О пользе откровенных разговоров

Я пишу на обрывках пергамента, По привычке грызу перо. Это чувство... оно... неправильно? Я привык — ничего или все. Я рисую четверки и нолики. Только это совсем не ты. И в «Трех метлах» ножом на столике Выцарапываю кресты. Как и прежде брожу ночами, Иногда слежу за тобой. Ты как будто бы впал в отчаяние... И как будто чуть-чуть неживой Это было ужасное лето. Я теперь навсегда заклеймен. Малфой — раб. Ты ведь знаешь про это? Дважды раб, потому что влюблен. Ты не плачешь. Играешь, я знаю! Не поверю тебе ни за что! — Ненавижу тебя! Проклинаю! Чертов Лорд. Ну за что это все? — Малфой, ты... — Пожиратель? Не спорю. Хочешь, Круцио подтвердит? — Идиот, — вздох, — и драккл с тобою. — Гарри... Стой. Надо поговорить.

***

Залитый водой туалет Плаксы Миртл явно не лучшее место для разговора, но Драко не собирается упускать свой шанс — Поттер так и не достал палочку, даже несмотря на угрозу заполучить Круциатус. — Гарри, я... — Драко сложно. Он никогда раньше не рассказывал никому о том, что чувствует. — Что? — Гарри, кажется, совершенно не собирается упрощать ему задачу. Он стоит, скрестив руки на груди, и пристально смотрит на Драко. Малфой не выдерживает и отворачивается. Разговаривать с зеркалом намного проще, привычнее. Можно даже закрыть глаза, чтобы не видеть в отражении серьезного лица Поттера. — Летом я получил Метку, — хрипло начинает Драко, сжав руки на раковине. — Лорд отыгрался на мне за провал отца. Но и пусть! Зато отец жив. И мама тоже. Пока, — еле слышно добавляет он, надеясь, что Поттер не услышит и не умеет читать по губам. Драко не слышал шагов, поэтому предполагает, что Гарри еще не ушел. И это, почему-то, его радует и пугает одновременно. — Отыгрался? — раздавшийся в тишине вопрос заставляет Малфоя вздрогнуть. — Да, — кивает он, но все еще не открывает глаз. — Он дал мне задание. Сказал, что если я не справлюсь, то он убьет моих родителей. — И что ты должен сделать? — неумолимо продолжает Поттер. Руки Драко сжимают раковину так, что костяшки белеют, а пальцы сводит судорогой. — Я, — он запинается, — я должен убить Дамблдора. Драко ожидает в ответ чего угодно, но только не смеха. Поттер смеется. Он смеется так, будто сказанное Малфоем — самая веселая шутка в его жизни. — Прости, — неискренне фыркает Гарри. — Что смешного ты в этом нашел, шрамоголовый придурок? — Драко переполняет ярость. Теперь он, наконец, понимает уроки тетушки Беллы и ни капли не сомневается в своей способности наложить на Поттера Круциатус. Вот сейчас. Он разворачивается и достает палочку. — Малфой, подожди, — Гарри совсем не выглядит испуганным. — Твой Лорд безумец, раз поручил тебе такое, но... Директор находится под каким-то темным проклятием. Сомневаюсь, что он доживет до конца года, — Поттер качает головой и поправляет очки. — Ты не станешь убийцей. — Да? — внутри Драко поднимает голову почти задушенная за последние месяцы надежда. — Да, — серьезно кивает Поттер. — Я тебе обещаю. А теперь объясни мне, какого драккла ты от меня прятался все это время? Я понимаю, что летом ты не мог писать — я и сам был в таких же условиях. Но что тебе помешало поговорить со мной после возвращения в Хогвартс? — Гарри почти кричит последнюю фразу. — Я, между прочим, каждый вечер ждал тебя в Выручай-комнате, — еле слышно добавляет он, закусывая губу. — Я... — в который раз за сегодняшний вечер Драко не может найти нужные слова. — У меня же теперь Метка. И мне надо убить директора. И мы все еще с враждующих факультетов. И... — сбивчиво перечисляет он, когда Поттер неожиданно шагает к нему и закрывает рот ладонью. Теперь Драко видит, что Гарри ниже его на полголовы, что под глазами у него, как и у Малфоя, темные круги, что на переносице у него след от сползших очков и небольшая морщинка, от того, что Гарри все время щурится. И Драко снова закрывает глаза. — Ты все такой же, — слышит он тихий голос Гарри у себя над ухом. Наверное, он привстал на цыпочки. — И все также закрываешь глаза, — Драко чувствует невесомые прикосновения к своим векам. — Почему? — Что? — переспрашивает Малфой, хотя прекрасно понимает, что интересует Поттера. — Почему ты все время закрываешь глаза? Тебе настолько неприятно меня видеть? — в голосе Гарри слышна тщательно маскируемая под простое любопытство обида. — Нет! — от страха Драко распахивает глаза. — Конечно, нет! Это... — он смотрит на Гарри, немного неуверенного в себе и от этого еще больше милого. — Меня так воспитали, — тихо признается он. — Меня учили, что можно быть собой только в одиночестве в собственной спальне. Когда я закрываю глаза, я представляю, что все вокруг — сон. — И я сон? — Сон. Очень хороший сон, — чуть улыбается Драко и чуть ли не впервые смотрит Гарри в глаза. — Я не исчезну, Драко, — убежденно говорит Поттер. Он протягивает руку, аккуратно обводит пальцами контур лица Малфоя и задерживает их на губах Драко. Это щекотно, и Малфой фыркает, а Гарри улыбается. Он знает, что теперь у Драко чешутся губы, и поэтому чуть привстает на цыпочки... Конечно, залитый водой туалет Плаксы Миртл явно не лучшее место для разговора, но целоваться здесь очень даже хорошо. Наверное, потому, что целуется Драко с Поттером. Нет. С Гарри.