания сопротивляться. Она здесь и сейчас. И это ее судьба наконец-то. I'm gonna touch you inside I'm gonna be your little child Right where your blood runs wild Inside - that's where I'll hide (с) Deathstars